Замарашка.
Замарашка.
![[]](https://electronic-library.ru/wp-content/uploads/2023/05/perro-2.jpg)
>
Замарашка, Перро Шарль, Год: 1697
Время на прочтение: 8 минут(ы)
Шарль Перро — Былые небылицы. Семь любимых детских сказок братьев Гримм и Перро. 2-е издание.
Издание А.Ф. Девриена. Типография Кюгельген и Ко., С.-Петербург, 1910 г.
Пересказал: А. Алтаев.
OCR, spell check и перевод в современную орфографию: Хемингуэй праздник (Лучший роман Эрнеста Хемингуэя ‘Праздник, который всегда с тобой’)
Раз как-то тяжко заболела у одного богатого человека жена. Была у неё дочка единственная. Призвала она к себе девочку и говорить:
— Родимое мое дитятко! Оставайся всегда доброю, молись усердно Господу Богу, и он тебя не забудет, а я с того света буду на тебя любоваться и никогда тебя не оставлю.
Проговорила она это, закрыла глаза и умерла. А дочка, как обещала, стала каждый день приходить к родимой матушке на могилку, старалась со всеми быть ласковой и Богу усердно молилась. Так незаметно пришла зима и заметала-забросала могилку снегом. Весною снег растаял, а отец девочки взял да и женился второй раз.
У мачехи было своих две дочки. С лица они казались пригожими да души имели злые. Трудные, горькие дни пришли для бедной сиротинки. Стали изводить ее недобрые сестры.
Уж не думает ли эта дура у нас в горницах жить? Коли хочет она сыта быть, так пусть кусок хлеба заработает’. Ступай же отсюда подобру-поздорову, замарашка!
И отобрали злые сестры у бедной девочки её красивые платья и бросили вместо них неприглядные серые лохмотья и деревянные башмаки. А сами еще смеются:
— Полюбуйтесь на красавицу, как она нарядилась!
И выгнали они бедную сиротинку в кухню.
С той поры девочка стала подниматься до зари, носила воду, топила печь, готовила обед и справляла всю грязную работу в доме как судомойка. А сестры за это осмеивали ее да обижали: то нарочно вывалят в золу горох или чечевицу и заставят бедняжку отбирать зерна от сора, то бранят ее… Проработает девочка целый день, устанет, а вечером ложится прямо в золу, возле очага. От золы и работы была бедняжка всегда грязна, и прозвали ее сестры за это Замарашкой.
Поехал раз отец на ярмарку и стал у названных дочек спрашивать какой им привезти гостинец.
— Привези мне платьев красивых, — отвечала одна падчерица.
— Привези мне жемчуга да самоцветных камней, — сказала другая.
— А тебе что привезти, Замарашечка?
— Родимый мой батюшка, привези мне зеленую веточку, что встретится тебе на пути и ударит тебя по шляпе.
Купил отец на ярмарке падчерицам красивых нарядов, жемчуга да камней самоцветных, а когда он домой возвращался, попалась ему на встречу зеленая веточка орешника и ударила его по шляпе, да так сильно, что шляпа на землю упала. Отец ту ветку сломил и повез домой. Дома отдал он падчерицам подарки, а Замарашке зеленую веточку. Сказала за то Замарашка отцу ласковое спасибо и побрела на могилку к родимой матушке. Посадила Замарашка веточку в землю и стала над могилкой плакать. Плакала она так долго, так горько, что полила слезами вокруг всю землю. Веточка росла и скоро стала целым кустиком. Каждый день приходила на могилку Замарашка, плакала и молилась и всякий раз на кустик прилетала беленькая птичка. Чуть, бывало, сиротинка пожелает чего-нибудь и скажет о том птичке, птичка бросает ей с куста всё, что ей нужно.
Раз король того королевства устроил пир и объявил, что будет пировать целых три дня. Кликнул он клич по всему королевству, чтобы сбирались в замок красавиц, а сын его будет выбирать себе из них невесту.
Дошла весть о празднике и до мачехиных дочек, и собрались они на праздник. И стали они тогда говорить с Замарашкой, пожалуй, немного ласковее, чем всегда:
— Слушай-ка, причеши нас получше, почисти башмаки, да крепче пришей на них пряжки. Мы поедем на праздник к самому королю.
Ничего не сказала Замарашка, послушалась сестер, а сама горько заплакала: хотелось и ей побывать в королевском замке и поплясать. Вот она и стала проситься у мачехи на праздник. Прикрикнула на нее мачеха:
— Куда тебе, Замарашке грязной? В чем будешь танцевать? Да у тебя ни платья, ни башмаков хороших, ничего нет!
Замолчала Замарашка, а мачеха и говорит:
— Вот что: насыпала я около очага чашку чечевицы: коли ты ее через два часа из золы выберешь, отправляйся, так и быть, на королевский праздник.
Спустилась бедняжка в сад и звонко крикнула:
— Гули, гули, голубки, милые мои дружки, прилетайте ко мне, пташки Божьи, выручайте меня, горемычную, соберите чечевички!
‘Чистые в горшок
А нечистые — в носок.’
Тогда прилетели на окошко кухни два белых голубочка, а за ними и много разных других птичек. Сели птички возле очага и стали клевать золу: пик да пик, и понемножку выбрали все хорошие зерна в горшок. А через час всё уже было собрано, и птички упорхнули в окошко. Тогда Замарашка отдала чечевицу мачехе и порадовалась, что ее отпустят с сестрами в королевский замок. А мачеха ей и говорит:
— Куда тебе, Замарашке, на праздник идти, в каком платье? А станешь танцевать, только людей добрых насмешишь.
Заплакала Замарашка. Мачеха опять говорит:
— Возьми две чашки чечевицы и выбери их из золы в один час, тогда и собирайся на праздник.
А сама подумала:
— Как же, выберет она столько за такое малое время!
Высыпала мачеха в золу две чашки, а Замарашка побежала в сад и звонко крикнула:
— Гули-гули, голубки, милые мои дружки, прилетайте ко мне, пташки Божьи, выручайте меня, горемычную, соберите чечевички!
‘Чистые — в горшок,
А нечистые — в носок.
Тогда прилетели на окошко кухни сначала два белых голубочка, а за ними и много разных других птичек. Сели птички около очага и стали клевать золу: пик, пик, пик, и понемножку выбрали все хорошие зерна. И часа не прошло, как они уже всё собрали и упорхнули в окошко.
И на этот раз Замарашка отнесла чечевицу мачехе и порадовалась, что теперь взаправду поедет в королевский замок. А мачеха ей опять говорит:
— К чему ты добиваешься ехать с нами? Где у тебя платья хорошие? Да и умеешь ли ты танцевать? оставайся дома, не то нам же за тебя будет стыдно.
Отвернулась мачеха от падчерицы и пошла к своим спесивым дочкам. А Замарашка побрела на родимую могилку и стала под ореховым кустом. Приговаривать:
‘Встряхни, ветерок, зеленым кустом,
Осыпь ты меня златом, серебром’
И птичка сбросила девушке с деревца серебряное платье, золотом изукрашенное сбросила и башмачки пригожие. Были те башмачки все расшиты шелками да серебром. Замарашка оделась в новый наряд и отправилась на королевский праздник. И не узнали ее ни мачеха, ни сестры, такая она была красавица писаная в своем новом наряде: показалось им, что это приехала чужая знатная королевна. О Замарашке они и думать забыли: ведь она сидела теперь у очага и выбирала из золы чечевицу! Королевич встретил Замарашку с почетом, подал ей руку и с одною ею танцевал всё время. А когда к ней подходил кто-нибудь другой, он говорил:
— Я буду с нею танцевать сам.
И проплясал с Замарашкой королевич до самой ночи. К ночи собралась Замарашка домой, а королевич ей сказал:
— Я хочу проводить тебя.
А ему нужно было узнать, откуда взялась эта красавица.
Но Замарашка убежала от королевича и живехонько влезла на свою голубятню. Подождал он, подождал, смотрит, идет отец Замарашки. Вот королевич ему и говорит:
— Сейчас на твою голубятню влезла красавица!
А отец подумал:
— Неужели это моя Замарашка?
И взял он топор и разрубил им голубятню, но никого не нашел на ней. Вернулся он с королевичем в дом, а Замарашка уже лежит на куче золы в своих старых грязных лохмотьях, и на трубе около неё чуть-чуть теплится огонь маленькой лампочки. Замарашка успела скоро-наскоро выскочить из голубятни и спуститься с неё с другой стороны. Потом она поджала к ореховому кусту, сбросила с себя чудесное свое платье, поскорее надела рваное и улеглась у очага на золе.
А на утро в королевском замке начался снова веселый праздник, и опять уехали на него сестры с мачехой. Замарашка побежала к ореховому кусту и стала выговаривать:
‘Встряхни, ветерок, зеленым кустом,
Осыпь ты меня златом, серебром!’
Кинула ей птичка наряд еще краше прежнего. И пошла она в том наряде на праздник, а на празднике все не могли на нее налюбоваться. Королевич давно уже ждал ее, взял за руку и опять с одною ею танцевал всё время. А когда к ней подходил кто-нибудь другой, он говорил:
— Я буду с нею танцевать сам.
Около ночи стала Замарашка домой собираться, и опять пошел королевич за нею посмотреть, где она живет. А Замарашка убежала от него в сад и взобралась на высокое грушевое дерево, точно маленькая проворная белочка. Забралась она в самую чащу, спряталась в ней, и не мог ее найти королевич. Ждал он, ждал, увидел отца Замарашки и говорит:
— Убежала от меня красавица и, думается мне, влезла на это дерево.
Тут опять пришло отцу в голову:
— Неужели это моя Замарашка?
Взял он топора срубил грушевое дерево, но никого на том дереве не нашел. А Замарашка лежала уже дома на своем месте на золе. Она живо слезла с дерева по другую его сторону и отнесла свое чудесное платье птичке на ореховый куст, а сама оделась в прежнее отрепье.
И на третий день пошел отец с матерью и с сестрами спесивыми на веселый королевский праздник. А Замарашка побрела на могилку родимой матушки и стала выговаривать:
‘Встряхни, ветерок зеленым кустом,
Осыпь ты меня златом, серебром!’
Сбросила ей на этот раз птичка такой наряд, какого никому еще и не грезилось. Отливал он всеми цветами, а башмачки были из чистого червонного золота. Пришла Замарашка в новом наряде на праздник, а там дивились все на красавицу писанную. Королевич с одною только ею танцевал, а когда к ней подходил кто-нибудь другой, говорил:
— Я буду сам с нею танцевать.
К ночи собралась Замарашка домой уйти, и королевич опять хотел проводить, да не тут-то было: Замарашка убежала от него, и не мог он ее догнать. Но королевич не был прост и придумал ее перехитрить: приказал он намазать смолою все ступеньки на лестнице в замке. Побежала Замарашка по лестнице, а золотой башмачок её прилип к ступеньке. Королевич золотой башмачок нашел и дивился, какой он красивый да маленький.
Наутро пошел королевич с башмачком прямехонько к дому Замарашки и говорит отцу девушки:
— Не женюсь я ни на ком кроме той, кому этот башмачок по ноге придется.
А у спесивых сестер ноги были небольшие. Услыхали они речи королевича и обрадовались. Взяла старшая башмачок, ушла с ним в другую горницу и стала его примерять. Примеряла-примеряла, а большой-то палец её в башмачок не влезает. Тогда стала ей мать советовать.
— Отсеки, говорит, палец. Станешь женой королевича, всё равно не надо будет тебе пешком расхаживать.
Хоть и пришлось дочке прикусить губу от боли, а всё-таки послушалась она матери: отрезала себе палец, натянула кое-как башмачок и показалась в нем королевичу. Королевич сейчас же посадил нареченную невесту на коня и повез в свой замок. Дорогой попался им на встречу заветный ореховый куст. Сидели на нем два белых голубка и ворковали:
‘Гули, гули, голубочки,
Кровь на шелковом чулочке.
Ножке в туфле мало места,
Не твоя она невеста!’
Тут и королевич увидел на ножке невесты кровь, что текла из золотого башмачка. Как только он это увидел, сейчас погнал коня обратно. Оставил он старшую сестру у отца с матерью, сказал, что не годится она ему в жены, и приказал другой сестре примерить башмачок. Отправилась средняя сестра в особую горницу и стала пробовать, впору ли ей придется башмачок. Влезла в него почти вся её но только пятка осталась снаружи. И этой дочке подала мать ножик и стала советовать:
— Отсеки себе пятку. Не нужно жене королевича пешком ходить.
Тогда и эта дочка отрубила себе пятку, втиснула ногу кое-как в башмачок, затаила боль нестерпимую и пошла к королевичу. Посадил королевич невесту нареченную к себе на коня и повез в замок. И опять пришлось им встретить на дороге ореховый куст. Сидели на нем голубочки белые и ворковали:
‘Гули, гули, голубочки,
Кровь на шелковом чулочке.
Ножке в туфле мало места,
Не твоя она невеста!’
Заметил и королевич, что у невесты его весь чулок в крови, и погнал коня к её дому. Вернул он и среднюю сестру отцу с матерью и сказал:
— Это тоже не моя невеста! Может быть, у вас есть еще дочка?
А отец отвечает:
Нет у нас больше никого кроме дочки от первой жены, да не годится она тебе в невесты: наша Замарашечка такая непригожая…
Но королевич приказал привести Замарашку.
Совестно и показать тебе ее, — отговаривалась мачеха: — она у нас совсем грязная.
Королевич же ни за что не отставал.
И привели к нему, наконец, Замарашку.
Замарашка умылась чистенько, вышла к королевичу и низко ему поклонилась. А королевич отдал ей её золотой башмачок.
Замарашка уселась на лавочку сбросила свой деревянным башмак и стала примерять золотой. И пришелся он ей как раз впору. Взглянул в лицо Замарашки королевич, и сем час же узнал желанную красавицу, что танцевала с ним всё время.
— Вот моя невеста, — вымолвил он, а мачеха и сестры от злости даже побелели. Королевич посадил Замарашку на коня и увез ее к себе в замок. Встретился им опять ореховый куст. Сидели на нем два белых голубка и ворковали:
‘Гули, гули, голубочки,
Нету крови на чулочке.
Ножке хватить в туфле места,
Вот она — твоя невеста’.
Спустились птички с зеленых виток и уселись у Замарашки на плечах: один на правому, а другой — на левом.
Отпраздновали веселую свадьбу. Съехались на нее и сестры невесты названные и прикинулись, будто радуются её счастью. Поехала невеста в церковь, а старшая сестра пошла около неё с правой стороны, средняя — с левой. Тогда голубки взяли да и выклевали у лукавых сестер по глазу. А когда Замарашка возвращалась из церкви старшая сестра опять шла около неё, только уже с левой стороны, средняя же — с правой голубки опять выклевали у них по глазу. Это и было им наказанием за их гордость и злобу к бедной сиротке Замарашке.