Библиография:
И. Нусинов
Аш Шолом, Нусинов Исаак Маркович, Год: 1930
Время на прочтение: 3 минут(ы)
АШ Шолом [1880-] — еврейский писатель, романтик умирающего польского еврейского местечка. Р. в Кутно (Польша), дебютировал в 1900 в еженедельнике ‘Иуд’ новеллой ‘Мойшеле’ на еврейском яз. Первые годы писал по-гебраистски. В 1902 отошел от гебраистского яз., став центральной фигурой еврейской (‘идиш’) прозы после классиков [Менделе, Шолом-Алейхем, Перец (см.)]. Впервые обратил на себя внимание своим рассказом ‘Кольский переулок’ (переулок мясников), где дышащие здоровьем и жизненной активностью социальные низы противопоставляются бледнолицым обитателям ‘Синагогального переулка’ с их аскетическими идеалами и рабьим сознанием, что ‘еврей в изгнании должен всему покоряться’, что ‘праведный еврей должен проводить свои дни в молитве, посте и изучении святой Торы’ и гнушаться тех радостей суетной жизни, к-рым предаются низы ‘Кольского переулка’. ‘Кольский’ и ‘Синагогальный’ переулки стали в еврейской публицистике и критике нарицательными именами, выражающими силу и жизненность социальных низов, бессилие и клерикальную реакционность местечковых верхов. Вера А. в социальные низы быстро прошла. Сам выходец из ‘Синагогального переулка’, А. остро почувствовал его распад и предался романтической
идеализации уходящего прошлого: ‘Городок’ [1905], ‘Богач Шлойме’ [1909]. Ихезкел из Гомбина (‘Городок’) и богач Шлойме — олицетворение национально-религиозных традиций. Своей богобоязненностью, благотворительностью, патриархальной семейной жизнью, гостеприимством, купеческой честностью — они служат образцами для всей своей общины. Они — ее духовные главы, судьи и руководители, исповедники и советчики. Эта идеализация прошлого — результат того, что зажиточное торговое, еврейское мещанство ходом капиталистического развития разорялось. Эту гибель А. показал в драме ‘Белая кость’ — мезальянс разоренного представителя еврейской местечковой знати с разбогатевшим кабатчиком. Проникшись страданиями погибающей мещанской знати, А. дает картины ее прошлого, полные тепла и света, о чем сильно тоскуют последние представители погибающих. От идеализации близкого прошлого родной социальной среды А. переходит к воспеванию истории Израиля, к-рую он видит сквозь очки тоскующего о прошлом потомка ‘богача Шлойме’. Драмы: ‘Амно?н и Тамор’ [1908], очерки: ‘В стране Израиля’, ‘Дочь Иофара’ [1913], ‘Саббатай-Цеви’ [1908], поэма ‘Разрушение храма’ [1913], романы: ‘Во славу Божию’ [1920], ‘Кастильская колдунья’ [1921] и др. — националистическая апологетика библейской красы и средневековой героики народа-богоносца. А. делает не раз попытки выйти за пределы мотивов, продиктованных ему гибелью родного класса, таковы его драмы: ‘На пути в Сион’ [1908], ‘Бог мести’ [1907], которые долго шли на еврейской, русской и западно-европейских сценах, роман ‘Мэри’ [1911-1913]. Но если драма ‘Бог мести’ характеризует напряженность драматического действия, то пьеса ‘На пути в Сион’ и роман ‘Мэри’ являются бессильной попыткой дать еврейское общественное движение в 1905 и непосредственно после 1905.
В 1909 А. впервые посетил Америку. В начале войны 1914-1918 он осел там на ряд лет. Здесь его трогала лишь судьба эмигрировавших из Польши в Америку обедневших потомков Ихезкеля из Гомбина. Первая книга ‘Америка’ [1909] — проникнутая глубоким состраданием — повесть о мальчике эмигранте. Сдавленный физически духотой американских улиц, уничтоженный морально американским безверием, мальчик, умирая, грезит о шири зеленых лужаек на берегу родной Вислы, о милосердии богобоязненных людей из родного городка. В романе ‘Дядя Мозес’ [1917] А. дает картину мучительного приспособления и отчаяния попавших в лапы американского капитализма эмигрантов. Но и здесь мораль Ихезкеля из Гомбина торжествует к концу победу над бессердечностью капитализма. Живя в Америке, А. еще раз возвращается к персонажам из ‘Кольского переулка’. В романе ‘Мотька-вор’ [1917] (кинофицирован, имеется русский перевод в изд. Гиза) дан путь ‘Кольского переулка’ к городским социальным низам. Верный себе, А. приводит Мотьку-вора к капитуляции перед добродетелью ‘Синагогального переулка’. Судьбу еврейских эмигрантов он продолжает раскрывать в своих последних романах: ‘Мать’ и ‘Возвращение Хаима Ледерера’, проникнутых этицизмом ‘Городка’. Публикуя свои романы в американской буржуазной еврейской прессе, для к-рой сенсационность и интрига являются основными качествами художественного произведения, А. разрешил в известной степени задачу создания художественного произведения с интригующим сюжетом, заставляющим читателя с напряженным интересом следить за его развитием (‘На электрическом стуле’, русск. перев., изд. ‘Круг’ и др.). Значительный вклад в еврейскую лит-ру — его переводы из Библии, ‘кн. Бытия’, ‘Руфи’.
Художник-идеолог националистического мещанства, А. долго относился враждебно к Октябрьской революции, видя в ее последовательном материализме опасного врага милых его сердцу националистических и клерикальных устоев еврейского мещанства, а в ее экономической политике — угрозу материальному благополучию торговых элементов. Забота советской власти о лаборизации еврейских масс, о переводе их на землю, заставила А. изменить свое отношение к СССР. Это националистическое сменовеховство он и демонстрировал своим приездом в СССР летом 1928.
I. Избранные произведения А. готовятся к выпуску в изд. ЗИФ.
II. Нусинов И., Ш А., ‘Вестник иностр. лит-ры’, No 6, 1928, Oislender H., Weg ein, Weg ois, Киев, 1924.
Источник текста: Литературная энциклопедия: В 11 т. — [М.], 1929—1939. Т. 1. — [М.]: Изд-во Ком. Акад., 1930. — Стб. 287—289.
Оригинал здесь: http://feb-web.ru/feb/litenc/encyclop/le1/le1-2871.htm