Константин Мочульский
Константин Мочульский
БОРИС ЗАЙЦЕВ. УЛИЦА СВ. НИКОЛАЯ. РАССКАЗЫ 1918—1921
БОРИС ЗАЙЦЕВ. УЛИЦА СВ. НИКОЛАЯ. РАССКАЗЫ 1918—1921
КОММЕНТАРИИ
КОММЕНТАРИИ
Борис Зайцев. Улица св. Николая. Рассказы 1918-1921, Мочульский Константин Васильевич, Год: 1924
Время на прочтение: 2 минут(ы)
Зайцев Б. К. Собрание сочинений. Т. 10 (доп.).
Письма 1901—1922 гг. Статьи. Рецензии.
М.: Русская книга, 2001.
Рассказы о ‘годах вихрей и трагедий’, но вихри эти — пожары, братоубийство, людоедство — как черный бархат рамы. А картина — тихий и светлый пейзаж. Душа художника невозмутима, ‘не зашелохнет, не прогремит’.
‘Как будто нет той жизни — страшной и безжалостной, где мы живем’… ‘Так тихо, так все благозвучно, светло и мирно’. ‘Душа эфирная’ не хочет ‘жизни, как она есть’. Стоны пухнущих от голода, крики расстреливаемых, неистовые звуки революции должны быть заглушены ‘торжествующей песнью души’. Автор рассказывает о крестьянской сходке. Он тоже заседает со своими ‘гражданами’. Но ‘меж нами — пропасть. В разные стороны мы глядим, разно живом, разно чувствуем. Я для них слишком чудной, они для меня — слишком жизнь’. И глава заканчивается решительно: ‘Жизнь, как она есть — долой’.
Не станем же удивляться, что вместо Дантова Ада перед нами: ‘Уединение Воклюза, Сорга, жизнь Петрарки. Отдаленные прогулки по холмам в Провансе’. Как несущественна фабула для поэта-лирика — и как чужда ему действительность! Разве можно упрекнуть Зайцева за то, что грохот войны и революций не мешает ему петь, что очарованный песнью, он томно закрывает глаза на ‘грубую жизнь’? Ведь и Петрарка жил среди междоусобий — а разве вид крови отвлекал его от ‘звуков сладких’?
У Б. Зайцева лирический строй души проявлен еще выразительнее: он преодолевает и форму (проза, бытовой рассказ) и фабулу. Трагедия до конца переплавлена в лирику. Мрачное, чудовищное, кровавое скрыто под ‘светлой дымкой сентябрьской’ — и нежнейшими красками переливается ландшафт. Как неожиданен колорит Лоррена в зловещей Московии — как удивительны эти соловьиные трели в выжженных лесах России двадцатого года!
Лирические рассказы Зайцева построены на этом — едва ли сознательном — контрасте между ‘вихрем’ ненавистной жизни и неподвижном светом души. Единая тема — романтически-мечтательная, ‘некровно’ — зыбкая, — развивается вопреки сюжету. Вот стихотворение в прозе о Москве, вот элегия об уединении, вот песня о душе… убогий быт, со стояниями в очереди, с пайками, примусом и ценами на молоко — все это страшная сказка, рассказанная няней. Добрейшие старики-романтики любили поговорить о кладбищах и привидениях. Романтик Зайцев немного подновляет прием, заменяя призраки ‘вспухающими детьми’ и ‘людоедами’. Это только усиливает кротко-умиленное состояние ‘прекрасной души’.
Улица св. Николая. Впервые — в газ. ‘Звено’. 1924. 31 марта No 61. Печ. по изд.: Мочульский К. Кризис воображения: Статьи. Эссе. Портреты. Томск: Водолей, 1999. Константин Васильевич Мочульский (1892—1948) — историк литературы, критик, эссеист, автор монографии ‘Духовный путь Гоголя’ (Париж, 1934), ‘Владимир Соловьев: Жизнь и учение’ (Париж, 1936), ‘Достоевский: Жизнь и творчество’ (Париж, 1947), ‘Андрей Белый’ (с предисловием Зайцева, Париж, 19SS), ‘Валерий Брюсов’ (Париж, 1962). Автор очерка-портрета ‘Б. К. Зайцев’ (1926) и рецензии о его первом романе из тетралогии ‘Путешествие Глеба’ — ‘Заря’ (1937).