В. Дорошевич
‘Жизель’
КОММЕНТАРИИ
СПИСОК УСЛОВНЫХ СОКРАЩЕНИЙ
ЖИЗЕЛЬ
‘Жизель’, Дорошевич Влас Михайлович, Год: 1916
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Театральная критика Власа Дорошевича / Сост., вступ. статья и коммент. С. В. Букчина.
Мн.: Харвест, 2004. (Воспоминания. Мемуары).
‘Жизель’ — это балетная ‘Русалка’. Одна и та же история. Эту грустную сказку Теофиля Готье надо рассказать трогательно, изящно и красиво. Г-жа Коралли это сделала.
Г-жа Коралли прекрасная драматическая актриса. Ее мимика ‘говорит’. Как танцовщица, это танцовщица удивительно красивых движений. Технические трудности — не ее специальность. Она танцует, как в опере лирические сопрано поют колоратурные партии. Немножко ‘упрощая’ арии, выпуская ‘ненужные’ трудности.
Но и как танцовщица, и как актриса, она идет вперед. Участие в кинематографе еще больше развило ее превосходную мимику. Она танцует все лучше и совершеннее.
‘Жизель’ — ее прекрасное создание. Ее танец первого акта — настоящий одухотворенный танец. Сцена сумасшествия ведется с трагической силой. Следует отметить огромное художественное чувство меры. Артистка не переходит в крайность натурализма. Ее Жизель все время остается трогательной и поэтичной. Моментами она напоминает Офелию.
В сцене виллис г-жа Коралли прекрасная движущаяся статуя, полная настоящей, ‘эллинской’, красоты и гармонии. Она создает чарующий, элегический образ. Это — прекрасное исполнение, тонкое и художественное.
‘Жизель’ — заигранная роль, но г-жа Коралли дает в ней много нового, интересного, оригинального и своего.
От г-жи Андерсон, повелительницы виллис, веет ‘потусторонним миром’. Она дает фигурой и танцами впечатление призрака, но для ‘повелительницы’ ей недостает импозантности.
Зато слишком импозантен для юного герцога г. Тихомиров. Это превосходный артист, но он уже для более героических ролей. Слишком импозантная фигура: в парике с длинными локонами — у него лицо Бетховена. А нам говорят:
— Это юноша, бегающий за крестьянками!
Не верится.
Театральные очерки В.М. Дорошевича отдельными изданиями выходили всего дважды. Они составили восьмой том ‘Сцена’ девятитомного собрания сочинений писателя, выпущенного издательством И.Д. Сытина в 1905—1907 гг. Как и другими своими книгами, Дорошевич не занимался собранием сочинений, его тома составляли сотрудники сытинского издательства, и с этим обстоятельством связан достаточно случайный подбор произведений. Во всяком случае, за пределами театрального тома остались вещи более яркие по сравнению с большинством включенных в него. Поражает и малый объем книги, если иметь в виду написанное к тому времени автором на театральные темы.
Спустя год после смерти Дорошевича известный театральный критик А.Р. Кугель составил и выпустил со своим предисловием в издательстве ‘Петроград’ небольшую книжечку ‘Старая театральная Москва’ (Пг.—М., 1923), в которую вошли очерки и фельетоны, написанные с 1903 по 1916 год. Это был прекрасный выбор: основу книги составили настоящие перлы — очерки о Ермоловой, Ленском, Савиной, Рощине-Инсарове и других корифеях русской сцены. Недаром восемнадцать портретов, составляющих ее, как правило, входят в однотомники Дорошевича, начавшие появляться после долгого перерыва в 60-е годы, и в последующие издания (‘Рассказы и очерки’, М., ‘Московский рабочий’, 1962, 2-е изд., М., 1966, Избранные страницы. М., ‘Московский рабочий’, 1986, Рассказы и очерки. М., ‘Современник’, 1987). Дорошевич не раз возвращался к личностям и творчеству любимых актеров. Естественно, что эти ‘возвраты’ вели к повторам каких-то связанных с ними сюжетов. К примеру, в публиковавшихся в разное время, иногда с весьма значительным промежутком, очерках о М.Г. Савиной повторяется ‘история с полтавским помещиком’. Стремясь избежать этих повторов, Кугель применил метод монтажа: он составил очерк о Савиной из трех посвященных ей публикаций. Сделано это было чрезвычайно умело, ‘швов’ не только не видно, — впечатление таково, что именно так и было написано изначально. Были и другого рода сокращения. Сам Кугель во вступительной статье следующим образом объяснил свой редакторский подход: ‘Художественные элементы очерков Дорошевича, разумеется, остались нетронутыми, все остальное имело мало значения для него и, следовательно, к этому и не должно предъявлять особенно строгих требований… Местами сделаны небольшие, сравнительно, сокращения, касавшиеся, главным образом, газетной злободневности, ныне утратившей всякое значение. В общем, я старался сохранить для читателей не только то, что писал Дорошевич о театральной Москве, но и его самого, потому что наиболее интересное в этой книге — сам Дорошевич, как журналист и литератор’.
В связи с этим перед составителем при включении в настоящий том некоторых очерков встала проблема: правила научной подготовки текста требуют давать авторскую публикацию, но и сделанное Кугелем так хорошо, что грех от него отказываться. Поэтому был выбран ‘средний вариант’ — сохранен и кугелевский ‘монтаж’, и рядом даны те тексты Дорошевича, в которых большую часть составляет неиспользованное Кугелем. В каждом случае все эти обстоятельства разъяснены в комментариях.
Тем не менее за пределами и ‘кугелевского’ издания осталось множество театральных очерков, фельетонов, рецензий, пародий Дорошевича, вполне заслуживающих внимания современного читателя.
В настоящее издание, наиболее полно представляющее театральную часть литературного наследия Дорошевича, помимо очерков, составивших сборник ‘Старая театральная Москва’, целиком включен восьмой том собрания сочинений ‘Сцена’. Несколько вещей взято из четвертого и пятого томов собрания сочинений. Остальные произведения, составляющие большую часть настоящего однотомника, впервые перешли в книжное издание со страниц периодики — ‘Одесского листка’, ‘Петербургской газеты’, ‘России’, ‘Русского слова’.
Примечания А.Р. Кугеля, которыми он снабдил отдельные очерки, даны в тексте комментариев.
Тексты сверены с газетными публикациями. Следует отметить, что в последних нередко встречаются явные ошибки набора, которые, разумеется, учтены. Вместе с тем сохранены особенности оригинального, ‘неправильного’ синтаксиса Дорошевича, его знаменитой ‘короткой строки’, разбивающей фразу на ударные смысловые и эмоциональные части. Иностранные имена собственные в тексте вступительной статьи и комментариев даются в современном написании.
Старая театральная Москва. — В.М. Дорошевич. Старая театральная Москва. С предисловием А.Р. Кугеля. Пг.—М., ‘Петроград’, 1923.
Литераторы и общественные деятели. — В.М. Дорошевич. Собрание сочинений в девяти томах, т. IV. Литераторы и общественные деятели. М., издание Т-ва И.Д. Сытина, 1905.
Сцена. — В.М. Дорошевич. Собрание сочинений в девяти томах, т. VIII. Сцена. М., издание Т-ва И.Д. Сытина, 1907.
ГА РФ — Государственный архив Российской Федерации (Москва).
ГЦТМ — Государственный Центральный Театральный музей имени A.A. Бахрушина (Москва).
РГАЛИ — Российский государственный архив литературы и искусства (Москва).
ОРГБРФ — Отдел рукописей Государственной Библиотеки Российской Федерации (Москва).
ЦГИА РФ — Центральный Государственный Исторический архив Российской Федерации (Петербург).
Впервые — ‘Русское слово’, 1916, 11 ноября, No 261.
‘Жизель’, ‘Жизель, или Виллисы’ (1841) — балет французского композитора Адольфа Шарля Адана (1803—1856).
‘Русалка’ — имеется в виду опера A.C. Даргомыжского.
Эту грустную сказку Теофиля Готье… — Готье Теофиль (1811—1872) — французский писатель, поэт, критик. Сценарий балета ‘Жизель’ был написан им совместно с Ж. Сен-Жоржем и Ж. Коралли. В основе сюжета — легенда о мстительных ‘вилисах’, душах девушек, умерших до свадьбы.
Коралли, Каралли Вера Алексеевна (1889—1972) — русская артистка балета. С 1906 г. танцевала в Большом театре. Выступала в Русских сезонах на Западе, снималась в кино (с 1914 г.), в 1918 г. уехала за границу. Впервые Каралли выступила в партии Жизели в постановке A.A. Горского в 1910 г. Ее манере танца были свойственны выразительная пластика, лиричность, одухотворенность.
Моментами она напоминает Офелию. — Офелия — героиня ‘Гамлета’ В. Шекспира.
Андерсон Елизавета Юльевна (1888—?) — артистка балета Большого театра в 1906—1918 гг.
Тихомиров (настоящая фамилия Михайлов) Василий Дмитриевич (1876—1956) — русский артист балета, балетмейстер, педагог. С 1893 г выступал на сцене Большого театра. Его искусство, утверждавшее мужественный, героический стиль, отличалось высокой техникой и строгой манерой исполнения.