1885 годъ въ политическомъ отношеніи.
1885 годъ въ политическомъ отношеніи.
В. Гольцевъ.
‘Русская Мысль’, кн. I, 1886
1885 год в политическом отношении, Гольцев Виктор Александрович, Год: 1886
Время на прочтение: 13 минут(ы)
Истекшій годъ будетъ памятенъ и въ исторіи международныхъ отношеній, и во внутренней жизни нкоторыхъ европейскихъ народовъ. Недавнія событія на Балканскомъ полуостров наглядно представили современный дипломатическій строй, при которомъ возможны самыя авантюристскія предпріятія и безплодная гибель тысячъ ни въ чемъ неповинныхъ людей. При разршеніи вопросовъ, интересующихъ такъ называемый европейскій концертъ, въ прошломъ году произошла по истин какофонія и хитросплетенныя дипломатическія живыя нитки съ трудомъ сдерживаютъ дйствительныя народныя стремленія. Наиболе трудный и знаменательный кризисъ изъ великихъ державъ пережили и отчасти переживаютъ Франція и Великобританія. Французское правительство втянулось въ отдаленныя и опасныя колоніальныя предпріятія, желая наверстать въ другихъ частяхъ свта то, что было потеряно Франціей въ Европ посл войны 1870 года. Соображенія экономическаго характера играли при этомъ весьма значительную роль, такъ какъ, по условіямъ континентальнаго соперничества, для Франціи выгодно искать новыхъ рынковъ для покупки дешеваго сырья и для сбыта своихъ фабричныхъ произведеній. Но французы, какъ давно уже показалъ опытъ, плохіе колонизаторы, да и едва ли не поздно выступать теперь на тотъ путь, который блистательно пройденъ Португаліей, Испаніей, Голландіей и въ особенности Англіей. Для Германіи, тревожно посматривающей изъ отнятыхъ у Франціи твердынь Страсбурга и Меца, было въ высшей степени важно, чтобы французская республика запуталась въ военныхъ предпріятіяхъ противъ Тонкина, чтобы она вступила въ изнурительную для нея войну съ Китаемъ. Не понять этой стороны дла было большимъ промахомъ со стороны министерства Ферри, но въ политическомъ смысл велно требованіе оставленія Тонкина, предъявляемое французскими радикалами въ союз съ монархистами всхъ оттнковъ. Разршеніе палатою депутатовъ кредита, который требовало правительство въ лиц министерства Бриссона на упорядоченіе Тонкинскихъ длъ и на укрпленіе тамъ французскаго протектората, было актомъ политической мудрости, наиболе достойнымъ и разумнымъ выходомъ изъ очень затруднительнаго положенія, но, въ то же время, ничтожное большинство, оказавшееся на сторон этого, ясно показало, что отнын требуется иное направленіе правительственной дятельности, что французскій народъ не расположенъ жертвовать кровью и имуществомъ изъ-за сомнительныхъ еще торговыхъ выгодъ. Правда, противъ правительства подали голосъ вмст съ радикалами бонапартисты, легитимисты и орлеанисты, но самое усиленіе монархическихъ группъ въ палат депутатовъ есть уже тревожный симптомъ для правительства республики. Оно запоздало съ неотложными внутренними реформами. Только для народнаго образованія сдлано, дйствительно, очень много, и каковы бы ни были ошибки въ подробностяхъ, а иной разъ и въ средствахъ борьбы съ клерикализмомъ, въ постановк народнаго образованія, въ энергическихъ усиліяхъ для его распространенія заключается великая заслуга такихъ политическихъ дятелей, какъ Гамбетта, Жюль Ферри, Поль Беръ.
Какъ мы сказали, неожиданное и значительное увеличеніе числа монархическихъ депутатовъ является тревожнымъ симптомомъ для правительства республики, но не для самой республики. Монархисты, раздленные на нсколько непримиримыхъ группъ, сходятся лишь въ ненависти въ ныншнему государственному строю во Франціи. Они безсильны для созданія какого-либо иного порядка и могутъ разсчитывать лишь на раздоры между самими республиканцами, на борьбу между ними, которая можетъ облегчить монархистамъ, въ особенности, конечно, бонапартистамъ, насильственный государственныя переворотъ. Президентскіе выборы ясно показали ничтожность монархическихъ группъ въ политическомъ смысл слова. Еслибъ они выставили своего кандидата на постъ президента республики,— что означало бы, въ случа торжества ихъ, переходъ къ монархіи,— то съ такимъ явленіемъ нельзя было бы не считаться. Еслибъ монархическій кандидатъ получилъ четверть или треть всхъ голосовъ въ конгресс, то это значило бы уже очень многое и представляло бы серьезную опасность для республики. Такого кандидата, однако, монархисты выставить не могли, потому что на этотъ счетъ немыслимо соглашеніе бонапартистовъ съ сторонниками возстановленія во Франціи древней королевской власти. Первые ни за что не нодали бы, напримръ, голоса за герцога Омальскаго, а послдніе — за принцевъ Жерома или Виктора, относительно кандидатуры которыхъ на императорскій престолъ рзко расходятся сами бонапартисты. Вредить республиканскому правительству монархисты могутъ, но свергнуть его они тогда только будутъ въ состояніи, когда къ нимъ присоединятся радикалы палаты депутатовъ. Сомнительно, однако, чтобы та, по крайней мр, групаа радикаловъ, вождемъ которой является Клемансо, обнаружила столь значительную близорукость и сыграла въ руку не монархіи, невозможной теперь во Франціи, а анархіи и деспотизму.
Счастливый исходъ президентскихъ выборовъ укрпилъ И внутреннее, и международное положеніе французской республики. Надъ Жюлемъ Греви любятъ посмиваться, его строго-законный образъ дйствій, его систематическое уклоненіе отъ импонирующей роли главы государства, властителя народа, многимъ не по сердцу во Франціи, даже въ сред республиканцевъ, а монархисты издваются надъ скромнымъ образомъ жизни Греви, надъ его ‘буржуазными’ наклонностями. Но, съ другой стороны, раздаются голоса, признающіе Жюля Греви Вашингтономъ Франціи. Для славолюбивой и тщеславной націи, привыкшей щеголять передъ Европой блескомъ Парижа или неслыханными военными подвигами, скромная фигура ныншняго президента республики кажется мало привлекательною. Но посл грозныхъ уроковъ франко-германской войны въ образ мыслей французскаго народа не могъ не произойти благодтельный переворотъ и недалеко, по нашему мннію, то время, когда будетъ воздана должная дань уваженія и благодарности человку, съ умвшему вполн отршиться отъ тхъ пріемовъ управленія, которые принесли столько униженія и разоренія французскому народу.
Не меньшею неожиданностью, чмъ выборы во французскую палату депутатовъ, давшіе значительное меньшинство монархическимъ группамъ, былъ исходъ выборовъ я въ Великобританіи. Новый избирательный законъ, проведенный величайшимъ изъ современныхъ государственныхъ людей, Гладстономъ, приблизилъ англійскую избирательную систему въ всеобщей подач голосовъ. Новые сельскіе избиратели послали въ палату общинъ преимущественно либеральныхъ представителей, за то въ и городахъ, благодаря отчасти союзу консерваторовъ съ парнелистами, большинство депутатовъ оказалось сторонниками ныншняго торійскаго кабинета. Англійскій парламентъ, какъ и французскій, разбился на три главныхъ группы: либераловъ разныхъ оттнковъ, консерваторовъ, которые также подраздляются на фракціи, и парнелистовъ. Выходить такъ, что ни одно министерство не можетъ держаться безъ поддержки парнелистовъ, стремящихся къ полной политической самостоятельности Ирландіи. Успхъ послднихъ является справедливымъ воздаяніемъ за долгіе годы настойчивыхъ усилій со стороны ирландскаго народа, за умъ, политическій тактъ и энергію его вождей, съ Парнелемъ во глав. Что касается относительнаго неуспха либеральной партіи во многихъ городахъ Великобританіи, то нельзя не замтить двухъ главныхъ причинъ, которыми, по всей вроятности, былъ обусловленъ этотъ неуспхъ. Старая и могущественная партія виговъ, чередовавшаяся во власти съ партіей торіевъ, разлагается въ наше время, сдерживаясь въ единое цлое, главнымъ образомъ, авторитетомъ Гладстона. Англійскіе радикалы, какъ сэръ Чарльзъ Дилькъ и Чемберленъ, идутъ рука объ руку съ знаменитымъ государственнымъ человкомъ, подчиняясь до нкоторой степени его вліянію и уступая ему въ нкоторыхъ вопросахъ, потому что самъ Гладстонъ пряно включилъ въ свою политическую программу многія изъ существенныхъ требованій радикальной партіи. Но образъ дйствій Гладстона возбуждаетъ неудовольствіе, тревогу и противодйствіе со стороны виговъ стараго закала. Послдніе возстаютъ противъ тхъ глубокихъ соціальныхъ преобразованій, которыя отчасти провелъ, отчасти твердо намтилъ Гладстонъ. Это внутреннее разъединеніе не могло не отразиться на результатахъ выборовъ и многіе городскіе избиратели увлеклись тою приманкой общественныхъ реформъ, которая заключалась въ программахъ нкоторыхъ изъ вождей консервативной партіи, гд находится нсколько такихъ представителей политическаго консерватизма и соціальнаго радикализма, какъ Рандольфъ Черчиль.
Другою причиной, уменьшившей шансы либераловъ въ избирательной борьб, была колоніальная и вообще международная политика либераловъ, когда они были во власти. Съ рдкимъ благородствомъ Гладстонъ сознался въ своихъ ошибкахъ въ этомъ отношеніи. Черезъ-чуръ осторожная, даже колеблющаяся политика либеральнаго кабинета привела къ серьезнымъ неудачамъ въ Египт, гд англичане не съумли ни отступить во-время, ни нанести своевременно достаточный ударъ сторонникахъ Магди. Въ Афганистан дда принимали также неблагопріятный оборотъ, хотя по отношенію къ Россіи образъ дйствія Гладстона былъ честенъ и дружествененъ. Намъ приходилось уже указывать на то, что интересы просвщенія и справедливости, какъ и правильно понимаемые интересы русскаго и англійскаго народа, согласимы въ средне-азіатскихъ ддахъ, что дружба съ Великобританіей развяжетъ намъ руки въ Европ, гд лежать наши главные интересы. Какъ бы то ни было, консерваторы съумли ловко воспользоваться тми уколами національной гордости и тми несомннными неудачами, которыя были результатомъ гладстоновской международной политики, бывшей прямою противуположностью грандіознымъ, но легкомысленнымъ-таки планамъ Жюля Ферри. Дельвя не прізнать, что въ кратковременное управленіе Салисбюри международное положеніе Великобританіи, съ ея эгоистической точки зрнія, значительно улучшилось, и перемна въ этомъ отношеніи была бы еще замтне, еслибъ у консервативнаго кабинета не были связаны руки сначала ожиданіемъ парламентскихъ выборовъ, а затмъ ихъ результатами. Для Россіи, разумется, паденіе торійскаго минястерства и возвращеніе жъ власти Гладстона было бы въ высшей степени отраднымъ событіемъ. Но оно стало бы возможнымъ лишь въ томъ случа, еслибъ либералы вступили въ соглашеніе съ парнелистами. О такомъ соглашеніи много говорятъ въ самой Англіи и, на европейскомъ материк, и послдствія его имли бы всемірно историческую важность. Ирландцы, конечно, потребуютъ за поддержку съ ихъ стороны значительныхъ уступовъ по дорог къ автономіи зеленаго острова, къ созданію отдльнаго ирландскаго парламента. Ршится ли престарлый государственный человкъ на подобный рискованный, хотя и справедливый шагъ? Ему удалось въ послднее свое управленіе провести два билля чрезвычайной важности: одинъ, расширившій кругъ избирателей до такихъ размровъ, что всеобщая подача голосовъ явятся въ непродолжительномъ времени естественнымъ заключеніемъ этой части демократической программы, другой билль, хотя и урзанный въ палатахъ, положилъ прочное начало измненію въ дух той же программы поземельныхъ отношеній въ Ирландіи. Но Гладстонъ достигъ преклоннаго возраста, его энергія падаетъ, а вполн авторитетнаго преемника ныншнему вождю либераловъ нтъ въ виду. Сдерживаемый личнымъ вліяніемъ Гладстона разладъ между радикалами и либералами умренныхъ оттнковъ можетъ проявиться въ рзкой форм и повести къ новой группировк парламентскихъ партій. Замчательно, что, по газетнымъ извстіямъ, планъ учрежденія парламента въ Дублин встрчаетъ со стороны радикаловъ больше сопротивленія, чмъ со стороны либераловъ, предводимыхъ Гранвилемъ, Гаркуромъ и Гартингтономъ. Предполагается, по тмъ же извстіямъ, сохранять ирландское представительство въ великобританскомъ парламент, но при обсужденіи чисто-англійскихъ или шотландскихъ длъ исключить ирландскихъ депутатовъ. Между парнелистами и Гладстономъ большаго доврія другъ къ другу не существуетъ. И та, и другая стороны прекрасно понимаютъ, что дло идетъ о жизни и смерти, о цлости Великобританіи я независимости Ирландіи. Неосторожный шагъ можетъ разрушить все, созданное съ такими усиліями парнелистами, одна ошибка повлечетъ за -собою въ дл такой важности крушеніе либеральной партіи. Несомннно, что удачное разршеніе ирландскаго вопроса было бы подвигомъ рдкой государственной мудрости и въ высокой степени благодтельнымъ историческимъ событіевъ. Натянутыя или совсмъ враждебныя отношеніи между ирландцами и англичанами тормозятъ въ Великобританіи дло внутреннихъ преобразованій. Посл изданія такихъ законовъ, какъ фабричные, направленные къ огражденію китересовъ труда, государственная дятельность въ этомъ направленіи пріостановилась и Великобританію быстро догоняетъ Германія, гд издано нсколько важныхъ для рабочихъ классовъ законодательныхъ актовъ. Объ этихъ актахъ Русская Мысль помститъ въ скоромъ времени особую статью, и поэтому теперь останавливаться за нихъ мы не будемъ. Новйшее германское законодательство, ограждающее рабочихъ отъ случайностей, составляетъ единственную свтлую сторону въ управленіи князя Бисмарка. Тяжелая рука прусскаго милитаризма давитъ и Германію, и всю Европу. Покровительственная система, которая, замтить надо, покровительствуетъ совсмъ не рабочимъ классамъ, ведетъ къ таможенной войн съ другими государствами, къ довольно рискованнымъ попыткамъ основанія колоній (африканскихъ). При этомъ, по усвоенной княземъ Бисмаркомъ привычк, дло не обходится безъ захватовъ и насилій. Попытка присоединить къ Германской имперіи принадлежащіе Испаніи Каролинскіе острова вызвала у испанцевъ бурю негодованія и чуть было не возбудила вооруженнаго столкновенія. Но въ Берлин по няли, что зашли на этотъ разъ слишкомъ далеко, что силою держать Каролинскіе острова было бы крайне неудобнымъ для самой Германіи нарушеніемъ международнаго права. Спорный вопросъ былъ переданъ на третейскій судъ паны, который и высказался въ пользу признанія несомннныхъ правъ Испаніи.
Зорко наблюдая за Франціей, князь Бисмаркъ искусно подталкиваетъ Австро-Венгрію все дале и дале въ славянскія земли Балканскаго полуострова. Русская дипломатія въ этомъ отношеніи допустила длинный рядъ трудно поправимыхъ ошибокъ, на многія изъ которыхъ было указано въ энергическихъ статьяхъ газеты Русь. Враждебныя отношенія между Россіей и Великобританіей какъ нельзя боле соотвтствуютъ интересамъ гогенцоллернской и габсбургской имперій, потому что обезсиливаютъ наше отечество въ Европ, создавая немаловажныя затрудненія въ Средней Азіи, втягивая насъ въ значительные расходы и въ довольно рискованныя предпріятія, успшный исходъ которыхъ ни на іоту не увеличиваетъ нашего значенія, какъ европейской державы {Times въ обзор прошлаго года врно замчаетъ: ‘The main object of Prince Bismarck’s Continental policy has been to maintain the alliance of the three Empires, and to this end he was willing to encourage, or at least not to discourage, Rosaan ambitions in Asia’.}. Съ своими добрыми друзьями-сосдями германское правительство, въ нкоторыхъ случаяхъ, не особенно церемонится, и систематическая, произвольная я произведенная въ обширныхъ размрахъ высылка изъ прусскихъ провинцій русскихъ и австрійскихъ подданныхъ представляетъ вопіющее нарушеніе основныхъ началъ международнаго права, усвоенныхъ всми европейскими государствами. Но сильному все сходитъ съ рукъ безнаказанно и слабые протесты замерли безъ всякаго результата. Къ чести не окрпшаго еще германскаго представительства, изъ его среды раздались ршительныя осужденія насильственныхъ мръ имперскаго канцлера, и хотя эти осужденія оказались практически безполезными, они не пропадутъ, однако, безслдно, ибо въ мір нравственныхъ отношеній они все же остаются фактомъ. Цпь этихъ фактовъ дастъ, наконецъ, такой результатъ, передъ которымъ должны будутъ преклониться представители крови и желза.
Соединеніе съ Болгаріей Восточной Румеліи подвергло испытанію ‘сердечное соглашеніе’ трехъ имперій, о соглашеніе это выдержало опасную пробу, хотя видть въ этомъ свидтельство тождества интересовъ русскихъ, германскихъ и австро-венгерскихъ не представляется ни малйшей возможности.
Австро-венгерская государственная система, такъ называемый дуализмъ, подвергается въ послдніе годы тяжелымъ ударамъ. Несчастныя войны 1859 и 1866 годовъ заставили Габсбурговъ круто измнить внутреннюю политику, и та самая Венгрія, которая была подавлена, при содйствіи русскихъ войскъ, въ 1849 году, получила свободныя учрежденія и даже первенствующее въ имперіи значеніе. Съ тхъ поръ мадьяры съ рдкою настойчивостью, съ горячимъ патріотизмомъ отстаиваютъ свою національную независимость, и можно пожалть лишь о томъ, что они прибгаютъ къ мрамъ насилія по отношенію къ нмцамъ, румынамъ и въ особенности славянамъ, населяющимъ нкоторыя Области транслейтанской половины Австро-Венгріи. Въ Цислейтаніи нмецкое меньшинство упорно и страстно отбивается отъ все выше и выше подымающихся славянскихъ волнъ. Особенно выдающуюся роль играютъ теперь въ Австро-Венгріи чехи, которымъ долгимъ рядомъ тяжелыхъ усилій и горькихъ пожертвованій, удалось возродить свою національность, вновь доставить ей давно утраченные почетъ и значеніе. Но вражда между нмецкимъ меньшинствомъ и чешскимъ большинствомъ населенія Богеміи приняла острый характеръ и въ прошломъ году произошло даже нсколько въ высшей степени прискорбныхъ, кровавыхъ столкновеній. Вожди непримиримой нмецкой партіи настаиваютъ на административномъ раздробленіи Богеміи, при которомъ округи, гд нмцы являются въ большинств, хотя бы и незначительномъ, должны составить особое цлое. Само собою разумется, что чехи и слышать не хотятъ о такомъ искалченіи славянской страны.
Поляки въ послднее время склонны, повидимому, пойти на нкоторыя уступки галиційскимъ русскимъ, но Czas въ конц декабря прошлаго года говорилъ слдующее: ‘Если и неврно, что въ Восточной Галиціи господствуетъ такая же національная борьба, какъ и въ Богеміи, то, все-таки, должно признать, что о гармоніи между поляками и русинами долго еще не можетъ быть и рчи’. Съ другой стороны, нельзя не отмтить и такого знаменательнаго факта: черезъ нсколько дней посл кремзирскаго свиданія нсколько сотъ поляковъ, съ представителями городовъ Львова и Кракова во глав, въ торжественномъ позд двинулись въ Куда-Пештъ, на бывшую тамъ выставку, и были встрчены мадъярами съ необычайнымъ восторгомъ, причемъ дло не обошлось, конечно, безъ политическихъ рчей.
Въ теченіе нсколькихъ лгь ожили и поднялись въ національномъ смысл словенцы, окрпли хорваты, и это поступательное,— въ смысл общеевропейской цивилизаціи и народной самостоятельности,— и все ускоряющееся движеніе славянскихъ племенъ возбуждаетъ и тревогу, и озлобленіе въ мадъярахъ и нмцахъ. Среди послднихъ сильна партія, которая явно или тайно стремится къ объединенію съ Германскою имперіей, а венгры шумно и радостно привтствовали позорное объявленіе войны болгарскому княжеству, съ которымъ выступилъ въ несчастный походъ король Миланъ. Въ засданіи транслейтанской делегаціи раздались крики: ‘Эльенъ!’ когда туда пришло извстіе о томъ, что сербы вроломно, переступили болгарскую границу. Въ прошломъ году Русская Мысль уже высказалась по поводу объединенія Болгаріи. Что касается сербско-болгарской войны, то мнніе русской печати единодушно. ‘Блградскіе честолюбцы,— говорилось въ декабрскомъ иностранномъ обозрніи Встника Европы,— взявшіеся наказать болгаръ во имя неприкосновенности берлинскаго трактата, очутились сами въ положеніи наказанныхъ, и это возмездіе было бы вполн справедливо, если бы жертвами его не были, въ то же время, тысячи ни въ чемъ неповинныхъ людей {Даже Nord говоритъ такія рчи: ‘En gnral, il n’у а parmis nous qu’une voix pour condamner l’agression du roi Milan, et la bravoure de ceux qui l’oat si victorieusement rpousse noue а fait pardonner, oublier mme eu partie ce que leur conduite avait en de rprhensible notre gard’.}. Слдуетъ отмтить весьма сочувственное отношеніе къ болгарамъ французской печати.
Отрезвитъ ли короля Милана прискорбный исходъ его набга на Болгарію, кинется ли онъ, изъ-за династическихъ интересовъ, въ новыя предпріятія,— покажетъ ближайшее будущее. Знаменательно нкоторое сближеніе, которое начинается между Сербіей и Черногоріей. Сближенія этого не можетъ допустить Австро-Венгрія, которой въ случа его удачи закрылась бы дорога въ Салоники, да и королю Милану опасно вступать въ дружескую связь съ княземъ черногорскимъ, дочь котораго замужемъ за Карагеоргіевичемь. Австро-Венгрія постарается не выпустить сербскаго королевства изъ такъ называемой сферы своего вліянія. Чувствуя за собою поддержку грозной Германіи, австрійское правительство склонно все боле и боле расширять сферу итого вліянія. Италія, поссорившаяся съ Франціей, посл того какъ послдняя захватила протекторатъ надъ Тунисомъ, по невол примкнула къ германо-австрійскому союзу, и новый итальянскій министръ иностранныхъ длъ, бывшій посланникомъ въ Вн, графъ Робиланъ, не создастъ, конечно, большихъ затрудненій австрійскимъ планамъ. Тмъ не мене, очевидно, что дипломатической игр и династическимъ интересамъ не удастся на долгое время спутать дйствительныхъ народныхъ интересовъ и поддержать такія комбинаціи, которыя этимъ интересамъ не соотвтствуютъ. Какъ на признакъ антиавстрійскаго настроенія въ итальянскомъ обществ, укажемъ на слдующій фактъ. Въ одномъ изъ декабрскихъ засданій итальянской палаты депутатовъ произошла бурная сцена при обсужденіи новыхъ университетскихъ правилъ, изданныхъ министромъ народнаго образованія, г. Колпино. Оппозиція признавала эти правила стснительными для свободы преподаванія. Когда графъ Робиланъ, присутствовавшій, на этомъ засданіи, при усиленіи безпорядка вскочилъ съ кресла и вскрикнулъ: ‘Это ужь слишкомъ!’ тогда разразилась новая буря. ‘Долой австрійскаго министра!— раздались голоса въ палат депутатовъ,— назадъ, въ Вну!’ Невозможно предположить, чтобы итальянцы отказались отъ стремленія присоединить къ себ Трентино и Тріестъ, гд большинство населенія итальянское, потеря же этихъ областей нанесла бы смертельный ударъ государственному значенію Австріи, заградивши ей путь въ Средиземное море. Естественное тяготніе латинскихъ народовъ другъ къ другу прокладываетъ себ дорогу, несмотря на препятствія, нагроможденныя исторіей, несмотря на ошибки и ложныя стремленія современной дипломатіи. Наиболе популярный политическій дятель Испаніи, Кастсляръ, неустанно взываетъ къ борьб съ германскимъ милитаризмомъ, съ его тяжелымъ преобладаніемъ въ Европ, и смерть короля Аіьфонса представляетъ новые шансы для торжества сторонниковъ латинскаго союза, хотя эта смерть, съ другой стороны, можетъ повлечь за собою серьезныя опасности для свободнаго и мирнаго развитія Испаніи. Донъ-Карлосъ, уже поднимавшій междуусобную войну, не затруднится поднять ее вновь, ссылаясь на салическій законъ, исключающій отъ престолонаслдія женщинъ. Королева-ребенокъ и королева-регентша не представляютъ достаточнаго залога въ прочности ныншняго порядка вещей. Опираясь на либераловъ съ (Загастой во глав, новая правительница Испаніи могла бы спокойно управлять государствомъ, еслибъ въ стран не были сильны республиканскіе элементы и не предвидлась поэтому возможность революціи.
И въ другихъ странахъ Европы немало элементовъ броженія. Греція готовится къ войн и страдаетъ отъ внутреннихъ раздоровъ. Въ Даніи борьба съ правительствомъ переходитъ изъ Палатъ на улицу и указываетъ на ненормальность ныншняго положенія вещей. Скромно и покойно жили въ истекшемъ году Швеція съ Норвегіей, Швейцарія, Португалія, Румынія и Голландія. Въ Бельгіи вражда клерикальной и либеральной партій не прекращается и, попрежнему, сторонники папской власти и реакціи грозятъ большимъ замшательствомъ для правильнаго развитія бельгійскаго народа.
Въ другихъ частяхъ свта не произошло событій первостепенной важности,— такихъ событій, которыя стояли бы вн связи съ колоніальною политикой европейскихъ государствъ, имли бы всемірно историческое значеніе. Отмтимъ совершившуюся въ Канад казнь извстнаго вождя инсургентовъ, Ріеля. Въ министерств Гладстона, можно смло сказать, этой казни не произошло бы. Канадское возстаніе свидтельствуетъ о томъ, что англійское владычество въ этой стран не особенно прочно. Отношенія Великобританіи къ колоніямъ вообще вступили въ критическую ступень развитія, и полное отпаденіе отъ метрополіи нкоторыхъ изъ англійскихъ колоній представляется весьма вроятнымъ въ недалекомъ будущемъ. Борьба англичанъ въ Африк и въ Азіи, французовъ въ Тонкин указываетъ на вновь возникающую для европейской цивилизаціи опасность со стороны полудикихъ племенъ.
Опасность эта можетъ возрасти до грозныхъ размровъ, и вотъ почему соглашеніе между тми изъ европейскихъ государствъ, которымъ приходится имть дло съ различными народами и племенами Азіи я Африки, является, по нашему мннію, настоятельною необходимостью. Въ войн съ французскою республикой принялъ участіе Китай. Его военныя силы оказались настолько значительными, что не могутъ не возбуждать тревоги и въ насъ, русскихъ. Наша уступка Небесной имперіи въ кульджинскомъ вопрос, вызванная, вроятно, необходимостью, не могла не повлечь за собою усиленія китайской самонадянности, не могла не уменьшить русскаго вліянія на туземныя племена. Нельзя отрицать того, что при искусныхъ внушеніяхъ ‘честнаго маклера’ Китай можетъ оказать добрую услугу цлямъ германской международной политики, вступивши въ борьбу либо съ Россіей, либо съ Франціей изъ-за Тонкина и Ашіама. Намъ представляется крайне опасною игрой для обихъ сторонъ то ожесточенное соперничество Россіи и Англіи въ Средней Азіи, которое г. Южаковъ въ своей книг по этому вопросу считаетъ историческою необходимостью. Продолжительный опытъ долженъ бы былъ научить насъ, что въ Кита мы можемъ имть очень сильнаго врага, что громадная китайская армія, снабженная нмецкими {Недавно Journal des Dbats сообщилъ, что въ Китай отправились, съ поддержкою князя Бисмарка, представители нмецкихъ финансовыхъ фирмъ, чтобы устроить китайскіе заемъ въ Европ для вооруженій и постройки рельсовыхъ путей.} или англійскими инструкторами или усовершенствованнымъ вооруженіемъ, представитъ серьезную опасность для нашихъ азіатскихъ владній. Въ интересахъ мира и правильнаго развитія европейскихъ народовъ вообще и родной страны въ особенности, союзъ Россіи, Англіи и Франціи является какъ Въ Европ эти государства безъ особыхъ затрудненій могутъ придти въ полному соглашенію, а въ Азіи второстепенныя соображенія мелкихъ національныхъ интересовъ и тщеславія должны бы уступить передъ существенными требованіями справедливости, просвщенія и подлинной народной выгоды. По врному замчанію Nouvelle, англо франкорусскій союзъ есть кошмаръ, который вотъ уже въ теченіе десяти лтъ преслдуетъ князя Бисмарка. Онъ поставилъ бы ршительную преграду германскимъ захватамъ и свелъ бы въ должные предлы военное и политическое значеніе Германіи. Интересы славянскаго и латинскаго міра подучили бы тогда дйствительное обезпеченіе, безъ всякой угрозы и стсненія для всхъ законныхъ интересовъ германскаго народа. Естественно поэтому, что не только правительство Германской имперіи, но въ большинств случаевъ и нмецкое общественное мнніе, руководимое національнымъ эгоизмомъ, радуется всякому событію, которое становится на дорог къ сближенію между Россіей, Англіей и Франціей. Такъ, германская печать привтствовала паденіе кабинета Гладстона и торжество враждебно относящагося къ Россіи лорда Салюсбери, одного изъ творцовъ прискорбнаго берлинскаго трактата {Deutsche Rundschau признавалась, напримръ, что ‘Die Beziehungen Englands zu Deutschland knnen durch den Sturz Gladstone’s und die Berufung eines Cabinets Salisbury nur gewinnen’.}.
Мирная лига Россіи, Великобританіи и Франціи повела бы къ общему разоруженію, къ паденію милитаризма, которымъ наградила современное человчество гогенцоллернская военная имперія. Пусть стратеги и дипломаты посмиваются надъ идеей вчнаго мира и пренебрежительно называютъ ее мечтой, да еще дтской и крайне наивной. Если стремленіе прекратить т колоссальныя бойни, которыя называются войнами, есть мечта, то ныншній порядокъ вещей есть несомннное и возмутительное варварство. Вся Европа переживаетъ тягостный экономическій кризисъ. Со всхъ сторонъ несутся жалобы на паденіе народнаго благосостоянія. Страдаетъ земледліе, обрабатывающая промышленность, торговля и тщетно ищутъ средствъ для выхода изъ такого бдственнаго положенія. И въ это же самое время милліоны людей въ цвт лтъ маршируютъ, скачутъ, стрляютъ, маневрируютъ, приготовляясь къ кровавой встрч съ другими милліонами людей, которые такимъ же образомъ проводятъ лучшіе годы своей жизни. Остальная часть населенія должна содержать эти громадныя арміи, должна давать имъ пищу, одежду, готовить оружіе. Во всхъ европейскихъ бюджетахъ наибольшая часть расходовъ падаетъ на армію и флотъ. Если бы только десять лтъ ныншнія арміи были употреблены на производительныя работы, то Европу нельзя бы было узнать. Разв изумительный ростъ благосостоянія въ Сверо-Американскихъ Соединенныхъ Штатахъ не объясняется въ весьма значительной степени отсутствіемъ тамъ большой постоянной арміи?