Архивъ государственнаго совта, т. I, отдленія 1e и 2е, Спб. 1869.
П. Щ.
‘Русскій Встникъ’, No 3, 1870
Архив государственного совета, т. I, отделения 1-e и 2-е, Спб. 1869, Щебальский Петр Карлович, Год: 1870
Время на прочтение: 7 минут(ы)
Въ 1863 году Высочайше повелло было составить систематическое описаніе архива государственнаго совта. Мы помнимъ что эта Высочайшая воля скоро сдлалась извстна въ кругу людей интересующихся отечественною исторіей и встрчена была живйшимъ сочувствіемъ, такъ какъ они надялись что за описаніемъ послдуетъ и обнародованіе описаннаго. Надежда эта исполнилась. Въ конц минувшаго года напечатано начало обширнаго собранія документовъ относящихся къ періоду времени съ 1768 по 1796 годъ. Документы эти должны пролить много новаго свта на исторію нашу за послднее столтіе, такъ какъ они извлечены изъ архивовъ государственнаго учрежденія столь важнаго по своему значенію. Государственный совтъ, какимъ онъ былъ въ царствованіе Екатерины II, разсматривалъ не только законодательныя мры и восходившія до него судебныя длано сосредоточивалъ въ себ всю правительственную дятельность, онъ замнилъ верховный совтъ Екатерины I и Петра II, кабинетъ Анны Іоанновны и конференцію Елисаветы Петровны и Петра III. Государыня могла, разумется, лично разршать докладываемыя ей дла, но если она находила нужнымъ предварительное ихъ обсужденіе, то это обсужденіе происходило въ государственномъ совт.
Извстно что послдовавшее вскор посл смерти Петра I лишеніе сената ‘правительствующаго’ значенія огорчило и оскорбило сенаторовъ. Екатерина II, которая охотно руководствовалась примромъ великаго императора, желая вроятно сверхъ того польстить основанному имъ учрежденію, по своемъ вступленія на престолъ уничтожила преграду отдлявшую его отъ верховной власти, перестала собирать конференцію и нсколько разъ предсдала въ сенат. Независимо отъ того она работала и со своими министрами, и безъ совщанія съ сенатомъ ршала многія первостепенной важности дла, какъ по вопросамъ вншней политики, такъ и по внутреннему управленію. Такъ, напримръ, созваніе комиссіи о начертаніи Уложенія состоялось вовсе безъ вдома сената. Но человку естественно, какъ бы ни былъ великъ его геній, при ршеніи вопросовъ отъ коихъ зависитъ его слава и благо цлаго народа, обращаться къ разуму не только собственному, но и другихъ людей, находящихся къ обсуждаемому длу въ разнообразныхъ отношеніяхъ, а потому способныхъ обсудить оное съ различныхъ сторонъ. Такимъ образомъ, задумавъ произвести пересмотръ русскаго законодательства и собрать для этого выборныхъ отъ народа, Екатерина совщалась съ просвщеннйшимъ государственнымъ человкомъ того времени, графомъ Н. И. Панинымъ, съ лично ей преданнымъ графомъ Г. Г. Орловымъ, съ графомъ А. П. Шуваловымъ, вельможею проникнутымъ либеральными понятіями, и съ главою тогдашнихъ бюрократовъ, княземъ А. А. Вяземскимъ. Но удобно ли въ каждомъ данномъ случа соображать какихъ именно лицъ пригласить для совта? Очевидно, Екатерина должна была скоро придти къ убжденію въ необходимости немногочисленнаго собранія состоящаго изъ вполн довренныхъ лицъ, собранія, которое имло бы по крайней мр не случайный характеръ. Случай къ тому представился въ исход 1768 года, когда Турція неожиданно объявила намъ войну. О своемъ намреніи составить по этому случаю чрезвычайное собраніе изъ лицъ особо ею назначенныхъ она сообщила первоначально своему военному министру графу Г. Г. Чернышеву, по крайней мр мы имемъ въ виду его записку на имя императрицы, въ которой, не зная впрочемъ ‘на какомъ основаніи будетъ учреждаться этотъ совтъ’, онъ предлагалъ призвать въ оный Н. И. Панина, Мордвинова, Г. Г. Орлова, Вяземскаго, вице-канцлера князя Голицына, адмирала Мордвинова и кого-либо изъ военной коллегіи. {Графы Н. и П. Папины, Лебедева.} Екатерина, оставивъ четырехъ первыхъ и назначивъ его самого, Чернышева, присоединила къ нимъ: бывшаго гетмана К. Г. Разумовскаго, М. Н. Волконскаго, П. И. Паиина и вскор назначеннаго главнокомандующимъ князя А. М. Голицына. Составленный такимъ образомъ чрезвычайный совтъ собрался въ первый разъ 4го ноября 1768 года. Утромъ въ 10 часовъ, читаемъ мы въ первомъ протокол этого совта, лица назначенныя императрицей пріхали во дворецъ и были введены въ особый покой, гд она сама открыла засданіе. Она объявила что, сверхъ ея ожиданій и вопреки желанію ея, война объявлена Россіи, и поручила собравшимся опредлить планъ военныхъ дйствій, обсудить мры къ охраненію границъ и, наконецъ, изыскать, съ возможно меньшимъ отягощеніемъ народа, средства для предстоящихъ чрезвычайныхъ расходовъ.
Составленный для этой спеціальной цли совтъ собирался десять разъ. Въ первомъ засданіи графъ Н. Панинъ изложилъ собранію состояніе политическихъ длъ, а графъ Чернышевъ сдлалъ обозрніе военныхъ силъ Россіи и Турціи, а также хода военныхъ дйствій въ предшествовавшія войны съ Портой, что и послужило для собранія основаніемъ къ дальнйшимъ соображеніямъ. При этомъ, на вопросъ императрицы ‘какой образъ войны вести’, Орловъ выразилъ мнніе ‘что когда начинать войну, то и надлежитъ имть цль’, и затмъ предложилъ, ‘не можно ли послать, подъ видомъ вояжа, въ Средиземное море нсколько судовъ и оттуда учинить диверсію на непріятеля’, войдя, впрочемъ, по этому предмету въ предварительное соглашеніе съ дружественнымъ намъ Британскимъ дворомъ. Въ третьемъ засданіи совта императрица сказала: ‘если кто что придумалъ для пользы настоящихъ длъ, то можетъ оное предложить’. Тогда Орловъ прочелъ записку о Морейской экспедиціи, а вице-канцлеръ — свднія о единоврныхъ намъ народахъ подвластныхъ Турціи, ‘желающихъ поступить подъ россійскій скипетръ’. Извстно что это предположеніе не замедлило осуществиться, и читатели Русскаго Въстника имли случай познакомиться съ любопытными подробностями задуманной Орловымъ экспедиціи (Русск. Встн. 1868 г. No 1). Вслдъ затмъ были ршены въ общихъ чертахъ, планъ сухопутныхъ операцій, назначеніе главнокомандующихъ, мры къ оборон государства, способъ комплектованія полковъ, и указаны средства къ увеличенію государственныхъ доходовъ. Все это окончено было къ 29му декабря. Чрезвычайный совтъ окончилъ возложенное на него дло. Императрица не пожелала однакожь распустить его, но указомъ даннымъ сенату продлила его существованіе на все продолженіе войны. Совту данъ былъ особый наказъ, коимъ на него возлагалось разсматривать: все касающееся настоящихъ военныхъ обстоятельствъ, какъ по предмету операцій дйствующихъ армій, такъ и по дламъ вншней политики, условія могущаго послдовать мирнаго соглашенія и наконецъ вопросы связанные съ чрезвычайными въ настоящихъ обстоятельствахъ расходами. Такимъ образомъ сфера дйствія совта значительно расширилась въ сравненіи съ тою которая была указана ему первоначально, но сама сила вещей не замедлила расширить еще боле программу его занятій, такъ какъ на ходъ войны не могли не оказать вліянія положеніе длъ внутри государства и отношенія Россіи къ иностраннымъ державамъ. На разсмотрніе совта стали поступать поочередно данныя касающіяся моровой язвы, Пугачевщины, польскихъ, шведскихъ и турецкихъ длъ, а также нкоторыя изъ важнйшихъ законодательныхъ мръ, какъ напримръ, учрежденіе для управленія губерній, грамоты данныя дворянству и купечеству и т. п.
Личный составъ совта измнялся въ продолженіе долгаго царствованія императрицы Екатерины, нкоторыя изъ вышепоименованныхъ лицъ получили назначенія вн столицы, другимъ указаны были особыя занятія, наконецъ старость, болзни и смерть разчистили группу первоначально призванныхъ туда лицъ, поэтому поочередно вступали въ члены совта: графъ И. Г. Чернышевъ, Потемкинъ (съ 1774 года), графъ А. И. Остерманъ, Румянцовъ, Безбородко (съ 1786 года), графы Брюсъ, Мусинъ-Пушкинъ, А. Р. Воронцовъ, Заводовскій и Н. И. Салтыковъ, Стрекаловъ, бывшій первымъ производителемъ длъ въ совт, и Самойловъ, въ послдствіи генералъ-прокуроръ.
Вотъ все что можно сказать, не вдаваясь въ подробности, объ исторіи государственнаго совта въ царствованіе Екатерины. Но сказаннаго достаточно, кажется, чтобы дать понятіе о важности этого учрежденія въ государственномъ механизм Россіи. Поэтому архивъ его не можетъ не имть большаго значенія для историка. Этотъ архивъ состоитъ изъ протоколовъ засданій совта и, слдовательно, какъ историческій матеріалъ, идетъ въ уровень съ обнародованными нсколько лтъ тому назадъ протоколами верховнаго тайнаго совта. Историкъ Екатеринина царствованія найдетъ здсь, можно сказать, готовый остовъ для политической стороны своего труда, а при извстномъ и, къ сожалнію, довольно утвердившемся у насъ взгляд на историческую работу,— и совсмъ готовыя страницы, за которыми, теперь, благодаря настоящему изданію, не надо будетъ и ходить далеко. Слдующая страница, напримръ, заимствованная изъ протокола засданія 20 іюля 1788 года, въ коемъ разсматривалось донесеніе нашего посланника въ Швеціи о полученномъ имъ приглашеніи выхать въ восьмидневный срокъ изъ Стокгольма, не могла ли бы цликомъ войти въ какой-либо изъ историческихъ трактатовъ господствующей у насъ школы?
‘Совтъ находилъ поступокъ сей несоотвтствующимъ отнюдь доброму между обими державами согласію и оскорбительнымъ для двора здшняго, разсуждая что справедливость и пристойность требуютъ наблюсти въ семъ случа и съ нашей стороны совершенное взаимство учиненіемъ подобнаго объявленія и пребывающему здсь шведскому министру, а прочимъ находящимся здсь повреннымъ особамъ вручить записки съ изъясненіемъ причинъ, ея величество къ тому побуждающихъ. Между же тмъ, еслибы баронъ Ыолькенъ прислалъ къ вице-канцлеру испросить себ часъ для какого-нибудь изъясненія, или хотя и для врученія королевскаго письма ея величеству, можно будетъ ему отвтствовать, что посл онаго съ нашимъ министромъ въ Швеціи происшествія, не можетъ онъ, вице-канцлеръ, съ нимъ, барономъ Ыолькеномъ, изъясняться, не испросивши на то особаго повелнія, но буде бы потомъ, да и по формальномъ уже объявленіи, ршился сей шведскій посланникъ прислать къ вице-канцлеру запечатанныя письма королевскія для поднесенія ея величеству, то приняты они быть могутъ, тмъ боле что король, для вящшаго оправданія своего, могъ бы иначе сказать, что изъяснялся въ тгсьмахъ своих,ъ удовольствоватёльнтъ для здшняго двора образомъ, но что и сихъ писемъ принять не хотли. Впрочемъ, какъ уже сей поступокъ королевскій ясно показываетъ стараніе его изыскать поводъ къ явному разрыву со здшней Имперіей, то и нужно 1) съ нашей стороны принять всевозможныя въ осторожность нашу мры, а въ вящшее тому поспшествованіе предоставить ея императорскому величеству, не соизволитъ ли, для командованія всми находящимися въ здшнемъ кра сухопутными войсками, высочайше назначить начальника, который бы по лучшему своему усмотрнію учинилъ бы надлежащее распоряженіе къ надежнйшей здшнихъ предловъ безопасности и къ удобнйшей оборон отъ всякихъ непріязненныхъ покушеній. Потомъ предложилъ графъ Безбородко записку съ означеніемъ какимъ образомъ военныя наши дйствія располагаемы и ведены быть должны, въ случа открытія (таковыхъ) со стороны шведской, и росписанія находящихся здсь войскъ.’
Но включенная въ историческій трактатъ, эта страница не передастъ потомству ни взрыва негодованія вырвавшагося изъ груди императрицы при извстіи о коварств шведскаго правительства, ни раздраженія обнаружившагося въ русскомъ обществ, ни одушевленія крестьянъ добровольно выставлявшихъ рекрутъ и подводы подъ поспшавшія на шведскую границу войска, которыя просили чтобъ ихъ вели безъ дневокъ: вс эти яркія черты будутъ потеряны. Правда канцелярская будетъ сохранена, цитаты будутъ точны, но жизненной правды не будетъ.
Но Архивъ государственнаго совта не исторіи, это остовъ исторіи. Изданіе состоитъ изъ протоколовъ, то-есть сокращенныхъ перечневыхъ отчетовъ о засданіяхъ совта. Въ нихъ отмчено лишь что такой-то говорилъ о такомъ-то предмет или прочелъ записки такого-то содержанія, либо депешу извщающую о такомъ-то поворот въ иностранной политик, но ни произнесенныя рчи, ни текстъ записокъ и депешъ прочитанныхъ въ собраніи не записаны составителемъ протоколовъ. Такъ напримръ, въ протокол 12го ноября 1768 года сказано только что графъ Г. Г. Орловъ читалъ свое мнніе объ экспедиціи въ Средиземное море, и больше ничего. Изъ вышеприведенной выдержки видно что графъ Безбородко читалъ записку о предполагаемыхъ военныхъ дйствіяхъ Шведовъ, но самой этой записки, какъ равно и мннія заявленнаго Орловымъ 12го ноября 1768 года, не сохранилось въ архив государственнаго совта. Точно также не сохранилось тамъ и тхъ депешъ которыя нердко предъявлялъ графъ Панинъ, и тхъ реляцій которыя доставлялись отъ главнокомандующихъ. Повидимому, члены, по прочтеніи этихъ депешъ, записокъ и реляцій, клали ихъ къ себ въ карманъ и уносили съ собой. Но для насъ весьма важно и то что сохранилось, мы узнаемъ изъ протоколовъ совта что въ его засданіяхъ были произносимы рчи, что были читаны важныя записки и депеши, и если имется мало надежды возстановить словесныя заявленія, то въ архивахъ различныхъ вдомствъ, по дламъ коихъ происходили разсужденія въ совт, должны сохраниться т письменные акты о которыхъ упоминается въ протоколахъ, а другіе, можетъ-быть, отыщутся между бумагами сановниковъ прежняго времени, которыя, какъ извстно, были опечатываемы посл смерти своихъ владльцевъ и большею частію поступали въ государственный архивъ.
Вышесказаннаго достаточно, кажется, чтобы дать понятіе о содержаніи лежащаго предъ нами изданія. Можетъ-бытъ, оно не удовлетворитъ нкоторымъ преувеличеннымъ ожиданіямъ, но въ этомъ некого винить. Во всякомъ случа нельзя не почитать большимъ пріобртеніемъ того обстоятельства, что настоящее изданіе представляетъ несомннно врную и чрезвычайно подробную хронологическую нить за все царствованіе Екатерины, тогда какъ донын многіе изъ нашихъ писателей перепутывали если не годы, то числа, руководствуясь то старымъ, то новымъ стилемъ, смотря по тому изъ русскихъ или иностранныхъ источниковъ они черпали свои данныя. Въ изданіи о которомъ мы говоримъ факты не раскрыты во всей ихъ полнот и выпуклости, но перечень по инымъ предметамъ такъ подробенъ что къ нимъ уже немного остается прибавлять изъ другихъ источниковъ. Таковы, между прочимъ, свднія относящіяся къ крымскимъ дламъ, послдствіемъ коихъ было присоединеніе Таврическаго полуострова. Мы можемъ наконецъ замтить и то что протоколы относящіеся ко второй половин царствованія Екатерины гораздо пространне чмъ первоначальные. Станемъ надяться что протоколы послдующихъ царствованій будутъ заключать въ себ все боле и боле интереса, и если эта надежда наша исполнится, то будущимъ историкамъ Россіи будетъ легко работать.
Что касается до части собственно издательской, то она едва ли оставляетъ что-либо желать. Изданіе вовсе не роскошно, но за то очень опрятно и блещетъ отсутствіемъ опечатокъ: мы почти не находимъ ихъ въ двухъ большихъ томахъ наполненныхъ собственными именами, что длаетъ большую честь трудившимся надъ изданіемъ Архива. Уважаемые издатели, сенаторъ Калачовъ и профессоръ Чистовичъ, расположили находившійся въ ихъ распоряженіи матеріалъ по предметамъ: все то что касается войнъ, иностранной политики и нкоторыхъ особенно важныхъ происшествій внутри государства,— какъ напримръ Пугачевскаго бунта, моровой язвы, — отнесено къ первому отдленію, историческому, все касающееся законодательства, судоустройства и обычнаго теченія администраціи отнесено къ второму отдленію, юридическому. Каждое изъ этихъ отдленій, составляющихъ въ совокупности первый томъ, снабжено прекрасно составленными указателями именъ лицъ и географическихъ названій. Словомъ, намъ остается Ждать лишь одного,— чтобы слдующіе томы Архива продолжали выходить подъ редакціей тхъ же просвщенныхъ лицъ которыя трудились надъ первымъ.