Бус Белояр и Ярославна, Сулакадзев Александр Иванович, Год: 1827 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 21 минут(ы)

Скачать в PDF

Скачать в FB2

Александр Иванович Сулакидзев.

(1771 — 1829 гг.)

Бус Белояр и Ярославна.

Поэма.

Ожидание земного воплощения Буса Белояра. Видение мирового древа. Князь Дажень-яр отправляется в военный поход.

О, ты град-Кияр, град святой Кияр!

Ты один — престол рода Ярова!

О тебе идёт слава добрая

От востока до края запада

И от севера вплоть до южных мест,

О, ты град-Кияр, град святой Кияр!

Как ты, град-Кияр богоизбранный

Утверждён в красе,

Утверждён в одной ей незыблемо

На Алатырь-горе,

А ещё на речке Смородине…

А и та ль река всё бежит-течёт

К морю-океану, острову Буяну!

О, ты град-Кияр, град святой Кияр!

А у той ли у реки

Дно — из злата красного,

Берега серебром всё отделаны,

Из ключей вода течёт —

Вся прозрачная,

Вся прозрачная всё мочит,

Побережье своё точит,

Чистая вода струится,

В ней каменья даже самоцветные,

Отмели все жемчугом усыпаны!..

А и та ли вся Смородина-реченька,

Речка быстрая и бурливая,

Горы подрываешь,

Долы заполняешь…

Да у самых берегов синя морюшка!

Да вымётывала речка островок мал

Среди Белых вод,

Что не мёрзнут круглый год.

Он у самого есть устья Смородины!

Там же малый росток показался,

Над горой он ясенем поднялся.

И вот то само ясень-дерево

Верхними своими ветками

До небес досягает,

Корни же опускает,

Заплетались они, углублялись всё,

По всему островку разошлись они,

Вились косами по сырой земле.

И у корня того Змей свивается,

Соловей в ветвях заливается,

На верху святого того ясеня

Два побега, две развилки находятся,

На один воссел Ясный Сокол,

На другую — сестра того Сокола…

Они в тех местах угнездились, и

Всё украшены гнездовья красным золотом,

Серебром, а жемчуг, драгоценные

Камни на края тех гнёзд положены.

То не Сокол с птицей милою

Угнездились у ясеня на маковке, —

Ведь то князь с младой княгиней,

Дажень-яр и лада Милида,

Свадьбу справили в Кияр-городе.

Только в гнезде том

Пташки не клекочут,

Нет там ведь наследника,

Ни сына, ни дочери.

Уж они и к седым годам приближались,

Но детей ещё всё не дождались…

С моря синего гроза поднималась,

Ясень-дерево чуть покачалось,

Время в путь уже собираться, —

Дажень-яр

Ранним утром на войну ускакал.

И так Милиде поведал:

‘Как окончу дела я брани,

Всех врагов своих в пыль я сотру,

То увижу я сына с тобою!

Если наследника не обрету я,

Солнце ясное не взойдёт,

Красная весна не придёт,

‘Ты не лада мне’! — закричу’!

А княгиня очи потупила горько

Да в кумирню и пошла,

К Свету предвечному,

К богам воззвала:

‘Бог мой вышний, всевышний бог мой!

Да исполнится вечно веленье твоё!

Даруй таковую ты нам благодать!

Дитя долгожданное зачать’!

И приснился ей сон,

Был он дивен весьма,

Увидала она,

Что супруга злат трон

Чем-то вдруг порастает,

Заплетается, прорастает

Дерево золотое, поднимается,

Ветви расставляет, распрямляется,

А три птицы на него слетаются.

То не птицы, однако,

На то дерево слетели,

То три божьих сына появились там,

Не златые перья роняли,

Речи красные свои возвещали.

И сошёл прежде всех сам Крышень-бог,

А за ним сошёл Коляда,

А уж третьим был Бус Белояр.

Кратко Крышень-бог произнёс:

‘Братья, надобно Фяис-сокола

Посылать всем нам к морю синему…

Златопёрую рыбу изловить,

Что б затем её разрубить

На двенадцать кусков

Золотым мечом

Для рождения Буса Яра,

И чудесное то будет рождение

В роде Яра, в городе Кияре!

После ж дивного того деяния

Будет пир горой, угощение,

Будем мы Милиду угощать,

Золотою той рыбою потчевать.

Кости после станем в семь ковшей собирать,

Чешую золотую в пять корзин слагать,

Что б свершилось чудное зачатие

Не двенадцати звёзд, но семи сынов

И пяти дочерей яра Даженя!

А пусть первым родится всё же новый Яр,

И да будет он Бус Белояр’!

И сказал Коляда:

‘После в горы пойдём,

Что бы нам принести жертву нужную

И свершить тем предназначение,

Заколоть барана златорогого

У подножья святого Алатыря

Золотым мечом Святожаровым!

Как на радость всем сотворим мы

На горе то деянье святое,

Что бы ныне с Рыб повернулось

Колесо пути Сварожьего’!

И сказал Бус: ‘Мать, возрадуйся!

Мне настало время родиться!

Пусть весь божий мир просветится’!

Как то сказано было, так сталось,

Песнями под гусли прославлялось.

Фяис-сокол быстро слетает,

Позже в волны морские ныряет

И находит там,

В глубинах бездонных

Рыбу красную, огневидную.

Рубы златопёрую он поймал

И на куски её растерзал,

И Милиду тем попотчевал.

А на Сварге-звезде, словно острый меч

Овна поражающий,

Знамение является.

На престоле её Куст является,

Землю всю вокруг озаряющий!

Рождение Буса. Явление сорока волхвов.

Светлый вечер! Добрый вечер!

Разным добрым людям на здоровье,

На здоровье, да и на веселье,

А с веселием — на примиренье,

С примиреньем — на утешенье…

Радуйтесь!..

Как в Кияр-граде… Радуйся!

Радуйся, бог наш! Радуйся!

Там жена Милида

В горнице служила,

На крыльцо ходила… Радуйся!

В славу бога Вышнего руки воздевала,

Звёзды рассыпала! Радуйся!

Эй, радуйся, бог наш! Радуйся!

Так вот над Кияром искра засияла,

В Сварге заблистала!.. Радуйся!

То по предсказанью зажглась звезда Чигас!

С неба сходит бог для нас!

Радуйся!

Эй, радуйся, бог наш! Радуйся!

Днём в чертог к самой Милиде

Солнце Ясное зашло

И княгиню молодую

Посреди палат нашло…

А княгиня на одре потужилась,

Потрудившись что есть сил, заметалась,

А потом она рассмеялась.

Родила так в мир она Буса Яра

В знатном роду Белояра!

Ещё было так в заветном Кияре,

Златокрылая птица-голубица,

Либо то Млида-роженица,

Молодого Белояра породившая,

Так его пленами увивала,

Песни очень тихо запевала,

А, баюкая, в колыбельку клала.

Как у Буса Белояра, сына Вышнего,

Ещё сына князя Даженя-яра,

Заблистали кудри златые,

Они в косы были завитые,

Словно чистая волна (в другом контексте — шерсть) лицо обегая,

Щёки окружая,

Ниспадая на плечи, пламенея.

Так родился Яр Бус,

Как взошло Солнце Красное,

А в руках его —

Письма света ясного!

В этот миг от небес

Фяис-сокол слетел,

Да и славу воспел, веселясь и паря,

Над строеньями града он так провещал:

‘Славьте вышнего Буса Яра’!

В небесах голос звёзд раздавался:

‘Радуйся, жена благая!

Радуйся, красавица!

Пламенем небесным озарённая,

Ведь ты птица есть удивлённая!

Радуйся, жена! Веселись, госпожа!

Так, Бус — наших душ спаситель!

Он явился, как утешитель,

Радуйся, жена! Радуйся, госпожа!

Происходит Яр Бус от Света предвечного,

Он один из царей царства вечного!

Радуйся жена! Радуйся, госпожа!

Этот явился к нам со звезды,

Что б утвердить закон Коляды’!

И когда то чудо свершилось,

То и в небе диво явилось,

И тогда все узрели

На Сварге звезду,

Да назвали её Зоряницею!

И вот люди звезде сей дивились,

Не могли её смысл разгадать,

Но уж если звезда появилась,

То и бог на земле воплотился!

Вдвое то сорок князей познавали,

Мудрецы и жрецы от берендеев,

И от русколан, и от вендов.

Потому та звезда их влекла за собой,

Путь чрез Правь совершить

И, справляя нужду, знанья чтить.

‘Так мы весть получили

О рожденье спасителя,

Звезды Чигаса хранителя’!..

В тот час те сорок князей-кудесников

Казны отмыкали ключами

И оттуда драгоценные подарки вынимали,

Рога сурьей наполняли

И полотна льняные расстилали,

Свечи восковые зажигали,

Так взывая к Вышнему Яру,

Славу воздавая Белояру!

Песни запевали жрецы и пророки,

Так вступали они в княжьи чертоги,

Бусовой родне дары подносили —

Серебро прекрасное и золото,

Коробьи, золотниками полные,

И повязки наголовные,

Все богато изукрашены,

Жемчугами всё усыпаны.

Всё, что отыскать возможно в мире,

Даже рожки Инрога-зверя!

И тем из гостей,

Кто на двор тот прибыл,

Яр Бус такие слова говорил:

‘Явились вы, так услышьте меня,

Не одни подарки меня радуют,

Потому что золото не греет,

А милы мне боле ваши души!

Буду я отныне, как князь, — над князьями,

А на небе — как бог над богами!

Я дам вам теперь

Семияра печать,

Так что славьте вы бога Яра

И свет Буса Белояра!

Кто меня не признает,

Те погибнут совсем!

Кто ж признает, тот

Хоть немного спасётся,

По дуге богов поднимется к Солнцу’!

Волхвы сообщают о событии обитателям Пановых гор. Заключение мира между Дажень-яром и Морияром.

Дажень-яр завет заключал

С Вольгой, вождём волгарей.

Жена же князя, что звали Веленой,

Милиде была сестрой.

И вот три рати явились для битвы

Близ самых Пановых гор.

И вот Даженя рать —

Как соколиная стая!

А Вольги дружина —

Как стая волков!

А вражья рать Морияра —

Словно стая галок и ворон

Русам грозит с одной из сторон.

Ещё до начала той брани кровавой

И песен Матери-Славы,

Что б мир заключить,

Князь Дажень сказал

В тот час, когда к войску лицо обращал:

‘Поскольку мой наследник является

В мир, и в род наш Яр спускается,

Как всходит звезда Чигас,

Потому надобно нам

Брань сию прекратить

И мир меж собой заключить,

Что б кровь напрасно не лить

Сейчас и всегда,

От века и до века’!

И князь Морияр принялся брататься,

Завет любви и братства

Скрепляя сурьёй

Медовой и хмельной.

И вот тогда сам Морияр,

Пламенник встретив Сварожий,

По предвещанию божьему

Мораву, Милиды родственницу,

Взял себе под венец!

Таков был брани конец!

Когда ж пошло пированье,

Застолье, веселье, ликованье,

В шатре жрецы появились,

На три стороны поклонились:

‘Явились мы все,

Добрую весть принесли!

Ликует и пляшет отныне

Град Святояров — Кияр!

Родился Бус Белояр!

Звезда Чигас сияет,

Рожденье его возвещает’!

И эти же звездочёты

Грядущее познавали,

Судьбу князьям предрекали:

‘Если пойдёт по правой стезе,

По следу праотцов Яров,

Твой сын будет весьма славен!

Как бог средь богов предстанет,

И будет он князь над князьями!

Ещё Бус наставником будет,

Путь веры укажет он людям’!

Князь-дракон Морияр пытается погубить младенца Буса. Первое восхождение Буса на Алатырь-гору.

И возвеселился князь Дажень-яр,

Но озлобился сильно, как змей, Морияр.

А Дажень-яр гонца домой слал,

Что б избавление прославляли

И возвращенья его ожидали.

Вместе с сим князь Морияр

В гнев пришёл, раскалился,

Змеем лютым обратился,

В Кияр-град устремился

В сильной скорби,

Затем же вместо гонца предстал,

Себя Милиде являл

И так ей вещал:

‘Князь повелел пожертвовать Бусом Яром!

С утёса высокого Марабеля

Низринуть колыбель

В реку ту, да Смородину,

Как жертву, Роду угодную’.

Заплакали тогда в Кияре,

Заголосили Милида и бояре!..

Было это рано с утра,

И все видели диво дивное…

Да к той речке да к Смородине,

К тому ли камню белому, горючему

Не подруга сокола спускалась,

То Милидушка-княгиня сходила…

По колени в воду погружалась,

А затем, так, видно, и до пояса

И по перси даже углубилась…

К Сварге синей руки воздевала,

К богу Вышнему взывая,

Так княгиня прорекла:

‘Вышний, бог мой, дитя спаси милое!

Милость яви к сыну своему’!

И взошли тогда слуги княжьи

На утёс времён Марабель,

И метнули вниз колыбель!..

И тогда случились диво, чудеса!

Отворились в пламени Сварги небеса!

Слава Яру Бусу! Слава!..

Слетелись мавлины (олицетворения дрёмы, девушки с крыльями бабочек), как голубочки,

Взяли чадо Буса Яра под свои крылочки.

Слава Яру Бусу! Слава!..

И не страшен теперь Марабель —

Вознеслась в небеса та колыбель!

Слава Яру Бусу! Слава!..

Когда же Яр Бус в Ирей поднимался,

Небеса над ним отверзались,

А богини пред Бусом склонялись!..

Словно были ему верными рабами!

А княгиня, по берегу идя,

С холмов в долины снизойдя,

Везде сына ища, веселилась

То ли плача, а то ли смеясь…

Каждую травинку поднимая,

Цветочки в поле срывая,

Кусты да в лесу раздвигая,

Шла она так навстречу звезде…

‘Поведай мне, Бус обретается где’?

Чигас же звезда отвечала:

‘И знала бы — не сказала.

Поскольку Яр Бус уже,

Тот, кто мир сотворил,

Звёзды все светом наделил.

По звёздам тем люди пути обретают,

С тех пор как сам о том знает’!

Идёт прочь Милида,

Не зная, куда,

Навстречу ей месяц

Внезапно явился,

И он отвечает, что Буса не знает

Затем же княгиня к Солнцу вызвала,

И то ей на это вот так отвечало:

‘Знаю я Буса-яра,

Который есть свет Белояра…

Не далёко он сейчас и не близко,

На той горе Алатырской.

Вознесся тот над всеми,

Семь небес прошёл

И занял свой престол,

Поскольку сам —

Свет Предвечный!

Там Евлияґвила его почитает

И славу ему воспевает…

Поскольку исполнилось время схождения,

Пребывания вечного, обращения’!

Здесь узрела Милида —

С Алатырь-горы

Сбегает единорожик,

Блистает рог серебром

Посередине лба,

И крыльями машет он,

Как золото что сверкают,

И как волны, что жемчуга

На берег выметают,

Копыта его тогда

Алмазные всё выбивают!

На нём восседает сам Бус Белояр,

Он гриву его расплетает

И жемчуг вокруг рассыпает…

И так молодой князь спустился к Кияру,

К Милиде и Даженю-яру.

Когда же отец воротился,

Проведали все про обман,

Что сотворил Морияр.

И тогда так сказал Дажень-яр:

‘Да будут отныне вновь брань и вражда,

И за смуту такую расторгнуты узы,

Поскольку сын мой явился все козни убрать,

Все цепи теперь разорвать’!

Юность Буса Белояра. Схождение вилы Евелесии к Бусу. Небесное обручение и земные свадьбы.

Следуют вновь за летом — зима,

За войнами — мир, а за миром — война.

Милида молодая в славном Кияре

Носила единственно для царя,

Как горлица, не просто птенцов,

Птенцов из гнезда Ярия Старого.

И были то шесть дочерей

И пятеро сыновей,

Братьев и сестёр Белояра!

Двенадцать детей в палатах явилось,

От Даженя с Милидой родилось,

И тем Вселенная осветилась!

И был отрок Бус Белояр,

Как месяц средь звёзд,

Как утром Солнце!

А стал он прекрасен и благообразен,

Как предки его роду Яра,

Что зарёй блистали во Кияре!

Да и конь его Златогрив,

Внук внуков самого Кологрива,

Прекрасен весьма и неодолим!

Как птица, летает над облаком,

Всю землю вокруг озирая,

Главой облака пронзая…

И так вот с тех пор ещё миновало

Десять и шесть вёсен,

Как Бус Белояр

Спустился с Ирийской горы

В собственный город Кияр…

То ли? То ли? Сие обаяло!

То ли и так ли? Вот так всё и было!

То ли? То ли? Да, дивно всё это!

То ли? То ли? Вот!

И во все те годы: зимы и лета,

И в тёмные ночи, и в ясные дни

Та Евлия-вила в Ирийских чертогах

Томилась о Бусе от Белой горы…

О, то ли?! О, то ли?!..

И было уже в те поздние часы,

Когда в городе том глаза смежили все,

Та Евлия-вила прокралась неслышно,

Скользнула легко по вечерней росе…

О, так ли?! О, так ли?!..

‘Ворота откройте! —

Так вила вещала,

Стуча чрез платок

У дверей теремов, —

Ведь вы этой ночью не чаяли гостью,

Вестей вы не ждали, доступных уму’…

О, то ли?! О, то ли?!..

Чуть коснулась вилиса свирели,

Губами к ладам приложилась,

И былинки были ей воздеты (имеется применение каких-то трав, наподобие разрыв-травы, по старинным славянским поверьям отмыкающей замки)…

И сами ворота распахнулись вдруг…

О, то ли?!.. О, то ли?!..

Затем, добравшись до княжьей постели,

Бросила травы вместе со свирелью

И петь начала чародейскую песню

И кудри свои всё чесать золотые…

Ах, так ли?!.. Ах, так ли?!..

И, травы собрав, вознеслась Евелия,

Свирель же она, торопясь, позабыла…

Поутру же Яр Бус по терему похаживал,

Свирель ногой задел, припомнил, замечтался

О том, что видел во сне, как эта свирель звучала,

И вилиса чары ей навевала…

Встречает затем Даженя-яра,

А тот говорит Белояру:

‘О сын мой Бус,

Что ж ты в печали головку на плечи склоняешь?

Чем, сердце тревожа, душой ты мятёшься,

На песни девичьи не отзовёшься

Поутру и в светлый день’?

Тот так отвечает и так же вещает:

‘Тоска мне сердце наполнила,

Такие ночью чудеса со мной были, —

Спустился ко мне девы образ прекрасной,

Вилисы младой, чей лик блистал зажжённой свечой,

От волос золотых всё блестело вокруг,

Мне песни она напевала

И, вместе с тем, целовала…

То было от Ирия наваждение,

Тайное знамение, явление’…

А и так говорил Дажень-яр:

‘О сын, порадуй Кияр,

Что б в пирах утешаться,

Достаточно налюбоваться

Молодостью девичьей…

А мне надлежит собираться,

Отовсюду невест дожидаться,

Что б собрались здесь боярышни да княжны,

Каждая от знатного рода!

Пусть придут они к нам в палаты,

В алый цвет и багрянец одеты,

Светлее весеннего цвета,

Приветливы и миловидны,

И с пением, и с пляской,

На гуслях и дудках затяжкой.

И так начнут они тебя увеселять,

Княжича светородного’!

И с той поры после каждой весны

Князь Бус жену себе брал,

Красных девиц принимал

От многих краёв

Славянских и рускаланских, —

И анток, и волынянок,

И голядок, и полонянок,

Венедок, дреговок, северянок.

Пришёл князь Бус себе взять венцы

С княжнами альван (кавказских албанцев), дадиан

И чуди, и зимголян,

А так и рода черкесов,

И от обитателей берендейского леса.

Мало или много времени миновало,

Только у Буса дети появлялись —

Приносили жёны князю

Семь на десять крат,

Сыновьями сперва разрешались,

А ещё пятьдесят

Дочерями…

Так 120 дочерей, сыновей

У князя Буса родились!

Как звёзды над горами вознеслись!

Бус Белояр и Златояр ищут стезю Прави. Золотое слово Буса о Дереве мира и пути к счастью.

Однако Яр Бус в печали и тоске

Новой весной свирели касался,

Пальцами приближался,

И, как и прежде, об Ирии мечтал

И вспоминал Евелию…

Вот Златой Яр, единокровный брат

Так родимому Яру рёк:

‘К чему ты в мечтаниях маешься,

Зачем мысли к облакам возносишь?

Опомнись, к иному глаза обратив,

Посмотри на заботы людские!

Воистину, все в работе, в заботе,

Не о любви думать людям,

Важнее нужда и страх,

Тревожит их намного существенное’…

‘О брат мой Злат,

Пойдём по Кияру,

Затем же по княжеству Рускаланскому,

По долам широким

И тропам горным,

Что бы нам в пути

Всегда без ошибок идти’!

Когда они поскакали,

Коней своих погоняли,

Вскоре повстречали дивное диво,

То есть старца хмурого, сутулого,

Седая борода к коленам спускалась,

Вместо ж плаща — мочало свивалось…

И Бус Белояр так сказал:

‘Да кто он такой есть?

Отчего же вид его так уныл’?

А Злат ему отвечал:

‘И этот был молод, доверчив,

Но многие годы сокрушили его.

Когда-то и мы постареем,

Кончится и наш век,

С такой долей в мир идёт человек!

Увидели дальше: толпа надвигалась,

И люди с плачем труп чей-то несли

Под чёрным покрывалом…

И вот в гроб его положили,

И тело затем то спалили…

И вновь произнёс Яр Златой брату,

Печально притом, нараспев:

‘Человечий род на земле живёт,

Как трава в поле чистом растёт…

Слава всякая тщетна и мимо идёт…

Молодость тленна, как цвет, отцветёт…

Вечером человек здоров и весел сидит,

А утром рано — в колоде лежит…

Глаза ясные закрываются,

Руки белые опускаются…

Отца с матерью оставляя,

Жён с детьми забывая,

Словно птица гнездо покидает,

Так душа себя тела лишает’…

И вскоре вновь сказал Златой Яр:

‘Нет так ли и мы, как настанет наш срок,

Возляжем на огненном ложе?

И гром прогремит, как придёт смертный час,

И нас по обряду помянут’?

Здесь Бус Белояр к брату обратился,

Мудрым словом разразился:

‘Послушай же притчу, о брат мой Злат!

А после, как хочешь, сам её применяй!..

Один человек, зверобой,

От барса бежал,

Что б гибели от зверя минуть

И, будучи съеденным им, не сгинуть.

Вскоре, в мгновение ока,

В пропасть он полетел

И, руки протянув,

Вцепившись в деревьев побеги,

Задержался там он.

Озираясь, увидел: ящер, видом ужасен,

Лютый огонь изрыгающий,

В ущелье увивается.

И рядом узрел

Двух мышей: белую с чёрной,

Какие ту ветвь подгрызали проворно.

Однако охотник, о напасти забывши,

Не видя мышей тех голодных,

Напрасно и барсову ярость отринув,

Как за рог изобилия,

За последнее хватался,

За жизнь бренную держался.

Поскольку там мёд

Из дупла течёт,

Который сладостью влечёт’…

‘О брат, эту притчу

Довольно понять.

То не охотник, но ты или я,

А так же любой из нас.

А барс — заботы земные,

Змей чудный — смертный туман,

А мыши, чёрная с белой —

Есть время, то ночи и дни,

Не дерево — жизнь

Всё точится ими.

Да лишь не помнит о том человек,

Прельщаясь усладами мира в свой век’…

‘Нет, по-иному ту причту пойми:

Что неизвестно как нам страдать

И радость мира, страшась, отвергать?

Коль воин ты, то попробуй сам

Над барсом победу в бою одержать,

Что бы страдания тем избежать.

И для того, что бы продлить себе жизнь,

Нужно ведь в стороне не таиться, —

Со змеем смерти сразиться’.

Встреча с Морияром. Бус и Златояр у гробницы Святогора. Бус обретает чашу, Златояр — меч Святогора и новое имя: Златогор.

Затем Златор и Бус Белояр

Покинули город Кияр.

И дальше скакали — ездой забавляясь,

Своим удальством потешаясь.

Там, где конь Златояра появляется,

Горы все расступаются,

Там, где Бус проезжает,

Словно птица в высь взлетает,

Розы везде цвет свой дарят,

И это — чудесный повсюду сад!

Вдруг диво дивное очам является,

Незнакомец странствующий,

Согбен в дугу,

С кладью медленно мимо идёт,

А рубашка его — словно чёрная мгла,

А глаза — под куколем прячутся…

И вот братья к нему приближаются,

Однако не могут догнать,

А тот не желает и стать.

‘Эй ты, незнакомец!

Бежать не старайся,

Остановиться попытайся,

Скажи нам: кто ты есть,

Явившийся из неизвестных нам мест?

Откуда бежишь

И куда спешишь?

И что за поклажа теперь на тебе’?

‘Меня зовут, — отвечает, — Грядущий Во Мгле!

Я есть властитель мрака, предутрия,

И я Чернобогу верный слуга!

Сон беспробудный, смотрит что Велияр,

Я есть раб тьмы, Морияр!

Я мимо иду средь Белых гор

К Святой горе Святогорской,

К потаённой казне-темнице

На склоне горы близ гробницы,

А в суме моей камень есть Марабель,

Что должен пасть среди Русских земель,

Когда я его выну

И с вершины подальше скину,

Тогда этот мир низину

В ничто, и память о нём прекратится’.

И вот князь Бус Белояр

С братом и Морияром

На ясной заре, при блеске светила

Достигли горной вершины.

Когда же взошли вверх, на горы,

Пред взором

Явились все земли вокруг

До самого корня небесных дуг.

Одна из них — пояс Сварога,

Кто держит мир русских полян,

Простёр кто, как бог, свою длань.

И так говорил Морияр:

‘Послушай меня, Бус Белояр,

А так же и ты, Златояр,

Наречённый ещё Светояром,

От рода Белояров,

Осталось нам ждать немного,

Мать Счастье вдруг встрепенётся,

Прервётся и круг Сварога!

И князь на князя тогда нападёт,

Битва лютая с ними пойдёт’!

И сказал Белояр:

‘Это лживая речь,

Пора Марабеля неправду пресечь!

Сто раз погибнет,

Но сто раз восстанет,

Как Фаис из пепла, Русская земля,

Останутся Яры-князья’!

А так говорил Морияр:

‘То тяжкое бремя твоё, Белояр!

Что б дух воспрянул смятенный,

Придётся предаться мученью

И стать жертвой, свершая свой чин погребения,

Для Руси оживления’!

И вот братья Яры, Бус и Злат,

Дойдя до пещеры,

Камень от тёмных врат отвалили,

Посреди гробницы очутились.

И оттуда князь Бус золотую чашу изъял,

А брат его Златояр

Нашёл там меч Святожар,

А князь Морияр

Камень чёрный метал,

А после змеем обратился

И прочим так сказал, как в небо взвился:

‘Кто меч подъемлет, от него и погибнет!

А чашу избравший отнюдь не мёд,

Змеиный яд изопьёт’!

Вот князья Злат и Бус Белояр

Назад ускакали,

О предсказанье отцу рассказали.

***

Вновь Дажень войска свои собирает,

Строит полки, снаряжает

И направляет на бой

На границу за русской землёй,

Где тяжкий пал Марабель.

Всё гунны, — сражаться они устремились,

Что ясное Солнце так даже затмилось…

Явление Велияра к Бусу Белояру. Второе вознесение Буса в Сваргу к Евелесии (Евлии, Евелии).

И было так во славном Кияре

При правителе Белояре:

Появился неведомый странник,

Сединою волос убелён,

В платье белое облачён,

Сума на ремнях — за плечами,

Как кудесник был, старшина над волхвами.

Он среди палат вставал,

Князю Бусу так вещал:

‘Пусть славен будет Кияр

Да ещё и князь Белояр’!

И Бус Белояр проговорил ему:

‘И ты будь славен, гость дорогой,

Волшебник чудесный, седой!

Поведай же мне: кто ты есть,

Что явился, откуда невесть?

Откуда направляешься

И куда собираешься?

И что в котомке заплечной есть’?

‘Зовут меня все — Велик Велияр,

Поскольку я и есть Великий Яр,

А так же мне имя Купец Преблагой,

В мешке ж за плечами — самоцвет дорогой.

‘Прошу, из мешка этот камень яви

И цену ему объяви’!

‘О Бус! Сияет звезда для тебя

На Сварге синей, где мгла.

Имеешь возможность взять Солнце правой рукой,

А месяц ясный — левой такой.

Но камень Олатырь нельзя познать,

Как небо никто не может объять.

То Майя-княгиня тот камень сотворила

И в колыбель его уложила.

Вначале был Яр, Крестовик, Коляда,

Отныне же он Чигирь-звезда’!

Княжич пред старцем диву даётся

И так ему отвечать берётся:

‘От прежних дней меня к Сварге влечёт!

Я жажду добраться снова обратно,

Что бы до Ирия подняться

И там бы порадоваться…

Ведь там же и птицы вовсю распевают,

Сияя своим оперением…

И звёздное там молоко течёт,

А так же сурья и мёд.

И там Евлия сны созерцает

И меня самого к себе ожидает.

О Бус, о князь! Так же, действительно,

Ты сам поезжай поутру

По каменному мосту.

Как только смеркнется на пути,

Тотчас же, как радуга, мост сотворится,

Тогда на него ты ступай

И в воздух себя поднимай.

И шествуй так Звёздной тропой

За Чегирь-зведой.

Коль семь трав, семь основ с собою возьмёшь,

Тогда ж затрепещет крыльями золотыми

Однорогий зверь предивный,

И ты вознесёшься до сада Ирийского

На верх холма Алатырского’!

Вот до света зари князь Бус от ворот отъезжает,

На каменный помост вступает.

А мать его сопровождает

И так ему вещает:

‘На что ты теперь оставляешь

Наложниц и милых чад,

Влекомый в Ирийский сад’?

А Бус отвечает ей:

‘Я вскоре вернусь,

И вновь к Сварге поднимусь,

Захватив своих жён и чад,

Что б наполнили ирийский сад’.

Когда же восход запылал,

И луч во мгле засветился,

А мост тот озарился,

Конь с рогом на лбу

Крыльями взмахнул

И с князем в Ирий скакнул.

Бус Белояр на Алатырь-горе в Ирийском саду у Евелисии. Небесная свадьба.

Дорогой Сварога,

Велением бога

На крыльях золотых, как

На легких облаках,

Той радугой, как

На мосте-помосте

Кристальном, семицветном,

К небу седьмому, заветному, —

Конь Златогривый копытами ударяет,

И князь Яр Бус въезжает.

А там же Буса Евлия встречает,

В чертоги свои приглашает:

‘Пируй же на славу

В сиих золотых чертогах!

С давних пор я тебя ожидаю

И с сурьей медовой пиво мешаю…

О витязь Яр, ты красив и пригож,

А как ты рождён был

И где же был вспоен’?

‘Рождён был в Кияре,

В роду Белояров,

Я есть сын Даженя-яра!

А вспоен был я от гор Алатырских

Берущей исток свой Смородиной чистой!

И желанье имею

Скоро в Отчизну сойти,

Немногое здесь меня держит,

Поскольку там, у меня,

Осталась родня-семья’!

Вот Евлия к Китальвану обратилась

И так с ним сообщилась:

‘Прошу тебя: влей в пиво

Зелья из чаши просторной,

Что есть от немощи чёрной,

Избавив князя от волнения

И от душевного смятения’.

И вот Китальван,

Как вступил за порог,

Как поднял золотой рог,

Так в Бусову чашу

Сурицу вливал,

А Бус из неё отпивал.

***

‘О витязь Яр, ты красив и пригож,

А как ты рождён был

И где же был вспоен’?

‘Рождён был и вспоен я в Ирии красном,

Ведь здесь пребывает всё счастье.

Убор мой для свадьбы был пряхами соткан,

Украшен бисером, на диво сработан,

И ты потому — мне невеста есть,

Обитательница небес’.

И так Яр Бус с Евелией

В Ирии повенчались

И в саду величались.

И вот к Яру Бусу Живица (небожительница, одна из берегинь) бежит

И князю так говорит:

‘О Бус, влей в чашу Живой воды

Для-ради Коляды!

Ведь та водица Живая

Есть мудрость жизни святая!

И вот та Жива молодых прославляла

И в чаши сурью наливала,

Прислуживая тем князю Бусу

И Евлии-самовиле, —

Они из чаши той пили.

И лилась из чаши

Водица живая —

То мудрость жизни святая!

Бус на небе служит Вышеню. Тризна по Дажень-яру из ‘Ясной книги’. Возвращение Буса в Кияр.

И вот — ни мало, ни много — срок миновал:

Три месяца Бус в небесах пребывал.

Радовал Вышеня-бога

И на свирели играл,

А сурью во чашу вливал.

И там господь бог (в оригинале бан бог, видно описка, следует читать ‘пан бог’)

Ему дар даровал —

Ту ‘Книгу Ясную’ жизни,

Где имеются княжьи тризны.

И ту ‘Книгу Жизни’ Яр Бус раскрывал,

Все песни ему пропевал:

О первородном владыке князе Яре,

Затем обо всех Святоярах

И об отце — Дажень-яре.

А после так Бус к Евлии-виле

На коне Златогривом

Вмиг прискакал

И вот что виле сказал:

‘Эй! Эвлия-вила,

Золотые Крылья!

Красотка моя и дивная дева!

Вести печальные ко мне из Кияра

Пришли от батюшки Даженя-яра,

Сама птица Слава мне их донесла,

Что книгу эту мне в дар поднесла.

А книга так вещала

И об отце рассказала:

‘Вот князь Дажень-яр

Был смел и преславен,

Лично правил Рускополяньем.

А в тёмных недрах в отроге Моргульском

Властители жили моргульцев.

На судах своих подготовив снасти,

Пошёл князь на них, что б с ними сражаться.

Так вот Дажень-яр к той Чёрной горе

Вместе с войском пошёл на заре.

А там на горе логово Морияра,

Где тот сиятельный князь обитал

И круг жизни своей посвящал

Мораве-властительнице,

Милидиной родственнице,

Преклонного Змея госпоже,

А с ними выводок змеев.

‘Гой, Морияр, сидишь в достатке себе

В вороньем гнезде!

На бой же со мной выходи!

Дразнит меня твой вид:

Грива с охвостьями горца’!

‘А ты, князь рыжебородый!

От страха не стал ли негодным?

Гора эта станет ковром палача

Для тебя, самого сгоряча

Я здесь же об камни сломаю,

А корабли твои — раскидаю’!

Не так ему отвечал Дажень-яр:

‘Да будет бой, князь-змий Морияр!

Скоро кичливость твою дерзну сбить,

Гнездо твоё я подпалить’!

И вот к мощи чёрного камня

Тот князь Морияр обращался,

Судами свет-Даженя-яра

Об острые скалы швырялся.

И князь Дажень-яр

На берег сошёл,

Вступил на земную твердь

И там весь увяз по колени

В утёсе, словно в дерьме.

‘Я в берег сей влип, но духом не слаб,

Хоть кровь и волнуется в жилах!

Пусть кровь наша хлынет на камни,

Получишь возможность отведать сам

Жар от небесного пламени’!

Вот на помощь призвал сам князь Дажень-яр

Славную мощь алатырскую,

Явив огонь из перста,

И тем огнём от Сварога-отца

Плечистый князь Дажень-яр

Дым вызвал густейший и жар,

И сожглось логово Морияра,

А там прекрасная погибла Морава…

Один только сын Морияра

Княжич-силач Буримар

Отбыл к отцовым горам,

А змей Морияр, избежав огня,

Обратился Каренджелем,

В гневе большом выступал

И так врагу возвещал:

‘Я роду Яров был благодетель,

Таким и остаться желаю.

Но я овладею гнездом Дажень-яра!

Вот каков ответ Морияра’!

Недолгий срок миновал,

К Моргульской горе

Дажень-яр побежал.

И именем тем её он назвал,

И крепость на ней основал.

И древних владык гробы он открыл,

Поскольку желал кое-что обрести,

Ярилин камень найти!

И вот он метался в господском подвале,

Подкопы он где-то копал,

Проломы везде пробивал.

Скоро же обрёл череп единорожий,

И это было добычей Даждьбожьей…

Но тем ограничиться он не хотел,

Копать вглубь повелел,

А череп ногой задел.

Внезапно змея изо лба появилась,

Ужалила князя за голень,

И пал он с того на колени.

И так умер утром, на заре,

На этой прекрасной горе.

Свет ясный в глазах помрачился

По воле злой Морияра…

Но славят все Даженя-яра

И поминают, и тризну справляют

У той горы!

Теперь же тот князь

Предстал там, где боги,

У Вышня в златых чертогах.

Средь горницы небесной

В княжьем сонмище чудесном.

Но тем укрепляется Святая Русь,

Престол унаследовал Бус’!

Так Бус Евелии сообщает,

А она ему отвечает:

‘Ой, ладный мой князь, ты, Бус!

По завещанию отцову

Можешь же ты

До Кияра дойти.

Отныне всё в твоей длани!

Крепи престол Русскополянья!

‘Не снизойти мне никак

До славного Кияра,

Принять что б власть Дажень-яра,

Когда ты при помощи обаянья —

Для мира всех благ дарованьем —

Владеешь мною в Сварге ирийской

На сей горе Алатырской’?

‘Ты так же по весне

Искал меня не во сне’!

‘Но как тебя снова найти?

Что б снова тебя обрести’?

‘Когда сможешь гостем моим снова стать,

Моё указанье могу я послать!

Скоро о том сообщит Китальван, ты один

Отныне ему господин’!

Правление Буса и поиски им земного воплощения Евелесии на Радостее.

То не сизый ясный сокол опустился

От небес сияния в славленый Кияр,

То сам Бус Белояр,

Войдя в княжьи палаты, принял сам княжеский венец,

Как хотел его отец.

И то было в конце века Тараянова,

Бус принял наследство земное,

Отчину свою на княжение,

В чести сам великой и славе

На время от Ирия отказался

На престоле златом подвизался…

Воспаряли там внуки Словена и Руса,

Ведь было то время Буса!

И всякий язык Буса славил,

Ведь Бус Белояр повёл одною стезёю всех Прави,

Врагов повергая, торги открывая

По всей Русской земле.

И так под мощь Бусовой длани

Сошлись русскополяне,

Все роды борусков,

А так же и русов

От Ра-реки (Волги) и до Райн-реки (Рейна)

И от Беломорья до Чёрноморья

С Карпат до Железных врат (Урала).

Как во стольном граде Кияре,

У высокой горы Алатыря

Всем чудятся ирийские кущи

У милостивого князя Буса,

Славные там пиры закатились,

Чада Бусовы объединились,

Что князьями были повсюду,

На окраинах и в окрестностях,

От земли волынской до сурожской

И от Белого моря до Чёрного.

Как сходило Солнце к закату,

А позднее всходил ясный Месяц

К своим детям — частым звёздам,

Так и Бус Белояр

Приступал к жёнам милым и детям,

Так как все — князья Русскополянские,

Туда прибыв, собрались там,

И такие речи говорил им:

‘Сыновья мои все поженены,

Белы лебеди все замуж выданы,

Вот и мне теперь по весне

Время думать о жене,

Что для меня из начала начал заблистала,

Поспешила ко мне по звёздной тропе,

А сама была красна, как прекрасная Зорька,

Предвозвестница ясного Солнца!

Я на Звёздной книге зрел чудесный образ:

Вот вила-летунья, вечно пребывающая

Подле меня и сына будущего,

И косички её — золотые,

И на грудях её — Красно Солнце,

На затылке её — Ясен Месяц,

По подолу и по прочему

Часты звёздочки порассыпаны’.

И ему сыновья отвечали так:

‘Что не ведаем за девица,

Светозарная чудо-вилица’…

Но ему сообщил Китальван:

‘Я во сне летал да за Чёрно море

И до моря-то Средиземного,

К золотому острову Радостее,

Где в садах яблоки зреют…

А ветра, беззлобно рея,

Золотые яблоки толкают вниз,

А живёт в тех местах Евлия-вилица,

Краше та, чем Заря-Зореница, —

Надлежит тебе с ней сходиться’.

И воскликнул тут же Бус:

‘Знать, ладьи снарядить нам нужно,

Что бы плыть нам по Океану

Мимо острова чар Буяна,

К золотой земле Радостее,

Где в садах яблоки зреют,

А ветра очень бережно веют’…

Китальван поспешил

И ладьи снарядил.

Нос, корма у них позлащённые,

Жемчуга по бортам укреплённые,

А на мостике — сад Ирийский,

Словно на горе Алатырской,

Там цветы цветут,

Пташечки поют,

И стоят под навесом престол

Да для празднеств и пиршества стол.

И стремится Бус Белояр неуёмно до Радостеи,

В темноте идёт на ладье,

Словно в небе сам Месяц Ясный,

И летит без золотых крыл,

Как ядрёное Солнышко Красное.

И вот было так в золотой Радостее,

Где в саду яблоки спеют,

А ветра очень бережно веют…

Сватался Бус по весне

В Яви уж сам, не во сне…

На ладье своей деву с небес принял,

Знатным кушаньем угощал:

‘Ой ты, девица, достойная славы,

Дочь небес, что изящна, как пава!

Мне всю правду проговори,

Кто ты родом, мне назови’!

‘Мой отец на Сварге синей —

Солнце Красное.

Мать моя родная —

Зорька Ясная…

‘Кто же братья твои,

Кто тебе сёстры’?

‘Духи, чьи дома — частые звёзды,

А так же вилы-зарницы’…

И тогда по наказу искусника

Бус невесту испытывал дальше,

Три условия с ней заключивши.

‘Ты сорочку сшей мне, что волны морские’!

‘Я сотку, как спрядёшь капли дождевые’!

‘Сшей из макового цвета чёботы прекрасные’!

‘Я сошлю, как из тычин шило настоящее

Изготовишь’.

‘Из лучей — перстень золотой’?

‘Я скую, а ты укрась перстень тот звездой’!

Дева Евелесия так же не плошала,

Жениха любезного после вопрошала:

‘Ты скажи, что света (то есть мира, земли) краше?

Объяви, что леса чаще?

Что без горюшка живёт,

Без корней само растёт’?

Белояр поклоны клал,

По порядку отвечал:

‘Света краше — Солнце Красное.

Чаще леса — звёзды частые.

Камень Алатырь — без горя,

Дуб на нём растёт без корня.

Знать, сплести всё то нам надобно,

Как те ветви на дубу’…

Свадьба Буса и Евелесии. Рождение Бояна. Солнечное знамение.

И так князь Бус и Евлесия

Отправились в путь сей,

Летя прочь от Радостеи

До оного острова Буяна,

А от Буяна скоро к Тамани,

К берегам Святого Русскополянья.

Скоро же свадьбу свершили

В престольном городе Кияре,

Обвенчалась Евелия с князем, молодым Белояром!

В храме света предвечного повенчались

И супругами величались!

И так Китальван молодых величал,

Сурью в чаши им наливал…

Жива-доля прилетала,

Там же Буса прославляла,

С ним и Евлию ныне,

Звёздную княгиню!

И все вновь прославляли

Буса с вилой Евелией!

А затем все плясали —

Солнце Красное с Зареницей,

Коляда и Радуница!

‘Ты, Евелесия, ныне

На земле княгиня

И владетельница Ирия!

А твой лик, как Солнце,

А в косе — что Месяц ясный,

В волосах же — звёзды часты’…

Вот прошло немало дней,

И родился Боян

В роде Яров — от Солнца Красного

И Евелесии — Зори Ясной.

Уложили его в колыбель,

А в руки вложили свирель!

А время придёт — все поднимутся в Сваргу,

К престолу Высшего бога,

И Буса сын там воспоёт,

А бог его там привечает

И гусли Бояну даёт.

Когда же Боян на землю сойдёт,

До гуслей рукою касаться начнёт…

Те песни чудесные и нынче

Волхвы-знатоки хранят,

А время придёт — они вернутся,

Когда воспоёт матерь Слава,

А Фяис Буса восславит!

Расскажет сам, как он побеждал,

Как смерти своей избежал.

И к вечности после воскрес,

К Хорсу взойдя, владыке небес.

Теперь восхвалим время Буса,

Вспомним века Трояновы!

Восславим Буса, Евлесию

И воспоём с Бояном:

‘То ли? То ли? Сие обаяло!

То ли и так ли? Вот так всё и было!

То ли? То ли? Да, дивно всё это!

То ли? То ли? Вот’!

Конец.

1827 г.

Источники текста:

‘Белая крыница’, Песни Златояра и Тризны Бояна. М., ‘Гранд-Фаир’, 2011 г. Серия ‘Свято-русские веды’. С. 127 — 189.

‘Веды Руси’, М., ‘АСТ’, 2011 г. С. 501 — 541.

Читайте также: