А. ЛЕВЕНСТИМ. ПРОФЕССИОНАЛЬНОЕ НИЩЕНСТВО, ЕГО ПРИЧИНЫ И ФОРМЫ. БЫТОВЫЕ ОЧЕРКИ
А. ЛЕВЕНСТИМ. ПРОФЕССИОНАЛЬНОЕ НИЩЕНСТВО, ЕГО ПРИЧИНЫ И ФОРМЫ. БЫТОВЫЕ ОЧЕРКИ
С.-Петербург, 1900. Стр. 160.
КОММЕНТАРИИ
КОММЕНТАРИИ
А. Левенстим. Профессиональное нищенство, его причины и формы, Розанов Василий Васильевич, Год: 1899
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Розанов В. В. Собрание сочинений. Юдаизм. — Статьи и очерки 1898—1901 гг.
М.: Республика, СПб.: Росток, 2009.
Один чрезвычайно мудрый человек однажды сказал мне фразу, глубоко меня взволновавшую: ‘Хорошо, что худо, если бы не было худо, не могло бы быть лучше’. Фразу эту он сказал в ответ на мои разные сетования и общий печальный образ моей мысли, а хотел им сказать ту простую и важную истину, что человек послан на землю для труда, и зло, несчастия, пороки суть тема, без которой и не могла бы быть выполнена наша земная миссия. Поэтому утопия совершенства и счастья не только невозможна, но и не нужна: она построена нервами, но в ней не приняты в расчет мускулы. Порок, несчастие, горе развеселяют душу, как простор для вечного труда, вечных усилий человека. Вот почему и книжка А. Левенстима, могущая навести крайнее уныние, при правильной точке зрения на нищенство поднимает крылья: ‘Да, плохо, но — может быть лучше’.
Она составлена из двух (переработанных и согласованных) докладов автора: ‘Профессиональное нищенство по данным русской и иностранной литературы’ и ‘Нищенство в России по отзывам начальников губерний’. Оба доклада имели официальный характер и были только выполнением поручения министерства юстиции. Автор воспользовался не только богатым статистическим материалом министерства внутренних дел, но он перечитал, не говоря о книгах, и множество очерков, заметок, сведений в провинциальной печати, разных ‘Губернских Ведомостях’, ‘Епархиальных Ведомостях’ и т. д. Это-то и сообщает книжке большую цену, ибо она дает не панораму нищенства, но пестрый и мелкий узор нищенства на Руси. А его много. Оказывается, уже в 1877 году было 293 445 ‘промысловых’ нищих, и в настоящее время, как предполагает автор, число это удвоилось (стр. 2). Нищенство, как нам думается, имеет следующие родники: 1) расстроенность труда, 2) расстроенность быта, 3) нравственную невоспитанность индивидуума и общества. В самом деле, если бы мы имели культуру труда, гениальную трудовую цивилизацию, то каждый способный трудиться трудился бы, а не способный был с любовью и заботою призрен. Этого нет, и потому есть состояние нищенства и промысел нищенства. Далее в нашей цивилизации не только есть бобыль-человек, т. е. брошенный, никому ненужный человек, которому некуда и не к кому приклонить голову, но в таком положении бобыля иной раз очутится целая деревня (‘погорельцы’ — нищие), есть народности (‘цыгане’ — нищие), есть почти целые классы, промежуточные, неясные в своем положении (‘бродяги’, ‘незаконнорожденные’), которые бросаются или в проституцию, или в нищенство. Вообще все это дело неустроено и, пожалуй, даже расстроено. Кандидат в нищие есть всякий человек, иногда очень честный, очень трудолюбивый человек, который оборвался, попал в несчастье в своем сословии или в своей профессии. Вот неумение, а частью и нежелание поддержать падающего человека и составляет нравственную невоспитанность человека, которая уже порождает индивидуальную невоспитанность, как озлобление, как леность. Да, горька Русь, да и вообще горька земля и горько на земле.
Но ‘худо, значит может быть лучше’. Позавидуем немцам или, по крайней мере, упрекнем себя: тогда как в большинстве наших губерний число богаделен колеблется около полсотни, ниспадая до 9 (Архангельская и Екатеринославская) и восходя до 75, — в Лифляндской, напр., губернии 337 богаделен, в Курляндской — 180. Даже в Московской губернии (без города Москвы, о котором ‘нет сведений’), где так много богатых купеческих пригородов (уездные города), богаделен только 104, а в Петербургской губернии — только 33. Основываясь на этом, можно сказать, что ‘св. Русь’ не столько свята в самом деле, сколько носит ‘облаченье’ святости. Ибо немцы хотя и ‘нехристи’, а сирот своих не забывают, а наши купцы хотя и ‘христолюб— цы’, а сирот своих забывают. Но ‘где плохо, там может быть лучше’. В заключение — смешная картина на печальном фоне: в Париже есть, так сказать, адрес-календарь для пользования профессиональных попрошаек, где даны не только адресы, но и краткие биографии и характеристики возможных благотворителей. Приведем из него любопытную страничку: ‘Г. А. Богатый человек, легко дает 5 франков, платит за квартиры в случаях выселения. Г. Б. Никогда не дает денег, просите платья. Г. В. Занимается только детьми. Спрашивайте пеленок для новорожденного и белья для матери. Г. Д. Благочестивый дом, занимается узаконением браков. Г. Е. Старый республиканец. Представиться ему, как жертва поклонников старого порядка и священников’, и. т. д. Это сами попрошайки составили итог своей практики и написали руководство ‘для взаимного обучения’. Печально, конечно, но уж какой тут добродетели спрашивать! А впрочем, в некоторых точках, особенно в самом раннем детстве, тут, без сомнения, есть очень горячие души, ведь ‘душка — ангел Божий’, и есть счастливый возраст, где она не померкла. ‘Может быть лучше’ и в этой юдоли ‘скрежета зубовного’, и ‘плача’, а также и плутовства.
НВип. 1899. 3 нояб. No 8508. С. 7.