Жюль Вернъ при надлежитъ къ числу оригиналовъ и его творенія вполн своеобразны. Въ жизни этого автора какъ и въ его романахъ дйствуютъ, повидимому, невдомыя силы. Вслдствіе-ли скромности, или любви къ таинственности, или наконецъ особенной прелести, окружающей все неизвстное, но голью Жюль Вернъ, живущій въ Париж, не смотря на свое полное право и на вс требованія, еще ни разу не старался выдвинуться впередъ, мало того, онъ даже остался почти совершенно неизвстенъ тмъ лицамъ въ Россіи, которыя были связаны съ его въ высшей степени своеобразными твореніями дловымъ или литературно-критическимъ образомъ. Этимъ онъ рзко отличается отъ своихъ соотечественниковъ, любящихъ блеснуть во что бы то ни стало. Оригинальное изданіе его сочиненій, принадлежащее парижской фирм Гетцель и Комп., состоитъ изъ 21 тома, но ни въ одномъ изъ нихъ нельзя найти даже малйшаго намека на личное положеніе автора.
Опредлимъ сначала родъ таланта Жюля Верна, быстро достигшаго славы. Отличительная черта его — реальность, въ полномъ смысл этого слова, она такъ ясно выражена, такъ научно точна и Жюль Вернъ такъ проникнутъ ею, что въ этомъ отношеніи нельзя никого ставить наравн съ нимъ, самъ-же онъ остается всегда неизмнноврнымъ самому себ. Вс 21 томъ, начиная отъ перваго и до послдняго, написаны одною мастерской рукой, съ одинаковой ясностью и врностью, будемъли мы судить по одному изъ большихъ, трехъ-томныхъ твореній (‘Дти капитана Гранта’, ‘Таинственные острова’), или по самому короткому, небольшому произведенію его пера (‘Нарушители блокады’ въ 19 том или ‘Мысль доктора Онсъ’ въ 20 том), По нашему мннію, своеобразность Верна высказывается въ полной сил и блеск въ 2-хъ его разсказахъ: ‘Двадцать тысячъ миль подъ водою’ и ‘Приключенія капитана Гаттераса’.
Перейдемъ теперь къ научной точности его изложенія. Мы уже сказали, что она выражается новыми, единственными въ своемъ род образами, созданными его воображеніемъ, сущность ихъ созданія состоитъ въ тсномъ соединеніи двухъ, совершенно различныхъ, даже по природ своей противоположныхъ, элементовъ въ одинъ и тотъ же образъ, исполненный жизненной силы. Для описанія его исполненныхъ приключеній путешествій въ извстныя и неизвстныя страны, нужно имть огромный запасъ естественныхъ знаній, надо для нихъ собрать почти необозримое количество матеріала изо всхъ отраслей естественныхъ наукъ въ ихъ современномъ развитіи, а между тмъ самая неразработанная изо всхъ естественныхъ наукъ можетъ теперь быть предметомъ изученія впродолженіи всей жизни Вернъ помщаетъ везд въ своихъ произведеніяхъ математически-точныя и вполн подходящія къ длу свднія изъ астрономіи и математики, механики, химіи, физики, древней и новой географіи и изо всхъ другихъ отраслей естественныхъ наукъ. Такимъ образомъ авторъ съ одной стороны остается всегда на почв нашего реально-матеріальнаго міра, онъ беретъ явленія природы и силы управляющія ими, группируетъ, распредляетъ ихъ, назначаетъ имъ мсто, время и мру со всей точностью математика, показываетъ намъ ясныя факты физики, механики, также непреложные астрономическіе законы міроваго движенія со всми подробностями, и все-таки остается въ предлахъ изслдованныхъ и признанныхъ силъ природы.
И мы опредлили одну сторону его произведеній, непреложный, съ математической точностью проведенный реализмъ. Перейдемъ теперь къ другой сторон, тотъ же авторъ, развернувшій передъ нашими глазами весь неизмримый запасъ научныхъ свдній въ тысячи сочетаніяхъ и такъ твердо стоявшій на почв дйствительности, длаетъ вдругъ рзкій переходъ, аросается въ безконечное пространство, начинаетъ кружиться съ метеорами и туманными пятнами и почерпаетъ свои комбинаціи и изображенія изъ области невозможнаго и недоступнаго. Онъ поступаетъ отважне чмъ Гейне, обмакнувшій свое исполинское перо въ жерло Этны, чтобы начертать имъ на небесахъ имя своей возлюбленной, Вернъ бросается въ сказочный міръ, исполненный приключеній, онъ дйствуетъ на основаніи исполинской, чудовищной природной фантазіи, предъ которой умолкаютъ вс’ законы. Мы видимъ передъ собой новый родъ литературы и творца ея. На основаніи всего вышесказаннаго видно, что безусловная оригинальность автора состоитъ въ сліяніи реальнаго математически-точнагои фантастически-романтичнаго идеальнаго или скоре сказочнаго міровъ. Такимъ образомъ въ романахъ Верна одинаково дорога какъ одна сторона его произведеній, служащая для поученія, такъ и другая, служащая для поэтически-эстетическаго наслажденія, и мы должны имть въ виду не ту или другую цль автора отдльно, а об ихъ вмст. Мы цнимъ отважныя картины фантазіи какъ свободную игру поэзіи, насъ сильно увлекаетъ и заинтересовываетъ этотъ новый сказочный міръ матеріи. Но мы уважаемъ также распространеніе популярныхъ знаній изо всхъ отраслей естественныхъ наукъ, факты, изложенные Верномъ, вносятъ со всхъ сторонъ естественныя познанія въ сферы, которыя безъ этого не такъ скоро и не такъ жадно бросались бы на нихъ. Вернъ не математикъ и не астрономъ, не сочинитель физическихъ и механическихъ руководствъ, а просто писатель. Тмъ не мене онъ повсюду разбрасываетъ, самымъ ловкимъ и искуснымъ образомъ, удивительную массу познаній и читатель тмъ скоре обратитъ на нихъ свое вниманіе, что не зная ихъ будутъ совершенно непонятны для не то фантастическія сочетанія, выводимыя Верне изъ небывалаго соединенія реальныхъ силъ. Впрочемъ, для чудныхъ путешествій на луну и вокругъ луны, къ центру земли, на 20,000 миль подъ водою, для поздокъ къ сверному полюсу и къ никогда не достигнутымъ льдамъ крайняго юга, для удивительно-быстраго путешествія вокругъ земли, для изслдованія земныхъ поясовъ, для исполненія плаваній на воздушныхъ шарахъ и драмъ, разыгрывающихся высоко надъ землею — для выполненія всхъ этихъ баснословныхъ и счастливо оконченныхъ предпріятій, Верну нужны лица, которыхъ онъ длаетъ героями, чтобы они соотвтствовали отчаяннымъ предпріятіямъ, Вернъ придаетъ ихъ физическимъ и нравственнымъ силамъ титаническіе размры, приписываетъ имъ мужество и энергію, которыя въ состояніи все перенести и все преодолть. Черезъ это созданные имъ образы облекаются нкотораго рода таинственностью, придающей имъ особенное обаяніе, переходящее впрочемъ часто въ мрачную и меланхолическую грандіозность, въ нчто демоническое. Всегда вообще паритъ невдомая исполинская сила надъ его прометеевски-гигантскими предпріятіями, способствующая ихъ успху.
Спеціально-научныя вспомогательныя средства Верну необходимы, они состоятъ изъ массы историческихъ данныхъ объ открытіяхъ, изобртеніяхъ, механическихъ постройкахъ, объ успхахъ въ отдльныхъ отрасляхъ познаній, изъ построенія и принятія всхъ возможныхъ философски-научныхъ системъ: изъ вычисленій пространства, матеріи и среды, изъ изложенія весьма сложныхъ физическихъ законовъ и механическихъ приборовъ, изъ состава, сущности и дйствій разнообразныхъ матерій, изъ измренія земли и неба, изъ дйствій свта, измреній температуры и высотъ, законовъ тяготнія, опредленія начальной и конечной скорости летящихъ тлъ при дйствіи на нихъ разнообразію перекрещивающихся силъ, изъ нершенныхъ міровыхъ вопросовъ, какъ-то: жители луны, строеніе земной коры, составъ нашей планеты, органическія созданія встрчающіеся на земл и въ мор, и наконецъ, изъ самыхъ разнообразныхъ и остроумныхъ аппаратовъ и т. д. и т. д.
Замтимъ, въ заключеніе, что въ романахъ Верна наибольшей прелестью дышутъ описанія континентовъ, морей и неба, Чтобы убдиться въ этомъ, стоить только вспомнить видъ неба, изображаемы имъ съ невроятной высоты или описаніе части луны, обращенной къ земл, или странствовать съ нимъ по царствамъ крайняго юга и свера, надленныхъ какой-то особенной, мрачной прелестью и таинственной органической жизнью, или заглянуть въ неизмримую пещеру съ огромнымъ моремъ, помщенную въ ндрахъ земли и населенную причудливыми, первобытными созданіями, или на Атлантиду, погибшую часть свта съ ея остатками животной и растительной жизни, или сопутствовать ему въ баснословной прогулк и охот на дн моря, или нестись въ воздушномъ шар надъ недоступными пустынями и зловредными болотами Африки. Произведенія Верна изобилуютъ множествомъ подобныхъ картинъ, исполненныхъ самыми яркими и живыми красками.