АНГЛИНСКІЯ ПИСЬМА,
или
ИСТОРІЯ
КАВАЛЕРА
ГРАНДИССОНА.
Твореніе Г. РИЧAРДСOHA
сочинителя
ПАМЕЛЫ и КЛАРИССЫ.
Переведено съ французскаго
А. Кондратовичемъ.
Во град Святаго Петра
1793 года.
Цна безъ перепл. 1 р. 10 коп.
ИСТОРІЯ
Кавалера
ГРАНДИССОНА.
Генріетта Биронъ къ темъ же.
Милади Г…. съ нами разпрощалась, Г. Ревсъ сего дня приглашенъ былъ къ Милади Вилліамсъ, а Графиня застала насъ дома однихъ, Гжу. Ревсъ и меня.
Въ самую ту минуту какъ она вошла сердце мое поколебалось и сіе смущеніе еще боле умножилось въ то время когда мы начали пить съ Гж. Ревсъ чай. Взоры ея оказывали такую благопривтливость, что я оную сладостно ощущала въ моемъ сердц. Въ глазахъ ея, кажется мн, читала я слдующее: Вы не должны боле питаться надеждою, Миссъ Биронъ, и я думаю что вскор будете мн принадлежать.
Но по окончаніи завтрака она не утомляла уже меня боле. Я ясно усматриваю ваше замшательство, любезная Миссъ, сказала она мн съ весьма нжнымъ видомъ и весьма о васъ соболзную, видя умноженіе онаго, но оно подаетъ мн знать, что Сиръ Карлъ далъ мн свое слово. Я въ томъ нимало не сумнваюсь, поелику весьма не удивительно, любезная моя, что вы возъимли къ нему склонность. Ибо какъ по обхожденіямъ такъ и виду онъ самый любезный человкъ. Женщина исполненная добродтелью и честностію можетъ его любить, не навлекая на себя чрезъ то ни малйшей укоризны. Но весьма безполезно хвалить мн его предъ вами, ниже вамъ, Гжа. Ревсъ.
Однако надлежитъ васъ увдомитъ, продолжала она, что мн предлагаютъ за моего сына такую невсту, о коей я имю весьма хорошее мнніе, но я бы не въ примръ еще лучшее имла, любезная моя, естьлибъ никогда васъ не знала. Я говорила о томъ Милорду. Вамъ не безъизвстно, что я чрезвычайно желаю видть его сочетавшимся законнымъ бракомъ. Онъ отвчалъ мн, что до того времени пока будетъ имть хотя нкую надежду понравиться Миссъ Биронъ, и слышать не желаетъ инныхъ предложеній сего рода. Согласенъ ли ты, сказала я ему, чтобъ я прямо отнеслась къ Кавалеру Грандиссону въ томъ, дабы узнать его намренія отъ самого его? Его почитаютъ самымъ откровеннйшимъ изъ человковъ. Ему небезъизвстно, что наше свойство толикоже безпорочно какъ и его, и что нашъ союзъ не можетъ нанести ни малйшаго безчестія и самой знатнйшей фамилій въ Королевств. Я признаюсь, что сей вопросъ можетъ показаться весьма отважнымъ между такими особами, кои знакомы токмо по одному имени. Однако Сиръ Карлъ есть такой человкъ, съ коимъ я принимаю великое удовольствіе говорить откровенно.
Милордъ усмхнулся отъ сего моего предложенія, но я видя что онъ нимало тому не противился, похала къ Сиру Карлу и безъ всякаго затрудненія съ нимъ изьяснилась.
При семъ Графиня замолчала. Она весьма проницательна. Она посмотрла на насъ, на Гжу. Ревсъ и на меня. И такъ, Сударыня, сказала ей моя сестрица съ видомъ изъявляющимъ любопытство, пожалуйте доканчивайте. Чтожъ касается до меня, Люція, то нетерпливость знать оное, не позволила мн сказать ни единаго слова.
Третьяго дня случилось ето, возразила она. И самымъ искусный живописецъ не въ состояніи представить толико плнительной картины о смертной, какую Сиръ Карлъ изобразилъ мн о васъ. Онъ говорилъ мн о тхъ обязательствахъ, кои понуждаютъ его отправляться въ путь. Онъ превозносилъ похвалами ту особу, которая составляетъ предметъ его путешествія, онъ равномрно восхвалялъ брата, коего онъ съ великою нжностію любитъ: онъ говорилъ съ страстною любовію о всей той фамиліи. Одинъ Богъ сказалъ онъ мн, извстенъ о моемъ жребіи. Я буду поступать по великодушію, справедливости, или лучше сказать положусь на Провидніе. Посл сей благородной откровенности, я его спросила, надется ли онъ въ предположеніи щастливаго выздоровленія, чтобъ иностранка была его супругою? Я ничемъ не ласкаюсь, отвчалъ онъ мн. Я отъзжаю безъ всякой надежды. Естьли т вспомоществованія, кои я стараюсь приложить, возвратятъ столь драгоцнное для меня здоровье, и естьли болзнь ея брата, коего я не мене люблю, нсколько умалится, то моя радость будетъ превыше моего чаянія. Прочее же оставляю я на Провидніе. Случай не можетъ отъ меня зависть.
Изъ сего то должна я заключитъ, Г. мой, сказала я ему, что вы никакого не имете обязательства съ Миссъ Биронъ.
При семъ, я не могу теб сказать, любезная Люція, сама ли по себ остановилась Графиня или для наблюденія насъ, ибо я не въ состояніи была преодолть такого движенія, кое меня со всемъ смутило. Она примтила мое замшательство. Она у меня спрашивала, куда я хочу идти, представляя мн что она прекратитъ рчь свою, естьли ея повствованіе мн тягостно. Я придвинула свой стулъ къ ней какъ можно ближ, наклоня голову позади ея стула и закрывъ половину лица, такъ что видны были одни только глаза. Она встала. Нтъ, сударыня, сказала я ей, не вставайте, продолжайте, пожалуйте продолжайте. Вы привели меня въ чрезвычайное любопытство. Позвольте мн остаться на моемъ мст и не безпокойтесь о мн. Такъ, сударыня, сказала гжа. Ревсъ, которая не мене меня пылала любопытствомъ, какъ она мн посл въ томъ призналась, продолжайте и позвольте моей сестриц остаться въ своемъ положеніи: чтожъ на сіе отвчалъ Сиръ Карлъ?
Дражайшая моя Миссъ, возразила Графиня, садясь и говоря мн, я хочу напередъ сдлать вамъ одинъ вопросъ, ибо я не желаю никого оскорблять.
О сударыня! Вы совершенно къ тому неспособны, отвчала я ей. Но въ чемъ состоитъ сей вопросъ?
Неужели Кавалеръ Грандиссонъ, любезная моя, никогда не длалъ вамъ, совершеннаго обьявленія?
Никакъ нтъ, сударыня.
И такъ я весьма обманута, естьли онъ васъ не любитъ. Вотъ его отвтъ: въ такихъ обстоятельствахъ, въ коихъ я теперь нахожусь, какоебъ впечатлніе ни могло произвести надо мною достоинство Миссъ Биронъ, но я почелъ бы себя недостойнымъ жизни, естьлибъ старался привлечь ея къ себ склонность.
Ахъ Люція! Сколь благородно его поведеніе со мною оправдано!
И такъ, Г. мой, возразила Графиня, вы конечно не будете гнваться, естьли мой сынъ приметъ намреніе уврять Миссъ Биронъ, что онъ не безъ достоинства и что его сердце совершенно ей предано.
Гнваться? Никакъ нтъ, сударыня, справедливость и честность совершенно мн то запрещаютъ. Дай Боже чтобъ Миссъ Биронъ, обрла въ щастливомъ бракосочетаніи все то благо, коего она достойна! Я слыхалъ что о Милорд Д…. говорятъ весьма похвально. Имніе его соотвтствуетъ его пород. Онъ можетъ приносить честь своей матери…. чтожъ касается до меня, коего вс чувствованія разсяны, которой не знаетъ того что сдлать можетъ, ниже помнитъ долгъ свой, то я весьма буду остерегаться привлекать въ неизвстность такую молодую особу, коей я удивляюсь и коея дружба столь для меня драгоцнна, наипаче когда я толикими прелстями нтъ ни чего такого, чтобы она должна почитать превыше себя.
Какое великодушіе, Люція! Колико оно меня тронуло! Отъ сего лице мое обливалось слезами въ то время когда я сокрывала оное позади креселъ Графини. Но она продолжала въ словахъ Сира Карла.
Позвольте мн, Сударыня, избавить васъ отъ дальнихъ вопросовъ, Изъ столь разборчиваго разговору конечно дойдетъ что ниесть до Миссъ Биронъ. Но поелику я не извстенъ, какой получитъ успхъ мое путешествіе, то и повторяю что собственная моя честь и то, чемъ я обязанъ двумъ молодымъ особамъ равнаго почтенія достойнымъ, налагаетъ на меня такіе законы, кои позабытъ было бы для меня весьма стыдно. И дабы совершенно открыть вамъ внутренность моего сердца, съ какимъ видомъ осмлился бы я появиться предъ честною женщиною, предъ вами, Сударыня, естьлибъ въ то время когда справедливость и честность подвергаютъ меня къ тмъ должностямъ, коихъ исполненія имютъ право отъ меня требовать, способенъ я былъ признаться въ другихъ желаніяхъ, и держатъ въ недоумніи другую женщину до объясненія моего жребія. Нтъ, Сударыня, я лучше соглашусь умереть, нежели помрачить себя симъ недостойнымъ поступкомъ. Я знаю свои разположенія, присовокупилъ онъ, но Миссъ Биронъ свободна. Италіанка, коей нещастіе призываетъ меня въ Болонію, равномрно свободна. Путешествія же моего отложитъ ни какъ нельзя, но я ни какихъ не длаю съ самимъ собою условій, и взирая на свой долгъ нахожу мою благодарность въ томъ удовольствіи, когда оный исполню.
Графиня перемнилась въ своемъ голос повторяя благородныя сіи слова. Она присовокупила къ тому нкіе знаки удивленія о свойств героя. Потомъ, возвратясь опять къ своему повствованію продолжала, я его тогда спросила, не ужели по всмъ тмъ признакамъ, кои совершенно почти заставляютъ думать, что онъ не возвратится изъ Италіи не сочетавшись бракомъ, и по столь хорошему мннію въ пользу моего сына, не явитъ онъ мн своего ходатайства у той любвидостойной Миссъ Биронъ, кою онъ иногда называлъ своею сестрою, и надъ коею сіе званіе подаетъ ему нкое вліяніе? Онъ отвчалъ мн: сіе предложеніе, сударыня, показываетъ то высокое мнніе, которое вы имете о Миссъ Биронъ и коего конечно признаете сами, что она достойна: но могу ли я приписать себ безъ чрезвычайной неосмотрительности то вліяніе, кое вы предполагаете во мн надъ ея разумомъ, когда у ней ней есть родственники столько же ея достойные, сколько и она ихъ?
Вы легко судить можете, любезная Миссъ, сказала мн Графиня, что мое намреніе въ семъ вопрос состояло въ томъ, дабы испытать его сердце. Однако я просила у него за то прощенія и присовокупила, что я не почла бы себя увренною чтобъ онъ меня простилъ чистосердечно, естьлибъ онъ не общался мн по крайней мр увдомить Миссъ Биронъ о предмет моего посщенія.
Мн кажется, Люція, что я нимало бы не досадовала, естьлибъ онъ ее и не простилъ.
Теперь, любезная Миссъ, возразила ласковая Графиня, вы можете смотрть на меня безъ всякаго затрудненія и позволите мн видть прелстное ваше лице. И такъ она обратилась ко мн, она взяла меня въ свои обьятія, сдлала мн нкую укоризну утирая на глазахъ моихъ слезы, поцловала меня въ щеку, и когда увидла что я пришла нсколько въ себя, то начала говорить мн слдующимъ образомъ:
Любезная моя, прелстная моя Миссъ Биронъ…. для чегожъ не могу я сказать дражайшая дочь моя, въ томъ смыслъ, въ какомъ желаю? Ибо по сей или другой какой причин, вы должны позволить мн называть васъ симъ именемъ: скажите мн теперь, какъ будто бы въ самомъ дл говорите вы своей матери, имете ли вы какую ни есть надежду, что Сиръ Карлъ Грандиссонъ можетъ быть вашимъ супругомъ?
Ахъ! Сударыня, отвчала я ей съ великимъ замшательствомъ, не столько ли жестокой длаете вы мн вопросъ, какъ и ему самому сдлали?
Такъ, дражайшая Миссъ, столько же жестокой, я я равномрно готова просить прощенія у васъ, какъ просила и у него, естьли вы дйствительно говорите мн, что оный васъ оскорбляетъ.
Я объявила, Сударыня, и при томъ отъ искренности моего сердца, что я почитаю его обязаннымъ предаться своей иностранк, и хотя въ самомъ дл предпочитаю я его всмъ мною видннымъ, мужчинамъ, однако ршилась, естьли возможно, преодолть ту склонность, кою къ нему чувствую. Онъ общался имть ко мн дружество до тхъ поръ, пока оное можетъ быть принимаемо не помрачая другихъ привязанностей, и на семъ то ограничиваю я вс свои намренія.
Нтъ совершенно такой другой привязанности, возразила Графиня, съ коею бы столь чистая и непорочная дружба не могла согласоваться. Сынъ мой поспшитъ отъ искренности своего сердца оправдать оную. Онъ удивляется свойству и качествамъ Кавалера Грандиссона. Онъ почтетъ за сугубую себ честь, когда посредствомъ васъ соединится съ нимъ дружествомъ. Дражайшая моя, окажите равномрно свое дружество, но подъ самымъ нжнйшимъ именемъ, такому молодому человку, котораго вы найдете онаго достойнымъ. Чтожъ касается до меня, то я требую отъ васъ четвертаго мста въ вашемъ сердц. О дражайшая моя! Какое щастіе можете вы составить своимъ союзомъ!
Вы весьма иного длаете мн чести, Сударыня. Вотъ все, что я могла ей отвчать.
Но, любезная Миссъ, вы должны мн изьясниться. Я не требую отъ васъ сего засвидтельстованія.
Очень хорошо, Сударыня, я согласна изьясниться. Я почитаю честность: но сердце состоитъ не въ моей власти.
И такъ вы имете нкую надежду, любезная моя…. какъ бы то ни было, но я отъ васъ не отстану, естьли можно. Я никогда не почитала себя способною учинить вамъ такое предложеніе: но я почитаю васъ, такъ какъ и сынъ мой, безподобною въ свт двицею. Выслушайте меня: мы нимало не станемъ помышлять о предлагаемомъ намъ союз до возвращенія Сира Карла изъ путешествія. Вы мн однажды сказали, что предпочли бы моего сына всмъ тмъ, кои домогаются получить ваше сердце. Я не говорю о Сир Карл, которой привлекъ вашу склонность прежде, нежели вы насъ спознали, но общаетесь ли вы выдти за моего сына, естьли Кавалеръ не возвратиться холостымъ.
Я по истинн ей призналась, что она приводитъ меня въ великое изумленіе. Какъ, сударыня! Не ужели я не потщусь извлечь себ какого ниесть плода изъ того примру, которой вы мн предлагали почти сію же минуту? Съ какимъ видомъ…. нкоего человка сказалъ, [а ето тотъ самый человкъ, коего вы заставили говорить слдующее:] съ какимъ видомъ появилась бы я предъ честною женщиною, предъ вами сударыня естьлибъ способна была держать кого ниесть въ недоумніи?… Нтъ, сударыня, я лучше соглашусь умереть, какъ и Сиръ Карлъ, нежели помрачить себя сею недостойною поступкою. Но мн кажется, сударыня, что вы мн учинили сіе предложеніе, такъ какъ и ему, единственно для того дабы испытать мое сердце.
По истинн, любезная моя, прервала она рчь мою съ нкіимъ замшательствомъ, вы приносите мн великое удовольствіе, подавая мн способъ ко извиненію. Впрочемъ я говорила чистосердечно, и по сей то причин должна почувствовать нсколько смущенія.
Какое благоразуміе, дражайшая Люція? Она приняла меня въ свои объятія и вторично поцловала об мои щеки. Я хочу, сказала она мн, нсколько себя оправдать: заблужденіе въ кое я поверглась, должно показать вамъ съ коль чрезвычайнымъ пристрастіемъ желала бы я видть васъ Графинею Д…. но вы по своему достоинству заслуживаете такое титло, коего я и вообразить себ не могу. Она спросила у меня, когда я намрена возвратиться въ Нортгамптонширъ. Я обьявила ей мое намреніе. И такъ вы не должны отъзжать не постивши меня! А я вамъ общалась, что во время вашего посщенія сынъ мой вамъ не покажется. Теперь я боле не желаю, чтобъ онъ съ вами увидлся, и обратясь къ Гж. Ревсъ сказала: естьли онъ придетъ сюда безъ моего соучастія, Сударыня, то прошу васъ не позволить ему видться съ Миссъ Биронъ.
Я оказала ей чувствительную благодарность за толикое ея добродушіе. Она просила меня, чтобъ я писала къ ней письма въ небытность мою въ Лондон. Сія прозьба приносила мн толико чести, что я не могла ей въ томъ отказать. Сынъ ея, сказала она мн усмхаясь, не боле будетъ видть мои письма, какъ и саму меня. Выходя отъ насъ она отозвала меня на минуту къ сторон и сказала, я хочу признаться, что мн никогда не случалось даже и въ такихъ обстоятельствахъ, кои наиболе впечатлны были въ моемъ сердц, видть себя принужденною къ молчанію собственными моими изрченіями. Чтожъ длать? Я пришла было лаская себя успхомъ. Когда надежда бываетъ равна почти желанію, то исполняются единыя токмо т мчтанія, кои оную ласкаютъ. Страсти наши, любезная моя, обыкновенно преодолваютъ нашъ разсудокъ. Однако я знаю двухъ, коихъ можно изключить изъ сего правила, то есть: васъ и Сира Грандиссона.
По окончаніи сей рчи она, разпрощалась съ нами. Я избавлю тебя, любезная Люція, отъ всхъ размышленій коимъ я предалась, по причин сего докучливаго хотя и ласкательнаго посщенія. Нтъ! дражайшая Люція, не для сихъ малозначущихъ прискорбій потребна мн твердость духа и усиліе къ преодолнію оныхъ.
Примчаніе. Хотя безпрестанно и безъ всякаго затрудненія изключаютъ великое множество такихъ писемъ, кои отводятъ матерію отъ главнаго содержанія, но и между таковыми есть столь пріятныя, кои заслуживаютъ вниманіе. Таковы суть два слдующія, въ коихъ свойство Миссъ Грандиссонъ, именуемой теперь Милади Ж…. изъявляется совершенно.
Генріетта Биронъ къ Люціи Сельби.
Во вторникъ по утру 28 Апрля.
Что ты скажешь о сей странной Милади Ж…? Что касается до меня, то я ее нахожу чрезвычайно хулы достойною. Милордъ Л… потерялъ отъ нее все терпніе. Милади почти въ такомъ же состояніи, Емилія обьявляетъ, что она весьма ее любитъ, но токмо не любитъ ея своенравій, Милордъ Ж.… желаетъ приносить мн свои жалобы. Предметъ ссоры кажется не весьма важенъ, какъ я о томъ узнала отъ Емиліи: но бездлушки производятъ иногда весьма важныя слдствія, когда заключается въ томъ безстыдстве. Какъ бы то ни было, дло состоитъ между ими и ни кто изъ нихъ не желаетъ о томъ говорить. Впрочемъ Милордъ и Милади Л…. чрезвычайно не одобряютъ тотъ насмшливый видъ, которой она притворно на себя принимаетъ.
Несогласіе ихъ началось со вчерашняго вечера. Мы ужинали у нихъ, Гжа. Ревсъ и я съ Милордомъ и Миладіею Л…. и при томъ были еще дв Италіанки. А какъ я не имла охоты играть съ ними въ карты, то мы и похали отъ нихъ еще рано, и Госпожа Оливія почти въ то же самое время разпрощавшись съ ними ухала вмст съ своею тетушкою. Милордъ же и Милади Л.... также Емилія и Докторъ Барлетъ сли играть въ карты. Во время ихъ игры, Милади Л….. изъ своей горницы пошла въ низъ по лстниц съ великою торопливостію, поя какія то ноты. Милордъ слдовалъ за нею съ видомъ исполненнымъ великаго смущенія, сударыня, началъ онъ говорятъ, вамъ должно нчто сказать…. должно, прервала она, нтъ, Милордъ, ни чего не должно мн говорить. Она сла позади Емиліи. Не смотрите на меня, сказала она ей. Кто выигралъ? Кто проигралъ? Мужъ же ея въ сіе время прохаживался по горниц большими шагами. Милордъ и Милади Л…. хотли было притвориться будто ничего не примтили въ той надежд, что воставшая буря сама собою утишится, ибо сестра ихъ проговорила за обдомъ нсколько колкихъ изрченій, хотя за ужиномъ и все было спокойно. Докторъ Барлетъ предложилъ ей свои карты, но она не пожелала ихъ взять. Нтъ Докторъ, сказала она ему, у меня есть свои карты, съ коими я хочу играть, а моя игра не весьма легка. Но Люція, ты конечно не различишь ролей, естьли я не означу каждое дйствующее лице.
Милордъ Ж…. Естьли такимъ образомъ какъ вы поступаете, Сударыня, то я легко могу поврить….
Милади Ж…. Будьте спокойны, Милордъ, мы здсь не одн. Сестрица, мн кажется, что ты выиграешь шпадильею.
Милордъ Ж…. Позвольте, Сударыня, сказать мн вамъ одно слово.
Милади Ж…. Всегда готова къ повиновенію, Милордъ.
Она встала. Онъ хотлъ взять ее за руку, но она завернула ее за себя.
Милордъ Ж…. И такъ вы не желаете дать мн своей руки, Сударыня?
Мил. Ж…. Она мн самой надобна.
Онъ отошелъ отъ нея, и не сказавъ ни единаго слова, вышелъ изъ горницы.
Мил. Ж…. [оборотясь къ собранію съ веселымъ и спокойнымъ видомъ.] Какія мужчины странныя созданія!
Мил. Л…. Шарлотта, ты приводишь меня въ великое удивленіе.
Мил. Ж….. Я весьма тому радуюсь, сестрица.
Мил. Л….. Но, сестрица, я совершенно ничего не понимаю.
Мил. Ж…. Мы вообще вс женщины любимъ весьма удивительное и непонятное.
Милор. Л…. По истинн, Сударыня, вы несправедливо говорите.
Мил. Ж…. Я весьма тому радуюсь, Милордъ.
Милор. Л…. Радуетесь! чему ?
Мил. Ж….Тому, что сестрица моя всегда говоритъ справедливо.
Милор. Л…. По истинн, Сударыня, естьлибъ я былъ на мст Милорда Ж…. то не могъ бы сего стерпть.
Мил. Ж…. Прекрасное для васъ наставленіе, Милади Л.... воспользуйтесь онымъ и говорите всегда справедливо.
Мил. Л…. Когда я также буду поступать какъ вы Шарлотта.
Мил. Ж…. Понимаю, любезная сестрица, оставьте ето: всякой поступаетъ по своему желанію.
Мил. Л…. Сего конечно бы не случилось, естьлибъ мой братецъ…..
Мил. Ж . . . Можетъ быть нтъ.
Мил. Я ….. По истинн, любезная Шарлотта, мн кажется что ты виновата.
Мил. Ж…. Я также то думаю.
Мил. Л…. Для чегожъ не спшите….
Милади Ж…. Исправить мои проступки? Всякая вещь иметъ свое время.
Емилія признается, что она начала страшиться при окончаніи, сего разговора, когда горнишная Милади Ж…. пришедши сказала ей, что Милордъ желаетъ съ нею видться. Нтъ страшне на свт людей, какъ мужчины, возразила она, они не бываютъ довольно ни съ нами, ни безъ насъ. Но я столь покорна, что подобна сущей покорности. Вс мои клятвы будутъ соблюдены. При сихъ словахъ она вышла.
А какъ никто изъ нихъ назадъ не возвращался то, Милордъ и Милади Л…. услыша стукъ своей кареты употребили сей случай себ въ пользу, и дабы дать знать о ихъ неудовольствіи своей сестр, то ухали не простясь съ нею. Г. Барлетъ также удалился въ свою горницу, к такъ Милади Ж…. которая немедленно по томъ возвратилась, пришла въ чрезвычайное изумленіе, и была также нсколько тронута, увидя тамъ одну токмо Емилію. Милордъ почти въ тожъ самое время вошелъ туда изъ другихъ дверей. Вотъ прекрасной поступокъ, сказала она ему. Вы своими мужескими взорами разогнали всю компанію.
Милор. Ж…. Боже милостивый! Вы приводите меня въ чрезвычайное удивленіе, Сударыня.
Мил. Къ чему служатъ такія восклицанія, когда вы всхъ привели въ ужасъ?
Милор. Я! Сударыня.
Мил. Вы, Сударь. Такъ, вы. Не приняли ли вы на себя видъ властелина въ моемъ кабинет? Ради тишины не сошла ли я въ низъ? Не послдовали ли вы за мною…. Со взорами…. весьма прекрасными, я васъ увряю, для такого человка, которой не боле еще двухъ дней какъ женатъ? Потомъ, не призвали ли вы меня къ себ опять? Не подумали ли они, что сіе было для того дабы оказать мн нкое сожелніе по причин своего поступка? Не ужели чего ниесть недоставало къ моей покорности! Не привлекло ли оно на меня человческихъ взоровъ! Не съ торопливостію ли вы вышли изъ горницы? Вс присудствовавшіе могутъ засвидтельствоватъ о томъ спокойствіи, съ коимъ я возвратилась къ нимъ, опасаясь чтобъ они не весьма опечалились изъ сожалнія ко мн, и чтобъ не почли нашу ссору весьма важною. На конецъ, когда вашъ гнвъ утишился, какъ я то предполагаю, вы приказали меня позвать. конечно подумала я, что вы совершенно пришли въ самаго себя. Я еще поспшила повиноваться…..
Милор. И разв я васъ не покорно просилъ, Сударыня……
Мил. Покорно просилъ! Г. мой такъ, но съ такими взглядами….. Человкъ, за коего я вышла за мужъ позвольте мн сіе сказать, Г. мой, имлъ совершенно другой видъ. Посмотрите, посмотрите Емилія, вотъ онъ и еще разгорячился.
Въ самомъ дл Милордъ пошелъ вонъ въ чрезвычайномъ изступленіи. О! что вы думаете о сихъ мужчинахъ, любезная моя! вскричала она взирая на Емилію.
Я знала бы, сказала мн любвидостойная сія двица, что надлежало ей отвчать, но люди говорятъ, что не должно вмшиваться въ чужія ссоры, а особливо супружескія.
Несогласіе еще боле увеличилось на другой день. Емилія не могла боле подать мн извстій, но когда она оканчивала свое повствованіе. то мн подали отъ Милади Ж…. записку слдующаго содержанія.
‘Генріетта! естьли ты имешь обо мн хотя нкое сожалніе? то приди ко мн поскоре. Я великую имю нужду въ твоемъ совт. Я ршилась развестись съ страннымъ моимъ мужчиною. И такъ хочу я подписать любезное мое имя.
Я въ то же самое время написала ей отвтъ слдующаго содержанія: ‘Я совершенно не знаю той особы, которая называется Шарлоттою Грандиссонъ. Я съ великою нжностію люблю Милади Ж…, но сожалю токмо о Милорд. Я къ теб не поду. Я не могу подать теб совта кром того, что ты не должна шутить надъ своимъ благополучіемъ.,,
По прошествіи получаса, я получила другое письмо.
‘И такъ вотъ что я выиграла моимъ замужствомъ! Братецъ мой въ отсудствіи, къ мужу не льзя приступиться, Милордъ и Милади Л…. приняли его сторону, не узнавши кто правъ и кто виноватъ, Докторъ Барлетъ изъявляетъ свою важность и молчаніе меня осуждающее, Емилія меня <текст в книге испорчен> къ своему глазу, Генріетта моя отъ меня отрекается! и все сіе еще съ первой недли моего замужства началося! Чтожъ мн теперь длать? Война кажется явною. И такъ вы не желаете принять на себя качества посредственницы! вы не желаете говорите вы? Очень хорошо, я на то согласна. Но я хочу представить глазамъ вашимъ все произшедшее.
‘Вчерашняго вечера, до окончанія еще первой недли, въ первые Милорд Ж…. принялъ вольность вступать въ мсто моего уединенія, безъ всякаго отъ меня на то соизволенія. Вы конечно примтили, что онъ проболталъ за столомъ нсколько дерзскихъ и безстыдныхъ словъ, но я пропустила оное мимо ушей.
‘Что значитъ сія смлость? сказала я ему. Пожалуйте, Г. мой, выдьте отсюда. Для чего оставили вы гостей?
‘Я пришелъ, любезная моя, представить вамъ одну прозьбу. Начало, какъ вы видите, довольно было учтиво, естьлибъ онъ не столько вмшалъ въ оное докучливыхъ своихъ восхищеній, но онъ обнялъ меня обими своими руками, при Женни, горнишной моей двушк. А поелику безстыдныя ласкательства мужа могутъ произвесть опасныя впечатлнія надъ сими двицами, то вришь ли ты, Генріетта, что симъ совершенно можно испортить хорошіе нравы.
,,Я отвергаю вашу прозьбу и не хочу ее слушать. Какъ осмлились вы придти сюда безъ спросу? Вы должныбъ были разсудить, что я конечно не оставила бы моей сестрицы на долгое время. Какъ! не ужели торжественный обрядъ столь уже древенъ, что позволяетъ забывать правила жизни ?
‘Правила жизни, Сударыня? Онъ, какъ кажется, чувствительно былъ тронутъ симъ изрченіемъ. Оставьте меня, возразила я, не давши ему времени отвтствовать. Выдьте отсюда въ сію же минуту. Не прискорбно ли мн было будучи въ такомъ гнв, когда онъ объявилъ, что не выдетъ, и обнявъ вторично поцловалъ меня безобразною своею харею, Женни все еще была въ кабинет.
‘Теперь, Миссъ Биронъ, вы конечно меня не покинете въ такомъ случа, въ коемъ благопристойность принимаетъ участіе. Конечно нтъ, я въ томъ уврена. И естьли бы вы стали защищать ненавистныя сіи вольности въ начал еще бракосочетанія, то симъ дали бы знать, что он и самимъ вамъ нравятся.
‘И такъ вы легко вообразить себ можете, что я пришла въ чрезвычайное негодованіе. Онъ изчезъ, осмлясь бормотать и изъявлять свою злость. Онъ упомянулъ какого то дьявола. Тогда я спросила у Женни, не мн ли онъ ето сказалъ? Нтъ, по истинн, отвчала она мн: и такъ видишь, любезная Генріетта, дйствіе худаго примра надъ таковыми двками: она осмлилась еще говоришь въ пользу нжности мужней. Впрочемъ во всякомъ другомъ случа она поступаетъ благоразумно.
‘Прежде нежели гнвъ мой утишился, сей ненавистный человкъ появляся опять безъ всякаго замшательства. По истинн, любезная Генріетта, я говорю сущую правду. Онъ мн сказалъ: поелику вы ничего тайнаго не длаете, то я и не хочу васъ оставлять. Клянусь моею честію, Сударыня, вы весьма худо со мною поступаете.
,,Но позволите ли мн видться съ вами завтра по утру?
‘Нтъ, Г. мой.
‘Хотя при завтрак, дражайшая моя, и у кого же? у Миссъ Биронъ. Сего удовольствія прошу я у васъ за самую величайшую милость.
‘Его дражайшая! Ничего я толико не презираю во всемъ свт, какъ лицемрства. Я знала что онъ намренъ былъ сего дня хать со мною въ гости, дабы потщеславиться молодою своею помощницею, и разсуждала что видя меня въ гнв, онъ желалъ вдругъ наименовать мн пріятный домъ, выслужиться у васъ, и имть то удовольствіе, что заставилъ жену свою повиноваться, не употребляя къ тому властительнаго вида.
‘Отъ сего-то презрнія достойнаго начала произошла важная наша ссора. Наиболе же меня трогаетъ коварство мужчины, и то мчтательное воображеніе, кое онъ иметъ, дабы склонить васъ на свою сторону. Онъ не преминулъ однако во время нашей распри угрожать мн, что будетъ вамъ на меня жаловаться. Желать истребить меня изъ сердца самой любезнйшей моей пріятельницы! Можетъ ли быть такая злость простительна? Вы легко судишь можете, любезная моя Генріетта, что естьлибъ предложеніе хать къ вамъ произошло не отъ него, наипаче посл столь жестокихъ обидъ, то сіе посщеніе могло бы принести мн самое величайшее удовольствіе.
‘По истинн! Г. мой….. дйствительно, Милордъ…. Клянусь вамъ небомъ, Г. мой…. Сіи съ нкоею величавостію довольно умренною, были самыя пылкія мои слова: Я етаго не сдлаю.
,,Онъ же съ своей стороны многократно повторялъ въ различныхъ случаяхъ: Клянусь моею честію, Сударыня, пусть я изчезну на семъ мст, естьли…. и запинаясь, изьявлялъ нкое сумнніе: Вы весьма худо со мною поступаете, Сударыня…. Я не заслужилъ…. но позвольте мн вамъ обьявить….
‘Я твердо настою въ семъ, Сударыня, и вы должны оказать мн сіе благоугожденіе.
‘Я не въ состояніи была, Генріетта снести такого изрченія. Вечеръ былъ прохладенъ, но я не выпускала изъ рукъ моихъ вейера. О! о! сказала я, какія слова, какія слова! какія выраженія. Вы настоите въ томъ Милордъ? мн кажется я за мужемъ: обманываюсь ли я? Тогда я взявши мои часы сказала: въ понедльникъ въ вечеру въ одиннатцатомъ часу въ половин…. которое нын число? Я просила у Милорда дозволенія записать первую сію минуту исполненія его власти.
‘Любезная Милади Ж…! [называя меня своимъ именемъ, можетъ быть желалъ онъ оскорбить меня боле] естьлибъ я не въ состояніи былъ снести сей поступокъ, то конечно бы не имлъ всей нжности, коею теперь къ вамъ пылаю.
‘И такъ, Г. мой, отъ излишней любви начинаете вы настоять во всхъ должностяхъ мужа. Очень хорошо. Я присовокупила нкія довольно язвительныя насмшки касательно того приготовленія, кое должна длать къ рабству. Я бы продолжала, но онъ принявъ на себя важной видъ, которой показался мн очень жестокимъ и нсколько презрительнымъ [разсуди, Генріетта возможно ли было умрить гнвъ свой], вознамрился преподавать мн наставленія, говоря: вамъ бы гораздо было приличне, Сударыня, имть нсколько меньше разума, а боле скромности.
‘Укоризна была весьма чувствительна, вы въ томъ согласны, Генріетта, а наипаче со стороны такого человка, которой не иметъ довольно ни того ни другаго…. Но я довольно имла еще надъ собою. власти, чтобъ сообщить ему сіе наблюденіе. Милорлъ, сказала я ему, я полагаюсь на ваше благоразуміе. Оно всегда будетъ путеводителемъ ума моего, и нкогда съ помощію пренебрегательной ко мн вашей любви оно научитъ меня кротости.
‘Скажи, любезная моя, не оказала ли я ему симъ весьма ласкательнаго засвидтельствованія. Долженъ ли онъ почесть оное иначе наипаче съ такимъ важнымъ видомъ съ коимъ я то произнесла, и пленительнымъ почтеніемъ коимъ оно было сопровождаемо? Но отъ угрызенія ли совсти или худаго свойства, а можетъ быть и отъ обхъ сихъ чувствованій ему показалось сіе жестокою обидою. Онъ началъ кусать у себя губы. Женни, сказалъ онъ горнишной моей женщин, поди вонъ, Женни, сказала я, неходи. Женни не знала кому повиноваться. По истинн, Генріетта, я начала опасаться чтобъ онъ не сталъ меня бить, а между тмъ какъ онъ боролся съ величественными своими взорами я отворила двери и пошла къ собранію.
‘Но какъ особы сочетавшіяся бракомъ не должны обнаруживать своего несогласія предъ своими друзьями, поелику весьма многія обстоятельства вкореняются въ памяти другаго, когда честная чета можетъ о нихъ и позабытъ, то я ршилась послдовать совтамъ благоразумія. Вы весьма бы плнились таковою моею кротостію. Я внушу оную друзьямъ моимъ, я заставлю врить Милорда и Милади Л…. Доктора и Емилію, что ни чего не недостаетъ къ нашему благополучію: потомъ я сошла въ низъ въ намреніи длать свои наблюденія надъ игрою со всею кротостію агнца, но я почти въ самое тожъ время увидла идущаго за мною нескромнаго человка съ распаленнымъ лицемъ и всми знаками своего гнва, а хотя я и увдомила его, чтобъ онъ не обнаруживалъ нашего несогласія, но онъ имлъ такой видъ, коего дйствіе, какъ вы о семъ услышите, разогнало мою компанію. Онъ вышелъ принявши на себя другой видъ и спустя нсколько времени прислалъ за мною. Ктожъ бы не почелъ таковой поступокъ за дйствіе раскаянія? Другая бы женщина сыграла въ сіе время ролю: Королевы Восты и отказалась бы идти, дабы тмъ пуще поразить своего тирана. Но я, сущая покорность, я повиновалась при первомъ слов. Такимъ образомъ вы легко судить можете, что не смотря на природную мою тихость я не могла удержаться отъ нкоторыхъ противоуреканій. Онъ съ великою досадою ихъ слушалъ. Я вамъ скажу, Сударыня. Я не желаю, чтобъ мн говорили, Г. мой. Мы имли небольшой разговоръ такого роду: и когда я съ поспшностію оставила разгнваннаго человка, въ томъ намреніи дабы соединиться съ моими гостями, то какъ вы думаете, что я нашла? пустую залу! Вс мои гости разошлись. Емилія осталась одна: и такимъ то образомъ проводили мы бдную Милади Л…. можетъ быть съ исполненными слезъ глазами отъ того тиранства, кое какъ видла изъявляемо было надъ ея покорною сестрою.
‘А какъ Милордъ Ж…. не преминулъ вскор за мною послдовать то разсуди, когда мы увидли себя однихъ побдителями стоящими на мст сраженія подобно двумъ дуракамъ взирающимъ другъ на друга. Я приносила ему моя жалобы со всею кротостію, кою токмо могла употребить въ выраженіяхъ., Онъ хотлъ, чтобъ вс такія слдствія оставлены были до другаго времени. Но нтъ. Обнаруживши наше несогласіе стремительными видами, предъ столь великимъ числомъ свидтелей, вы конечно признаетесь, любезная моя, вы, кою я признаю за чрезвычайно разборчивую двицу, что его предложеніе было невозможное дло. Такимъ образомъ благопристойность обязывала меня поступать великодушно. И такъ съ самой сей минуты ваше несогласіе увеличивается, да благодарю Бога, оно простерлось уже до такой степени, что естьли мы нечаянно повстрчаемся, то добровольно убгаемъ другъ друга. Мы приказали уже изготовить два стола для завтрака. Впрочемъ я обхожусь весьма ласково, но онъ чрезвычайно бшенъ. Я оказываю ему глубочайшее почтеніе. Онъ же притворяется будто совсемъ не желаетъ мн оныхъ оказывать. И симъ то самымъ присоединяетъ неучтивость къ своему бшенству. Я начала играть на клависинахъ. Стройность звука привела его въ смертельную ярость. Мн кажется, что онъ гораздо зле самаго даря Саула, ибо царь Саулъ и во время самой своей злости принималъ великое удовольствіе слушать музикійскій звукъ даже и отъ рукъ того, кого ненавидлъ.
‘Я бы лучше желала, чтобъ ты приняла на себя трудъ придти ко мн. Ибо симъ бы я показала суть къ угожденію столь упрямому человку, каковъ онъ: а впрочемъ было бы весьма много, естьлибъ я согласилась хать съ нимъ къ теб. Онъ хотлъ было, чтобъ ты разсудила его дло: но я совершенно почти истребила въ немъ сіе намреніе моими насмшками. Я пожелала къ теб писать, но какой же получила я отвтъ? жестокая Генріетта! отказать свое посредство въ распр состоящей между мужемъ и женою! Но пусть пламя разгарается. Естьли домъ спасется и все дло кончится небольшимъ возгораніемъ пламени въ камельк: то я утшиться могу.
‘Прощай, жестокая двица, естьли вы совершенно не знаете такой особы, которая именуется Грандиссонъ, то дай Богъ чтобъ и я вскор не знала особы называемой Биронъ. Не жестока ли я въ своихъ мщеніяхъ! Видишь, Люція, какое употребляетъ искуство сія любезная и своенравная двица дабы склонить меня на свою сторону. Но я тебя увряю, что она, ничего у меня не выиграетъ своими ласкательствами.
Генріетта Биронъ къ Люціи Сельби.
Я возвратилась изъ Сент-Жамес-Сквара. Какъ скоро принесли меня туда въ носилкахъ, то Емилія вышла ко мн на встрчу. Она бросилась ко мн въ обьятія. Я весьма радуюсь, что вижу васъ, сказала она мн. На дорог не попадался ли вамъ на встрчу домъ? и видя что я ничего не понимаю изъ сихъ словъ, она говорила что съ самаго моего возвращенія, какъ сказываютъ, его выбросили изъ окна. Ахъ, Сударыня! все здсь находятся въ смущеніи. Одинъ чрезычайно равнодушенъ, другая столь вспыльчива! Но тише, вонъ идетъ Милади Ж….
Здсь, любезная Люція, хочу я опять начать образомъ разговора.
Милади Ж…. и такъ вы уже здсь, Генріетта. Но вы писали, что никогда ко мн не придете.
Миссъ Бир. Такъ точно.Но я не могла устоять въ своемъ ршеніи. Ахъ! Милади, вы желаете разрушить свое благополучіе.
Мил. Сіе то вы уже ко мн и писали. Пожалуйте не повторяйте того, что вы уже мн говорили. Я не люблю повтореній, любезная моя.
Миссъ Бир. И такъ должно мн молчать.
Мил. Нтъ, но вы можете говорить о старыхъ матеріяхъ новыя слова, но замолчите! Вонъ идетъ мой муженекъ. Она тотчасъ прибжала къ своимъ клависинамъ. Самой ли ето тотъ голосъ, о коемъ вы меня просили, Генріетта? и посл пробы она заиграла арію, припвая весьма нжнымъ голосомъ.
Милор. Ж…. Вашъ покорнйшій слуга, Миссъ Биронъ, присудствіе ваше возобновляетъ радость въ моемъ сердц. Сударыня, [говоря жен своей] мн кажется, что вы сейчасъ токмо увидлись съ Миссъ Биронъ и такъ, еще рано начинать играть арію. Я совершенно не постигаю вашихъ намреній.
Мил. Нтъ ничего пріятне Гармоніи. И я будучи чрезвычайно опечалена нигд не нахожу толикаго утшенія какъ въ моихъ клависинахъ.
Милор. [Поднявши об руки] Гармоніи, Сударыня! Богъ мн свидтель…. Но я желаю все обнаружить предъ Миссъ Биронъ.
Мил. Нтъ въ томъ никакой необходимости, Милордъ. Она уже все то знаетъ что знать можетъ, разв токмо недостаетъ тхъ, красокъ, кои могъ бы къ тому присовокупить пылкій вашъ разумъ. Нтъ ли у тебя здсь продолжительнаго моего письма, Генріетта?
Милор. Возможно ли, Сударыня, чтобъ вы имли бодрость писать….
Мил. Скажите отважность, Милордъ. Для чего беречь словъ? Вы можете стольже свободно говорить и передъ Миссъ Биронъ, какъ говорили безъ нее. Я понимаю настоящія ваши мысли.
Милор. Очень хорошо, и такъ отважность.
Миссъ Бир. Какъ вамъ не стыдно, Милордъ. Перестаньте, Сударыня. Какая язвительность съ обихъ сторонъ? Естьлибъ я не столько васъ знала, то почла бы васъ за дтей, ибо вы шутите до тхъ поръ пока ваша шутка не обратится въ ссору.
Милор. Естьли вы знаете всю истинну, Миссъ Биронъ, то считаете ли меня хулы достойнымъ.
Миссъ Бир. Я хулю токмо вашъ гнвъ, Милордъ, вы видите, что Милади весьма хладнокровна, она нимало не сердится. Она, какъ кажется, желаетъ токмо вашей дружбы.
Милор. Проклятое хладнокровіе! Въ то время, когда я прихожу въ отчаяніе….
Мил. Превосходное и трагическое восклицаніе! Но, Генріетта, вы обманываетесь. Сіе происходитъ не отъ одного токмо гнва, ибо Милордъ теперь чрезвычайно вспыльчивъ: хотя хотя до бракосочетанія былъ весьма покоренъ! Не зналъ ли онъ моего свойства? Онъ былъ терпливъ, когда ничемъ не былъ мн обязанъ, а теперь, когда онъ чрезвычайно мною обязанъ….
Генріетта, Генріетта, поврь моей совсти, не выходи никогда за мужъ.
Миссъ Бир. Любезная Милади! Ваше сердце васъ осуждаетъ. Я уврена, что вы виноваты.
Милор. Сколь чувствительную приношу я вамъ благодарность, Сударыня. Я желаю увдомишь васъ о всемъ съ начала до конца.
Мил. Съ начала до конца! вить Миссъ Биронъ уже о томъ знаетъ: я васъ о томъ увдомляю, Милордъ. Но она неизвстна токмо о томъ, что произошло передъ симъ за два часа. Вы можете ей то изьяснить какъ вамъ будетъ угодно….. Но мы весьма были согласны назадъ тому часъ и восемь дней когда находились въ церкви Святаго Георгія.
Милор. Я напоминаю вамъ, Сударыня, то, чмъ вы клялись будучи въ оной.
Мил. Теперь могла бы я быть, вашимъ отголоскомъ, Милордъ, естьлибъ не ршилась умрять себя: ибо вы можете признаться, что я сіе самое исполняла до сего врмени.
Милор. Вы не имли бы надъ собою такой власти, Сударыня, естьлибъ она не была основана на презрніи вами мн оказываемомъ.
Мил. Лживое воображеніе! Милордъ, коего неосновательность вы сами знаете, безъ чего собственная ваша гордость не позволила бы вамъ въ томъ признаться.
Милор. Миссъ Биронъ позвольте….
Мил. Возможноли, чтобъ принимали удовольствіе обнаруживать все произвольно? естьлибъ вы послдовали моему совту, когда вчерашняго дня вошли посл меня…. Милордъ, сказала я вамъ столь же спокойно какъ и теперь, не обнаруживайте ничего. Но мой совтъ былъ безполезенъ.
Милор. Вы видите, Миссъ Биронъ.... но я пришелъ сюда отдать вамъ только мое почтеніе. [Онъ мн поклонился и тотчасъ хотлъ было выдти, но я его удержала за рукавъ.] Милордъ, вы не должны насъ оставлять. А вы, Сударыня, естьли сердце ваше ничемъ васъ не укоряетъ, говорите. Я не желаю, чтобъ вы отъ сего отрекались. [Она молчала.]
Миссъ Бир. И такъ признайтесь въ своей погршности. Общайтесь не столько быть въ словахъ вспыльчивою. Просите прощенія…..
Мил. Боже милостивый! просить прощенія!
Миссъ Бир. И Милордъ будетъ у васъ просить прощенія за то, что худо васъ выразумлъ и весьма скоро разсердился.
Милор. Весьма скоро, Сударыня?
Миссъ Бир. Какъ же можно почесть того человка великодушнымъ, которой не взираетъ съ угожденіемъ на запальчивость молодой супруги исполненной живостію и веселостію, когда все увряетъ, что сіе происходитъ отъ невинной шутки, безъ всякаго худаго намренія или досады? Не по собственному ли своему выбору учинилась она вашею супругою? Не предпочла ли она васъ всякому другому человку? Она никого не щадитъ своими насмшками и не можетъ себя въ томъ преодолть. Я ни мало не желаю ее оправдывать, позвольте мн, Миледи. говоришь чистосердечно. Поелику и братецъ вашъ не могъ того миновать. Я помню, что онъ однажды весьма былъ тмъ огорченъ. Но потомъ, Милордъ, примтя что сіе происходило отъ природнаго ея свойства, равно и отъ веселаго ея нрава оказываемаго ею тмъ, которыхъ наиболе любила, онъ ей простилъ, онъ принималъ удовольствіе смяться надъ нею также и съ своей стороны, и сія малозначущая война, ограниченная съ обихъ сторонъ великимъ благоразуміемъ и пріятностію, составила утшеніе компаніи. Любители вы ее, Милордъ?
Милор. Никогда и никто столько нс любилъ своей жены. Поврьте, Миссъ Биронъ, что я человкъ не худаго свойства.
Мил. Но своенравенъ и вспыльчивъ, Милордъ. Кто бы того ожидалъ?
Милор. По истинн, дражайшая Миссъ Биронъ, никогда женщина не умла столь искусно увеличивать обиды. Откудажъ моглобъ произойти сіе упорство, естьли не отъ презрнія ею ко мн ощущаемаго?
Мил. Вздоръ, вы опять доходите до самой глупой мысли. Но естьли вы въ самомъ дл ето думаете, то не принимаете ли вы прекраснаго средства къ минованію сего зла, приходя въ чрезвычайную запальчивость, длая различныя кривлянія и простирая свою жестокость даже до того, что изо рта показалась пна? Я ему сказала. Миссъ Биронъ, [вотъ онъ, пусть отречется, естьли сметъ] что человкъ, коему я себя посвятила, имлъ совершенно инной видъ. Всякой другой не почелъ ли бы сію укоризну за нкое почтеніе приличное его виду, и въ самую ту минуту не скрылъ ли бы онъ свою страсть, дабы показать обыкновенную свою физіономію?
Милор. Вы видите, Миссъ Биронъ, вы видите съ какимъ насмшливымъ видомъ она говоритъ даже и при васъ.
Мил. Вы видите, Миссъ Биронъ, бывалъ ли на свт когда ниесть такой своенравный человкъ. Но знаете ли вы, какуюбъ супругу должно было дать Милорду? женщину надменную, которая бы ему платила за досаду досадою. Кротость есть мое преступленіе. Меня нельзя почесть злою: мн кажется что кротость до сего времени не была почитаема въ женщин погршностію.
Милор. Боже милостивый! кротость!
Мил. Будь справедлива, Генріетта, здсь спрашивается только, кто виноватъ. Милордъ Ж… показываетъ мн такой видъ, коего я никогда въ немъ не видала до нашего брака, слдственно онъ меня обманулъ. Я же показываю ему такой видъ, какой и всегда имла, и поступаю съ нимъ почти также какъ обыкновенно поступала. Чтожъ можетъ онъ сказать, когда я ему опытомъ показываю, что онъ самый неблагодарной человкъ судя по тому виду, которой на себя принимаетъ? Такой видъ, коего онъ не осмлился бы на себя принять за восемь предъ симъ дней! Скажите же Генріетта: Кто изъ насъ виноватъ Милордъ или я?
Милор. Вы видите, Миссъ Биронъ, какъ можно войти въ разсудокъ съ такою женщиною, которая все обращаетъ въ шутку?
Миссъ Бир. Такъ что же, Милордъ? вы можете также поступать какъ и она. Разв за то должно сердиться что нельзя признать за разсудокъ?
Милор. Поелику Миссъ Биронъ ваша пріятельница, Сударыня, то я отдаю на ея волю ршеніе нашего дла.
Мил. Вы лучше бы сдлали, Г. мой, естьлибъ отдали оное на мою волю.
Миссъ Бир. Пусть будетъ такъ, Милордъ.
Милор. Очень хорошо, Сударыня! И такъ какоежъ ваше опредленіе?
Мил. Я желала бы лучше, чтобъ Миссъ Биронъ ето напередъ сказала, ибо не хочу, чтобъ мое опредленіе было отвергнуто, когда оно мною уже произнесено будетъ.
Миссъ Бир. Естьли вы того требуете, то вотъ въ чемъ состоитъ мое ршеніе: вы должны признаться Милади, что проступокъ происходитъ отъ васъ. Милордъ же будетъ воспоминать о томъ для того только, чтобъ всегда удалять отъ себя свои лживыя воображенія и общаться что впредь будетъ стараться различать, что происходитъ отъ хорошаго или отъ худаго намренія, что съ удовольствіемъ слушать станетъ ваши шутки и оными никогда не будетъ оскорбляться, ибо сколь бы он иногда излишни ни были, но ничего не могутъ перемнить въ удивленія достойномъ ея свойств. Что вы о томъ скажете, Милордъ?
Милор. Думаете ли вы, чтобы она была согласна на ваше предложеніе?
Мил. Ненавистный вопросъ! Я оставляю васъ обихъ. Знайте, что во всю мою жизнь я не оказывалась ни въ чемъ виновною. Не женщина ли я? Естьли Милордъ хочетъ просить прощенія за вс свои жеманства…. Она остановилась, но все еще имя намреніе выдти. Я ее удержала.
Миссъ Бир. Сего-то Милордъ никогда не сдлаетъ. Вы уже весьма далеко довели свою шутку. Милордъ сохранитъ свое достоинство, даже и для чести своей супруги. Онъ не согласится и на то, чтобъ вы отъ насъ вышли.
Онъ взялъ ее за руку, которую приложилъ къ своимъ устамъ. Ради Бога, Сударыня, будемъ щастливы. Благополучіе наше зависитъ отъ васъ. Оно и всегда такимъ пребудетъ. Естьли я въ чемъ ни есть виноватъ, то припишите сей проступокъ моей нжности. Я не могу сносить вашего презрнія и никогда того не заслужу.
Мил. Для чегожъ не говорили вы мн сего прежде? Для чего вы все обнаружили, не смотря на мои прозьбы.
Я отведши ее къ сторон сказала: будь великодушна, Шарлотта. Пусть вашъ супругъ не будетъ тмъ однимъ человкомъ, къ коему вы не окажете великодушія.
Мил. Хорошо! Наша ссора и въ половину столько не продолжалась, сколько бы надлежало. Естьли мы помиримся при васъ, то ето не очень будетъ откровенно. Самое безумнйшее въ свт дло есть такая ссора, которая произходила не съ великою запальчивостію. Конечно мы опять ее возобновимъ.
Миссъ Бир. Примите также и для себя тотъ совтъ, которой вы подаете Милорду, не обнаруживайте себя, и изъ того получите другой: женщина непремнно себя тогда обнаруживаетъ, когда обнаруживаетъ своего супруга. Я уже чувствую нкое смущеніе за васъ. Я не познаю уже въ васъ той Шарлотты, которую знала. Посмотримъ, постараетесь ли вы получить нкую выгоду отъ того мннія, которое я о васъ имю и способны ли вы познать произвольно свое заблужденіе.
Мил. Я весьма кроткая, покорная и послушная женщина. Она оборотилась ко мн, поклонилась мн съ весьма шутливымъ видомъ, сложа свои руки предъ собою: вотъ опытъ, сказала она мн, довольны ли вы имъ? Потомъ пошла къ своему мужу, которой смотрлъ къ окну, и подошелъ къ ней посл увидя ее приближающеюся. Милордъ, начала она, поклонясь ему, Миссъ Биронъ увдомила меня о такой части моего долга, коей я еще не назвала. Она общается бытъ нкогда образцемъ повиновенія. Вы весьма были бы щастливы, естьлибъ я имла ее примромъ. Она говоритъ мн, что теперь будучи за мужемъ, я должна быть важною, благоразумною, а паче всего чрезвычайно покорною, что невинная улыбка едва мн теперь прилична, что мн надлежитъ быть молчаливою и скромною и что должна почитать своего мужа. Естьли вы почитаете, Г. мой, сіи поступки долгомъ для замужней женщины и естьли того отъ меня желаете, то сдлайте милость, когда я стану ето показывать, увдомляйте меня о томъ какимъ ни есть знакомъ. Естьли же впредь почувствую въ себ охоту простирать свою шутку нсколько дале, то конечно не премину напередъ просить у васъ на то позволенія. И потомъ поклонилась вторично, сложа руки на крестъ. Чтожъ боле остается мн длать?
Онъ принялъ ее въ свои объятія и прижалъ ее съ великою нжностію къ груди своей. Дражайшій предметъ всей моей нжности! при всемъ несправедливомъ вашемъ своенравіи, вотъ что остается длать, я прошу имть ко мн хотя половину той любви, какую къ вамъ чувствую, и тогда буду я щастливйшимъ человкомъ.
Милордъ! прервала я рчь его, вы все портите такою торопливостію, наипаче посл того, что она вамъ говорила. Естьли въ етомъ вся выгода отъ ссоры, то никогда не доводите себя до такого обстоятельства. О Сударыня! вы весьма легко отъ того отдлались, естьли не великодушны. Она грозила мн своею рукою и оборотясь къ своему мужу сказала: Поврьте мн, Милордъ, что мы должны оба вооружиться гнвомъ противъ етой чужой женщины, которая осмливается вмшиваться въ наши домашнія сплетни. Генріетта, Генріетта, присовокупила она, я вамъ никогда не прощу послдняго вашего наставленія.
Такимъ-то образомъ, любезная моя Люція, кончилась ребяческая сія ссора. Теперь единственно печалитъ меня то что въ заключеніи оной не оказалось довольно достоинства со стороны Милорда. Сердечная его радость столь живо изьявлялась на устахъ его, что наглая Шарлотта давала по временамъ знать различными знаками, что она восхищается, почитая себя нужною для его благополучія. Но, Люція, ты должна не мене ее почитать за оное, ибо она одарена премногими плнительными качествами.
Они меня упросили препроводить съ ними остатокъ дня. Емилія чрезвычайно обрадовалась ихъ примиренію. Она оказывала сердечную радость. Естьли я ее люблю боле нежели желаю, то она подаетъ мн къ тому новыя причины, сколь часто ее ни вижу.
Примчаніе. Въ слдующихъ письмахъ содержится, какимъ образомъ Миссъ Биронъ прощается со всми Лондонскими своими друзьями, съ продолжительными размышленіями о ихъ свойствахъ. Она означаетъ день своею отъзда и свою дорогу. Милордъ Л…. и Милордъ Ж…. съ своими супругами провожаютъ ее почти до половины ея пути. Она распрощалась съ Италіянскими госпожами, кои принимаютъ намреніе хать для прогнанія своей скуки в Англинскія провинціи. Два продолжительныя письма, одно отъ стараго Кавалера Мередита къ Миссъ Биронъ, а другое отъ нее въ отвтъ на его письмо. Увдомляютъ Миссъ Сельби, что Г. Фулеръ, будучи все еще страстно влюбленъ, но безъ надежды, отрекся на всегда отъ брака: что дядя и племянникъ чрезвычайно любя и почитая Миссъ Биронъ хотятъ отдать ей знатную часть своего имнія, дабы тмъ оправдать качество отца, данное его дяд: и названіе брата, которое она желала дать его племяннику: но въ отвт своемъ къ старому Кавалеру она привела весьма благоразумныя причины, дабы истребить въ немъ сію мысль. Нтъ нужды упоминать что отъзжая изъ Лондона она общается вести переписку съ лучшими своими друзьями, а особливо съ Милади Ж…. И какъ потомъ все дйствіе перемнилось совершеннымъ ея отъздомъ, то она начинаетъ уже писать изъ замка Сельби. Первое ея письмо содержитъ въ себ подробное описаніе ея пути и какъ она разсталась съ своими провожатыми въ Дюнстабл, гд она была встрчена своимъ дядею, тетушкой и двоюродною сестрою Сельби. Она встртилась съ прежними своими любовниками, то есть, съ Гревилемъ, Фулеромъ и Ормомъ. Они не преминули встртить ее на пути, дабы вновь изьявить ей, что ее обожаютъ. Она увдомляетъ о состояніи, въ коемъ нашла свою фамилію и о всемъ томъ что токмо могло нравиться друзьямъ ею оставленнымъ. Отвты ихъ содержатъ то, что происходитъ въ ея отсудствіи въ Лондон и между ими. Письма Милади чрезвычайно продолжительны и заставляютъ удивляться второму искуству Автора, которой изображаетъ т же самые свойства подъ многоразличными видами. На конецъ, письмо Милади Ж…. писанное 6 Маія, подаетъ Миссъ Биронъ первыя извстія, полученныя отъ Сира Карла Грандиссона по его отъзд.
Милади Ж.…., къ Генріетт Биронъ.
Лондонъ, въ Субботу 6 Маія.
Теперь, дражайшая моя, вс постороннія матеріи у меня истощились. Мы получили извстія, писанныя хотя не братцовою рукою, но подающія намъ объ немъ нкія освдомленія. Другъ Г. Ловтера привезъ сюда письмо отъ сего врача, по которому увдомились мы, что Сиръ Карлъ находится дйствительно въ Париж. Г. Бельшеръ, которой случился тогда у насъ, когда пришелъ другъ Г. Ловтера, просилъ его оставить намъ свое письмо, поелику оно содержитъ въ себ самое чрезвычайное приключеніе, которое желали мы тотчасъ сообщить вамъ. Во первыхъ будь спокойна и ничего не опасайся отъ Кавалера Гарграфа Поллексфена, которой хотя дйствительно возвратился въ Лондонъ, но въ весьма худомъ состояніи. Страхъ принудилъ его возвратиться въ Англію, изъ коей онъ и не помышляетъ вызжать боле. По справедливости онъ обязанъ теперь продолженіемъ своей жизни моему братцу.
Г. Бельшеръ, дабы обстоятельне о всемъ освдомиться, принялъ на себя трудъ идти къ нему и поговорить съ тмъ лакемъ, которой тогда при немъ находился. Изъ полученныхъ имъ освдомленій и изъ повствованія Г. Ловтера онъ написалъ письмо къ Доктору Барлету, которое намъ сообщилъ, и я выпросила у него позволения доставить съ онаго для тебя списокъ.
Въ среду 30 Апрля по полудни, братецъ мой сидя съ Г. Ловтеромъ въ почтовой коляск приближался уже къ Парижу, отъ коего онъ не боле двухъ или трехъ миль находился, какъ вдругъ прискакалъ на лошади какой то человкъ къ его коляск и оказывая вс знаки чрезвычайнаго ужаса просилъ его выслушать извстіе могущее поразить слухъ всякаго человка. Братецъ мой приказалъ остановиться почталіону. Незнакомой сказалъ имъ, что на его господина, которой былъ Англинской дворянинъ и халъ съ другомъ своимъ той же націи, напали семь человкъ хавшіе верьхами и онъ принужденъ оставить большую дорогу въ почтовой своей коляск, а какъ сихъ конныхъ было число великое, то весьма вроятно, что они намрялись его убить и показывая на небольшую возвышенность со стороны Монмартра онъ присовокупилъ, что видно позади сего мста исполняютъ они кровожадное свое предпріятіе. Онъ относился къ нкоторымъ и другимъ прозжимъ, кои однако не весьма были тронуты его нещастіемъ, и кои отъ сего самаго еще боле поспшали отъ того мста отъхать. Братецъ мой спросилъ о имени его господина и не мало опечалился услыша что то былъ Кавалеръ Поллексфенъ съ Г. Мерцедою. Дорога лежащая отъ Сент Дениса къ Парижу усажена деревьями съ обихъ сторонъ, а какъ поле было чисто, то конечно единая сія возвышенность препятствовала въ большемъ разстояніи видть коляску и столь много конныхъ людей. По обимъ сторонамъ большой дороги проведены были рвы, на коихъ по мстамъ подланы небольшіе мостики, для прозду колясокъ въ помстья. Сиръ Карлъ приказалъ почталіону хать черезъ одинъ мостокъ говоря, что онъ никогда себ не проститъ естьли попуститъ погибнуть Сиру Гарграфу и его другу, не употребя всхъ своихъ силъ къ избавленію ихъ.
При немъ находилось трое людей, выключая лакея Г. Ловтера. Онъ приказалъ послднему сойти на земь и сдши на его лошадь, просилъ Г. Ловтера остаться въ коляск и ни мало небезпокоиться, между тмъ онъ прискакалъ во весь опоръ съ тремя своими людьми къ тому возвышенному мсту, вскор слухъ его пораженъ былъ жалобными криками, а когда уже усмотрлъ конныхъ людей, то увидлъ четверыхъ стоящихъ на земл, [прочіе держали ихъ лошадей за поводъ], кои, казалось держали двухъ Англичанъ, кричащихъ, вырывающихся и просящихъ у нихъ ради Бога милости. А какъ онъ нарочито опередилъ своихъ людей, то приближаясь къ нимъ закричалъ имъ громко, чтобъ прервать по крайней мр жестокое сіе дйствіе, и въ своемъ бгу, казалось прямо летлъ на помощь къ двумъ нещастнымъ. Тогда двое изъ четырехъ Кавалеровъ оставили свою добычу и тотчасъ сли на лошадей, потомъ соединясь съ тремя протчими похали на встрчу къ Сиру Карлу, какъ будто бы въ намреніи были продолжать свое насиліе, между тмъ оставшіеся двое продолжали бить рукоятками своихъ бичей безъ всякаго сожалнія предметы своея ярости, изъ коихъ каждый ударъ извлекалъ жалостные стоны. А какъ нападшіе ни мало не были расположены къ бгству, да и времени имъ довольно было бы для исполненія ихъ намренія, естьлибъ дло было о грабеж или смертоубійств, то изъ сего Сиръ Карлъ заключилъ, что ето происходитъ отъ какого ниесть особеннаго мщенія. Онъ еще боле утвердился въ семъ мнніи, когда пятеро конныхъ, вынувшіе свои пистолеты видя его приближающагося съ своимъ, просили его нсколько изъясниться, увдомивши его однако, что онъ навлечетъ на себя напрасную смерть естьли поступитъ хотя на малую отважность. Онъ отвтствуя увщевалъ ихъ отложить хотя на нкое время свой гнвъ и вкладывая свой пистолетъ въ футляръ, общался исполнить ихъ требованіе. Его люди прискакали къ нему въ тужъ самую минуту. Онъ кричалъ имъ, чтобъ ничего не предпринимали безъ его приказовъ. По томъ слезши съ своей лошади и приказавъ имъ держать за поводъ, подошелъ держа въ рукахъ шпагу къ тмъ двумъ человкамъ, кои жестоко били виноватыхъ своими бичами. При его приближеніи они также подошли къ нему съ обнаженными шпагами. Въ то самое время подскочили къ нимъ пятеро конныхъ, и одинъ изъ нихъ сказалъ имъ: довольно, господа. Надобно объявить сему храброму незнакомцу причину такого приключенія, которое должно привесть его въ нкое удивленіе: и оборотясь къ Сиру Карлу сказалъ: Г. мой, мы ни разбойники ни грабители, но т два человка, кои возбуждаютъ ваше сожалніе, суть безчестнйшіе люди. Какое бы ни было ихъ преступленіе, возразилъ Сиръ Карлъ, но мы находимся въ такой земл, въ коей есть правительство для сохраненія правосудія. Онъ тотчасъ помогъ тмъ двумъ нещастнымъ встать. У нихъ обихъ головы были окровавлены, а тло такъ изранено, что они не могли даже поднять своихъ шляпъ, кои около ихъ лежали. Сиръ Карлъ оказалъ имъ и сію услугу. Между тмъ одинъ изъ двухъ Кавалеровъ стоящихъ на земли выведенъ будучи изъ терпливости такимъ медлніемъ, кричалъ яростнымъ голосомъ что онъ не удовольствовался еще мщеніемъ и конечно бросился бы на виновниковъ, естьлибъ не былъ удержанъ своими товарищами. Сиръ Карлъ спросилъ тогда у двухъ Англичанъ, не ужели по несправедливости поступили съ ними столь жестоко. Нтъ, отвчалъ одинъ изъ нападающихъ, они знаютъ сами, что они самые безчестные люди.И дйствительно отъ угрызенія ли совсти или отъ ужаса они отвтствовали только едиными стонами, и оба не могли стоять на ногахъ. Г. Ловтеръ, коего честь понудила слдовать за Сиромъ Карломъ, прихалъ къ нимъ держа въ рукахъ пистолетъ, и тотчасъ вышелъ изъ коляски по прозб Сира Карла дабы осмотрть не опасны ли были ихъ раны. Самый разъяренный изъ нападающихъ пожелалъ было тому воспротивиться: но Сиръ Карлъ остановилъ его лошадь, взявши за узду, и оборотясь къ прочимъ сказалъ имъ твердымъ голосомъ, Г. мои, сіи два иностранца весьма знатные Агличане. Я буду ихъ защищать до послдней капли крови. Однако, поелику вы не помышляете о бгств, и когда вашъ гнвъ стремится токмо на нихъ, то я начинаю думать, не иметели вы какой ни есть причины поступать съ ними столь худо. Соблаговолите ли вы мн хотя однимъ словомъ все оное изьяснить.
Сіи подлецы, отвчалъ одинъ изъ Кавалеровъ, знаютъ насъ всхъ и отдадутъ справедливость нашему гнву. Они не получили и половины того наказанія, которое заслуживаютъ. Вы, Г. мой, кои кажетесь человкомъ честнымъ и разсудительнымъ, знайте, что и мы не мене оныя качества наблюдаемъ, и по симъ то двумъ побудительнымъ причинамъ находимся мы здсь. Мы не покушаемся на жизнь сихъ двухъ мерзавцевъ, но хотли только дать имъ такое наставленіе, кое бы они во всю свою жизнь памятовали. Они подлымъ образомъ оскорбили честную женщину, и опасаясь мщенія друзей ея, пустились въ бгство съ великою предосторожностію, дабы не подать знать о своемъ пути. Они притворно показывали, что хотятъ хать въ Анверъ. Два дни хали мы за ними по слдамъ ихъ. Вы видите ея мужа, брата и лучшихъ ихъ друзей, воспаленныхъ негодованіемъ и яростію.
Кажется, любезная моя, что ети два виновника въ самомъ дл отпустили нкоторыхъ изъ своихъ людей въ Анверъ, и что по сей-то причин имли они при себ токмо одного. Тотъ конной присовокупилъ къ тому, что въ ихъ плутовств находился еще третій Англичанинъ, что онъ ухалъ изъ предмстія, въ коемъ они исполняли злодйское свое предпріятіе въ другой коляск, но что за нимъ погнались почти въ тужъ самую минуту, такъ что ему весьма было бы трудно избгнуть. Ето конечно былъ Багенгаль. Сперва Сиръ Гарграфъ увидя около себя токмо трехъ своихъ противниковъ, хотлъ было имъ сопротивляться, но когда появились послдніе четверо, то храбрость ему измнила, когда ихъ призналъ. Онъ далъ себя вести въ удобное къ ихъ намренію мсто. Лакей его, которой сидлъ на лошади и за коимъ они ни мало не присматривали обезоруживая его, ушелъ во время исполненія ихъ должности, надясь доставить ему помощь.
Сиръ Карлъ отвчалъ, что самый справедливый гнвъ не позволяетъ никому управляться собственными своими руками. Ему на сіе возразили, что естьли виновники почитаютъ себя правыми, то могутъ на нихъ жаловаться, поелику они знаютъ гд найти тхъ, кои столь худо съ ними поступили. Между тмъ временемъ Г. Ловтеръ осмотрвши ихъ раны, уврилъ что он не весьма опасны, но судя что имъ нужно скорое вспомоществованіе, приказалъ ихъ положишь въ коляску. Семеро конныхъ, отъхавшихъ на нкоторое разстояніе, дабы о чемъ то посовтоваться, возвратились къ Сиру Карлу прежде, нежели подвезена была коляска. Онъ опасаясь, чтобъ опять въ нихъ злоба не возгорлась и сдши на лошадь, сталъ на переди своихъ людей, съ тмъ присудствіемъ разума, которой обыкновенно возвышаетъ его свойство. Онъ похалъ къ нимъ на встрчу. Государи мои, сказалъ онъ имъ, съ дружескими, или какими другими намреніями возвращаетесь вы ко мн? Нкоторой изъ нихъ отвчалъ: Вражда наша стремится токмо къ симъ двумъ подлецамъ. Я повторяю, продолжалъ онъ, что мы не покушаемся на жизнь ихъ, пусть они узнаютъ, кто мы таковы, и пусть почитаютъ себя за презрительнйшихъ въ человческомъ род. Они еще не получили того наказанія, которое заслуживаютъ. Но пусть они признаются въ своей подлости на колнахъ и просятъ прощенія у того честнаго человка, коего супругу обезчестили они самымъ подлйшимъ образомъ. Сего то единаго требуемъ мы для него удовлетворенія, съ общаніемъ, чтобъ они во всю свою жизнь не приближались за дв мили къ его жилищу.
Я думаю, любезная Генріетта, что оба наши Герои не имли нужды быть принуждаемы къ сему общанію.
Сиръ Карлъ оборотясь къ нимъ сказалъ съ великою кротостію: Господа, естьли вы виноваты, то должны безъ всякаго стыда просить сей милости, но естьли вы невинны, то моя жизнь, равно какъ и жизнь моего друга, и сихъ служителей, будутъ употреблены безъ всякаго сожалнія для избавленія моихъ соотечественниковъ отъ несправедливаго угнтенія.
Мерзавцы бросились на колни, а семеро конныхъ роспрощавшись весьма учтивымъ образомъ съ Сиромъ Карломъ поворотились къ большой дорог.
Тогда оставалось токмо положить Сира Гарграфа и Г. Мерцеду въ ихъ коляску. Сія услуга не безъ труда имъ была оказана, но и посреди тхъ жалобъ, кои каждое движеніе изъ нихъ извлекало, они не преставали приносить чувствительнйшей благодарности своему избавителю. Онъ халъ за ними проводникомъ даже до вызду въ Парижъ. На завтра не преминувши придти къ нимъ нашелъ ихъ обоихъ лежащихъ въ постел и такъ израненыхъ что они не могли даже и пошевельнуться. А какъ Г. Мерцед боле всхъ досталось, то и вроятно что онъ былъ боле всхъ виноватъ. Онъ остался въ Париж и лчился, но Сиръ Гарграфъ собравшись съ силами, приказалъ себя перенести въ носилкахъ въ Кале съ великою осторожностію безъ сумннія для того чтобъ не приближаться къ Аббевилю. Онъ находится въ Лондон уже дня съ два.
Г. Ловтеръ присовокупляетъ, что Сиръ Карлъ занимаясь безпрестанно длами касающимися до имнія Г. Данби, просилъ его сообщить намъ сіи освдомленія и что съ нетерпливостію желая продолжать путь свой, не прежде будетъ къ намъ писать какъ прохавъ Алпійскія горы.
Примчаніе. Не льзя сумнваться, чтобъ по временамъ об госпожи не продолжали между собою переписки. О изключеніи сихъ писемъ сожалть будутъ токмо т, кои любятъ небольшія домашнія подробности. Время уже представить Сира Карла въ Италіи.
Кавалеръ Грандиссонъ къ Доктору Барлету.
Вы должны судить, любезный и уваженія достойный другъ мой, что мн совершенно было невозможно писать къ вамъ до прибытія въ сей городъ. Исполненіе по завщанію длъ удержало меня въ Париж гораздо доле нежели въ немъ пробыть надялся. На конецъ я получилъ хорошій успхъ во всхъ моихъ чаяніяхъ. Г. Ловтеръ конечно уже васъ увдомилъ о первыхъ произшествіяхъ нашего путешествія и о весьма чрезвычайномъ приключеніи, случившемся съ нами почти у самаго Парижа.
Мы не безъ труда перехали Монт Сенисъ по причин ненастья, и въ столь худую погоду я ни мало не удивился, нашедъ вершину сей горы. не столь пріятною, какова оная обыкновенно бываетъ при наступленіи лта. Вы конечно еще помните, что Епископъ Ноцера общался встртить меня у самыхъ Алиійскихъ горъ: но какъ я писалъ къ нему изъ Ліона, что надюсь видться съ нимъ въ Парм, то и нашелъ его въ семъ город у Графа Белведере,куда онъ прибылъ наканун съ отцемъ Марескотти. Они изьявили вс трое чрезвычайное удовольствіе, меня видя, я когда я представилъ имъ Г. Ловтера съ такими похвалами, кои долгъ требовалъ отдать его знанію, увдомляя ихъ также что я совтовался съ самыми искуснйшими Медиками моей Націи о болзни ихъ Клементины, то они такъ меня хвалили, что я не имлъ времени спросишь ихъ о здоровь столь любезной фамиліи. Нещастіе! печаль! сказалъ мн только Епископъ съ толь прискорбнымъ видомъ, что я пронзенъ былъ состраданіемъ до глубины моего сердца. Онъ предложилъ, чтобъ прежде нежели начнетъ свое повствованіе подали бы мн какихъ ниесть закусокъ.
Наконецъ будучи, понуждаемъ усильными моими прозбами сказалъ мн: Іеронимъ, бдный Іеронимъ еще живъ, вотъ все, что я могу вамъ сказать щастливаго. Присудствіе ваше будетъ для него гораздо спасительне всхъ лкарствъ. Климентина находится теперь на возвратномъ пути изъ Неаполя въ Болонію. Она по причин чрезвычайной своей слабости принуждена хать медлительно. Она пробудетъ еще нсколько дней въ Урбин для своего отдохновенія, Любезная, сестрица! не столько ли претерпла она отъ жестокости двоюродной своей сестры, сколько и отъ своея болзни? Генералъ обходился съ нею всегда дружески. Онъ женился посл вашего отъзду на такой особ, коея достоинство, имніе и знатность породы, соотвтствуютъ нашимъ желаніямъ. Онъ нимало не противится что мы желаемъ употребить сіе вторичное покушеніе. Супруга его пожелала хать съ моею сестрицею, а онъ не могши безъ нее жить ршился также хать съ ними. Естьлибъ онъ послушался моего совта, то остался бы въ Неапол. Впрочемъ я надюсь, что вы найдете его толикоже расположеннымъ какъ и насъ къ оказанію какъ благодарности за ваше посщеніе и за вс труды, кои вы столь удобно на себя приняли.
Чтожъ касается до моей сестрицы, продолжалъ онъ, то ея здоровье ничемъ не умалилось, но намъ не остается только ни малйшей надежды, чтобъ ея разумъ когда ниесть пришелъ въ прежнее состояніе. Она хранитъ глубокое молчаніе. Она не отвтствуетъ даже и на предлагаемые ей вопросы. Камилла находится при ней. Сей-то одной особы, какъ кажется, слушаетъ она рчи. Ей сказано, что Генералъ женился, но сія новость ни малйшаго не произвела надъ нею впечатлнія, равно какъ и ласки оказываемыя ей ея невсткою, которая употребляетъ вс свои силы къ пріобртенію ея дружбы. Мы надемся что по ея возвращеніи батюшка мой и матушка боле будутъ имть вліянія надъ ея разумомъ, ибо и въ самыхъ опаснйшихъ припадкахъ она никогда не забывала того, чмъ обязана одному и другой. Камилла усматриваетъ иногда въ ней вниманіе, когда говорятъ объ васъ, но таковое состояніе не долго продолжается. Вдругъ она затрепещетъ съ нкіимъ видомъ ужаса, оглядывается вокругъ себя, кладетъ палецъ къ своимъ устамъ, какъ будто бы опасается, чтобъ двоюродная ея сестра ее примтила что произнесено предъ нею ваше имя.
Прелатъ и отецъ Марескотти равномрно сожалютъ, что ей отказано было въ томъ свиданіи, коего она желала. Они оба почитаютъ себя увренными, что сіе угожденіе, и то, естьлибъ ее оставили матернимъ попеченіямъ Гж. Бемонтъ, есть единое средство, отъ коего бы можно было надяться нкоего успха. Но теперь сказалъ Епископъ.… Онъ не окончилъ своей рчи, и тяжкій вздохъ изьявилъ то, что онъ сказать думалъ.
На другой день я послалъ одного человка въ Болонію для приготовленія себ квартиры и мы отправились въ путь посл обда. Графъ Бельведере нашелъ случай увдомить меня, что его страсть ни мало не погасла къ Клементиин и что не взирая на ея болзнь онъ учинилъ фамиліи новыя предложенія о брак. А поелику ея болзнь не наслдственная, то онъ надется всего отъ терпливости и лкарствъ. Онъ халъ съ нами нарочитую часть нашего пути т разлучаясь съ нами сказалъ мн: вспомните, любезный Кавалеръ, что Климентина составляетъ предметъ всхъ моихъ желаній. Мн совершенно не возможно отъ нее отрчься. Я никогда не буду имть другой супруги. Молчаніе было единымъ моимъ отвтомъ. Я удивляюсь сильной его страсти и весьма о немъ соболзную. Прочее общался онъ изьяснить мн въ Болоніи.
Мы прибыли туда 15 числа. Я остановился на прежней моей квартир. Во всю дорогу Іеронимъ составлялъ главный предметъ нашего разговора. Епископъ и его родитель не долго слушали словъ Г. Ловтера и тотчасъ возымли высокое мнніе о его искуств. Въ семъ удовольствіи они увряли его, что хоть и не будетъ въ ихъ начинаніи успха, но его путешествіе принесетъ ему такую пользу, коей онъ никогда не имлъ въ своемъ предпріятіи. Онъ отвтствовалъ, что какъ онъ своимъ состояніемъ доволенъ, то корысть не имла ни малйшаго участія въ его намреніяхъ и онъ совершенно удовлетворенъ тми условіями, кои отъ меня принялъ.
Представь себ, любезной Докторъ, съ какимъ движеніемъ увидлъ я паки зданіе делла Порретты, хотя Клементины въ немъ еще не было. Я поспшно вошелъ въ горницу дражайшаго моего Іеронима, которой уже былъ увдомленъ о моемъ прибытіи. Увидя же меня онъ вскричалъ: И такъ я паки могу облобызать любезнаго сердцу моему человка, моего дражайшаго и великодушнаго Грандиссона! Ахъ! теперь я вижу, что довольно уже жилъ. Онъ наклонилъ голову на свое изголовье разсматривая меня съ нжнымъ видомъ. Я примтилъ удовольствіе изьявляющееся на лиц его даже и въ самой печали.
Епископъ, которой не могъ быть свидтелемъ нжнаго сего явленія, вошедъ тогда сказалъ мн, что Маркизъ и Маркизша, съ нетерпливостію желаютъ меня видть. Онъ пошелъ вмст со мною. Маркизъ принялъ меня учтиво, но Маркизу можно уподобить той нжной матери, которая по долговременной разлук съ сыномъ своимъ паки онаго видитъ. Она и сказала мн, что всегда почитала меня четвертымъ своимъ сыномъ, и теперь, когда она узнала, что я привезъ съ собою искуснаго лкаря и извстія отъ знатнйшихъ въ Англіи Медиковъ, то признается что ея фамилія никогда не возможетъ достойно возблагодарить меня за вс оказанныя мною ей услуги.
А какъ Г. Ловтеръ находился тогда со мною, то въ самое тожъ время приказано призвать тхъ лкарей, кои лчили Іеронима. Они безъ всякаго затрудненія изьяснили образъ своего лченія и операціи. Г. Ловтеръ принялъ на себя видъ такого свдущаго человка, которой почитаетъ знанія другаго, и ревность свойственная чужестранцамъ ни мало не воспрепятствовала признать его достоинства. Іеронимъ ввряясь слпо всему, чтобъ отъ меня ни происходило, приказалъ отвести ему покой подл своего. Съ сего самаго времени Г. Ловтеръ не преставая длать о немъ свои наблюденія, увряетъ меня что онъ вскор учинится достойнымъ какъ его такъ и моей довренности. Сколько буду я почитать себя благополучнымъ, любезной другъ, естьли сдлаюсь полезнымъ къ выздоровленію брата и сестры, толико любящихъ другъ друга, что сумнваются не отъ взаимной ли ихъ нжности продолжается ихъ болзнь! Но къ чему служитъ подозреніе въ толь ласкательной надежд!
Теперь вс съ нетерпливостію желаютъ видть Клементину. Она находится уже въ Ноцер съ Генераломъ и его супругою. Сей гордый Графъ не можетъ снести даже и единой мысли о моемъ возвращеніи, ниже думать съ умренностію, чтобъ почитали меня столь нужнымъ къ востановленію здравія его сестры. О семъ то увідомила меня сама Маркиза. Она заклинала меня имть снизхожденіе, естьли сынъ ея, по излишней своей чувствительности къ чести фамиліи, преступитъ границы благопристойности. Вовремя сего разговора я не мало удивился услыша отъ нее, что она начинаетъ опасатся, чтобъ ея любезная дочь, о коей она долгое время имла высокое мніе, не сдлалась меня недостойна, хотябъ и могли ласкаться что она благополучно выздороветъ. Таковое засвидтельствованіе привело меня въ великое замшательство. Какой бы отвтъ мой на сіе не показался или весьма хладнокровнымъ или можетъ быть корыстолюбивымъ, и по коему могли бы судить, то я весьма много полагаюсь на ту награду, которой Генералъ почитаетъ меня еще недостойнымъ.
Я признался искренно, что нещастія дражайшей Клементины длаютъ мн ее гораздо любезнйшею нежели вс ея богатства. Нтъ ничего такого, возразила Маркиза, въ чемъ бы я не имла желанія вамъ признаться. Я не доумваю во всхъ своихъ намреніяхъ. Мы не знаемъ, на что ршиться. Ваше путешествіе, принятое по первому знаку, знатное имніе, коимъ вы обладаете въ своей земли, ибо вы должны быть уврены что мы не преминули освдомишься о всемъ да васъ касающемся, Оливія, которая хотя и не Клементина, но иметъ на васъ требованія и которая оставила Италію, какъ мы узнали, да вы и сами въ томъ признаетесь, дабы уважить оныя въ Англіи: Чемъ мы вами не обязаны? На чемъ намъ ршишься ? Чего должны мы желать?
Провидніе и вы, Сударыня, можете токмо разполагать мною. Я предаю себя совершенно вашей власти. Неизвстность, произходящая отъ той же самой причины, подаетъ не боле мн какъ и вамъ свободы на что ни будь ршиться. Къ востановленію же здравія любезной нашей Клементины клонятся теперь вс мои мысли и желанія, и я не имю даже и малйшаго помышленія о какой либо для себя польз.
Позвольте мн еще предложить вамъ одинъ вопросъ, возразила она относящійся особенно къ моему удовольствію: Естьли все для Клементины щастливо окончится, то почтете ли вы себя обязанными исполнить прежнія свои предложенія.
Когда я оныя представилъ, Сударыня, то состояніе съ вашей стороны было такое же какъ и теперь: Клемеитина не лучшимъ здравіемъ наслаждается разность состоитъ въ томъ, что мое щастіе перемнилось и что оно соотвтсвуетъ моимъ желаніямъ. Но я обьявилъ вамъ тогда, что естьли вы сдлаете мн честь и отдадите за меня дочь вашу, не настоя въ томъ условіи, коего я никакъ исполнишь не могу, то я съ охотою бы отрекся отъ всякаго другаго блага кром ее, и положусь въ установленіи своего состоянія на милость моею родителя. Моглоли бы наслдство моихъ предковъ перемнить мое ршеніе? Нтъ, Сударыня. Я никогда не предлагаю того, чего бы не сдлалъ, естьли только не случится никакой перемны въ обстоятельствахъ. Когда вы не столь твердо будете настоять въ условіи о нашемъ мстопребыванія то я чрезвычайно буду обязанъ вашей милости не предлагая иннаго условія.
Она повторила, что не для чего иннаго спросила меня о семъ, какъ для удовольствованія единственно самой себя. Я говорю искренно, присовокупила она, и никогда вы не усмотрите во мн неправды.
Я уврялъ ее, что все мое честолюбіе состоитъ въ томъ, дабы соотвтствовать тому мннію, какое она о мн иметъ. Я почитаю себя тмъ обязаннымъ, сказалъ я ей, но вы, Сударыня, и вс ваши родственники свободны. Какое удовольствіе, любезной Докторъ, для столь гордливаго сердца, каково мое, видть себя въ состояніи говоришь ей такія слова, естьлибъ предаваясь моимъ склонностямъ старался я нравиться молодой особ, коея прелести вамъ извстны, поелику могъ бы приступить къ тому съ честію и сдлалъ бы сіе безъ сомннія: когда бы мене былъ тронутъ нещастіями сей благородной фамиліи, то вошелъ бы въ такія затрудненія, кои умножили бы еще боле мои прискорбія. Увдомь меня, любезной другъ, что Миссъ Биронъ щастлива. Какой бы ни былъ мой жребій, во я чувствую великое удовольствіе, что не вовлекъ никого съ собою въ неизвстное состояніе. Графиня Д…. весьма почтенная женщина. Миссъ Биронъ заслуживаетъ имть такую мать, и Графиня никогда не сыщетъ себ дочери достойне ее. Колико благополучіе любезной сей двицы важно для моего щастія! я просилъ ее имть ко мн дружество, но весьма остерегался желать вести съ нею переписку и очень доволенъ, что въ томъ не положился на свое сердце. Какое было бы тогда мое замшательство! Благодарю Бога что не имю причины укорять себя. Когда не весьма отважно повергаются въ опасности и не съ лишкомъ полагаются на собственныя свои силы, то могутъ ожидать отъ своего благоразумія помощи соразмрной случаю. Я говорилъ Маркиз о Гж. Сфорсъ и ея дочери, и спросилъ ее, не въ Медіолан ли об сіи госпожи теперь находятся. Вы безъ сомннія знаете, отвчала она мн, какія жестокости претерпла Клементина въ семъ дом, Гжа. Сфорсъ заступается за свою дочь. Он об теперь въ Медіолан. Генералъ клялся никогда съ ними не видаться, естьли только можетъ того миновать. Епископъ имлъ нужду уважить всю святость своего закона, дабы ихъ простить. Вамъ не безъизвстны, Кавалеръ, причины непозволяющія намъ допустить Клементину постричься въ монахини.
Я узналъ, Сударыня, что ето фамильныя причины, основанныя на завщаніи ея дда, но я никогда не любопытствовалъ подробне о томъ навдываться.
Дочь моя, Г. мой, иметъ весьма знатное помстье лежащее подл самаго главнаго изъ нашихъ. Она обязана симъ подаркомъ обимъ своимъ ддамъ, кои чрезвычайно ее любили и согласились оставить ей твердой знакъ своей нжности. Одинъ изъ оныхъ, которой былъ мой родитель, влюбился въ юности своей въ молодую особу весьма великихъ достоинствъ и почиталъ себя весьма увреннымъ въ ея сердц, но когда, по согласію обихъ фамилій, заключеніе брака было уже опредлено, то по излишнему худо понятому набожеству вдругъ пожелала она заключиться въ монастырь, чего она съ толикою нетерпливостію желала ,что едва дождалась сроку искуса, дабы произнесть послдніе свои обты. По прошествіи нкоего времени она разскаялась въ своей торопливости и печальное ея состояніе было всмъ извстно. Родитель мой, хотя впрочемъ былъ ревностный Католикъ возчувствовалъ отъ того непреодолимое отвращеніе къ монастырю, и примтя заблаговременно нкую степенность въ Клементин принялъ по согласію съ родителемъ моего мужа намреніе ничего не щадитъ, дабы шок-мо лишйшь ее склонности къ монастырской жизни. Ихъ намреніе состояло также и въ томъ, дабы утвердить оба дома хорошими союзами. Словомъ сказатъ, когда объявлено было сіе помстье въ продажу и то они купили его на общую сумму для моей дочери и по особливому условію въ ихъ завщаніи, положили что естьли Климентина вступитъ въ монастырь, то столь богатое приданое опредляется Дауран, дочери сестры моей Сфорсъ.
Мы нимало не подозрвали, чтобъ Даурана имла страстныя чувствованія къ Графу Бельведере и что намрена была съ своею матерью склонить дочь мою ко вступленію въ монастырь, дабы сдлаться наслдницею ея имнія и привлечь къ себ Графа. Свирпая сестра! свирпая тетка! Кто могъ о семъ и помыслить, по изъявленіямъ пылкой ихъ любви къ моей дочери? Нещастенъ тотъ денъ, въ которой поручили мы ее ихъ власти!
Выключая прекраснаго помстья, ей подареннаго, мы можемъ еще много сдлать въ ея пользу. Весьма мало въ Италіи столь богатыхъ фамилій, какъ наша. Ея братья нимало тогда не думаютъ о своей польз, когда дло идетъ о ея выгодахъ, и я должна ей также отдать сію справедливость, что ея великодушіе нимало не уступаетъ ихъ щедрости. Наши дти никогда не знали, что такое есть ссора. Выгода одного составляетъ выгоду другаго. Сія дочь, сія любезнйшая дочь во всякое время составляла утхи своея фамиліи. Сколь бы велика была наша радость, естьлибъ увидли ее въ прежнемъ здравіи и совокупишеюся бракомъ съ такимъ человкомъ, коего бы избрала она по своему сердцу! Впрочемъ мы всегда примчали, что не взирая на расположеніе своихъ ддовъ она имла склонность къ монастырской жизни. Но теперь, Кавалеръ, нимало не удивляйтесь что мы ршились до того ее не допустить. Можемъ ли мы согласиться видть жестокость Даураны награжденною, наипаче когда не въ состояніи находимся изтребить изъ мыслей нашихъ побудительныхъ причинъ ея варварства? Ожидала ли я когда нибудь такого поступка отъ сестры моея Сфорсъ? Но чего не въ состояніи сдлать любовь и корысть, когда об сіи страсти соединятъ свои силы, одна царствуетъ въ сердц дочери, а другая въ сердц матери? Увы! он испровергли разумъ дражайшея моей Клементины. Единое имя Даураны приводитъ ее въ ужасъ.
Я опасаюсь, любезной мой Докторъ, и съ нетерпніемъ желаю видть предметъ толикихъ слезъ. Я желалъ бы, чтобъ съ нею не было Генерала. Я сумнваюсь, чтобъ могъ удержаться въ границахъ умренности, когда онъ преступитъ оную. Мое сердце увряетъ меня что я не заслужилъ еще, чтобъ со мною такъ поступали и что отъ равныхъ мн или превосходящихъ меня я не въ состояніи того снести. Я признаюсь вамъ въ семъ съ смущеніемъ, ибо сія гордость составляетъ чрезвычайной порокъ, которой надлежало бы мн давно изтребить.
Прошу засвидтельствовать искреннее мое почтеніе тмъ, коихъ, какъ вы знаете, я люблю, равно Г. и Гж Ревсъ. Я почитаю Шарлотту щастливою. Естьлижъ чего недостаетъ ея благополучію, то я увренъ что ето происходитъ отъ нее. А какъ я люблю съ равною нжностію обихъ моихъ сестеръ, то пусть не подаетъ она мн причины сказать, что старшая лучше ее, а слдственно и любезне.
Оливія меня безпокоитъ, мн стыдно за ее и за себя, что невзирая на знатность своего рода, и на хорошія качества она сдлала такой поступокъ, которой сама бы не похвалила въ другой особ. Когда женщина преступила сію разборчивость, которая составляетъ защиту скромности, то что остается и самой скромности къ укрытію себя отъ непріятеля?
Скажите моей Емиліи, что она никогда не выходитъ изъ моей памяти, и что выключая изящныхъ образцевъ, кои она иметъ передъ своими глазами, примры Миссъ Бирон никогда не должны выходишь изъ ея мыслей.
Къ Милорду Л…. и Милорду Ж…. чувствую я всю братнюю мою любовь. Я не имлъ времени писать къ любезному моему Бельшеру, но писать къ вамъ значитъ то же что и къ нему.
Теперь вы видите всю внутренность моего сердца. Естьли въ семъ письм или въ предбудущихъ усмотрите вы что ниесть такого, коего сообщеніе покажется вамъ требующимъ нкоей осторожности, то я полагаюсь на вашу скромность съ большею довренностію нежели на свою.
Я ожидаю отъ моихъ друзей много писемъ по первой почт. Мое отечество, которое я всегда любилъ, никогда еще не было столь драгоцнно какъ теперь вашему и проч,
Кавалеръ Грандиссонъ къ Доктору Барлету.
Епископъ Ноцера отправился вчерашняго числа въ Урбинъ въ томъ единомъ намреніи дабы самому извститься о здоровь своей сестры, а можетъ быть и для того, дабы уговорить Генерала видться со мною съ учтивостію. Естьлибъ я былъ уверенъ, что честный Прелатъ почелъ сію предосторожность нужною, то моя гордость чувствительно была бы тмъ тронута.
Графъ Бельведере прибылъ вчера въ вечеру въ Болонію. Онъ тотчасъ сыскалъ случай со мною видться на един. Разговаривая долгое время со мною признался онъ мн съ довренностію, что ему предлагали о брак съ Госпожею Даураною, но онъ отвчалъ, что его сердце уже занято, хотя и съ малою надеждою, и что онъ ни мало не жалетъ о столь краткомъ отвт, поелику знаетъ съ какою жестокостію и по какимъ побудительнымъ причинамъ начинщики сего дла ввергли въ болзнь наисовершеннйшее твореніе природы. Вы видите, присовокупилъ онъ, что я изъясняюсь съ вами безъ всякой скрытности. Вы чрезвычайно бы меня обязали, Кавалеръ, естьлибъ изволили объявить мн, въ чемъ состоятъ теперь собственныя ваши намренія. Но я съ великимъ удовольствіемъ желалъ бы услышать отъ самихъ васъ о всемъ происшедшемъ между вами, Клементиною и фамиліею до вызду вашего изъ Италіи. Они съ своей стороны уже разсказали мн свое повствованіе.
Я разсказалъ ему свое приключеніе съ такою врностію, что онъ весьма былъ доволенъ. Ето тоже самое, сказалъ онъ мн, о чемъ уже я извстенъ. Естьлибъ вы были одного съ Клементиною закона, то не осталось бы нималйшей надежды для другаго человка. Я истинно уважаю ея благочестіе и приверженность къ закону, но мое сердце еще не столько стснено, чтобъ не отдать равной справедливости и вашимъ чувствованіямъ. А поелику ея болзнь есть случайная, то я никогда и помышлять бы не сталъ о другихъ женщинахъ, естьли бы могъ ласкаться, что она не почтетъ себя нещастною со мною. Говорите откровенно, я знаю что они желали вашего возвращенія. Съ тмъ ли намреніемъ пріхали вы, чтобъ сочетаться съ нею бракомъ, естьли она получитъ прежнее свое здравіе?
Я отвчалъ ему тоже самое что и Маркиз. А онъ столько казалось былъ мною доволенъ, сколько и я имъ. И такъ тогоже самаго дня возвратился онъ въ Парму.
Прелатъ возвратился. Клементина чрезвычайно была больна лихорадкою. Коликихъ не претерпла она скорбей? Епископъ увряетъ меня что Генералъ и его супруга почитаютъ себя обязанными за т труды, кои я употребилъ для услугъ Іеронима. А какъ лихорадка въ Клементин миновалась, то она будетъ сюда дня черезъ два.
Съ какою нетерпливостію желаю я ее видть! Однако сіе зрлище ничего иннаго мн не общаетъ кром горести. Она, какъ говорятъ, есть истое изображеніе безмолвной печали. Черты ея одинаковы, присовокупляетъ Епископъ, хотя она и весьма худощава. Ей сказали, что Іеронимъ приходитъ въ лучшее состояніе: любезной вашъ Іеронимъ, повторилъ Генералъ. Она съ нжностію произнесла сіе имя, и потупя свои взоры, опять впала въ глубочайшую задумчивость. Потомъ произнесли ей также и мое имя. Она съ торопливостію оглянулась вокругъ себя, какъ будто бы надясь кого нибудь увидть. Но услыша по случаю нкоторой шумъ содрогнулась и ухватилась обими руками за Камиллу съ смущенными глазами, опасаясь по видимому чтобъ не увидть жестокой Даураны. Коликихъ мученій не претерпла ли она отъ ея варварства?
Я препровождаю большую половину моего времени съ Господиномъ Іеронимомъ, но въ разные часы, дабы тмъ не утомить моихъ мыслей. Италіанскіе лкаря и Г. Ловтеръ по щастію нашему согласуются во всхъ своихъ мрахъ. Больной также свидтельствуетъ что ему гораздо стало легч съ нкоего времени. Вс вообще приписываютъ возвращеніе его силъ частымъ моимъ посщеніямъ. Завтра примутся за самую опасную его рану. Г. Ловтеръ, которой предпринимаетъ сію операцію, не желаетъ, говоритъ онъ, прежде успха ничемъ ласкаться.
Маркизъ и его супруга безпрестанно оказываютъ мн свою признательность въ самыхъ чувствительнйшихъ и обязательнйшихъ выраженіяхъ. Вчерашній день они меня постили, подъ видомъ слабаго здоровья, кое удерживаетъ меня въ моей горниц и кое думаю я произошло отъ безпокойныхъ и различныхъ, моихъ мыслей, томящихъ меня по опасенію моему о Іероним, по безпокойствію о Климентин и во ежеминутному воспоминанію о тхъ дражайшихъ друзьяхъ, коихъ оставилъ въ Англіи. Вы знаете, любезной Докторъ, что не взирая на вс мои усилія, коими я стараюсь изтребить воспоминаніе о тхъ прискорбіяхъ, коимъ не могу помочь, Небо одарило меня гораздо чувствительнйшимъ сердцемъ, нежели сколько бы я желалъ для моего спокойствія. Оливія весьма много мучитъ мое воображеніе. Что касается до Миссъ Биронъ, она должна быть щастлива по правот своего сердца. Я думаю, что она не воспротивится усильнйшимъ прозбамъ Графини Д…. въ пользу ея сына, которой по истинн есть одинъ изъ любвидостойнйшихъ нашихъ Господъ. Она будетъ щастливйшею особою, поелику есть достойнйшая изъ всхъ естьли ея благополучіе соотвтственно будетъ моимъ желаніямъ. Емилія занимаетъ большую часть моихъ мыслей. Любезной нашъ Бельшеръ созданъ для того дабы быть щастливымъ, Милордъ В… мои сестры и зятья должны также быть благополучны. Для чегожъ нещастливъ я самъ? Я долженъ и хочу быть благополучнымъ, естьли Небо низпошлетъ здравіе Іерониму и сестр его. Вамъ же, Любезной Доктор совершенно не льзя не быть щастливымъ. И такъ чтожъ воспрепятствуетъ мн принимать участіе въ благополучіи друзей моихъ? поелику увряю васъ, любезной Докторъ, что я пребываю искреннйшимъ и признательнйшимъ изъ друзей вашихъ.
Кавалеръ Грандиссонъ къ Доктору Барлету.
Вчерашняго вечера Клементина, Генералъ, его супруга, Графъ делла Поретта и Г. Севастіянъ сынъ его, прибыли въ Болонію. Я не отходилъ ни на часъ отъ Іеронима. Операція съ успхомъ произведена была въ дйство, но онъ по чрезвычайной своей слабости нсколько разъ впадалъ въ обморокъ въ тотъ день. Однако я оставилъ его весьма спокойнымъ и даже въ пріятныхъ мысляхъ о возвращеніи сестры своея. Прелатъ приказалъ мн сказать около вечера, что Клементина пріхала, что она была утомлена, слаба и погружена въ обыкновенныхъ своихъ размышленіяхъ, но что Камилла увдомитъ меня завтра въ какомъ состояніи ея госпожа находиться будетъ.
Во всю ночь я не могъ сомкнуть глазъ. Вы можете узнать, любезной Докторъ, причину моей безсонницы. Сего утра пришла ко мн Камилла. Сія бдная двушка столь обрадовалась увидя меня опять въ Италіи, что я не скоро могъ получить отъ нее тхъ изьясненій, о коихъ съ нетерпливостію знать желалъ. Наконецъ она мн сказала, что Генералъ и Епископъ намрены ко мн придти, и изспуская изъ устъ своихъ при каждомъ слов вздохъ, она продолжала: Ахъ! Г. мой, что претерпла моя госпожа съ того времени какъ вы насъ оставили! Вы ее теперь не узнаете. Мы не думаемъ даже, чтобъ и она васъ узнала. Какое будетъ ваше первое свиданіе! Она весьма рдко приходитъ въ себя. Она обыкновенно погружена бываетъ въ чрезвычайно глубокой задумчивости и ни съ кмъ не говоритъ. Всякой Иностранецъ какой бы ни былъ приводитъ ее въ трепетъ. О жестокая, жестокая Даурама! Камилла говорила мн долгое время такія речи, нимало не внимая моимъ вопросамъ, и я ничего отъ ней не узналъ другаго, кром того что могъ понять изъ ея жалобъ и восклицаній. Увы! подумалъ я, страданія Климентины перемнили также разумъ и сей бдной двицы.
Она съ такою же торопливостію меня оставила, потому ли что имли въ ней нужду, или опасаясь чтобъ Генералъ у меня ее не засталъ.
Оба братья пришли ко мн почти въ то же самое время. Генералъ взялъ меня за руку съ нкоею принужденною учтивостію. Мы должны, Г. мой, сказалъ онъ мн, благодарить васъ за ту милость, которую, вы намъ оказали привезши съ собою Г. Ловтера. Не ужели Англинскіе лекаря столь славны? Но какъ воины вашего народа умютъ наносить раны, то должны также имть и такихъ искусныхъ людей, кои бы умли вылчивать оныя. Мы равно обязаны вамъ за предпринятое вами путешествіе, Іеронимъ чувствуетъ что ему стало уже съ того времени легч. Дай Боже! чтобъ онъ скоре выздоровлъ. Но Ахъ! Нещастная наша сестрица! Бдная Климентина! Я уже никакой о ней надежды не имю.
Сколько я сожалю, сказалъ Прелатъ, что не поручили ее смотрнію Гжи. Бемонтъ!
Генералъ увезши ее самъ изъ Флоренціи нимало не оказывалъ такого сожалнія. Есть и такого сложенія люди, перервалъ онъ рчь его, на коихъ было бы можетъ быть гораздо лучше положиться. Но Даурана иметъ адскую душу, а Гжу. Сфорсъ надлежитъ проклинать за то, что споспшествовала лютымъ ея умысламъ.
Онъ говорилъ о моемъ возвращеніи нарочито хладнокровно. Однако, сказалъ онъ, поелику я теперь въ Болоніи, и сестрица его казалось желала меня видть, то можно позволить на сіе свиданіе единственно для того, дабы удовлетворить тхъ изъ фамиліи, кои просили меня пріхать въ Италію, въ чемъ онъ тмъ паче удивляется моему благоугожденію, зная что у насъ въ Англіи находится госпожа Оливія, но что впрочемъ онъ весьма бы мало надялся……
При семъ онъ остановился. Я взглянулъ на него съ видомъ негодованія и презрнія: и не говоря ни слова, обратился къ Епископу, спрашивая его? каково Іеронимъ препроводилъ ночь? Слава Богу, отвчалъ мн Генералъ съ холодностію, но я обманулся, Кавалеръ, естьли не примтилъ въ вашихъ глазахъ презрительнаго вида. Мои глаза, возразилъ я, всегда бываютъ согласны съ моимъ сердцемъ. Мн кажется, Г. мой, что вы мало цните мои предпріятія, да я не боле уважаю труды моего путешествія, естьли ваши разсужденія не лично ко мн клонятся. Естьлибъ я былъ въ Неапол и у васъ самихъ, то бы сказалъ вамъ, что въ семъ случа вы не отдаете довольно справедливости желанію побуждающему обязывать другихъ. Впрочемъ я не требую отъ васъ никакой малости, которая бы не клонилась боле къ вашей польз, нежели къ моей.
Любезной Грандиссонъ! вскричалъ Епископъ. Дражайшій братъ! сказалъ онъ Генералу, не общали ли вы мн? Какаяжъ необходимость говорить Кавалеру о Оливіи?
Неужели, Г. мой, ето самое васъ оскорбляетъ? возразилъ Генералъ оборотясь ко мн. Такъ я весьма буду остерегаться длать такія разсужденія, кои могли бы оскорбить человка столь важнаго... а особливо о женщинахъ, Г. мой. Сіи слова сопровождаемы были насмшливымъ видомъ. Я оборотясь къ Епископу сказалъ ему: вы видите, что вашъ братецъ иметъ ко мн непреодолимое отвращеніе. Я помню какъ онъ оказалъ мн въ Неапол толико же предосудительныя подозрнія какъ для его сестрицы, такъ и для меня, хотя и почиталъ уже оныя уничтоженными, но его худое ко мн расположеніе паки обнаруживаться начинаетъ. Однако когда я спокоенъ въ моей невинности, то ему весьма трудно будетъ хотябъ по премногимъ причинамъ принудить меня выдти изъ границъ благопристойности.
А изъ сихъ премногихъ причинъ, Кавалеръ, моя польза безъ сомннія состоитъ только въ одной, [съ насмшкою]?
Судите о томъ, какъ вамъ угодно, отвчалъ я. Но не пойтили намъ, государи мои, къ Г. 