Из записной книжки публициста, Воровский Вацлав Вацлавович, Год: 1909
Из записной книжки публициста, Воровский Вацлав Вацлавович, Год: 1909
В. В. Воровский
Из записной книжки публициста
В. В. Воровский. Фельетоны Издательство Академии наук СССР, Москва, 1960 На столбах города появились публикации о выборах в Государственную думу, на столбцах газет печатаются воззвания об этих же выборах, и знатный иностранец может по этим данным догадаться, что в скором времени в Одессе предстоят выборы депутата. Если бы не эти внешние печатные знаки, трудно было бы заметить что-либо предвыборное. И домовладельцы, и коммерсанты из первой курии спокойно ампотируют платежи и очень мало заботятся о том, кто будет представлять их -- да и будет ли вообще представлять -- в Государственной думе. Говоря по совести, не нам бы, газетчикам, и, в частности, не нашей бы газете напоминать перрокурийцам их 'гражданские' обязанности. Первая курия -- это подбор таких избирателей, с которыми нашему брату приходится иметь дело только первого числа при уплате квартирных денег, защищать нам их интересы было бы странно, да и защищать их не приходится, ибо, по словам героя Островского,-- 'Кто тебя, Тит Титыч, обидит, ты сам всякого обидишь!'1 Но когда волей-неволей живешь в большом, с позволения сказать, культурном городе, трудно уединиться и замкнуться исключительно в круге симпатичных тебе интересов. Невольно хочется вмешиваться в гущу, того толкнуть, тому дать тумака, того пристыдить, а того и выругать. И здесь то же. Казалось бы, какое дело мирному обывателю и сотруднику независимой (от толстых карманов) газеты соваться в выборы депутата от первой курии? Ан нет, когда видишь инертность и пассивность избирателей даже этой привилегированной курии, сами собою чешутся руки. Я понимаю, что известным слоям, ныне причисленным к первой курии, не особенно занятно было выбирать в I или II думу2. Слишком мало было надежды на успех, а еще меньше -- на торжество их интересов. Но теперь, когда 'сами валятся в рот галушки', когда имущая, а потому умеренная, публика имеет все шансы получить от думы и через думу уже не скорпионы, а, напротив, субсидии и поощрения, когда с таким трудом создали, наконец, для нее специальную думу,-- она сидит дома и не хочет идти к урнам. Эх, господа, господа! Право, смотреть не хочется на вас. Выбирайте себе кого хотите -- Ивана или Петра, выбирайте хоть самого Дюка3, что зябнет в одной простыне на бульваре, но докажите, что вы тоже люди, способные жить политической жизнью, интересоваться хотя бы своими куцыми интересами, бороться за эти интересы. А то сейчас вы представляете какую-то аморфную, мягкую, склизкую массу, по которой и палкой ударить не хочется, потому что только брызги тягучие полетят... Бескровная инертность одесситов во всех общественных делах наделала уже не мало бед. Разве не плодом этой слюнявой тактики 'моя хата с краю' является разоблачаемая ныне Авиновицкиада?4 А другие дела? На глазах тысячей полноправных, богатых, пользующихся влиянием одесситов происходит какая-то вакханалия издевательства над интересами обывателя, а эти самые влиятельные патриции охают да ахают, да говорят: пусть будет, что будет, только бы меня не трогали! И распылилась Одесса на атомы, над которыми хозяйничает, кто хочет. Общественные интересы разменяли на частные, и те, кто пристроился к общественному делу, хозяйничают в нем, как в своей частной лавочке. Ибо где нет желания самих же обывателей взять общественное дело в свои руки и под свой контроль, там неизбежно образуется, с одной стороны, пассивная, ничем не интересующаяся масса, с другой -- заправилы-авантюристы. Кто же виноват, как не вы же сами, господа? И сколько бы вы ни прятались за 'трудные времена' и т. п., от страха иудейска вина ваша не станет меньше.
'Одесское обозрение', 20 сентября 1909 г. Перепечатывается впервые. Фельетон написан в связи с внеочередными выборами в Государственную думу, которые были объявлены в Одессе на 27 сентября 1909 г. В выборах нового депутата принимали участие только лица, имевшие высокий имущественный ценз. Количество избирателей не превышало 1250 человек. Трудовые слои населения доступа к голосованию не имели. '...Не от нас,-- писал Воровский уже после выборов, говоря от имени этих слоев,-- зависело выдвигать какого-либо кандидата, мы... стояли вне поля выборов' ('Одесское обозрение', 29 сентября 1909 г.). Разоблачая антинародный, черносотенно-кадетский характер Государственной думы, одесские большевики, возглавляемые Воровским, разъясняли трудящимся классовую сущность выборов, подчеркивали, что они служат интересам господствующих верхов. С помощью Воровского одесская партийная организация использовала газету 'Одесское обозрение' для