П. Б. Струве
П. Б. Струве
Австро-германское ‘украинство’ и русское общественное мнение
Австро-германское ‘украинство’ и русское общественное мнение
Австро-германское ‘украинство’ и русское общественное мнение, Струве Петр Бернгардович, Год: 1914
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Великие события, которые разыгрываются на наших глазах, будут несомненно способствовать здоровому решению целого ряда наших внутренних вопросов. Какие бы ни предвиделись и ни были возможны колебания и ошибки, есть что-то, поистине, направляющее и оздоровляющее в самих событиях. Они сдувают или сдунут всякую пыль и гниль, они освободят здоровые ростки и силы, дадут им развернуться и окрепнуть.
Так разом наметились правильные пути к решению польского вопроса. И на другом вопросе, я уверен, события скажутся таким же оздоровляющим образом. Я разумею т. н. ‘украинский вопрос’. В этом вопросе до сих пор сталкивались, в сущности, крайние точки зрения. С одной стороны, имеется налицо какая-то странная подозрительность ко всему малорусскому, ставившая на место здоровых государственных начал и приемов чисто полицейское отношение к областным особенностям. С другой стороны, в русском общественном мнении не столько настоящую симпатию, сколько отчасти равнодушное, отчасти сентиментальное снисхождение находила себе вздорная мысль, что малорусская культура есть культура, которая может притязать на место рядом с культурой общерусской, или, попросту, русской. Русская же культура трактовалась, как какая-то ‘великорусская’, или ‘областная’, тогда как исторически и политически ‘великорусское’ начало есть лишь основа культуры общерусской, единственной национальной культуры в единой русской земле.
Отсюда вытекали разные несообразные требования в сущности совершенно доктринального свойства, в своем осуществлении грозившие разрушить единство русской культуры.
На продолжении этой тенденции лежат идеи ‘украинского’ государства, ‘украинской’ автономии и т. п. требования. Ни для кого ни секрет, что в Галиции, именно государственная оторванность которой от общерусской культуры и раздула ‘областное’ и ‘местное’ до значения ‘национального’, эти идеи и требования служили радикальной ‘украинской’ интеллигенции материалом для любезной австрийцам и германцам противорусской агитации, направленной на отторжение от России целых громадных ее областей, как якобы не русских, но ‘украинских’, и на вытеснение России чуть-ли не в Азию.
Только что мне на глаза попался нумер ‘Berliner Tageblatt’ от 1-го октября нов. стиля, в котором видный член ‘украинской’ фракции австрийского рейхсрата, д-р Евгений Левицкий, развивает следующий проект.
Весь юг и юго-запад России должны образовать независимую ‘Украйну’. ‘Московитская Россия должна быть оттеснена от Черного моря, и между Россией и Балканами в областях Украйны должен быть против России продвинут засов‘.
Неизвестно чему, — наглости-ли автора этого проекта, или его круглому невежеству, — следует приписать то, что он Одессу, Николаев (автор пишет ‘Миколаев’), Херсон называет ‘украинскими’ городами, очевидно, желая возбудить в доверчивых немецких читателях мысль, что эти города напрасно считаются русскими. Всякий, знакомый с историей и действительностью России, знает, что Одесса, Херсон и Николаев — суть создания русского государства на почве, в вековой борьбе отвоеванной им у Турции, и что даже, если признавать существование ‘украинской’ национальности, то исторические и реальные права ее на названные русские города, пожалуй, меньше даже, чем права Турции.
Г. Левицкий настойчиво приглашает Дунайскую монархию и союзную с ней Германскую Империю к ‘хозяйственному проникновению‘ в будущую ‘независимую Украйну’, обещая при этом великую наживу германским капиталу и предприимчивости. Современная же Украйна, по словам ‘украинского’ депутата, изнывает якобы не только под политическим, но и под экономическим гнетом московитского государства!
В беззастенчивой противорусской агитации таких украинцев, как г. Левицкий, есть одна несомненно полезная сторона. Эта агитация способна отрезвить русское общественное сознание и излечить его от невнимательно-равнодушного отношения к так называемой ‘украинской’ проблеме. ‘Украинская’ опасность не есть выдумка, но она существует и будет существовать лишь постольку, поскольку притязания так называемых ‘украинцев’ на какую-то особую государственную и национальную культуру рядом с культурой общерусской не будут в русском образованном обществе встречать надлежащего отпора. В рамках Великой России, которая не есть вовсе ‘Великороссия’, т. е. не есть областная величина и сила, а величина и сила национальная, должно быть место для малорусского наречия и для областных особенностей малорусской ветви русского народа. Но эти скромные и законные областные стремления, вполне примиримые с естественным и необходимым господством общерусской культуры, как единственной национальной культуры, единого русского народа, не могут и не должны иметь ничего общего с ‘украинством’ в той его извращенной форме, в которой оно является орудием борьбы ‘австро-германизма’ против единой и нераздельной России.
Не будем делать себе иллюзий: всякое расширение украинства за пределы начала областного, всякое превращение его в начало национальное, сталкивает украинство с фактом и идеей единой и нераздельной России, той великой России, которая в 1914 г. вступила в бой с австрийской ложью и германским насилием.
Австро-германское украинство гг. Левицких да будет для одних устрашающим, для других предостерегающим знамением и примером той огромной культурной и политической опасности, той великой измены всей русской истории, которую несет с собой самая мысль о раздвоении русской культуры и национальности. Для того, чтобы утвердить такое раздвоение, действительно, нужно с военной помощью австро-мадьяр и германцев прогнать Россию с Черного моря, т. е. вычеркнуть два века русской истории.
Однако, современные К. u. К. (‘цесарские и королевские’) Мазепы опоздали именно на два века.
Источник: Биржевые ведомости, No 14402, 29 сентября 1914 г. — Петроград, 1914.
Оригинал здесь: Викитека.