ЖИЗНЬ МАКРИДЫ ПАСКУДИНОЙ
ЖИЗНЬ МАКРИДЫ ПАСКУДИНОЙ
* * *
КОММЕНТАРИИ
КОММЕНТАРИИ
Жизнь Макриды Паскудиной, Аверченко Аркадий Тимофеевич, Год: 1920
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Аверченко А.Т. Собрание сочинений: В 14 т. Т. 11. Салат из булавок
М.: Изд-во ‘Дмитрий Сечин’, 2015.
У торговки яйцами Макриды Паскудиной была своя затаенная, глубоко сидящая внутри, роскошная мечта.
Можно сказать с уверенностью, что это была мечта всей ее жизни. Макрида Паскудина хотела:
— Быть миллионершей!
Люди, гораздо крупнее ее по масштабу, ломали себе на этом шею, но у Макриды были свои, присущие ее полу и низкому происхождению, достоинства, которые спасали ее от рискованых авантюр, от скользких шагов, от сладкого чада непрочного спекулятивного азарта.
Миллион Макрида, конечно, хотела иметь, но для скорейшего приобретения его она и сотней рублей не рискнула бы. Ее сердце привлекали только верные, безубуточные, простые по своей коммерческой структуре дела.
Например, торговля яйцами.
В этом случае промышленно-коммерческий аппарат был несложен до смешного:
1). Макрида Паскудина имела кур.
2). Куры несли яйца.
3). Макрида Паскудина их продавала.
Последний пункт этой организации в особенности тешил и радовал миллионолюбивое сердце Макриды: дороговизна все росла, а вместе с тем росло и количество бумажек, завернутых в желтый атласный платок в засунутых на самое
дно коричневого сундука — под зеленую шерстяную кофту со сборками сзади — сладкий зеленый отблеск будущей многоцветной жизни изысканной миллионерши.
Когда Макрида продавала яйца по 400 рублей десяток — в желтом платке уже отроились, как пчелы в улье, 85 тысяч бумажками самых роскошных, самых привлекательных цветом, а на ‘семистах десяток’ — около трехсот тысяч сладко хрустели в желтом атласном платке при малейшем прикосновении.
У мальчика, лабазникова сына, Макриде удалось выменять пару яиц на книжку ‘Жизнь американских миллионеров’ — с описанием их быта, их дворцов на Пятом авеню, их увеселительных яхт, балов, обедов и всех вообще причуд, подсказанных избалованным, изысканым вкусом.
Эта книжка сделалась для Макриды своего рода Евангелием.
По ней она училась жить, по ней она планировала, комбинировала и распределяла весь свой будущий жизненный уклад и досуги.
Вилла и яхта, яхта и вилла, Garden party, файф-о-клоки, умопомрачительные туалеты — вот когда Макрида покажет, кто она такая — эта скромная, незаметная женщина в байковом платке, концы которого, проходя под мышками, завязывались самым незатейливым образом сзади.
Макрида была глуха ко всему, ото всего она отвернулась, на все закрыла глаза — кроме одной сверкающей, обольстительной цели:
— Миллион!
Она сделалась жестока, она сделалась яростно корыстолюбива.
В то время, как ее коллеги продавали яйца по 850, она, сжав тонкие губы, с тихой яростью назначала:
— Тысячу!
И покупатели, кротко вздохнув, платили ей, потому что… Бог его знает, почему покупатель покорно теперь платит не только дороже вчерашнего, но и дороже сегодняшнего, продаваемого тут же рядом.
Коммерческие подвиги Макриды приобрели ей даже авторитет в яичных кругах, и постепенно весь рынок стал равняться по ее утренней котировке яичных ценностей.
Она назначила однажды яйца по две тысячи десяток — и все назначили, она осмелела и на другой день назначила три тысячи.
Заплатили покупатели и по три тысячи…
Это было в тот самый день… о, сладкий день! Когда в складках желтого платка шуршали 900 тысяч, для старта оставалось еще два-три легких усилия… Макрида Паскудина с опытностью бывалого жокея пришпорила в последний раз своего ретивого яичного коня — и он торжественно вынес ее на залитую ярким светом заветную дорожку, где пышным маревом маячило все: яхты, виллы, файф-о-клоки, туалеты и обольстительная для настоящей женской души зависть окружающих.
Она миллионерша!
Здравствуй, Пятое авеню!
В этот день закрытые глаза, закрытые уши и закрытое сердце Макриды — все это открылось. Она впервые почувствовала и вдохнула в себя всю красоту жизни.
Ликвидировала яичное дело, облачилась в зеленую кофту и при помощи шустрого племянника Егорки сфабриковала такую анонимную заметку для самой распространенной в городе газеты:
‘В наш город прибыла известная миллионерша Макрида Никаноровна Паскудина. Нашему репортеру удалось узнать, что мадаме (так и было написано: мадаме) Паскудина ищет для себя загороднюю виллу, яхту и собирается устроить роскошный файф-о-клок, с участием сословных представителей’.
Это не совсем вразумительная, но бойкая заметка была начисто переписана жуликоватым Егоркой, отнесенка им же и подброшена в редакционный ящик им же.
На другой день Макрида с бьющимся сердцем подошла к газетчику:
— Давай десять номеров сразу.
— С вас две тысячи.
Макрида обомлела.
— Да ты что! С перепою, что ли? За что две тысячи?! Еще недавно пять целковых стоило.
— Тогда бы и покупали. Тогда и яйца стоили 20 целковых десяток. А теперь почем?
Огорченная отошла Макрида от газетчика и, встртив знакомую, стала ей горько жаловаться.
— Одно горе с этими деньгами, — подтвердила соседка. — Мой-то дурак тоже вчера: в стукалку семьсот тысяч продул.
— Как семьсот тысяч?! — побледнела Макрида. — Да это откуда же он взял столько?!
— Что знаит откуда?! Из моего же сундука! Кровных четыре миллиона лежало, так он дощупался-таки своей сучьей лапой. Это что за деньги, красавица?! У кривого Спирьки-сапожника И миллионов, у Малашки Сопливых — 9 миллионов, почитай у всех на базаре этих самых миллионов невпроворот. Да что толку-то, когда за башмаки дерут полтораста тысяч, за шерстяное пальтишко — триста.
— А… а сколько вилла стоит?
— Вилы? Да ежели хорошие, то тысяч пятьдесят надо отвалить.
Домой пришла Макрида Паскудина совсем больная.
Слегла.
Приехал доктор, осмотрел ее, прописал лекарство и потребовал сорок тысяч: десять тысяч за извозчика и тридцать себе.
— В уме ли ты, батюшка?
— А что я сделаю за 30 тысяч? — вздохнул доктор. — На четыре десятка яиц только и хватит.
К утру кроткая страдалица, не приходя в сознание, отошла в тот мир, где нет ни яхт, ни вилл, ни файф-о-клоков…
Туда ей, дряни этакой, и дорога.
Впервые: Юг России, 1920, 24 мая, No 45 (238). Печатается впервые по тесту газеты.
Garden party — Вечеринка в саду (англ.).