‘Русская Мысль’, кн.V, 1890
Биография Александра Ивановича Кошелева…, Колюпанов Нил Петрович, Год: 1890
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Біографія Александра Ивановича Кошелева. Томъ I. Молодые годы А. И. Книга I. Родъ Кошелевыхъ. Очеркъ движенія образованія и преимущественно журналистики съ XVIII столтія. Культурное значеніе Москвы. Книга II. Воспитаніе и первоначальная служба А. И. К. Изданіе О. . Кошелевой. М., 1889 г. При первомъ взгляд на эту книгу у читателя является недоумніе, которое не разсвается и посл ея прочтенія. Авторъ (г. Н. Колюпановъ, какъ видно изъ предисловія) взялся писать біографію Кошелева, получилъ въ свое распоряженіе фамильный архивъ его, напечаталъ боле тысячи (1023) страницъ своего труда, кажется, мы могли бы разсчитывать получить массу новыхъ, весьма интересныхъ свдній о замчательномъ дятел, біографомъ котораго сдлался г. Колюпановъ. Но такова, видно, судьба нашихъ общественныхъ дятелей: г. Барсуковъ угощаетъ насъ въ біографіи Погодина проповдями Филарета и т. п., грозя затянуть эту біографію до безконечности, а г. Колюпановъ увлекся исторіей русской журналистики и дальше первыхъ страницъ біографіи Кошелева до сихъ поръ не ушелъ. Первыя 9 страницъ первой книги перваго тома посвящены, дйствительно, роду Кошелевыхъ и отношеніямъ А. И. къ родителямъ, но въ начал 9 стр. г. Колюпановъ находитъ, что ‘необходимо дать нкоторое понятіе, что въ начал 20-хъ годовъ представляла тогдашняя Москва въ культурномъ отношеніи’, и для этой цли безъ дальнйшихъ оговорокъ переходитъ къ характеристик XVIII столтія, вся остальная книга занята сводомъ данныхъ о русскихъ журналахъ XVIII и XIX в., литературныхъ обществахъ, университет и т. д. Только за 5 страницъ до конца (576) авторъ поднимаетъ нить слдующими словами: ‘изъ представленнаго мною обзора неизбжно вытекаетъ одно общее заключеніе: къ концу двадцатыхъ годовъ русское образованное меньшинство значительно выросло и возмужало’. Для такою вывода, очевидно, не было надобности въ отступленіи, равняющемся цлому самостоятельному изслдованію, нкоторое объясненіе этого отступленія мы находимъ только въ тхъ мстахъ предисловія, гд авторъ говоритъ, что, приступая къ своей работ, онъ ‘былъ очень поверхностно знакомъ съ исторіей русской литературы и въ особенности журналистики’, ознакомившись съ ней ‘пришелъ къ убжденію въ необходимости изучить старую журналистику по источникамъ’ и собранный для этой личной цли матеріалъ ‘счелъ не настолько ненужнымъ, чтобы совсмъ выбросить его изъ печати’, хотя и ‘самъ сознаетъ, что это совершенно сырой матеріалъ’. Охотно признаемъ, что матеріалъ, собранный г. Колюпановымъ, далеко не безполезенъ, но все же не понимаемъ, зачмъ нужно было помщать его подъ выписанною выше обложкой. Переходу во второй книг перваго тома, мы ожидаемъ, что здсь, наконецъ, авторъ займется своимъ героемъ, но и здсь ожидаемъ напрасно. Изъ трехъ главъ, помщенныхъ во второй книг, въ первой Кошелеву посвящена первая фраза: ‘Въ 1821 г., четырнадцати лтъ, А. И. съ матерью перехалъ въ Москву для продолженія тамъ своего образованія’, и затмъ нсколько подробностей на стр. 15—18 объего московскихъ учителяхъ, во второй, на стр. 60, говорится о его поступленіи въ архивъ иностранныхъ длъ, и только 3-я глава (стр. 175—230) посвящена ему цликомъ. Остальныя части 2-й книги посвящены біографіямъ знакомыхъ А. И. (преимущественно кружокъ будущихъ славянофиловъ), письма ихъ къ А. И., цитируемыя часто авторомъ, характеризуютъ, конечно, боле корреспондентовъ, чмъ самого А. И. Тмъ не мене, и здсь найдется не мало новыхъ и интересныхъ чертъ — только не для біографіи А. И. Такимъ образомъ, собственно біографіи Кошелева посвящено въ книг г. Колюпанова врядъ ли боле 75 страницъ изъ тысячи. Едва ли нужно доказывать, что сама по себ біографія Кошелева не вызывала на такое расширеніе темы. ‘Общественная дятельность А. И.,— говоритъ самъ г. Колюпановъ,— конечно, не была настолько крупною и видною, чтобы избрать именно его центромъ для исторіи своего времени’. Это въ особенности справедливо относительно перваго періода жизни А. И. Правда, при такомъ чисто механическомъ накопленіи матеріала, какимъ отличается работа г. Колюпанова, Кошелевъ совсмъ и не представляетъ центральной фигуры въ книг, но по временамъ біографъ вспоминаетъ, что остальной матеріалъ иметъ, собственно, знаменіе служебное, это бываетъ, въ особенности, тогда, когда рчь заходитъ о выводахъ изъ сообщеннаго матеріала, и вотъ примръ, какъ авторъ подгоняетъ выводы въ дятельности Кошелева: ‘Въ окончательномъ результат,— говоритъ онъ,— славянофильское ученіе формулируется такимъ образомъ: съ одной стороны, возобновить взаимныя отношенія между правительствомъ и мстнымъ русскимъ самоуправленіемъ — не въ качеств враждебныхъ сторонъ, а въ качеств мирнаго объединенія, а съ другой стороны, освобожденіемъ крестьянскаго міра и участіемъ его въ выборномъ начал создать естественную гарантію противъ личнаго произвола. Все, что писалось славянофилами, направлено было съ строго-выдержанною системой къ достиженію этихъ двухъ главныхъ результатовъ’. Конечно, всякій знакомый съ славянофильствомъ, не усомнится признать этотъ выводъ за довольно грубую антиципацію нкоторыхъ практическихъ выводовъ, сдланныхъ изъ славянофильскаго ученія (и не одними только славянофилами, а съ другой стороны — и не всми ими) ко времени эмансипаціи, собственно славянофильское ученіе въ этомъ опредленіи совершенно оставлено въ сторон. Если такимъ образомъ смотритъ авторъ на самое важное для него и на наиболе связанное съ развитіемъ Кошелева явленіе, то можно судить, насколько помогаютъ уразумнію біографіи Кошелева его наблюденія надъ явленіями боле отдаленными. Такимъ образомъ, въ книг г. Колюпанова цненъ собранный имъ матеріалъ, а не въ его вывод, но авторъ сдлалъ многое, чтобы затруднить пользованіе этимъ матеріаломъ для спеціалиста и для большой публики. Большая публика оставлена авторомъ безъ всякой руководящей нити среди безформенной массы сыраго матеріала, для спеціалиста же книга, несомннно, сохранитъ справочное значеніе, но ему придется длать немало усилій, чтобы среди массы стараго* давно извстнаго, найти крупицы, иногда весьма цнныя, новаго матеріала, впервые обнародованнаго или сопоставленнаго авторомъ. Совсмъ иное было бы, если бы изъ своего труда авторъ сдлалъ два отдльные: особо напечаталъ бы біографію Кошелева, приложивъ въ ней хотя бы ту переписку съ матерью, о которой онъ упоминаетъ на 7 стр. и съ которой онъ далеко не вполн знакомитъ читателя, и особо, всего лучше въ словарной форм, издалъ бы свднія о журналахъ и лицахъ, собранныя имъ, и, конечно, ‘не настолько ненужныя, чтобы совсмъ выбросить ихъ изъ печати’, этотъ трудъ могъ бы послужить полезнымъ дополненіемъ къ библіографическимъ работамъ Неустроева, Л. Майкова и къ нашимъ біографическимъ словарямъ.