ЗАМЕТКА
ЗАМЕТКА
<,ВНЕБРАЧНЫЕ ДЕТИ>,
<,ВНЕБРАЧНЫЕ ДЕТИ>,
КОММЕНТАРИИ
КОММЕНТАРИИ
Заметка. (Внебрачные дети), Розанов Василий Васильевич, Год: 1901
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Розанов В. В. Собрание сочинений. Юдаизм. — Статьи и очерки 1898—1901 гг.
М.: Республика, СПб.: Росток, 2009.
Предполагается название ‘незаконнорожденный’ заменить названием ‘внебрачный’.
Позволю себе предложить вниманию всех размышляющих людей вопрос о положении одной особенной группы незаконнорожденных, которых, если не ошибаюсь, не коснулись никакие общие улучшения судьбы последних. Год назад я получил письмо, не весьма грамотное, от одного петербургского торговца. Он писал, что жена его, от которой у него не было детей, уже несколько лет страдает душевною болезнью, признанною врачами неизлечимою и развившеюся на почве наследственности, что в разводе ему было отказано по невозможности доказать, что она была душевнобольною в момент заключения брака, что он последние три года сблизился с другою женщиною и имеет от нее двоих детей, узаконить которых ему хотелось бы, но он не может. Второе письмо я получил за подписью ‘мать’: в ней бедная женщина, мать уже большого семейства, жалуется, что она восемнадцать лет живет вполне счастливо с одним видным петербургским чиновником, которого вскоре после его брака покинула его жена. Эта жена, имеющая также пять человек детей не от мужа, занесла их всех в метрики, как законных детей своего мужа, ‘а мои несчастные дети, — кончает она письмо, — из которых старшей дочери уже пятнадцать лет, все остаются не крещеными и должны быть записаны незаконнорожденными’. Письмо закапано слезами и очень трогательно. Каждый поймет, что сблизиться с человеком, покинутым женою и, следовательно, без всякой надежды когда-нибудь называться его ‘женою’, представляет уже порядочной и совестливой девушке столько муки, пройти через которую может только самое героическое сердце. Мне известен случай, когда отец девушки, так поступившей, девушки из прекрасного и богатого семейства, ездил в Константинополь с целью чего-нибудь добиться в тамошнем греческом патриархате (она сблизилась с разведенным мужем, фиктивно принявшим на себя ‘вину прелюбодеяния’), но не достиг ничего при личной полной готовности (в Петербурге и в Константинополе) духовных особ войти в его положение и чем-нибудь ему помочь. Закон выше личности, и усилия мужа, отца, иерархов церкви разбились о букву закона.
Здесь есть принципиальный вопрос: муж, покинутый своею женою, или жена которого признана неизлечимою душевнобольною, обязан ли в отношении к ней соблюдать супружескую верность? И если обязан, то на каком точном основании помимо буквы новейшего закона, которая по вопросу и может быть изменена. Казалось бы, такому мужу может быть дан совет верности по слову: ‘Могий вместити, да вместит’. Но дать приказание, переменить: ‘ты мог бы’ на ‘ты должен’, едва ли основательно. Наконец, когда у такого мужа уже явились дети, от первого же брака детей нет и не было, представляется ненужною жестокостью лишать их прав на имя отца и его имущество, когда этими правами закон предоставляет пользоваться детям полулюбовника, полумужа, к которому убежала его жена. Здесь мы имеем яркий пример, когда беззаветное саможертвование девушки жестоко наказывается, а распущенное поведение жены столь же упорно законом ограждается и защищается.
Термин ‘внебрачные’ возбуждает о себе столько же вопросов, как и термин ‘незаконнорожденный’, о котором в прошлом году велись споры, едва ли с определившимся результатом. И этот термин, по всему вероятию, примет на себя весь тот специальный позор, который составляет главную причину детоубийства и самоубийства девушек, и вообще побуждения к укрывательству детей, которых где же и скрыть полнее, чем в могиле. Совершенно точный термин для детей, именуемых теперь ‘незаконнорожденными’, термин единственно нужный для отличения их в правах имущественных, пенсионных и др., — это ‘внеканонические дети’, liberi injure canonico, liberi extra jure canonico. И в метриках даже можно бы выписывать эти латинские термины, определяющие, что понятие данное, как это и есть на самом деле, идет из древнего языческого, еще римского законодательства, перенесенное оттуда в Corpus juris civilis Юстиана Великого, и нимало не выражает воззрений евангельских или библейских. Собственно особенный позор, связанный с ‘незаконнорожденностью’ или ‘внебрачностью’, коренится в возможном о каждом таком ребенке предположении, что он есть плод случайной и минутной, даже за деньги связи, что с матери такого ребенка снимается имя честной, порядочной женщины. Между тем думать это о девушке, свободной и юной, соединяющей навсегда судьбу свою с лишенным прав женитьбы человеком, прямо бесчеловечно, да и не только думать, а еще без разбора и документально утверждать. Вот снятие этой моральной диффамации, упрека нравственного с девушки или женщины, которая была только сострадательна (приведенные мною два случая), должно составить важную и непременную заботу законодателя.
НВ. 1901. 15 нояб. No 9232.