Н. Барсов.
Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона, т. XII (1894): Жилы — Земпах, с. 175—177
Закон Божий, Барсов Николай Иванович, Год: 1903
Время на прочтение: 6 минут(ы)
Закон Божий — в общем смысле слова всякое религиозное учение, преподающее своим последователям обязательные нравственные правила жизни и деятельности, в смысле более специальном — один из главных учебных предметов начальных и средних учебных заведений, имеющий целью обучение истинам религии и правилам нравственности, на религиозном учении основанным, а также сообщение сведений о богослужении и истории данной религии, ее учреждениях и установлениях. Религиозное обучение на Западе расширялось в той мере, в какой получали преобладание в обществе идеи педагогов богословствующих (напр. Шпенер, Франке), и, наоборот, упадало и сокращалось в той мере, в какой приобретали значение теории педагогов философствующих (напр. Базедов, Кампе, Фихте, Песталоцци). В настоящее время в Европе нет страны, которая не признавала бы либо свободы обучения, а след., и права на преподавание З. Божия, либо безусловной необходимости этого учебного предмета. Состав З. Божия как предмета преподавания в низших учебных. заведениях слагается из катехизиса, церковных молитв, священной истории, объяснения богослужения, в средних учебных заведениях к этому присоединяется история христианской церкви, особенно прочно поставлено преподавание З. Божия в протестантских странах, где еще со времени Лютера изучение катехизиса составляет необходимое условие для конфирмации. В России законоучительство в школах признается делом, специально относящимся к деятельности церкви, которая по силе 64 правила VI Всел. собора допускает к преподаванию З. Божия лишь священнослужителей (священников и диаконов), из не имеющих же священного сана по силе указа 1871 г. — лишь принадлежащих к дух. ведомству лиц, окончивших полный курс по меньшей мере дух. семинарии. Епархиальные архиереи назначают из среды духовенства особых. наблюдателей за преподаванием З. Божия, дающих отчет в своих наблюдениях непосредственно архиерею. Разработка дидактики и методики З. Божия принадлежит, главн. обр., нем. литературе (Schmid, ‘Paedag. EncyclopДdie’, Zezschwitz, ‘System der christlich. Katechetik’, Palmer, ‘Evangelische Paedagogie’ и др.). Несколько соч. этого рода в последние 25 лет появилось и в нашей литературе (прот. К. Ветвеницкого, Страхова, А. Соколова, Тихомирова, С. А. Соллертинского, С. Ширского), лучшие из них — прот. Д. П. Соколова: ‘Исторический очерк преподавания З. Божия’ (в ‘Руководстве к преподаванию общеобразовательных предметов’, СПб., 1874) и ‘О преподавании З. Божия в средних учебных заведениях’ (в журн. ‘Воспитание и обучение’, 1888 г., 4). Законоучитель обязан руководить молитвой детей, домашней, школьной и церковной, внеклассным чтением ими Св. Писания и религиозных книг, исполнением ими христианского долга исповеди и причащения, соблюдением церковных правил и благочестивых христианских обычаев и т. д.
Состав школьного курса З. Божия в различных странах и в различное время был неодинаков. В Германии, где со времен Лютера обучение З. Божию было впервые правильно организовано, сначала предметом изучения был один катехизис, и именно ‘малый катехизис’, составленный самим Лютером. В 1714 г. гамбургский пастор Гюбнер издал сочин. ‘Сто четыре священные истории’, которое было переведено на все языки Европы, в том числе на русский, и мало-помалу сделалось повсеместно предметом изучения в школах. Официально свящ. история вошла в программы низших и средних школ Германии в последней четверти XVIII в., после издания Фридрихом II в 1763 г. ‘училищного устава’. Россия в этом отношении со времен Петра I следовала по стопам Германии. Первый у нас школьный учебник по З. Божию, составленный Феофаном Прокоповичем, содержал в себе, кроме азбуки и главных молитв, лишь краткий катехизис, излагавший ‘главнейшие догматы веры и заповеди десятословия’, которые и предписывалось Духовным регламентом изучать ‘детям всех званий’. Указом Сената 20 апр. 1743 г., согласно определению Синода, предписывалось дворянам и разного чина людям обучать детей своих букварю и катехизису. В уставе губернских учреждений Екатерины II предписывалось ‘детей греко-российского исповедания в народных школах обучать катехизису, для познания оснований православной веры, и толкованию десяти заповедей, для вкоренения нравоучения всеобщего’. Лишь по уставу народных училищ 1786 г. положено обучать в них и священной истории. В сенатском указе 1805 г. упоминается только о катехизисе, но с 1828 г. в программу З. Божия снова входит священная история. В XVIII в. в преподавании З. Божия нравоучение преобладало у нас над учением догматическим: догматы веры изучались лишь настолько, насколько это считалось нужным для нравоучительных выводов, изложение фактов св. истории приурочивалось к указанию образцов нравственности. Законоучительство, таким образом, и у нас не осталось свободным от влияния германской философии. В 1756 г. священнику Инженерной школы предписано было преподавать особо ‘правила строгой нравственности’. По уставу сухопутного корпуса, составленному в 1766 г. Бецким, определено было в младшем классе учить детей З. Божию, во втором возрасте преподавать ‘учтивство и долг благопристойности’, а в третьем — ‘упражнение истинного христианина и честного человека’. С 1766 г. появляются катехизисы иером., а потом митроп. Платона, из которых два — малый и большой — были учебниками в низших и средних школах, нравоучение было в них господствующим элементом. Наряду с ними в школах появилась в 1786 г. ‘Книга о должностях человека и гражданина’, если не составленная, то редактированная самою императрицей Екатериной II. Эта книга, иногда только дополнявшая, а иногда заменявшая в школах катехизис, была плодом философского настроения времени, хотя свои положения основывала отчасти на библейских изречениях и примерах. Философский характер века сказался и в том, что в нескольких других учебниках по З. Божию, изданных Комиссиею об учреждении народных училищ, истины веры доказывались не текстами только Св. Писания, но и доводами разума. В 1819 г. под влиянием новых веяний министерство народного просвещения изъяло из употребления ‘Книгу о должностях’, в курс З. Божия введены были избранные ‘чтения из Св. Писания’ в нескольких редакциях, из которых старейшая по времени составлена была Филаретом, впоследствии митроп. Московским. Религиозно-нравственное направление вполне вытеснило направление философско-нравственное. В 1823 г. появились катехизисы митрополита Филарета (взамен прежних катехизисов митр. Платона): ‘Начатки христианского учения’ (краткая св. история и краткий катехизис) и ‘Пространный христианский катехизис’. Оба были до начала восьмидесятых годов единственными учебниками по катехизису. Известное сочинение немецкого педагога Цечвица высоко ценит ‘пространный катехизис’ Филарета с дидактической и методической точек зрения, но со стороны отечественных законоучителей-педагогов много слышалось упреков ему и при самом его появлении, и в последнее время. С 30-х годов является как особый предмет по классу З. Божия ‘христианское нравоучение’, по которому руководства были составлены прот. Воскресенским, Мансветовым, Кочетовым, Маловым и Бажановым. Оригинальностью метода особенно выдавались курсы З. Божия прот. И. Наумова и Г. П. Павского. Наумов не допускал деления курса З. Божия на особые отделы, а учение веры, нравоучение и богослужение излагал совместно. Учебника он не оставил, но общая схема его преподавания изложена в брошюре ‘Мысли при взгляде на десять заповедей З. Божия’. План и метод Г. П. Павского, изложенные в записке на имя В. А. Жуковского (Павский был законоучителем наследника цесаревича Александра Николаевича) и в двух программах, — самое замечательное из всего, что существует в русской литературе по дидактике и методике З. Божия. Состав и способ преподавания З. Божия Павский приводит в связь с постепенным развитием умственных и нравственных сил учащихся. Детство — возраст чувства, сообразно с этим в ребенке развивается религиозное чувство с помощью молитв (не только общецерковных, но и особых, импровизируемых учеником под руководством учителя на каждый выдающийся случай жизни личной и общественной), жизнеописаний святых, указания руки Божией в природе и в общежитии и, наконец, живого изображения обрядов церкви. Второй момент религиозного обучения — изложение религиозных идей в формах рассудка и воображения и в правилах, то есть изучение догматов, обрядов и правил нравственности. Записка и программы Павского, а также образцы составленных им молитв и очерков явлений природы в первый раз изданы Н. И. Барсовым в 1880 г., в ‘Сборн. Имп. русского истор. общ.’ и в составленной им биографии Павского (‘Русская старина’, 1880 г.). Жуковский с восторгом приветствовал законоучительское новаторство Павского, но его метод и все сделанное им для дидактики и методики законоучительства остались без влияния на общий ход этого дела в России вследствие разлада между Павским и митроп. Филаретом.
Реакция против стремлений Библейского общества имела последствием новые направления в постановке З. Божия: сначала догматико-полемическое (1837—1850), потом церковно-догматическое (1850—1878). Учение об обязанностях христианина обращается в учение об обязанностях сына православной церкви. В той мере, в какой сокращалось в курсах З. Божия нравоучение, выдвигалась на первый план православная церковность — молитвы, праздники, богослужение. В этом направлении подвергся переработке и самый катехизис митроп. Филарета. Из учебников этого периода замечательно упрощенное изложение катехизиса Филарета, сделанное прот. И. В. Рождественским, а также ‘Изложение символа веры’ А. Н. Муравьева. В 1851 г. по новой программе З. Божия усилено было в составе курса З. Божия изучение молитв и богослужения православной церкви и исключено учение о христ. обязанностях. С 1860 г., с увеличением заботы о народном образовании, началась усиленная работа по составлению новых программ З. Божия (из них лучшая — А. Кочетова). В учебных планах министерства 1872 г. введено чтение новозаветной истории по библейскому тексту и сообщение сведений по священной географии. Отмена монополии учебников по предметам З. Божия вызвала большое оживление в духовно-педагогической литературе. В это время появились руководства М. И. Богословского (‘Священная история Ветхого и Нового Завета’), Грегулевича (‘Подробный сравнительный обзор Четвероевангелия’), Д. П. Соколова, В. Я. Михайловского, П. А. Смирнова, А. А. Желобовского, Л. П. Петрова, А. Лаврова, Базарова, К. И. Ветвеницкого, М. И. Соколова, И. Романова, А. П. Рудакова, Беллюстина (‘О Богослужении’), Г. Чельцова, П. А. Лебедева, С. В. Миловского и др. Из опытов изложения вероучения и нравоучения христианского взамен катехизиса Филарета (эта замена разрешена в 1872 г.) заслуживают внимания сочинения: Г. Титова (‘Уроки по правосл. катехизису’), П. А. Смирнова (‘Изложение христ. прав. веры’), Лаврова (‘Записки по предмету З. Божия’), И. Заркевича (‘Очерк учения христ. веры’), Владиславлева (‘Записки по классу З. Божия’). Главными предметами дидактич. и методич. рассуждений в области З. Б. были в последнее время следующие вопросы: о значении ветхозаветной истории в общем составе курса З. Божия, о языке (русск. или церковно-славянск.), на котором должно быть предлагаемо учащимся чтение Св. Писания, о форме изложения катехизиса, о необходимости буквального его заучиванья, о концентрации в один компактный курс всех предметов курса З. Божия, обыкновенно преподаваемых отдельно в последовательном порядке. Защитниками последней, по примеру прот. Наумова, являются в настоящее время прот. Д. П. Соколов и К. И. Ветвеницкий. Большинством наших законоучителей практикуется, однако, прежний метод последовательного изучения свящ. истории, молитв, катехизиса, учения и богослужения, истории церкви вселенской и русской, причем объем изложения каждого предмета соображается с общим учебным планом школы, низшей или средней, и с программами, издаваемыми министерством народного просвещения и Св. Синодом.