Биография Виктора Гофмана
Биография Виктора Гофмана, Гофман Виктор Викторович, Год: 1917
Время на прочтение: 11 минут(ы)
Лидия Викторовна Гофман
Виктор Викторович Гофман родился в Москве, 14 мая 1884 года, в семье австрийского подданного, мебельного фабриканта и декоратора Виктора Францевича Гофман — родом из Триеста. Дедушка В. В. со стороны отца был австрийский немец, бабушка — южная славянка, со стороны матери — дедушка был чех, бабушка — немка. Мать В. В. родилась в Москве. По вероисповеданию В. В. был лютеранин, как и его мать, тогда как отец его католик.
Как со стороны отца, так и со стороны матери многие из членов семьи отличались художественными наклонностями, с отцовской стороны наклонности эти выражались преимущественно в способностях к живописи и архитектуре, и один из дядей В. В. был даже известным придворным архитектором сначала при мексиканском императоре Максимилиане, позже при баварском короле Людовике II. С материнской стороны наклонности эти выражались в музыкальных способностях, и как бабушка, так и мать В. В. великолепно пели.
Все детство и юность В. В. протекли в Москве в родной семье, и протекли спокойно, беззаботно и красиво.
Мать В. В., женщина в высшей степени интеллигентная, умная и энергичная, страстно любила детей и всею душой отдавалась их воспитанию. Чтобы оградить детей от всевозможных тревог, забот, печалей, чтобы сделать их жизнь возможно более покойной, радостной, светлой, она часто забывала себя и не останавливалась ни перед какими жертвами. И детство В. В. было действительно светлым. Лишенное всех минусов и уродств жизни, оно прошло в атмосфере нежной любви, в кругу любящих, заботливых людей, при исключительном внимании к В. В. еще тем более, что В. В. был первенцем.
В. В. много баловали, но несмотря на это, он не был тем эгоистичным капризным сорванцом, каким обыкновенно бывают баловни, нет, это был хрупкий нежный мальчик, с большими задумчивыми глазами, тихий, молчаливый, ласковый и добрый, не любивший шумных подвижных игр и шалостей, быть может, это отчасти объясняется тем, что В. В. рос все время с девочками и любил играть с ними. В свои игры с девочками в куклы или что-либо другое он вкладывал всегда много фантазии, и за одной из таких игр составил свое первое стихотворение: ‘Больное дитя’, сюжетом которого была болезнь куклы. В. В. было тогда не более 6-7 лет.
Как поэтические наклонности В. В.. так и его большие способности, большая любознательность и интерес к учению обнаружились очень рано, и, научившись читать, В. В. уже все время проводил за книгами, предпочитая их всяким играм. Исключительно восприимчивый и впечатлительный ко всему окружающему, В. В. быстро развивался и становился с годами все более не по-детски серьезным, казалось, что он уже с детства жил не внешними непосредственными впечатлениями действительности, а своим собственным внутренним миром фантазии, в котором отражалась эта действительность, и поэтому-то он так часто был глубоко задумчив и рассеян. Его рассеянность иногда доходила до смешного, так, на улице он однажды не узнал своего отца, встретить которого послала его мать.
Первоначальное воспитание В. В. получил дома, занимаясь со своею матерью и с учительницей, учился он всегда очень прилежно и быстро все усваивал, — уже в это время он очень любил поэзию, а также музыку и пение, и был чуток ко всему прекрасному. Его любимыми часами было, сидя на коленях у своей матери, слушать ее игру и пение, и безусловно, что ее музыкальность передалась и ему и отразилась в его творчестве, — безусловно также и то, что развитию его чуткости к красоте, его фантазии, мечтательности и его поэтическим наклонностям способствовали не только лица, его окружавшие, но и те благоприятные условия, при которых он жил. и та обстановка, которая его окружала. Все грубое, уродливое, дурное было заботливо устранено с его пути, оставляя место лишь впечатлениям красивым, светлым и чистым.
11-ти лет В. В. был отдан в 1-й класс Московского Реального училища, где он пробыл, однако, лишь 11/2 года, перейдя из 2-го класса во 2-й же класс 3-й Московской гимназии, переход этот был следствием большого желания В. В. получить классическое образование и изучать древние языки и древних писателей, которые его очень интересовали. Родители, видя большие способности В. В. и его большой интерес к учению, не противились этому желанию, хотя первоначально поместили его в Реальное училище, думая, что он пойдет по делу отца. При поступлении в гимназию у В. В. было уже много недурных стихотворений, о которых учительница В. В. и рассказала экзаменаторам, — стихотворения были прочитаны и очень одобрены, в особенности одно из них: ‘Ангел’, которое и осталось у одного из преподавателей. В гимназии В. В. считался все время очень способным, был одним из первых учеников и окончил ее с золотой медалью. Товарищи В. В. очень любили, но уже с этого времени они необходимы были ему не для общих шалостей, а для бесед, для обмена мнений и впечатлений: с ними В. В. рассуждал обо всех явлениях жизни.
В домашней жизни В. В. в это время уже очень отличался от братьев и сестер — он все более отдалялся от них и от их подвижных игр — и проводя все время за книгами, получил прозвище: ‘Профессор’.
Гимназические годы В. В. прошли при тех же благоприятных внешних условиях и бедны большими внешними событиями и переменами, можно отметить за это время лишь сильную болезнь В. В. в 1901 г. (плеврит в сильной форме) и затем его первое путешествие в Крым. Несомненно, что море и вся южная природа произвели глубокое впечатление на В. В., чуткого ко всему прекрасному. Насколько жизнь В. В. за гимназические годы бедна переменами и внешними событиями, настолько богата она новыми переживаниями и глубокими стремлениями и исканиями.
С каждым годом В. В. все больше определяется, все шире и быстрее развиваются все стороны его души, развивается громадный интерес ко всему окружающему. Он пытливо и жадно хватается за знания, бесконечно много читает, глубоко интересуясь и вникая во все явления жизни, при этом в нем замечается какая-то ужасная неуравновешенность, непоследовательность и поспешность, его как бы поражает неизмеримость человеческих знаний, и он спешит как можно больше вместить и постигнуть — как бы боясь все это упустить.
И вот попеременно он глубоко увлекается, вдумывается и занимается то вопросами мироздания и религии, то государственным устройством, то философией, и, наконец, даже математикой и химией. В то же время он интересуется литературой и в совершенстве изучает как старые, так и новые течения в ней и их главнейших представителей, особенно глубоко его интересует, конечно, русская литература и русская поэзия. Он бесконечно преклоняется перед Пушкиным, глубоко любит Лермонтова и начинает постепенно подчиняться обаянию Бальмонта, из прозаиков В. В. больше всего ценит Тургенева и Достоевского.
Поэтические наклонности В. В. за гимназические годы быстро растут и определяются, много способствуют этому его первые сердечные увлечения, первые сердечные радости и печали, которые пробуждаются в нем очень рано, они обогащают его внутренний мир новыми грезами, они рождают в нем нежные образы, чудную гармонию неземной любви, которая уносит его все дальше от реальной действительности и пробуждает его творчество. Уже двенадцати-тринадцатилетним мальчиком В. В. любит, страдает, ревнует и без конца мечтает о своей первой любви, и в это же время появляются его первые стихи с любовным содержанием. С этого времени творчество В. В. начинает все расти, все больше захватывает его, и В. В. уже серьезнее и сознательнее относится к нему.
Многие из лучших стихотворений В. В. относятся к гимназическим годам, и многие из них к этому же времени и появляются в печати.
Печатать свои стихотворения В. В. начал вообще очень рано, конечно, часто стихи возвращались ему из редакций обратно — с прибавлением нелестной критики, но все же многие ему удавалось помещать, — так мы находим его стихотворения в журналах: ‘Детское Чтение’, ‘Светлячок’, ‘Педагогический листок’ и ‘Муравей’ — в 1901, 902 и 903 году, а также в ‘Журнале для Всех’. Пробовал В. В. писать в это время и прозу, но она была неудачна.
Большое влияние на развитие творчества В. В. оказали его литературные знакомства, и в особенности знакомства с Брюсовым и Бальмонтом, которыми В. В. в гимназические годы сильно увлекался. На литературных собраниях у Брюсова В. В. встречался еще с целым рядом других литераторов, группировавшихся вокруг журнала ‘Весы’, и несомненно, что знакомства эти имели большое значение в его жизни.
В 1903 году В. В. окончил гимназию и поступил на юридический факультет Московского университета. С этого времени в жизни В. В. наступает много перемен.
Материальные обстоятельства родителей В. В. ухудшаются, и В. В. впервые приходится столкнуться с вопросом о необходимости заработка. Правда, первое время эта необходимость касается лишь собственных интересов В. В., так как он продолжает жить у своих родителей и пользуется их заботами, но постепенно ему приходится думать о том, чтобы возможно скорее стать вполне самостоятельным. В. В. начинает заниматься уроками, и первое время его это даже увлекает, но вскоре он уже не удовлетворяется этим и старается устроиться иным путем. Он пробует писать статейки, и это ему удается. В своих статьях В. В. касается всевозможных тем, он пишет и о политике, об освободительном движении, затем о театре, художественных выставках, но преимущественно о литературе. Конечно, и этому труду В. В. первое время отдается с увлечением, и он кажется ему легким, так как В. В. пишет действительно лишь о том, что его трогает, интересует, что находит отклик в его душе. К 1905 г. относятся много статей В. В. о политике, которой он очень увлекался в то время, активного же участия в освободительном движении он никогда не принимал — относясь ко всему всегда лишь как наблюдатель и отвлеченный мыслитель, — и позже В. В. стал вообще чужд политическому движению — никогда не участвовал ни в одной партии и считал себя только индивидуалистом-анархистом (по философии Штирнера).
Статьи В. В. за время 1904, 905 и 906 года появляются преимущественно в следующих газетах: ‘Русский Листок’, ‘Век’, ‘Свободный Труд’, ‘Москвич’, ‘Раннее утро’, ‘Вечерняя заря’. ‘Руль’ и в журнале ‘Дело и отдых’.
Юридическими науками в первые годы своей студенческой жизни В. В. занимался очень мало, и первое время они его даже мало интересовали, он больше занимался философией и часто посещал лекции филологического факультета. Что заставило его избрать юридический факультет, а не филологический, который был гораздо ближе к тому, что интересовало В. В., — неизвестно и необъяснимо еще более потому, что отдаться практической юридической деятельности В. В. совершенно не намеревался, с каждым годом все более и более отдавался он литературе и ставил себе в ней все большие задачи. А поэзия В. В. к этому времени достигает своего расцвета, и у него уже почти готова первая книга. В 1904 году В. В. проводит осень в Крыму, и море служит новым источником его вдохновения.
В 1905 году В. В. принимает деятельное участие в только что появившемся тогда журнале ‘Искусство’, в издании которого и выходит в конце 1905 года его первая книга стихов, ‘Книга вступлений’. В эту книгу вошли стихотворения его за 1902, 903 и 904 год. ‘Книга вступлений’ была встречена очень сочувственно, и о ней много говорили — и на В. В. возлагали большие надежды. Но лишь 1904, 905 и 906 годы были годами расцвета поэзии В. В., спустя которые как в жизни, так и в душе В. В. наступает резкий перелом, который, конечно, отражается и на его поэзии. Прежде всего В. В., с таким увлечением отдавшийся сначала газетной работе, т. е. писанию статеек, мало-помалу все меньше чувствует интереса к подобной работе, и спустя года 2 начинает тяготиться ею, так, весною 1906 года он пишет своей сестре: ‘Газетная ерунда мешает (ужасно, мучительно) чтению, мыслям и работе, чтение и мысли мешают успешности бумагомарания, и я — принявшись как следует за Роденбаха и за философию права (нужна к экзамену), не могу уже много зарабатывать. А хочется куда-нибудь уехать — отдыхать и писать, я устал за эту зиму’.
Конечно, В. В., с детства жившему своим отвлеченным миром фантазий, В. В., абсолютно чуждому всем мелочам и заботам реальной действительности, было трудно привыкать и лицом к лицу сталкиваться с этой действительностью. Он не мог, как большинство, видеть смысл в устройстве своей жизни, не мог стремиться к благосостоянию и ставить целью своей работы и своих стремлений — заработок, его действительная жизнь — был его внутренний мир, его идеи, его творчество, все остальное его не касалось и, отрывая его от его мыслей, начинало мало-помалу тяготить. А с годами В. В. все чаще приходилось сталкиваться с действительностью, и все большие заботы вырастали на его пути. Лето 1906 года В. В. провел на Кавказе, по возвращении с которого он уезжает из своей семьи и поселяется в меблированных комнатах. Больших побудительных причин к этому не было, и родители были очень огорчены его отъездом, В. В. объяснял же его — желанием настоящей самостоятельной жизни. Однако эта самостоятельная жизнь, которая так манила его и казалась ему легкой — не оказалась такою в действительности. В. В., для которого в семье все делалось как бы само собой, приходилось вдумываться и вникать теперь во все мелочи практической жизни, все эти мелкие заботы, неустроенность, беспорядочность окружающей обстановки, к которым он абсолютно не привык, да к тому же заботы о заработке, которые теперь еще увеличились, все это — нарушая гармонию его внутреннего мира — начинало все больше беспокоить его, нервировать, тяготить.
Он чувствовал и сознавал, что газетная работа, которой приходилось отдавать все больше времени и сил, гибельно отражается на его настоящем творчестве, — и он ищет выхода из этого положения. Весною 1907-го года он пишет своей сестре: ‘Я твердо решил бросить газетную работу, лишь только кончу университет. Выйти скорее в жизнь, не губить себя далее в газетной толчее’. Но и в 1908 году по окончании университета В. В. не удается вполне отдаться своему творчеству, — некоторое время он думает сменить газетную работу на какую-нибудь частную службу — но потом решает все же жить лишь литературным трудом. И вот он продолжает писать рецензии, совсем отбросив статьи о политике, а кроме того, занимается еще переводами и особенно увлекается переводами Манна, из которого перевел: ‘Мнаис и Джиневра’, ‘Актриса’, ‘Флейты и кинжалы’, ‘Минерва’ и др. В нем вообще замечается все большее увлечение беллетристикой, и сам он уже не пишет стихов — а задумывает ряд беллетристических вещей. Лето В. В. проводит в Германии и Австрии и делает массу набросков — рассказов, над которыми он и работает зиму. В 1909 году В. В. переезжает в Петербург, — где он становится сначала секретарем, а позже помощником редактора в ‘Новом Журнале для Всех’, в котором он остается и до самой своей смерти. В конце 1909 года в издании Вольфа В. В. выпускает 2-ю книгу стихов: ‘Искус’. Это были его последние стихи, В. В. уже больше не признает себя поэтом, но ставит себе большие задачи как беллетристу. Он изучает, наблюдает действительность, его влечет в жизнь, к людям, во всевозможные круги общества, он мечтает уехать в еще более многолюдный город, в Париж или Лондон, чтобы больше сталкиваться с жизнью, больше испытать, пережить. В 1909 году он пишет в письме к своей сестре: ‘Опыт для меня долг. — Жизнь ничем не заменимое поучение. Для беллетриста нужен большой опыт, большая жизненная умудренность. Отсюда у меня такая беспокойная потребность жить, больше увидеть, проделать все на опыте, боязнь всякого успокоения, раз навсегда установленной жизни, нежелание мирного счастья’. В то же время, как и прежде, в нем замечается громадная жажда знаний — он мечтает изучать историю, и его опять начинают глубоко интересовать вопросы религии, — с лихорадочной поспешностью хватается он то за то, то за другое и приходит в отчаяние, что он ничего не знает.
‘Время от времени вдруг с ужасом чувствую, как мало я знаю, вернее, ничего не знаю, начинаешь чувствовать безнадежное бессилие знать хоть что-нибудь из всего ужасающего неизмеримого, что доступно и недоступно человеку, чтобы узнать хоть что-нибудь, надо всю жизнь обратить в один исступленный подвиг, не слабея, не забываясь ни на минуту, не растрачивая бесплодно ни одного мгновения’. Это пишет В. В. в начале 1910 года, и за этот год в нем сильнее и сильнее замечается рост какой-то лихорадочности, поспешности в отношении ко всему, страшного беспокойства как за свою жизнь, так и за свое творчество. Он работает над своими рассказами и постепенно печатает некоторые из них в ‘Новом журнале для всех’, ‘Солнце России’ и др., но они его мало удовлетворяют, его главный интерес сосредоточен на задуманной им большой трилогии, в которую должны были войти три повести, объединенные одной общей идеей о трагедии любви, о порабощенности человека своему телу, но эта трилогия осталась неоконченной, и В. В. впоследствии ее уничтожил, и лишь одна часть ее ‘Обмануло море’ вошла в сборник его рассказов, изданный после его смерти.
Рецензии В. В. продолжал писать и до самой своей смерти преимущественно в газетах ‘Речь’, ‘Слово’, в ‘Новом журнале для всех’, ‘Современном мире’, в харьковском ‘Утре’, многие из них он пишет с большой любовью — но все же о своей критической деятельности он не любил говорить и часто говорил: ‘От критической деятельности я вообще отрекаюсь’. Последний год своей жизни в Петербурге В. В. провел очень беспорядочно, в нем замечается все большее недовольство своею личной жизнью, он жалуется на пустоту в ней, и как бы убегая от себя, от своей неустроенной беспорядочной одинокой комнаты, которая наводит на него тоску, он идет к людям — в толпу. Но — с одной стороны, этот рассеянный образ жизни — с другой же стороны, масса дела и обязанностей по отношению к редакции ‘Нового журнала для всех’ — отнимало его время и силы, он часто мучился тем, что мало пишет свое, тем, что большая часть времени уходит на его редакторские обязанности, он часто мечтал изменить свою жизнь — мечтал уехать куда-нибудь в глушь, в деревню, чтобы только писать, работать над тою массою набросков, которая накопилась у него за это время, но у него не хватало смелости, решимости на это, и в конце концов ему надо же было так или иначе зарабатывать, — и если он порою и решает не быть больше литературным работником и писать только свободно, только свое, то сейчас же он находит и оправдание этой работе, не будь ее, он принужден был бы немедленно каждую новую вещь нести в печать. Несомненно, что В. В., этому нежному, хрупкому поэту, В. В., чуждому всей практической жизни, всех сложных вопросов жизненного благоустройства, — трудно было, столкнувшись лицом к лицу с действительной жизнью и испытав сложную жизненную борьбу — не измениться и не устать от нее, с каждым годом, разрушая его мир мечты, жизнь становилась для него тяжелее — и все больнее было на его душе… Ему хотелось отдохнуть, уехать в деревню, отдаться своему творчеству — но вместо этого он был принужден сидеть в шумном Петербурге, читать бесконечное количество чужих рукописей и приходить в уныние от своей жизни. Летом 1911 г. В. В. едет путешествовать, сначала в Швецию, Норвегию, а затем в Париж: и здесь разыгрывается его последняя трагедия. 31 июля, охваченный внезапным психозом, В. В. застрелился. Похоронен он в Париже же на кладбище Bagneux.
Книга рассказов В. В. была издана ‘Новым журналом для всех’ после его смерти — в нее вошли те рассказы В. В., которые им самим были приготовлены к печати — и в том же порядке, как это было у него намечено. Заглавие: ‘Любовь к далекой’ было тоже предполагаемым заглавием В. В. Неоконченных рукописей после В. В. не осталось, остались только маленькие отдельные наброски и наблюдения.
Текст издания: Виктор Гофман. Собрание сочинений. Том первый. Издание Пашуканиса. М., 1917.