Мосье Ворьенъ и мосье Филу, давнишніе приятели между собою, жили въ двухъ разныхъ домахъ на всемъ содержаніи богатыхъ своихъ хозяевъ, и по обыкновенію, за дорогую плату развращали дтей ихъ, то есть уча питомцевъ своихъ Французскому языку, словами и поступками, умы, тайно и безъ умыслу, тайно и явно вперяли въ нихъ уваженіе ко Франціи и презрніе къ ихъ отечеству. Тутъ иной читатель по простот своей вздумаетъ остановить насъ множествомъ вопросовъ: ‘Какъ? разв Французской языкъ стоитъ того, чтобы для изученія оному подвергаться почти неизбжной опасности развращенія? Разв безъ Французовъ нельзя научиться сему языку столько, сколько надобно знать благовоспитанному юнош для чтенія хорошихъ писателей? Разв ученик въ состояніи понимать о чужомъ язык правила, изъясняемыя ему не на природномъ его язык? Разв надобно приучать дтей съ малолтства мыслить пофранцузски, незаботясь о том, что они должны быть приготовляемы для обращенія съ людьми, которымъ мысли ихъ будутъ казаться странными, а слова буквально переводимыя въ разговор варварскими? Разв приобртаемыя посредствомъ чужаго языка свднія полезны, когда мы не можемъ сдлать изъ нихъ никакого употребленія, не будучи въ состояніи приноровить ихъ къ предметамъ того круга, въ которомъ судьбою опредлено намъ дйствовать по обязанностямъ общежитія, и когда не умемъ сообщить ихъ на отечественномъ язык своимъ одноземцамъ? Разв? разв?…’ Охъ, милостивые государи, оставьте свои возраженія, ихъ опровергнутъ двумя непобдимыми доказательствами: во первыхъ, у Французовъ чистая прононсія, во вторыхъ, такъ водится.— — Злой дух позавидовалъ дружескому союзу учителей, они поссорились, побранились и даже подрались, если врить преданію. Филу ршился отмстить врагу своему вчнымъ посрамленіемъ, онъ бжитъ прямо къ господину N. N., отцу дтей воспитываемыхъ Ворьенемъ (ибо къ г-ну N. N. всякой Французъ имлъ свободной доступъ), и посл взаимнаго пожатія руки, посл обыкновенныхъ Привтствій говоритъ ему съ видомъ горячаго участія: ‘Вамъ надобно остеречься, я узналъ важную тайну, мосье Ворьенъ безчестной человкъ, онъ публично заклейменъ въ Париж за разныя бездльничества, пусть войдетъ въ кабинет вашъ и при мн покажетъ вамъ правое плечо свое. Смущенный N. N. веллъ позвать Ворьеня. Рчь зашла об учительскомъ плеч его, и Ворьенъ догадавшись, чмъ должна окончиться сія неприятная бесда, сказалъ наотрзъ: ‘Такъ, я несчастливъ, но я пострадалъ невинно, ссылаюсь на общихъ нашихъ знакомыхъ, здшнихъ Французовъ, бывшихъ очевидными свидтелями бдственнаго со мною приключенія. Но они же докажутъ вамъ, что исполнителемъ судейскаго приговора надо мною былъ етотъ бездльникъ, объявившій вамъ поносную мою тайгу.’ Ворьень и Филу принуждены были ухать изъ столицы и искать наживы у провинціальныхъ галломановъ, но ихъ должности скоро заняты были другими, ибо надлежало окончитъ воспитаніе дтей, для которыхъ отцы не щадили никакого иждивенія: палача смнилъ ловкой аббатъ, получавшій пенсію отъ одной престарлой кокетки,которой онъ два года оказывалъ значительныя услуги, извстныя многимъ насмшникамъ, а, мсто заклейменнаго плута заступилъ важный членъ какой-то, по собственнымъ словамъ его, весьма знаменитой Французской академіи, по словамъ же другихъ удалецъ, коего исторія мало чмъ уступаетъ похожденіямъ Ваньки Каина. По крайней мр чадолюбивые отцы, какъ сказываютъ, употребили съ своей стороны надлежащую предосторожность, ибо не прежде ршились утучнять новыхъ менторовъ, какъ по тщательномъ осмотр наставническихъ раменъ и хребтовъ ихъ, даи всмъ знакомымъ своимъ, любителямъ Французскаго болтанья, подъ рукою совтовали неупускать изъ виду сей важной статьи договора. Т.
——
[Каченовский М.Т.] Анекдот об учителях французах / Т. // Вестн. Европы. — 1812. — Ч.66, N 23/24. — С.272-275.