Афоризмы эрцгерцога Карла, Карл-Людвиг-Иоанн, Год: 1847 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 23 минут(ы)

МЫСЛИ ЗНАМЕНИТЫХЪ ЛЮДЕЙ.

Афоризмы эрцгерцога Карла *).

*) Эрцгерцогъ Карлъ — австрійскій принцъ, знаменитый полководецъ и военный герой, не разъ побждавшій Наполеона I и причисляемый къ разряду классическихъ военныхъ писателей, при всей своей неутомимой дятельности въ качеств генералиссимуса австрійскихъ войскъ, находившій время писать наставленія и указанія по военному искусству, оставилъ еще рукопись афоризмовъ, въ которыхъ выражается его политическая, военная и общественная profession de foi. Афоризмы эти писаны въ 1815 и 1816 гг., а напечатаны только недавно, съ разршенія сыновей его — эрцгерцоговъ Альбрехта и Вильгельма. Въ сжатой форм эрцгерцогъ Карлъ ярко выразилъ свои мысли по важнйшимъ вопросамъ внутренней и вншней политики, о правящихъ и управляемыхъ, о религіи и нравственности, о войн и дуэляхъ, о воспитаніи и обученіи, о женщинахъ, объ отношеніяхъ людей другъ въ другу. Вс эти сентенціи показываютъ, что знаменитый полководецъ, какъ немногіе, былъ глубоко проникнутъ нравственной отвтственностью, какая налагалась на него рожденіемъ и виднымъ положеніемъ, что, помимо военнаго генія, авторъ ихъ обладалъ гражданскими доблестями. Каждый въ отдльности взятый изъ его афоризмовъ обнаруживаетъ благородный образъ мыслей, основанный на нравственныхъ мотивахъ. Въ противоположность всемірно-извстному образцу этого литературнаго жанра ‘Maximes’ Ларошфуко, гд эгоизмъ служитъ исходнымъ пунктомъ мыслей французскаго писателя — характерную особенность афоризмовъ эрцгерцога составляетъ рядомъ съ знаніемъ человческихъ слабостей вра въ идеальныя блага человчества. Эти-то афоризмы и предлагаются вниманію читателей ‘Встника’. Ред.

I.
Политика.— Государственное управленіе.— Уроки исторіи.

Тотъ, кому вврено руководительство какимъ нибудь предпріятіемъ, долженъ самолично длать только то, чего не въ состояніи исполнить за него никто другой. Для него самого будетъ достаточно дла въ томъ, чтобъ установить руководящія основы и, при личномъ наблюденіи за цлымъ, не теряя силъ на самое выполненіе дла, выбрать людей, которымъ онъ ввряетъ это выполненіе подъ своимъ надзоромъ. Это послужитъ лучшимъ ручательствомъ противъ ошибокъ и промаховъ.

* * *

Правда, о такихъ промахахъ, совершаемыхъ другими, обыкновенно говорится, что ихъ можно бы избжать, ибо, не находясь въ условіяхъ исполнителя, легко распознаешь ошибочность его дйствій. Но удалось ли бы намъ самимъ столь же ясно распознать ихъ среди путаницы мелочныхъ частностей? Не пришлось ли бы намъ впасть еще въ худшія и непростительныя ошибки?

* * *

Тотъ, кто изъ боязни чужого вліянія желаетъ длать все самъ, уподобляется кучеру, который отъ чрезмрнаго усилія везти экипажъ теряетъ свободу направлять его движеніе.

* * *

Большая ошибка, при воспитаніи правителей, ставить имъ въ образецъ ихъ собственной дятельности исключительно прилежаніе тхъ, которые хотли длать все сами и просиживали за своимъ письменнымъ столомъ съ ранняго утра до поздней ночи.

* * *

Слабые правители изъ боязни чьего либо господства надъ собой попадаютъ какъ разъ въ самое позорное рабство. Они избгаютъ человка сильнаго, высокодаровитаго и попадаютъ въ руки себялюбивой посредственности, которая доброе настроеніе правителя происками эксплоатируетъ въ свою личную пользу, тогда какъ выдающійся дятель при всякомъ подходящемъ случа старается воспользоваться этимъ настроеніемъ на пользу дла. Въ первомъ случа не чувствуютъ ига, во второмъ ясно замчаютъ вліяніе, котораго боятся. Исторія представляетъ намъ непрерывный рядъ примровъ того, что только министры посредственныхъ дарованій управляли волею своихъ государей въ теченіе долгаго времени.

* * *

Министръ большого государства, унижающій политику до интриги, подобенъ правителю, который спускается съ своего трона, чтобы явиться просителемъ въ переднихъ. То и другое бывало не разъ и будетъ повторяться всегда, такъ какъ легче играть роль лакея, чмъ роль господина.

* * *

Исторія тщательно и съ похвалой отмчаетъ имена губителей человчества, но умалчиваетъ о томъ отшельник-геро, который проникъ въ циркъ, чтобъ передъ собравшимся римскимъ народомъ проповдывать противъ его кровавыхъ забавъ, и палъ жертвою своей святой любви къ человчеству, побитый камнями тмъ же народомъ.

* * *

Бонапартъ, обозрвая въ Вн склепы, въ которыхъ находятся надгробные памятники австрійскаго дома, воскликнулъ: ‘Все суета суетъ, кром силы!’ (Vanitas vanitatum, hors la force!) Онъ собственнымъ опытомъ долженъ былъ убдиться, что исключеніе не выдерживаетъ критики.

То, что онъ думалъ о физической сил, гораздо скоре относится къ сил нравственной, къ сил души. Помимо этой силы, все суета и лишь ея результаты остаются непреходящими, потому что только они ведутъ къ прочному, вчному блаженству и по ту сторону гроба.

* * *

Нигд крайности не приносятъ столько вреда, какъ въ правилахъ и въ склонностяхъ правителя, потому что он даютъ возможность уживаться непримиримымъ противорчіямъ. Для бурныхъ временъ канцелярщина столь же пагубна, какъ солдатчина — для мирной жизни и мирныхъ занятій гражданина.

* * *

Какъ всю природу, такъ и жизнь, а равно вс условія и установленія человчества можно подраздлить на четыре времени года. Подобно земледльцу, каждому изъ нихъ подобаетъ заниматься только тмъ, что соотвтствуетъ данному сезону. Тотъ, кто хочетъ жать, тогда какъ ему слдовало бы заняться обработкою полей, или срывать цвты, когда уже наступила пора собирать плоды,— не достигнетъ своей цли и потратитъ свои силы въ безполезныхъ усиліяхъ. Не одинъ правитель сдлалъ свой народъ несчастнымъ вслдствіе того, что не хотлъ примнить это основное положеніе къ государственной политик.

* * *

Въ періодъ французской революціи къ управленію государствомъ примнялись всевозможныя теоріи и мечтанія того вка. Теоретики производили опыты съ своими чисто отвлеченными идеями, не обращая вниманія на условія дйствительности, что выходило изъ сего, это для нихъ не имла никакого значенія, отсюда и вытекали вс бдствія этой революціи. Неужели примръ этотъ не предостережетъ другихъ отъ такихъ же ошибокъ?

* * *

Узурпаторъ всегда будетъ казаться боле великимъ и добьется большаго, чмъ законный монархъ, потому что лишь благодаря необыкновеннымъ способностямъ первый можетъ подняться на ту высоту, на какой находится второй по своему рожденію, и потому что узурпаторъ привыкаетъ съ первыхъ шаговъ не пренебрегать никакими средствами для своихъ цлей.

* * *

Неудивительно, что сильные міра не питаютъ уваженія къ людямъ,— вдь послдніе являются передъ ними постоянно лишь въ самомъ презрнномъ положеніи, въ положеніи пресмыкающихся, этимъ оправдываетъ всякій тиранъ свое обращеніе съ человчествомъ. Онъ забываетъ, что сильные міра рдко допускаютъ въ подчиненномъ чувство собственнаго достоинства и обыкновенно благосклонно приближаютъ къ своей особ человка слабаго, который никогда не противится ихъ капризамъ. Можно ли удивляться, что въ этомъ добровольно избранномъ кругу собираются только поддонки человческаго рода или его худшая часть?

* * *

Изъ всхъ новйшихъ исторій охотне всего я изучаю французскую исторію, такъ какъ въ ней я нахожу все, что указываетъ на различныя ступени, на которыхъ стояло человчество, отъ самыхъ чистыхъ до самыхъ развращенныхъ, нравовъ, отъ самаго необузданнаго варварства до самаго высокаго развитія, отъ самыхъ гнусныхъ злодйствъ и утонченнйшихъ дворцовыхъ интригъ до самаго чистаго ршительнаго самопожертвованія и благороднйшей искренности.

* * *

Бонапартъ для своихъ современниковъ былъ тмъ, чмъ былъ діаволъ для нашихъ прародителей и злое начало для всхъ народовъ: чудовищемъ силы, ума и беззаконія.

* * *

Бонапартъ очень врно замтилъ одному австрійскому генералу: ‘Французами должна управлять желзная рука, одтая въ бархатную перчатку’ (Les franais doivent tre gouverns par une main de fer, couverte d’un gant de velours).

* * *

Вступивъ на австрійскій престолъ по смерти брата своего, Іосифа II, Леопольдъ II воскликнулъ: ‘Тутъ бы слдовало быть двумъ императорамъ,— одному для важныхъ длъ, а другому для пустяшныхъ длишекъ’. Съ тхъ поръ не только въ Австріи, но и во всхъ европейскихъ государствахъ дла умножились и запутались до такой степени, что каждому изъ тхъ, на кого возложено веденіе этихъ длъ, не хватаетъ ни досуга, ни силъ для полнаго, всеобъемлющаго ихъ уразумнія. Можно-ли поэтому удивляться, что везд самые глубокомысленные и умнйшіе люди встрчаются среди лицъ, не состоящихъ на государственной служб, что люди эти, сознавая превосходство своихъ концепцій, постоянно составляютъ оппозицію противъ патентованныхъ дятелей, что, наконецъ, неизвстные люди выдвигаются изъ мрака съ такою силою, какой не въ состояніи противостоять посдвшіе въ канцеляріяхъ бюрократы?

* * *

Бонапарту везло счастіе, пока онъ глубоко обдумывалъ, взвшивалъ и точно выполнялъ каждое изъ своихъ дйствій. Паденіе его началось съ того момента, какъ громадное расширеніе его плановъ заставило его, а презрніе въ остальному человческому роду подзадорило его поверхностно начертывать, излагать и приводить въ исполненіе задуманныя предпріятія.

* * *

Дянія великихъ людей прежняго времени такъ сильно различаются по форм и результатамъ отъ дяній героевъ нашего времени, что поверхностные и педантичные цнители всегда высказываютъ слдующее общее мсто: первые въ современномъ мір едва-ли заслужили бы ту славу, какую они стяжали себ въ давно прошедшія времена, точно также Ганнибала не признаютъ боле великимъ полководцемъ, такъ какъ въ своихъ битвахъ онъ обходился безъ артиллеріи и посл одной побды у подножія Альповъ не завоевалъ всей Италіи однимъ маршемъ. Обыкновенный человкъ при всевозможныхъ обстоятельствахъ станетъ примнять разъ навсегда выработанную имъ себ систему. Геніальный же человкъ всегда врно пойметъ условія, въ какихъ онъ находится, сообразно съ ними станетъ дйствовать, пользуясь по возможности полно средствами, находящимися въ его распоряженіи, и изъ нихъ съ уметъ создать себ новыя. Его исключительная особенность — умъ его, возвышающій его надъ другими ршеніями и дяніями, форма которыхъ, однакоже, всегда зависитъ отъ степени развитія его вка.

* * *

Сулла, такъ страшно злоупотреблявшій своею властью, добровольно отрекся отъ диктатуры передъ собравшимся народомъ. Вс оставались спокойными и изумленными, только одинъ юноша до самыхъ дверей его дома осыпалъ его ругательствами. Сулла выслушалъ его спокойно и только сказалъ: ‘этотъ молодой человкъ сдлаетъ то, что никто боле не ршится отказаться отъ такой власти’.

* * *

Подобно Риму, Франція стремилась къ міровому владычеству. Для достиженія этой цли Наполеонъ употребилъ и пріумножилъ въ самомъ обширномъ смысл вспомогательныя средства римлянъ, но ему захотлось слишкомъ поспшно выполнить свою задачу. Онъ покорялъ новыя народности, не давъ себ времени сдружиться съ тми, которыя были уже завоеваны, онъ сваливалъ тягости всхъ завоевательныхъ войнъ на своихъ подданныхъ, подавлялъ ихъ самихъ и потерплъ неудачу въ своихъ стремленіяхъ.

* * *

Людьми надо управлять съ большей силой по мр того, какъ боле тсное сближеніе ихъ между собою умножаетъ столкновеніе страстей.

Но такъ какъ въ каждомъ изъ насъ живетъ стремленіе къ независимости, то всякое правительство будетъ тмъ ненавистне, чмъ замтне оно станетъ ограничивать эту независимость.

По счастью, человкъ усматриваетъ свободу скоре въ тхъ вещахъ, которыя безразличны и наимене существенны для главной вадачи правительства,— въ привычкахъ, празднествахъ, словахъ, манерахъ и т. д., и т. д. Правительство, предоставляющее во всемъ этомъ народъ его собственнымъ влеченіямъ, всегда и повсюду самое любимое и самое благоденствующее. Не налогъ тягостенъ для человка, а способъ обложенія налогомъ.

* * *

Наполеонъ Бонапартъ былъ всмъ, только не человкомъ, поэтому онъ привлекалъ къ себ вс чувства, кром чувства любви къ ближнему и былъ покинутъ повсюду, гд только это чувство имло больше значенія.

* * *

Писатели, превозносящіе героевъ и лишь вскользь упоминающіе о монархахъ, которые длали своихъ подданныхъ счастливыми въ настоящемъ значеніи этого слова, не только облегчаютъ, но даже прямо вызываютъ иногда войны.

* * *

Когда власть принадлежитъ слабымъ и неспособнымъ личностямъ, да вдобавокъ лнивымъ и легкомысленнымъ, то он легко ршаются воевать. Он хватаются за мечъ, чтобы разрубить гордіевъ узелъ, на распутываніе котораго имъ недостаетъ проницательности и настойчивости.

* * *

Если мы сравнимъ результатъ самой счастливой войны съ тми средствами, какія имлись для нея въ распоряженіи, то окажется, что можно было достигнуть гораздо большаго съ меньшей затратой силъ боле мирнымъ путемъ.

* * *

Говорятъ, будто война свойственна природ человка, какъ склонность въ злу. Но разв побда въ продолжающейся борьб со зломъ не составляетъ поприща для добродтельнаго человка? И должны ли правители идти иною дорогою? Не должны ли они, по крайней мр, стараться скоре избгать войны, чмъ возбуждать ее, посредствомъ обузданія враждебныхъ инстинктовъ?

* * *

Кто въ политик держится прямого и врнаго пути, тотъ привлекаетъ на свою сторону честныхъ людей, проводитъ плутовъ всюду, усматривающихъ лживость, подобную ихъ собственной, и дйствуетъ энергично, такъ какъ онъ расчитываетъ только на свои собственныя силы и на свое самоудовлетвореніе.

* * *

Остракизмъ въ дйствительности практикуется и по сіе время во всхъ государствахъ, точно также, какъ нкогда въ Аинахъ, только онъ доставляетъ мене почета изгнаннику, такъ какъ люди ныншняго времени боле дорожатъ обладаніемъ мстъ, нежели честью противодйствовать недостойному между своими согражданами.

* * *

Предки наши были не лучше, не хуже насъ, но за то сильне, вотъ почему пороки, а равно доблести ихъ выражались въ большихъ размрахъ.

Слабость есть отличительная черта нашего вка: трусливыя души подавляютъ въ груди подростающаго юноши зародышъ величія, которое ихъ пугаетъ.

Въ ныншнемъ вк только выдающемуся генію, а слдовательно феноменальному исключенію, удается стать на ту высоту, которой у древнихъ достигали люди даже посредственные, слдовательно, большинство.

* * *

Чтобы заключить почетный миръ, слдуетъ предлагать послдній непріятелю посл каждой одержанной побды. Если онъ отвергаетъ предложеніе, то это даетъ вамъ право требовать отъ націи новыхъ усилій, которыя, благодаря повтореннымъ побдамъ, въ конц концовъ должны привести въ желаннымъ результатамъ.

Браннъ былъ разбитъ Камилломъ, потому что, не удовольствовавшись достигнутымъ успхомъ, вздумалъ требовать большихъ, положивъ свой мечъ на чашку всовъ.

* * *

Опыты теряютъ свое значеніе для толпы. Они принесутъ ей пользу лишь въ томъ случа, если посредствомъ тщательнаго изслдованія событій будутъ открыты истинныя причины, вызвавшія ихъ и изъ сравненія ихъ будутъ извлечены практическіе результаты и правила.

Опыты уподобляются работ Данаидъ, иначе говоря, это судьба вьючныхъ животныхъ принца Евгенія, которыя совершали съ нимъ вс его боевые походы, были свидтелями его подвиговъ и… тмъ не мене всегда оставались только вьючными животными.

* * *

Слдовало бы снова завести придворныхъ шутовъ, обязанностью которыхъ было бы при всякомъ удобномъ случа откровенно высказывать правителямъ правду, но на эти мста подобало бы назначать честныхъ и умныхъ людей.

* * *

Гд сильное правительство, тамъ выдвигаются также и таланты. Хорошій наздникъ любитъ ретивую лошадь, которая обладаетъ способностью домчать его до великихъ цлей и которой онъ можетъ смло вврить себя, наоборотъ, робкій здокъ предпочитаетъ клячу, такъ какъ желанія его ограничиваются однимъ — какъ бы ему на ней удержаться.

* * *

Сильные міра привлекаютъ къ себ сердца людей, становясь съ послдними на одну доску. Это могутъ они сдлать либо снизойдя до нихъ со своей высоты, либо поднявъ до себя тхъ, кто стоитъ внизу. Послднее предпочтительне, такъ какъ это боле льститъ самолюбію возведенныхъ на высоту, а тотъ, кто стоитъ выше, при этомъ мене рискуетъ утратить свой престижъ, какъ и подобающее ему почтеніе и повиновеніе.

* * *

Какъ мало людей, умющихъ во время завершить свою карьеру. Ослпленные самолюбіемъ, даже посл того, какъ силы ихъ пришли въ упадокъ и духъ ихъ времени сталъ имъ чуждъ, посл того, какъ потребовался иной рычагъ, чмъ тотъ, который былъ имъ по плечу,— они все еще считаютъ для себя доступнымъ то, что они длали въ полномъ разцвт силы и при благопріятной обстановк, и вслдствіе такого стремленія теряютъ заслуженную славу, которую стяжали путемъ тяжелаго труда и громадныхъ усилій.

Поэтому не безусловно примнимо изреченіе: ‘oportet imperatorem stantem mort’ (императору подобаетъ умирать стоя).

* * *

Когда послы изъ Рима уговаривали Діоклитіана снова принять на себя санъ императора, онъ показалъ имъ съ гордымъ самообольщеніемъ посаженный имъ въ своемъ саду и своими руками салатъ, который онъ предпочиталъ престолу, какъ онъ говорилъ и какъ ему въ самомъ дл казалось это.

Однако же онъ доказалъ впослдствіи вмст съ другими, какъ мало склоненъ человкъ отказываться отъ владычества.

Съ большей правдой онъ находилъ, что участь властителей отнюдь незавидная, такъ какъ, будучи окружены немногими лицами, они могутъ видть, слышать и дйствовать только черезъ посредство этихъ лицъ.

Правители, выбирайте людей, которыхъ вы желаете подарить своимъ довріемъ, сообразуясь съ данными цлями, но довряйте искренно тмъ, кого вы избрали по зрломъ обсужденіи: чествуйте и награждайте ихъ по царски, порицайте и наказывайте по человчески и по дружески, т. е. милостиво, осторожно, осмотрительно,— и вы будете править хорошо.

Да будетъ вашей первой наукой знаніе людей, а справедливая оцнка человка — вашимъ главнйшимъ стремленіемъ.

* * *

Если бы въ Австріи, какъ въ Эфес, нашелся Геростратъ, то вмсто храма Діаны ему пришлось бы сжечь бухгалтерскія экспедиціи — этотъ храмъ канцелярщины.

* * *

Я отдаю должное уваженіе ‘досугу’ (otium) древнихъ, благодаря которому они оставили намъ глубочайшія мысли по каждой области. Хотя дятельность настоящаго вка гораздо плодотворне по разнообразію идей, но послднія не такъ основательны и являются скоре игрою ума, а не руководящими принципами жизни.

Древніе односторонни и велики, мы же — разнообразны и мелки.

Греческія республики точно также какъ Римъ имли въ теченіе длиннаго ряда годовъ только одинъ государственный принципъ, одну политику, одни и т же нравы, обычаи и установленія и т. д. Въ наше время черезъ каждыя десять лтъ мняются вс отношенія государствъ между собою, вс принципы управленія ими, даже самые нравы,— способъ мышленія, принципы, лежащіе въ основ человческаго общества и принципы отдльныхъ людей. Результатомъ является та быстрота, съ какою чередуются событія, въ смысл взаимнаго пересченія, и невозможность установить что-либо великое и прочное, чего уже нельзя будетъ найти, сообразить и обдумать въ другое время.

* * *

Съ тхъ поръ, какъ французская революція сокрушила вс преграды международнаго права и ввела во всеобщее употребленіе такія средства, которыя самому ничтожному государству подаютъ надежду увеличивать свои предлы за счетъ другихъ государствъ, каждое измряетъ свое достоинство только величиною своихъ владній.

* * *

Вслдствіе такого духа, который измряетъ достоинство какого бы то ни была правительства только масштабомъ его физической силы, государи стремятся исключительно къ расширенію своихъ владній. Этому расширенію они приносятъ въ жертву благоденствіе своихъ старыхъ владній, точно также и благоденствіе новыхъ, которыя они отнимаютъ у другихъ.

Такимъ образомъ, они подготовляютъ свое собственное паденіе, увеличивая предлы своего государства до того, что уже не въ ихъ власти сдлать ихъ благоустроенными, и подаютъ своимъ подданнымъ примръ, который при удобномъ случа т могутъ перенести въ свои отношенія къ своимъ правительствамъ.

* * *

Природа повидимому назначила человку максимумъ силы, который состоитъ изъ суммы его физическихъ и нравственныхъ силъ.

Боле щедрое надленіе однимъ изъ обоихъ слагаемыхъ всегда возмщается недостаткомъ другого.

Славнйшіе полководцы были вс маленькаго роста и зачастую слабаго и хилаго сложенія.

* * *

Духъ времени подобенъ мощному потоку: невозможно ни опередить его, ни остаться позади его. Людямъ ни отвратить, ни задержать теченія его — невозможно, но, обнеся его берега плотинами, они могутъ дать ему цлесообразныя направленія или сдлать его безвреднымъ.

Какую пользу могла принести смерть Цезаря римской свобод, когда римскій народъ былъ черезчуръ развращенъ для того, чтобы сохранить ее?

Снова должно было начаться то, что совершилъ Цезарь, и продолжительную тиранію подъ игомъ людей боле презрннаго пошиба римскій народъ долженъ былъ искупить кровопролитными междуусобіями.

* * *

Невжество и самолюбіе побуждаютъ людей приписывать необычайнымъ причинамъ вс событія и случайности, которыя обрушиваются на нихъ неожиданно или наносятъ имъ вредъ, поэтому въ нестройныхъ войскахъ пораженіе всегда сваливалось на измну.

II.
Образованіе и воспитаніе.

Поверхностное знаніе порождаетъ нершительность. Несвдущій дйствуетъ обыкновенно по первому впечатлнію. Полу-образованный, хотя и понимаетъ свое положеніе, всетаки колеблется въ выбор многихъ ршеній, такъ какъ не различаетъ особенной сущности каждаго изъ нихъ.

Основательный человкъ поступаетъ опредленно вслдствіе твердаго убжденія въ истинности своего воззрнія.

* * *

Люди вслдствіе воспитанія длаются педантами, ибо ихъ знакомятъ лишь съ одними выводами чужихъ изслдованій, или, самое большее, съ первыми посылками, изъ коихъ вытекаютъ эти выводы. Лишь въ рдкихъ случаяхъ человкъ пріучается самъ додумываться до тхъ или иныхъ результатовъ и усвоивать себ дальнйшее знаніе.

* * *

Односторонность есть величайшая ошибка нашего воспитанія.

Одни хлопочутъ о развитіи лишь умственныхъ способностей, не обращая вниманія на сердце. Изъ такой школы выходятъ эгоисты.

Другіе устремляютъ все вниманіе исключительно на развитіе сердца и воспитываютъ слащавую сантиментальность или же грубое упорство.

И т и другіе находятся въ вчномъ противорчіи съ гуманностью. Только совокупное развитіе разнородныхъ, постоянно воздйствующихъ одна на другую способностей, даетъ намъ людей ума и нравственнаго значенія.

* * *

Пріучить къ самодятельности — вотъ основная задача воспитанія. Это постоянно только учится и никогда ни въ чемъ не проявляетъ изобртательности, тотъ вчно остается пассивнымъ орудіемъ въ рукахъ другого.

* * *

Бываетъ обремененіе ума черезчуръ большимъ количествомъ идей, подобно обремененію желудка вслдствіе пресыщенія пищей. Въ обоихъ случаяхъ послдствіемъ является дурное пищевареніе,— оба мшаютъ образованію здоровыхъ укрпляющихъ соковъ и тхъ ясныхъ опредленныхъ понятій, которыя одни приводятъ къ тому или иному ршенію, отъ ршенія въ дйствію и черезъ него въ цли.

Вотъ почему правы были греки говоря:— ‘Большая книга — большое зло’, а равно и одинъ духовный писатель, сказавшій: ‘Timeo hominem unius libri’.

III.
О нравственности.

Серьезно требуй отъ самого себя и отъ другихъ исполненія обязанностей, но при этомъ будь снисходителенъ въ своихъ сужденіяхъ объ ошибкахъ ближняго. Оцнивай строго и правдиво свои собственныя дйствія, но не будь малодушенъ.

Таково настоящее житейское правило въ дух христіанства. Кто изучаетъ только слабости свои и утрачиваетъ вру въ себя, тотъ превращается либо въ безполезнаго мечтателя, либо въ неисправимаго тунеядца.

* * *

Нтъ ничего хуже какъ останавливаться на пол-дорог или даже обращаться вспять. Наименьшее, что при этомъ теряешь, это напрасно потраченныя усилія и время, которыхъ уже не воротишь.

Вотъ почему прежде, чмъ давать тотъ или иной совтъ, слдуетъ основательно обдумать, въ состояніи ли тотъ, кому дается совтъ, выполнить его до конца. Даже самаго безхарактернаго человка можно побудить, и именно вслдствіе его безхарактерности, на всякое, стало быть, и на самое энергичное ршеніе, для осуществленія его онъ даже сдлаетъ первый шагъ, но не боле, и дальше не двинется. Въ такомъ случа ему боле повредишь, чмъ указаніемъ на тотъ путь, который, быть можетъ, въ теоріи мене хорошъ, нежели первый, но на практик предпочтительне, такъ какъ приводитъ къ какому либо результату.

* * *

Въ обыденной жизни умъ человка цнится преимущественно по объему его познаній и по многосторонности его взглядовъ, а между тмъ это есть только доказательство богатства фантазіи или доброкачественности памяти, но отнюдь не силы мышленія.

Нердко среди этой массы разнородныхъ идей не обртается ни единой сколько нибудь основательной и практичной, а еслибъ даже и нашлась такая, то она все равно безполезна для многознающаго, который не отличаетъ ее отъ другихъ и не держится ея.

Только тотъ достоинъ именоваться умнымъ и дйствительно полезнымъ человкомъ, кто обо всемъ иметъ лишь одно и притомъ именно врное мнніе.

* * *

Пойми свое назначеніе и свои силы, и согласно съ этимъ дйствуй, не возносясь горделиво, а равно и не впадая въ уныніе, и произнося свое сужденіе надъ другими, не забывай своихъ собственныхъ слабыхъ сторонъ, и ты будешь на истинномъ пути къ добродтели.

* * *

Слова Dіхі et salvavi animam meat имютъ смыслъ и значеніе лишь тамъ, гд всякое дйствіе либо является положительною невозможностью, либо грозитъ только ухудшить то, на пользу чего оно должно бы служить. Въ большинств же случаевъ изреченіе это есть не боле какъ скрашиваніе либо безсилія, либо бездятельности.

* * *

Какъ несправедливо большинство людей! Не разобравшись въ себ самихъ, не понимая самихъ себя, мы хотимъ однакожь быть понятыми другими.

* * *

Очень немногіе люди самостоятельны настолько, чтобы идти своей собственной дорогой. Тщеславіе побуждаетъ ихъ подражать тому, что иметъ успхъ и одобреніе, и они длаютъ это, не провривъ, соотвтствуетъ ли ихъ натура избранной роли. Такъ терпятъ неудачи тысячи тхъ, которые бы иначе могли быть пригодны на что-нибудь путное.

Характеръ есть боле рдкое явленіе, чмъ умъ. Вотъ почему люди, врно схватывающіе истину, встрчаются чаще такихъ, которые, понявъ истину, дйствовали бы сообразно съ этимъ, а еще рже такіе, которые начатое ими доводили бы до конца или достигали бы какихъ либо значительныхъ результатовъ, и тмъ самымъ заслуживали бы названія великихъ людей.

* * *

Лишь очень немногіе умютъ хотть въ полномъ значеніи этого слова. Большинство же людей походитъ на тхъ мнимыхъ храбрецовъ, что проявляютъ мужество лишь до тхъ поръ, пока стоитъ его проявлять.

* * *

Нтъ такого человка, который противустоялъ бы лести, если, основанная на пониманіи его характера, она задваетъ его слабую сторону. Славою ристалища и музыканта дорожили больше, нежели славою императора.

* * *

Кто изолируетъ себя отъ свта, тотъ въ большинств случаевъ длается нетерпимымъ. Онъ походитъ на того человка, который, сидя спокойно на берегу, осуждаетъ образъ дйствій того, кто правитъ рулемъ корабля, туда и сюда подбрасываемаго втромъ и волнами.

* * *

Властолюбіе и скупость — такія страсти, которыя, по мр ихъ удовлетворенія, постоянно ростутъ и крпнутъ и всего трудне поддаются удержу и излченію, ибо не такъ-то скоро наступаетъ пресыщеніе ими.

* * *

Самолюбіе часто мшаетъ воспользоваться пріобртеннымъ опытомъ, и мы повторяемъ т же самые промахи, такъ какъ сознаться въ своихъ собственныхъ не хотимъ, мнимъ себя и лучше, и умне другихъ и остерегаемся лишь тхъ ошибокъ, которыя были причиною ихъ паденія.

* * *

Остроуміе — мишура, умъ — чистое золото.

* * *

Гораздо легче, слдовательно, гораздо заурядне совершать отдльные подвиги по великимъ воззрніямъ, нежели усвоить послднія въ качеств мрила своихъ поступковъ и слдовать ему неуклонно.

Первые порождаются воодушевленіемъ даннаго момента и находятъ себ награду въ удивленіи, какимъ большинство встрчаетъ всякое неожиданное и изумляющее дяніе. А между тмъ во сколько разъ трудне непрерывное усиліе и какъ мало цнятъ люди то, что въ такомъ вид составляетъ для нихъ ежедневное явленіе.

Осыпаютъ рукоплесканіями ловкаго прыгуна и незамченнымъ проходитъ тотъ, кто твердымъ ровнымъ шагомъ идетъ впередъ.

Быть можетъ, и Курцій не ршился бы спрыгнуть со скалы въ пропасть, еслибъ не взиралъ на него весь Римъ.

* * *

Такъ какъ безусловно существуетъ только одна истина, то истинное всегда есть нчто самое простое, и дорога къ ней всегда самая кратчайшая.

А между тмъ какъ ту, такъ и другую находишь лишь рдко, ибо истина иметъ свою прелесть только для людей безпристрастныхъ, только хладнокровный мыслитель не позволяетъ ни своимъ страстямъ, ни своей фантазіи совращать себя съ пути истины, и лишь ршительный человкъ уметъ между страстями и фантазіею проложить себ дорогу.

Вотъ почему большинство не уметъ цнить истину, другіе — хотя передъ ними на мгновеніе и блеснетъ маякъ — далеко относятся отъ него волнами, многіе изнемогаютъ, бродя по лабиринту кривыхъ и длинныхъ дорогъ, ибо не хватаетъ у нихъ мужества устранить препятствія, что лежатъ на кратчайшемъ пути, или же пытаются окольнымъ путемъ добраться до той горной вершины, вскарабкаться на которую кажется имъ черезчуръ трудно.

* * *

Педантъ, желающій вести всхъ людей къ одной и той же абстракціи, уподобляется тому садовнику, который ко всмъ своимъ растеніямъ примняетъ одинъ и тотъ же способъ ухода. Такія попытки всегда не удавались, а между тмъ и по нын найдется не мало такихъ, которые не отступаютъ отъ столь ложнаго воззрнія.

* * *

Педантъ придерживается не духа того или другого ученія, а буквы его. Для него каждое правило — аксіома, вполн законченная абстракція. Онъ старается держаться дальше отъ смысла этого правила, чтобы какъ нибудь не преступить его буквы.

* * *

Есть противорчіе въ томъ, чтобы оскорбленіями воздавать за оскорбленія. Именно въ этомъ признаніи наказуемости того или другого поступка человкъ находитъ себ поводъ совершить такой же и этимъ также унизить себя.

Настоящая же месть заключается, напротивъ, въ проявленіи великодушія по отношенію къ обидчику, ибо этимъ путемъ мы достигаемъ того, что становимся многимъ выше его, чувствуемъ нравственное удовлетвореніе и успокоиваемся.

* * *

Циникъ {Діогенъ.}, искавшій съ фонаремъ человка, былъ не боле какъ спсивый глупецъ, желавшій обратить на себя вниманіе людей.

Сократъ былъ тмъ мудрецомъ, что въ каждомъ человк постоянно искалъ и находилъ человческое.

* * *

Чувство и холодный разсчетъ, не провренные мотивами и принципами высшаго разбора, заводятъ одинаково далеко отъ пути истины и добродтели, чувство превращаетъ человка въ фантазера, разсчетъ длаетъ изъ него холоднаго эгоиста.

* * *

Какъ мало людей, которымъ ясно то, чего они хотятъ. И потому тотъ, у кого есть опредленный планъ, котораго онъ постоянно придерживается, иметъ громадный перевсъ надъ большинствомъ.

* * *

Оставьте всякому его конька, иначе онъ отниметъ у васъ вашего.

* * *

Пилатъ спросилъ Господа, что есть истина, и не подождалъ его отвта.

Такъ же поступаетъ большинство людей. Они увряютъ себя и другихъ, что они стремятся въ истин, но это неправда, стремленіе ихъ не серьезно, это только ихъ мимолетное желаніе, иначе они въ своемъ внутреннемъ чувств, а также въ опыт другихъ могли бы легко найти настоящую дорогу и не блуждать такъ часто въ потьмахъ и невдніи.

* * *

Дятельная жизнь сильнаго мужчины распадается на три эпохи:

1) Получивъ воспитаніе, онъ вступаетъ въ свтъ съ восторженными понятіями и съ неукротимымъ влеченіемъ къ дятельности.

Онъ видитъ, что другіе обладаютъ этою же силою и средствами ее удовлетворять и потому ему приходится, для достиженія своей цли, стараться снискать ихъ милость и одобреніе, подчинять имъ свои мннія, поддлывать подъ нихъ свое поведеніе. Это способъ, въ которому приходится прибгать каждому, чтобы пробить себ дорогу.

Но при этомъ:

2) Онъ не освобождается отъ этого ига при первыхъ шагахъ. Онъ долженъ нести его до

3) боле высокаго положенія. Когда ему удастся себя чмъ-нибудь заявить, пріобрсть настолько опыта и знанія, чтобы ручаться за правильность своихъ взглядовъ и ршеній, является возможность быть самостоятельнымъ, и тутъ уже вс дйствія могутъ исходить прямо отъ него, по собственному его усмотрнію. Тутъ получается для него удовлетвореніе и онъ торжествуетъ отъ сознанія собственной силы, причемъ другіе могутъ слдовать за нимъ подъ обаяніемъ этой силы или же длать попытки отклонить его отъ избраннаго имъ пути.

* * *

Плиній, въ конц длиннаго письма къ другу, извиняется, что отнялъ у него такъ много времени, не написалъ боле кратко.

При первомъ взгляд каждый предметъ кажется намъ чрезвычайно многостороннимъ.

Только посл долгаго, спокойнаго размышленія, замчаешь въ немъ его характеристическую сторону и бываешь въ состояніи выразить это коротко и ясно.

* * *

Для каждаго положенія, даже самаго низкаго, найдется свой льстецъ.

‘Suum cuique decus posteritas rependit’, говоритъ Тацитъ {Агрикоіа, 4, 25.}.

* * *

Квинтиліанъ пишетъ: ‘Pectus est quod disertos faeit’. Только то краснорчіе, которое исходитъ изъ сердца, въ состояніи увлекать сердце. Т рчи, въ которыхъ говоритъ только разумъ, могутъ убдить, на минуту обмануть, очаровать, но впечатлніе это будетъ мимолетное. Он не затрогиваютъ чувства и потому ими нельзя привязать людей прочно къ намъ и къ предмету затронутому нами.

Два слова, сказанныя отъ сердца, всегда вліяли сильне, чмъ самыя безупречныя произведенія краснорчія.

V.
О дружб и симпатіи.

Въ человчеств нтъ ничего лучше друга — этого посоха странника. Его рдко замчаешь на ровномъ мст, но, по мр того, какъ появляются неровности и возвышенности, все боле уменьшается число тхъ, у которыхъ стало бы охоты и силы длить съ нами трудность и опасность. Въ конц концовъ мы часто остаемся совершенно одни тамъ, гд мы боле всего нуждаемся въ совт и помощи.

* * *

Многіе не имютъ друзей только оттого, что ихъ сердце не способно отвчать чувству дружбы.

* * *

Любовь — самая сильная изъ страстей, потому что она одновременно поглощаетъ вс нравственныя и физическія чувства человка.

* * *

Заурядныя души обыкновенно ненавидятъ того человка, который избыткомъ своихъ благодяній внушаетъ имъ непріятное чувство превосходства, до какого они отнюдь не могутъ возвыситься своей благодарностью.

* * *

Почти всегда ненавидишь тхъ, кого боишься. Большая задача для человка, стоящаго во глав чего нибудь, внушать своимъ подчиненнымъ вмст и страхъ и любовь и руководить ими посредствомъ этихъ двухъ чувствъ.

VI.
О женщинахъ.

Вс женщины, которыя царствовали, были велики, иначе он не достигли бы трона, а также не удержались бы на немъ, но вс он бывали порочны, какъ только могли свободно отдаваться страстямъ, которыя особенно привлекательны въ женщинахъ и которыхъ он не научились сами обуздывать съ молоду. Одна Марія-Терезія соединяла въ себ величіе съ добродтелью и потому возвышалась надъ всми ей равными.

* * *

Слишкомъ часто повторяется банальная фраза, что женское общество воспитываетъ, въ сущности же оно научаетъ пустой болтовн, внутренняя безсодержательность которой возбуждаетъ только минутныя страсти или разв еще изощряетъ остроуміе. Тогда какъ, сталкиваясь съ мужчинами, въ обществ которыхъ мене стсненія и больше силы, характеръ отъ боле сильной полировки пріобртаетъ извстный складъ, а разумъ отъ споровъ — правильное направленіе.

Легкомысліе, страсть и остроуміе большей частью ведутъ къ окольнымъ путямъ, а характеръ и разумъ — къ прямой цли.

* * *

Тщеславіе женщинъ и честолюбіе мужчинъ, съ точки зрнія нравственной, стоятъ почти на одной и той же ступени. То и другое — необходимые стимулы къ дятельности, направленіе, которое имъ дается воспитаніемъ, превращаетъ ихъ въ рычагъ добра или зла.

* * *

Когда чары Клеопатры перестали производить впечатлніе, она обнажилась. Многія изъ нашихъ женщинъ послдовали бы ея примру, если бы не находили себ удовлетворенія въ сплетничань.

* * *

У насъ было бы больше добродтельныхъ женщинъ, если бы мы сами придавали больше значенія ихъ добродтели, такъ какъ торжествомъ женщины остается всетаки ея одобреніе мужчиной.

* * *

Хотя женское кокетство и педантство мужчинъ одинаково стремятся нравиться больше наружными проявленіями, чмъ внутреннимъ содержаніемъ, тмъ не мене они отличаются другъ отъ друга тмъ, что кокетка это — обманщица, а педантъ — обманутый, самъ себя обманывающій человкъ.

Кокетка знаетъ, что ея шалости не имютъ внутренней цны, но ей хочется производить впечатлніе, педантъ же воображаетъ, что онъ дйствительно постигъ истину, тогда какъ самъ хватается только за тнь ея.

VII.
О войн.

На войн тотъ побждаетъ, кто въ наиболе короткій срокъ сосредоточиваетъ наибольшую массу силъ на ршительномъ пункт и примняетъ ее наиболе настойчиво, совершенно тоже бываетъ и во всхъ длахъ — въ совт, въ канцеляріи, на пол битвы. Какого бы рода ни была примняемая сила, она подлежитъ тому же закону.

Только нераздльная сила дйствуетъ съ полнымъ успхомъ — при простыхъ условіяхъ.

Въ вкъ, когда сложность господствуетъ надъ простотою, неизбжнымъ послдствіемъ является слабость.

Главной причиной неудачи наполеоновской войны въ Испаніи было именно раздленіе его военныхъ силъ на нсколько самостоятельныхъ армій подъ предводительствомъ независимыхъ главнокомандующихъ.

* * *

Наполеонъ чрезмрно увеличивалъ свои арміи потому, что одновременно хотлъ захватить весь міръ, покорить его и властвовать надъ нимъ, его же противники увеличивали свои арміи потому, что только большею численностью они могли справиться съ превосходствомъ его генія.

* * *

Есть люди, которые считаютъ грубость за настоящее проявленіе военнаго духа, на томъ основаніи, что она подчасъ встрчается у военныхъ. Но грубость есть извращеніе военнаго духа, а духъ военнаго сословія никогда не обнаруживается въ боле высокомъ свт, иначе, какъ въ благородныхъ формахъ.

* * *

Бонапартъ побждалъ своихъ враговъ потому, что, увлекаясь счастьемъ, въ примненіи своихъ собственныхъ силъ онъ ничего не щадилъ и не останавливался ни передъ чмъ, не смущался своими ошибками и съ безпредльною увренностію напрягалъ въ высшей степени силы своего подвижнаго народа. Но необузданный духъ увренности перешелъ въ преступную надменность. Онъ ни во что не ставилъ нравственную сторону своихъ враговъ, забывалъ, что съ отчаянія самый терпливый человкъ становится героемъ, да и самъ онъ не можетъ до безконечности эксплоатировать источники помощи.

За свою надменность онъ потерплъ крушеніе, какъ это бываетъ обыкновенно съ человческими величіями. Вмст съ тмъ войско его утратило духъ увренности и побду.

Возмутившаяся, заживо задтая, моральная сила врага одолла его, и онъ погибъ не вслдствіе какихъ либо комбинацій полководцевъ и государственныхъ людей, но вслдстіе измнившагося духа времени.

* * *

Несообразительные люди хотятъ умалить славу Бонапарта замчаніемъ, что большею частью своихъ успховъ онъ обязанъ превосходству своихъ силъ. Разв это не высшая похвала для государственнаго человка, что онъ не предпринялъ ни одной войны, ни одного сраженія, не будучи увренъ, что за нимъ это превосходство силъ? Даже тамъ, гд его военныя силы, въ общемъ, были равны непріятельскимъ, а иногда даже слабе, какъ напр. въ походахъ 1796 и 1814 гг., онъ умлъ добыть себ это превосходство силъ въ роковые моменты, на ршающихъ пунктахъ.

* * *

Многіе считаютъ солдата только за машину, и вполн пригодную, если онъ уметъ по команд двигаться и стрлять. А между тмъ составныя части силы, ршающей побду, заключаютъ въ себ нравственныя и физическія свойства, прежде всего духъ храбрости и повиновенія, которыя необходимы для того, чтобы полководецъ могъ во всякое время разсчитывать на участіе всего войска.

Нкоторые народы поддаются нравственному чувству гораздо трудне, чмъ физическому. Способъ, а также срокъ подготовки солдата слдовало бы соображать, подобно политическимъ законамъ, съ характеромъ націи.

Походъ Бонапарта на Россію сходенъ въ главныхъ чертахъ съ походомъ императора Юліана въ Персію. Первый потерялъ свою армію, римская армія спаслась отъ гибели лишь позорной капитуляціей.

Такими же разрушительными результатами отличались многіе походы римлянъ въ Нумидію противъ многочисленной кавалеріи Югурты. Когда же Метеллъ перенесъ центръ своихъ дйствій въ морю и укрпилъ сообщенія, то онъ окончательно овладлъ страною, которая до тхъ поръ также часто завоевывалась, какъ и покидалась.

* * *

Моря, горы и укрпленія защищаютъ Францію отъ всякаго внезапнаго вторженія. Съ другой стороны она сама можетъ вторгнуться въ сосднія страны, такъ какъ ея большое, скученное, живое, способное въ быстрому образованію и возбужденію народонаселеніе облегчаетъ формировку арміи, въ тоже время вс пограничныя укрпленія обезпечиваютъ все потребное для войны.

Испанія обладаетъ такими-же преимуществами по своему географическому положенію и по національному характеру, но ея колоніи истощаютъ страну, а правительство не уметъ ни обуздать, ни сохранить, ни примнить съ пользой духъ народа.

* * *

Преобладающій характеръ человка ни въ какомъ званіи не обнаруживается такъ явно, какъ у солдата. Высшіе и нижніе чины попадаютъ очень часто въ положеніе, требующее такого быстраго и ршительнаго дйствія, что даже самому скрытному не удастся утаить причинъ своего поступка отъ своихъ многочисленныхъ наблюдателей.

* * *

На войн обнаруживается властность убжденія во всей своей сил. Въ подобныхъ обстоятельствахъ побда часто одерживается единственно благодаря убжденію солдатъ въ ихъ физическомъ и нравственномъ превосходств надъ непріятелемъ.

Войско, ожидающее своего противника и расположенное въ мстности уже извстной, сомкнутое въ порядк и вполн способное владть оружіемъ, обладало бы во всхъ отношеніяхъ преимуществомъ, если бы мужество солдатъ не подавлялось мыслію, что неблагопріятныя обстоятельства заставляютъ ихъ принять оборонительное положеніе. Наоборотъ, духъ противниковъ возбуждается убжденіемъ, что ихъ безспорное превосходство вызвало въ ихъ полководц извстное ршеніе и это убжденіе даетъ имъ обыкновенно побду, даже противъ большинства.

* * *

Лишь тамъ, гд каждый придаетъ больше значенія приказанію своего начальника, чмъ собственному сужденію, можетъ царить безусловное послушаніе, поэтому полную дисциплину можно найти лишь въ томъ войск, во глав котораго стоитъ великій полководецъ.

* * *

Ршительность души, которая перевшиваетъ вс остальныя чувства, есть главное качество великаго полководца.

Посл каждаго сраженія, говорятъ, находили слды физическаго страха въ одежд знаменитаго герцога Люксенбургскаго {Францискъ-Генрихъ Монморанси, герцогъ Люксенбургскій, маршалъ Франціи, род. 8-го января 1628 г., умеръ 4-го января 1695 года.}, и тмъ не мене какъ блестящи были его военные подвиги!

* * *

Услыхавъ, какъ новичекъ хвастался, что стрла упала вблизи его, одинъ греческій полководецъ замтилъ: ‘А я, я устыдился этого, потому что она попала не на свое мсто’.

Высшій спускается и ставитъ себя на одну ступень съ своими подчиненными, если онъ стремится блистать тми-же качествами, какими вс они должны обладать, и какія представляютъ собою лишь первую ступень той лстницы, на вершин которой онъ стоитъ.

* * *

Ршительныя выгоды въ войн, какъ и повсюду, гд требуется дйствовать, представляетъ собой иниціатива, посредствомъ которой однимъ оригинальнымъ ходомъ обгоняешь всхъ остальныхъ. Послдніе вынуждены или идти въ слдъ или понести потери, пока не догонятъ насъ другой дорогой и не задержатъ движенія.

Но лишь люди, одаренные боле чмъ заурядными способностями, могутъ отважиться на такой оригинальный ходъ.

Сколько претерпли Римъ и Испанія, пока Фабій, Метеллъ и Веллингтонъ не противопоставили новой военной систем своихъ противниковъ такую же новую собственную.

Эти великіе мужи никогда не достигли бы своей цли, если бы они слдовали примру своего врага. По они постарались силой своего генія придти съ нимъ сначала въ равновсіе и затмъ превзойти его въ иниціатив.

* * *

Военный геній Бонапарта проявился главнымъ образомъ въ искусств придавать движеніямъ наивысшую степень быстроты вмст съ цлесообразнымъ раздленіемъ войскъ, которыя онъ умлъ въ день сраженія соединить вновь на стратегическомъ пункт.

* * *

У Бюлова много сходства съ грозой, во время которой одинъ блестящій лучъ молніи сопровождается темнотой и ненужнымъ трескомъ. Новичковъ въ военномъ дл онъ только обманываетъ.

* * *

Изъ всхъ побдъ Бонапарта и Веллингтона битва при Маренго и Ватерлоо являются самыми блестящими и наиболе важными по своимъ послдствіямъ, тмъ не мене эти побды изъ всхъ ими одержанныхъ заслуживаютъ наибольшаго порицанія, какъ по сравненію съ предшествовавшими операціями, такъ и по самому плану сраженія.

Наивысшая слава, которая принадлежитъ обоимъ полководцамъ по ихъ заслугамъ, досталась имъ тамъ, гд они ее меньше всего заслужили.

Такъ судьба играетъ людьми, и каждый шагъ въ исторіи доказываетъ, что кругъ ихъ дйствій ограниченъ и зависитъ отъ высшаго Промысла.

* * *

Каждая война вноситъ перемны въ духъ и нравы народа, новыя открытія въ области химіи и механики, слдовательно, перемны такого рода, что ихъ надо примнить къ непреложнымъ законамъ военной науки.

Старыя орудія и движенія теряютъ свое значеніе и является необходимость изобртать новыя на ихъ мсто.

* * *

Подобно Икару, многіе систематики хотли взлетть къ солнцу, но спалили себ крылья и упали въ море.

VIII.
О дуэли*).

*) Этотъ взглядъ на дуэль въ форм афоризмовъ есть письменный отвтъ принцу Фридриху Саксонскому (въ феврал 1829 года).

Я смотрю на дуэль, какъ на остатокъ тхъ дикихъ временъ, когда дозволялось насиліемъ отстаивать свои права.

Она идетъ въ разрзъ со всякимъ порядкомъ вещей и потому обязанность всякаго правительства препятствовать ей.

Она распространяется въ арміяхъ по мр того, какъ въ нихъ уменьшается дисциплина и чаще всего встрчается въ дурно дисциплинированныхъ войскахъ. Дуэль не есть доказательство особенной храбрости, такъ какъ тотъ, кто бываетъ такъ храбръ на дуэли, гд ему предоставляется свободный выборъ противника, который часто попадается слабе его, не всегда проявляетъ ту же храбрость по отношенію къ врагу.

Мотивы дуэли бываютъ двоякіе:

Неповиновеніе приказаніямъ и распоряженіямъ начальства или неприличное обращеніе съ равными себ.

Въ первомъ случа отнюдь нельзя относиться къ дуэли, какъ къ длу чести, она должна быть наказуема по всей строгости закона, какъ преступленіе противъ дисциплины.

Въ спорахъ по поводу неприличнаго обращенія, судъ по длу оскорбленной чести долженъ дать удовлетвореніе и назначить наказаніе оскорбившему, которое можетъ простираться до исключенія изъ службы. На опредленіе суда не слдуетъ допускать аппеляцій, и въ случа, если бы недовольные ршеніемъ суда, вздумали прибгнуть къ дуэли, какъ къ средству удовлетворенія, слдуетъ отнестись къ ней, какъ къ преступленію противъ дисциплины.

Подобное отношеніе идетъ, положимъ, въ разрзъ съ всеобщимъ предразсудкомъ, но неужели же правительству слдуетъ изъ-за этого останавливаться передъ мрами, необходимыми для всеобщаго блага, для справедливости, для преуспванія культуры, для спасенія отъ фальшивыхъ понятій?

Вслдствіе безнаказанности, дуэль все боле и боле распространяется, а вмст съ тмъ все боле и боле уменьшается уваженіе къ закону и подчиненіе ему, если онъ не примняется.

‘Встникъ Иностранной Литературы’, NoNo 6—8, 1893

Афоризмы эрцгерцога Карла *).

I.Политика.— Государственное управленіе.— Уроки исторіи.

II.Образованіе и воспитаніе.

III.О нравственности.

V.О дружб и симпатіи.

VI.О женщинахъ.

VII.О войн.

VIII.О дуэли*).

Читайте также:

I.
Политика.— Государственное управленіе.— Уроки исторіи.

II.
Образованіе и воспитаніе.

III.
О нравственности.

V.
О дружб и симпатіи.

VI.
О женщинахъ.

VII.
О войн.

VIII.
О дуэли*).