Рукавишников Иван Сергеевич
Рукавишников Иван Сергеевич
[3(15).5.1877, Нижний Новгород — 9.4.1930, Москва]
Сочинения:
Литература:
А. М. Грачёва
А. М. Грачёва. Рукавишников Иван Сергеевич, Рукавишников Иван Сергеевич, Год: 1999
Время на прочтение: 5 минут(ы)
— поэт, прозаик, драматург.
Происходил из старообрядческого рода торговцев железом, миллионеров. В детстве много болел. Воспитывался в Нижегородском дворянском институте, но из-за туберкулеза после окончания 3-го класса прервал учебу для лечения в кумысолечебном заведении. Позже вернулся в институт, но в 1892 снова оставил. Полгода жил в Ментоне, затем в Тироле, где лечился в туберкулезных санаториях. Вернувшись, экстерном окончил гимназию, занимаясь также живописью.
Рукавишников начал писать стихи в школьные годы. Публиковал их в газете ‘Нижегородский листок’. В 1898 напечатал первое прозаическое произведение — повесть ‘Семя, поклеванное птицами’, в котором рассказывалось о болезненном юноше из богатой семьи, мечтавшем о литературной славе. Повесть отчасти имела автобиографическую основу. В художественном отношении она была слабым подражанием прозе М. Альбова.
В 1900-01 Рукавишников учился в Петербургском археологическом институте по специальности ‘археология’. В это время на основе принципиальных идеологических разногласий порвал с семьей, что сказалось на материальном положении Рукавишникова. Он переехал на жительство в Петербург, где сблизился с литературной группой писателей-‘знаньевцев’, группировавшихся вокруг М.Горького. Стал печататься в сборнике товарищества ‘Знание’ и в журнале демократической и символистской ориентации (‘Весы’, ‘Золотое руно’, ‘Образование’, ‘Нива’ и др.).
В раннем поэтическом творчестве Р. был под влиянием поэтов ‘чистого искусства’ и К.Бальмонта. Темы болезни, одиночества лирического героя, смерти — центральные в его 1-й книге ‘Стихотворений’ (1901).
Воздействие лирики французских ‘проклятых’ поэтов и ‘старших’ символистов определило поэтику и тематику 2-й книги ‘Стихотворений’ (1902). Не отрицая одаренности Рукавишникова, рецензенты расценили его книгу как результат моды на декадентство. Лирический герой 3-й книги ‘Стихотворений’ перешел от погружений в сатанинские бездны к ожиданию просветленной неземной любви. Усилилась сюжетность лирики, произошел переход к балладной форме. Рост поэтического мастерства Рукавишникова отметил В.Брюсов, указав, что ‘в его ‘третьей’ книге много интересных попыток: пробы свободного стиха, искания новых впечатлений в повторении слов’ (Весы. 1904. No4. С.62). Композиционное единство, последовательность тематического развития и общность художественного оформления позволяют видеть в трех первых поэтических книгах Рукавишникова трилогию.
Рукавишников восторженно отнесся к революции 1905, но его политические убеждения были крайне неопределенными, а стих., посвященные этой теме, были полны ходульной риторики — ‘Кто за нас — иди за нами!’ (1905), ‘Три знамени’ (1906) и др.
Рукавишников оставался в русле символистских тем и поэтики и во второй половине 1900-х. Герой 4-й книги ‘Стихотворений’ — поэт, одинокая личность, преодолевающая земную страсть и восходящая к надмирным ценностям. Критик А.Измайлов писал, что основным настроением Рукавишникова стало ‘исполненное почти непомерного пафоса заявление о своей пророческой миссии <,…>,. Книгу стихов Рукавишникова надо выжать. Тогда она уменьшится в объеме наполовину, но много выиграет содержательно’ (Новая иллюстрация. 1907. No8. С.63-64). Брюсов отмечал: ‘Боимся, что Ив.Рукавишникову так и суждено остаться растрепанным романтиком с декадентскими проповедями на устах’ (Весы. 1907. No1. С.72).
Поэзию и прозу Рукавишников конца 1900-х — начала 1910-х отличает интерес автора к эзотерическим темам, изощренность художественной формы. Исследование оккультной литературы обусловило тематику сб. рассказов ‘Сны’ (1910). В нем рассказывалось об инобытиях героя в различных исторических эпохах (‘Любовники царицы’, ‘Раб’, ‘Шут’ и др.). В стилистике прозы Рукавишникова ощутимо влияние оккультных произведений В. И. Крыжановской, особенно ее романа ‘Жизненный эликсир’ (2-е изд. 1910).
В начале 1910-х Рукавишников получил наследство. Жил в имении Лазорево Нижегородской губ., в Крыму, приезжая ненадолго в Петербург и Москву. Главное произведение Рукавишникова — роман-хроника ‘Проклятый род’ (ч.1 — ‘Семья железного старика’, ч.2 — ‘Макаровичи’, ч.3 — ‘На путях смерти’, 1911-12). В романе Рукавишников дал историко-мистическое осмысление судьбы своего рода. ‘Волжские миллионы’ предстают в нем как одновременно и социальная, и инфернальная злая сила, губящая три поколения рода. Большая часть героев имели реальные прототипы. Во многом автобиографичен образ родового отщепенца — художника-декадента Виктора. Сначала Рукавишников не отрицал биографического подтекста своего произведения: ‘Если вам что-либо говорит заглавие и вы знаете мою биографию, <,…>, в этом романе будет много места отведено личному, много строк из моей жизни’ (Р<,еги-ни>,н Вас. Откровения ‘молодых’. У И.С.Рукавишникова // Петербургская газета 1908. No211 3 авг. С.2). Появление 1-й части романа было воспринято на родине писателя как памфлет против клана Рукавишников. В открытом письме в редакцию ‘Нижегородского листка’ Рукавишников выступил против подобной трактовки его произведения: ‘Я роман мой ‘Проклятый род’ автобиографическим не назову. Никого портретно изобразить не намеревался, имея же цели исключительно художественные’ (1911. 25 янв.). Но реально в основе фабулы романа лежала преображенная, но подлинная история его семьи (см.: Родословная схема Рукавишниковых // РГАЛИ. Ф.1147. Оп.2. Ед. хр. 7). Роман Рукавишников был попыткой создания эпического произведения средствами лирической прозы, что обусловило его художественные недостатки. С другой стороны, личные переживания автора, лежащие в основе романа, способствовали глубине психологизма произведения. Критики высоко оценили роман как новое слово в развитии жанра. Вл.Кранихфельд писал, что, несмотря на все недочеты, это — ‘художественное произведение значительной ценности, — произведение, которое по силе изобразительности и широте захвата могло бы в нашей художественной литературе последних лет занять одно из первых мест’ (Современный мир. 1912. No9. С.275).
Дальнейшие прозаические произведения Рукавишникова (роман ‘Аркадьевка’, сборник рассказов ‘Близкое и далекое’, оба — 1914) были значительно слабее в художественном плане. Так, о рассказах Рукавишникова критик Ф.Д.Крюков писал, что все это ‘в конце концов — скучно, несмотря на словесные выверты, когда эта новизна стиля перестает быть новизной и в монотонной повторяемости своих фокусов обнажает свое убожество’ (РБ. 1914. No8. С.306-307). В поэзии Рукавишников продолжил стиховые эксперименты. В книге ‘Сто лепестков цветка любви. Песни женской души’ (1916) он пытался создать сборник ‘женской лирики’, героиня которого проходит духовный путь от девических грез до страстей и разочарований зрелой женщины. С середины 1910-х Рукавишников много занимался стиховой формой ‘триолета’ (книга ‘Триолеты любви и вечности’, 1917).
Февральскую революцию 1917 Рукавишников встретил в имении Лазорево. В 1917-18 работал в Нижегородском наробразе, организовывал художественный и исторический музеи, разместившиеся в национализированном особняке Рукавишникова (история дома — важный художественный мотив романа ‘Проклятый род’). Переехал в Москву, в 1918-21 работал в Наркомпросе, заведовал Дворцом искусств. В 1921-23 был преподавателем, заведующим учебной частью и заведующим библиотекой Высшего литератрно-художественного института. Рукавишников был членом Всероссийского СП, правления Всероссийского Союза поэтов, объединения ‘Звено’, Псковского археологического общества.
В 1920-е Рукавишников много сил отдавал стиховедческим исследованиям. Был автором ряда статей в ‘Словаре литературных терминов’ (Литературная энциклопедия. М., Л., 1925. Т.2). Разрабатывал фольклорные поэтические формы — т.н. ‘напевный стих’ (‘Сказ скомороший про Степана Разина, про Мухояря князя, про дочку его Катерину, да еще про стремянного Васюту. В 6 песнях с присказкой и концовкой. Стих напевный’, 1925, и др.). 22 нояб. 1926 в Малом театре торжественно отмечалось 30-летие литературной и общественной деятельности Рукавишникова.
В истории русской литературы начала XX в. Рукавишников остался как автор романа ‘Проклятый род’, в котором, подобно ‘Будденброкам’ Т.Манна или ‘Саге о Форсайтах’ Д.Голсуорси, с эпической широтой была показана история взлета и падения рода русских капиталистов.
Семя, поклеванное птицами. М., 1896,
Стихотворения. Кн. 1-3. СПб., 1901-02, 1904,
Сны. СПб., 1910,
Проклятый род. Ч.1-З.М., СПб., 1911-1912,
Аркадьевка. М., 1914,
Сто лепестков цветка любви. Песни женской души. М., 1916,
Сказка про попа Федула да про звонаря Ядула. Стих напевный. М., 1925.
Шенгели Г. О ‘напевном стихе’,
Малишевский М. Несколько слов о ‘напевном стихе’ // Альм, артели писателей ‘Круг’. М., Л., 1924. Т.III. С.129-132,133-138,
Муратова К.Д. Роман 1910-х годов. Семейные хроники [О романе ‘Проклятый род’] // Судьбы русского реализма начала XX в. Л., 1972. С.123—126,
Грачева А. М. Семейные хроники начала XX века [О романе ‘Проклятый род’] // Русская литература. 1982. No1. С.64-75,
Переписка Г.И. Чулкова с Блоком / вступ. статья, публ. и комм. А.В.Лаврова [О стихотворной переписке Рукавишникова и Блока] // ЛН. М., 1987. Т.92. Кн.4. С.406-407.
Оригинал здесь: http://www.az-libr.ru/Persons/000/Src/0010/74614b34.shtml