Беседа о благословенном рождении детей[1]
Беседа о благословенном рождении детей[1]
1828 год
1828 год
Благословлю же ю, и дам тебе от нея чадо: и благословлю
е, и будет в языки и цари языков из него будут.
(Быт. XVII. 16)
——
Беседа о благословенном рождении детей, Филарет, Год: 1828
Время на прочтение: 7 минут(ы)
Как счастливы наконец Авраам и Сарра! Долго безчадствовали они: за то и чадо иметь будут, и прежде рождения его уже знают, что оно будет благословенно.
Кто из желающих сделаться, или уже сделавшихся родителями, не пожелал бы иметь детей добрых, благословенных[2]? Но как не все дети соответствуют желаниям родителей: то естественно рождается вопрос, как достаются дети добрые, благословенные?
Поелику добрые дети бывают не только у добрых, но иногда и у худых родителей, так как и напротив у добрых родителей бывают не только добрые, но иногда и худые дети: то неглубокие наблюдатели, в изъяснение сих разнообразных явлений, говорят, что это так случается. Просил бы я сих людей истолковать сие таинственное для меня изречение: ‘так случается’. Когда пшеница родится на поле, где пшеница посеяна: вы не говорите, что это так случается. Но когда видите пшеничный колос, выросший на лугу, где пшеница не сеяна: вы говорите, что это так случилось. Что же хотите вы сказать? Без сомнения, не то, что колос родился без семеннаго зерна, или что семенное зерно само собою сделалось из земли, или не что-нибудь подобное, но разве то, что вам не известно, как семенное зерно занесено сюда ветром, или уронено здесь прохожим. Посему изречение: ‘так случается’, есть только легкое средство уклониться от разрешения труднаго вопроса, или благовидный способ без стыда объявить свое незнание. Следственно мысль, что добрые или худые дети достаются родителям, как случится, — мысль, которая могла бы приводить в уныние особенно добрых родителей, и даже выражала бы некую несправедливость судьбы против них, по счастию, неосновательна, и совсем ничтожна, это слова, которыя выражают не более, как отсутствие мысли, способной изъяснить событие.
Как же достаются добрые дети? — Не долго искать на сие закона, если видим добрых детей у родителей также добрых, благоразумных и попечительных о воспитании. Вопрос разрешается, если скажем, что сие так же естественно, как то, когда на поле, где посеяна пшеница, пшеница же и родится, а не плевелы.
Врачи не признают ли за несомненное, что некоторыя болезни переходят от родителей к детям? А то еще менее может подлежать спору, что здоровье родителей есть наследcтвенно для детей, если особенныя причины не похитят у них сего естественнаго наследия. Также, смотря на лицо детей, не ищем ли мы обыкновенно сходства с лицем родителей? Итак, если мы находим, что родители себе самим обязаны за некоторыя телесныя совершенства или недостатки своих детей: что препятствует тоже в некотором степени заключить и о высших свойствах душевных, о предварительных склонностях и расположениях?
Может быть, спросят: каким образом что-нибудь душевное может сообщаться от родителей детям чрез рождение, когда душа есть существо несложное, и потому ничего не может отделить от себя для сообщения другой душе? — На сие ответствую, во-первых, что утверждаемое мною сообщение некоторых нравственных склонностей и благих расположений от родителей детям совершается не чрез одно рождение, но с помощию благоразумнаго воспитания, во-вторых, вопрошаю взаимно: как может что-нибудь телесное переходить от родителей к детям, и оказываться в их жизни, когда тело их совершенно вновь образовалось из безобразнаго вещества, заимствованнаго от тела родителей, управляется собственною душею, непрестанно изменяется посредством питания и разрешения? Но недоумение о том, как сие бывает, не уничтожает опыта, что сие подлинно бывает. Осмелюсь сказать более: не есть ли даже удобопонятнее открытие чего-нибудь наследcтвеннаго в душе, которая, как существо несложное, все свои способности и силы раскрывает из себя самой, из внутренняго духовнаго корня бытия, полученнаго с рождением, нежели в теле, котораго устроение так много зависит от внешней, стихийной природы?
Но дабы не поставить истину в зависимость от ‘помышлений человеческих’, которыя все без исключения ‘суть суетны’ (Пс.93:11) пред ‘ведением Господним’, призываю вас пред суд сего вечно-непреложнаго ведения, и вопрошаю: кому дано сие благословение Божие: ‘раститеся и множитеся’ (Быт. 1:28), телу ли человека, которое без души и не понимает сего благословения и не может исполнить онаго, или целому человеку, и особенно душе его? К телу ли относится сие слово писания: ‘сотвори Бог человека, по образу Божию сотвори его’ (Быт. I. 27)? Бог безтелесен: следственно человек сотворен по образу Божию в душе. После сего еще один вопрос: и мы получим разрешение на многое. Что значит написанное о Адаме: ‘роди сына по виду своему и по образу своему’ (Быт. V. 3)? То ли, что между Адамом и Сифом было сходство в чертах лица и в строении тела? Стоило ли труда вносить столь мелочное замечание в повествование столь священное, и, при том, столь краткое? И сличение представляемаго теперь ‘образа Адамова’ с недавно указанным ‘образом Божиим’ не ясно ли дает разуметь, что Священный Писатель говорит о внутреннем образе, духовном и нравственном? Творческое слово: ‘раститеся и множитеся’, насадило в Адаме способность раждать благословенных чад, и передавать им в наследие образ Божий, по которому он сам сотворен: но когда грехом поврежден сей образ в нем, тогда хотя, по силе первоначальнаго творческаго слова, и мог он родить сына, но не мог сообщить ему более того, что в самом оставалось, ‘роди сына’, не по образу Божию полному и совершенному, но ‘по виду своему и по образу своему’, то есть, с некими останками образа Божия, и с неким примешением греха и повреждения Адамова. Вот и первоначальный Божественный, и последовательный естественный закон рождения человеческаго! Будучи внесен в книгу Бытия по случаю рождения Сифова, он никогда не уничтожен. И теперь естественно, чтобы родители раждали детей ‘по виду своему и по образу своему’, — чтобы от грешников раждались грешники, подобно как от чахотных родятся чахотные, но чтобы от тех, которые свободным упражнением в покаянии, молитве и делании добра, при помощи благодати Божией, ослабили в себе греховныя и усилили добрыя склонности, раждались и дети с некоею предварительною помощию к добру, против силы греха, впрочем всегда преодолимой свободою и наипаче благодатию.
Примечательное указание на сей закон рождения представляет Священная История в лице жены Маноевой. Ангел является ей и предсказывает, что она, быв дотоле неплодна, родит сына, и что ‘Назорей Богови будет сие отроча от чрева’ (Суд. XIII. 3—5). И с сим вместе он велит ей, с сего времени начать, и продолжать во время беременности, Назореям свойственный образ воздержания: ‘от всего, еже исходит из винограда, да не яст, и вина и сикера да не пиет’ (Суд. XIII. 14). Это почти то же, как если бы он сказал ей: сын твой должен быть Назореем, но чтобы сие вернее могло сделаться, приготовь его к сему образу жизни, когда будешь носить его во чреве твоем, веди образ жизни свойственный Назореям, и таким образом приготовь в нем способность и склонность к Назорейскому образу жизни[3].
Чтобы общий закон рождения согласить с особенными случаями, которые, по видимому, составляют исключение из онаго и даже противоречат оному, когда, например, от добрых родителей родятся дети их недостойные, или добрые дети от родителей недостойных, или от родителей обыкновенных дети необыкновенные, — для сего надлежит вспомнить, что Бог есть сколь всемогущий и неизменный в судьбах Своих Законодатель мира, столь же премудрый и всесвободный Правитель онаго, и всеправедный Судия не только видимых дел, но и сокровеннейших расположений человеческих. Чтоб избежать долгих разсуждений, объяснимся скорее примерами.
Один и тот же Адам каких разнообразных раждает детей, — Каина, Авеля, Сифа! Где же тут один общий закон рождения? Будьте внимательны, и примечайте. Адам, свежим, так-сказать, ядом недавно соделаннаго греха напоенный и недавним обетованием избавления поставивший себя в некую еще незрело-обдуманную дерзость надежды, раждает Каина, дерзкаго грешника. Адам, в несчастном рождении Каина испытавший тягость проклятия, привлеченнаго грехом, обманутый надеждою, уничиженный суетою, раждает Авеля, кроткаго, но непрочнаго. Наконец, Адам, продолжением скорбей, глубже укоренившийся в смирении, терпением утвержденный в надежде, и надеждою в терпении, раждает Сифа, надежное основание своего потомства.
От одного Авраама раждается Исмаил, — ‘дикий осел’, по выражению предсказания о нем, и Исаак — благословение всех народов. От чего такая разность? — От того, что мятежная рабыня Агарь, повредила в Исмаиле благословению Авраамому, а добродетельная и смиренная Сарра с благословением Авраама, самым чистым и совершенным образом, сочетала в Исааке и свое благословение, по реченному о ней к Аврааму: ‘благословлю же ю, и дам тебе от нея чадо: и благословлю е, и будет в языки, и цари языков из него будут’.
Еще страннее казаться может, от Исаака и Ревекки, одним разрешением утробы рождение столь непохожих один на другаго сынов, как Исав и Иаков. Что же можно сказать в изъяснение сего необычайнаго явления[4]? — То, что сказано Богом самой Ревекке: ‘два языка во утробе твоей суть’ (Быт.25:23). Два противоположныя начала в одно время действовали во чреве ея, — прирожденный грех Адамов, и Божие благословение, одно усилилось в Исаве, другое превозмогло в Иакове.
Возмем еще один пример превратнаго нравственнаго хода рождений из Истории Царей Иудейских. Сын идолопоклонника Ахаза был благочестивый Езекия, а сын Езекии Манассия, опять идолопоклонник, хотя впрочем не нераскаянный. Сия превратность изъяснилась бы, может быть, очень просто, если бы мы имели достаточныя сведения о воспитании сих царей: ибо у людей знаменитых и богатых судьба детей много иногда зависит от детоводителей и наставников, из коих добрые становятся благотворными орудиями Провидения, а худые орудиями наказания за пороки родителей, и за небрежение о воспитании. Но кроме сего надлежит принять в разсуждение, что Божеския благословения и наказания в родах не всегда идут следом за добродетелями и пороками каждаго лица в роде: но иногда ускоряют, чтобы пресекать зло и усиливать благо в человечестве вообще, а иногда отстают, чтобы дать место долготерпению, или чтобы сберечь доброе на время, когда оно наиболее нужно. ‘Господь’, как взывает Он Сам о себе, ‘Господь Бог щедр и милостив, долготерпелив и многомилостив, и истинен, и правду храняй, и творяй милость в тысящи, отъемляй беззакония, и неправды, и грехи, и повиннаго не очистит, наводяй грехи отцев на чада, и на чада чад, до третияго и четвертаго рода’ (Исх. XXXIV. 6. 7). Если бы кто стал жаловаться на строгость, ‘наводящую грехи отцев на чада до третияго и четвертаго рода’: всеблагий Бог с избытком оправдывает суды свои ‘милостию’, которую простирает не на ‘четыре’ только рода, но на ‘тысящи’ оных.
Мне кажется, сии размышления и примеры показывают, что супружество и звание родителей не суть такие предметы, которые бы можно ненаказанно предавать в жертву страстям, и в игралище легкомыслию, и что желающие иметь достойных детей благоразумно поступят, если предварительно самих себя сделают достойными родителями. Аминь[5].
Кто желает сделаться, или уже сделался родителем, тот, без сомнения, желает иметь детей добрых, благословенных.
[1] По Евреин. сборн.: Слово в день рождения Благочестивейшаго Государя Императора Николая Павловича всея России, говоренное в Московском Большом Успенском соборе, июня 25 дня 1828 года.
[2] По Евреин. сборн.: Торжествуя одно из счастливейших на земле рождений — рождение Благочестивейшаго Императора Николая Павловича, котораго Бог, по некоему преимущественному избранию, по некоей особенной судьбе, благословил и царством и царскою доблестию, и наследием и наследником, имеем мы ныне благоприятный случай размышлять о благословенном рождении детей.
[3] По Евреин. сборн. этих слов нет.
[4] По Евреин. сборн.: события?
[5] По Евреин. сборн.: Царь Российский сие делает: благо царству, если подданные согласно последуют благому царскому примеру. Царство состоит из семейств, а семейства связуются из лиц благословенными узами супружества, и природных, нравственностию укрепляемых, отношений между родителями и детьми: чтобы надежно связано было целое, надобно, чтобы частныя связи не были ветхи и гнилы, но чисты и крепки. Аминь.