Фальстаф. Пьеса в двух актах (по Шекспиру), Шекспир Вильям, Год: 1920
Фальстаф. Пьеса в двух актах (по Шекспиру), Шекспир Вильям, Год: 1920
Вильям Шекспир
Фальстаф
Ежегодник рукописного отдела пушкинского дома 1998--1999 Л., 'Дмитрий Буланин', 2003
НОВОНАЙДЕЙНЫЙ ПЕРЕВОД Н. С. ГУМИЛЕВА
О существовании текста стало известно сравнительно недавно. В трехтомнике Н. А. Богомолова он фигурирует дважды: в исчерпывающей 'Хронике' Е. Е. Степанова содержится указание на то, что согласно отчету Секции исторических картин при Театральном отделе (ТЕО) Наркомпроса за период с 26 августа 1919 г. по 1 марта 1920 г. Н. С. Гумилевым 'закончена 2-актная пьеса 'Фальстаф' по историческим хроникам Шекспира',1 в преамбуле Р. Л. Щербакова к примечаниям к пьесам и рассказам с явным сожалением объявлено, что в том не вошла 'составленная по историческим хроникам В. Шекспира двухактная пьеса 'Фальстаф', текст которой не удалось получить в Архиве М. Горького', но она 'будет опубликована
Действующие лица
Король Генрих IV Гарри, принц Уэлльский | Его сыновья Джон, принц Ланкастерский | Сэр Вальтер Блент | Гарри Перси | Лорд Ворчестер | Овен Глендовер } Заговорщики Дуглас | Сэр Ричард Вернон | Мортимер, граф Морг | Лэди Перси, жена Перси, сестра Мортимера Лэди Мортимер, жена Мортимера, дочь Глендовера Сэр Джон Фальстаф Пойнс Пето {В тексте пьесы встречается написание: Пэто.} Гедегиль Миссис Квикли, хозяйка таверны Долли Тиршит, ее подруга Трактирный слуга Гонец 1 извозчик 2 извозчик Шериф Свита и воины
Время действия: начало XV века.
Место действия: Англия.
Декорация первого акта: таверна в предместьи Лондона.
Декорация второго акта: равнина в Шрюсберри.
Между актами проходит несколько недель.
ДЕЙСТВИЕ I
ГАРРИ. Здравствуй, Нэд. ПОЙНС. Здравствуй, милый Галь. Что поделывает сеньер Раскаянье? Как поживает сэр Джон Сладкий Херес. Слушайте, братцы мои: сейчас из этой гостиницы выезжают в Кентербери богомольцы с богатыми дарами. Я приготовил для вас всех маски, лошади у вас есть. Вся затея так же безопасна, как сон после обеда. Отправитесь со мною, я набью вам кошельки золотом. Нет -- оставайтесь дома и желаю вам быть повешенными. ФАЛЬСТАФ. Галь, ты с нами? ГАРРИ. Чтоб я стал грабителем? Ни за что, клянусь честью. ФАЛЬСТАФ. Где же твоя честность, мужество, чувство дружбы? Есть ли в тебе королевская кровь, если ты не смеешь добыть десяти миллионов королевского чекана? Если так, то я сделаюсь государственным изменником, когда ты вступишь на престол. ГАРРИ. Как хочешь. ПОЙНС. Сэр Джон, прошу тебя, оставь меня наедине с принцем. Я ему приведу такие доводы, что он согласится быть с нами. ФАЛЬСТАФ. Да ниспошлет тебе Господь дар убеждения и пусть Галь поймет, что истинный принц может стать для забавы поддельным вором. В наше печальное время нужно чем-нибудь поднять дух. Прощайте, вы найдете меня рядом, у Долли Тиршит.
ПОЙНС. Послушай, милый, дорогой Галь, поезжай с нами. Я придумал шутку, а один не могу ее выполнить. Фальстаф, Бардольф, Пето и Гедегиль ограбят богомольцев, нас с тобой при этом не будет. А когда они захватят добычу, голову даю на отсечение, мы отнимем ее у них. ГАРРИ. Как же мы отделимся от них? ПОЙНС. Мы выедем раньше или позже и не явимся на место встречи, они решат напасть без нас и как только покончат с делом -- мы бросимся на них. Маски мы переменим, и я нарочно заготовил клеенчатые плащи, под которыми нас не узнают. ГАРРИ. Да, но я боюсь, что нам их не одолеть. ПОЙНС. Трое из них настоящие трусы и сейчас же покажут нам спину, четвертый тоже не будет противиться дольше, чем следует. Вся потеха будет заключаться в невообразимом вранье этого жирного плута, когда мы встретимся за ужином. ГАРРИ. Хорошо, я согласен, готовь, что нужно. ПОЙНС. До свидания, принц.
ГАРРИ. Я всех вас знаю, но хочу пока потворствовать и лени и распутству, и в этом подражать я стану солнцу, которое порою позволяет скрывать от мира зараженным Вам свою сияющую красоту, чтоб после, сделавшись самим собою и разогнав удушливый туман, тем больше вызвать в людях восхищенье. Будь целый год из праздников составлен, Забавы были бы скучны, как труд, Но праздники тем и милы, что редки, Случайное нам радостней всего. Так, отрешившись от беспутной жизни И уплатив, чего не обещал, Тем выше буду в жизни я поставлен, Чем больше ожиданий обману, Как блещущий металл из грязной почвы, Мою вину затмит перерожденье.
1 ИЗВОЗЧИК. Ого. Пусть меня повесят, если уже не четыре часа. Медведица стоит над новой трубой, а лошадь еще не навьючена. 2 ИЗВОЗЧИК. Бобы и горох здесь совсем подмоченные, черт бы их побрал, того и гляди, у бедной скотины черви заведутся: все в этом трактире пошло вверх дном со смерти конюха Робина. 1 ИЗВОЗЧИК. Бедняга. Он загрустил с тех пор, как вздорожал овес. Это свело его в могилу. 2 ИЗВОЗЧИК. Ни в одном трактире на всей лондонской дороге нет такого количества блох. Я от них в пятнах, что твой линь.
ГЭДЕГИЛЬ. Здравствуйте, братцы. Который час? 1 ИЗВОЗЧИК. Кажется, два часа. ГЭДЕГИЛЬ. К какому часу вы думаете попасть в Исгил? 2 ИЗВОЗЧИК. Достаточно рано, чтобы лечь спать при свече, ручаюсь тебе. Идем, сосед, пора будить господ. Они хотят ехать в компании, у них много поклажи.
ГЭДЕГИЛЬ. Эй, кто там! Человек! СЛУГА. Я тут как тут, -- сказал вор.
ГЭДЕГИЛЬ. Или сказал трактирный слуга -- это то же самое.
СЛУГА. С добрым утром, мистер Гэдегиль. Все, что я вам рассказывал вчера, подтверждается. Один из богомольцев -- богатый помещик: он везет триста марок золотом. Я сам слышал, как он за ужином говорил об этом с попутчиком. А тот что-то вроде сборщика податей -- у него тоже много поклажи. Они уже позавтракали и сейчас двинутся в путь. ГЭДЕГИЛЬ. Не миновать им встречи с нами, даю тебе голову на отсеченье. СЛУГА. Не надо мне твоей головы, побереги ее для палача. ГЭДЕГИЛЬ. Какой там палач, грабим с полной безопасностью, как за каменной стеной. При нас такое зелье -- папоротниковый цвет и мы ходим невидимками.
СЛУГА
КВИКЛИ. Скорей стакан канарского для миссис Тиршит. Вы так взволнованы, душечка, как бы вам не стало дурно.
ТИРШИТ. Чорт бы побрал этого старого бездельника. Все время, что он сидел у меня, он теребил вертел, который он называет своей шпагой, и говорил о каком-то деле. А потом ушел с этими отпетыми мерзавцами, Бардольфом и Пето, и я боюсь, что когда его потащут на виселицу, то вспомнят и обо мне. КВИКЛИ. Как, неужели сэру Джону, прекрасному сэру Джону грозит опасность? Я не переживу этого. Ведь я заложила для него мои занавеси и он обещал жениться на мне. ТИРШИТ. В таком случае молитесь, чтобы его до тех пор повесили -- вам от него мало будет корысти. Под ним подломится каждая постель. КВИКЛИ. Ах, милая, постарайтесь, чтобы он выполнил свое обещание. Ведь он рыцарь и я буду лэди. ТИРШИТ. Разве что так. Во всяком случае, его род древний, даже если он начинается им самим. КВИКЛИ. Я слышу голоса. Это наш принц. Уйдем отсюда, чтобы ему было удобнее. Не всякой трактирщице приходится принимать наследного принца. ТИРШИТ {В рукописи указание на лицо, которому принадлежит данная реплика, отсутствует, внесено публикатором.}. Ну, этого, кажется, видали многие.
ГАРРИ. Как быстро все кончилось. Теперь воришки так перетрусили, что не смеют повстречаться, подозревая друг в друге стражника. А сэр Фальстаф бежит, потеет и марает на бегу дорогу. Он был бы жалок, не будь так смешон. ПОЙНС. И как громко ревел негодяй, а убежал, не нанеся ни одного удара. Правда, другие убежали еще раньше. ГАРРИ. А как они налетели на богомольцев!
СЛУГА. Милорд, старый сэр Джон с другими господами стоят у ворот. Прикажете их впустить? ГАРРИ. Уже! Пусть они немного подождут, а потом впусти.
Ну что, будет потеха. ПОЙНС. Еще бы. Нам будет весело, как сверчкам. ГАРРИ. Я теперь готов на все шалости, которые когда-либо проделывались со времен старого Адама до этой юной полночи, а все еще не в таком настроении, как Перси Готспур, он убивает перед завтраком каких-нибудь шестьдесят, семьдесят шотландцев, моет руки и говорит жене: 'Надоела мне эта спокойная жизнь, мне нужна работа'. -- 'Милый Гарри, -- спрашивает она, -- сколько человек ты убил сегодня?' -- 'Напоите моего чалого, -- кричит он и отвечает через час, -- три, четыре дюжины, пустяки'. Вот она, добрая старая Англия. Позови же, однако, Фальстафа, позови этот окорок, этот комок сала.
ФАЛЬСТАФ
Гарри, меня удивляет не только твое времяпрепровожденье, но и общество, в котором ты живешь. Что ты -- мой сын, в этом меня убеждают отчасти уверенья твоей матери, отчасти мое собственное мнение, но в особенности дурацкая отвислость твоей нижней губы. Если же ты мой сын, то почему на моего сына все указывают пальцами? Неужели сын английского короля может стать вором и похищать кошельки? Вот вопрос, который приходится ставить. Я говорю тебе это, Гарри, не с пьяных глаз, не шутя, а скорбя, не словами только, но и болящим сердцем. Все-таки есть один хороший человек, которого я часто замечал в твоем обществе, но не знаю, как его зовут. ГАРРИ. Каков он собою, Ваше Величество? ФАЛЬСТАФ. Это внушительный и довольно полный человек, с веселым лицом, приятными глазами и очень благородными манерами. Я думаю, ему лет около пятидесяти и теперь припоминаю, что его зовут Фальстафом. Вот его общества держись, а всех остальных прогони. Теперь скажи мне, бездельник, где ты пропадал целый месяц? ГАРРИ. Разве королю подобает так говорить? стань ты теперь на мое место, а я представлю моего отца. ФАЛЬСТАФ. Меня свергают с трона? Посмотрим. Если ты сумеешь быть хоть наполовину таким величественным, как я, пусть меня повесят за ноги. ГАРРИ. Ну вот, я сел. ФАЛЬСТАФ. А я встал. Судите, господа! ГАРРИ
БАРДОЛЬФ. О, милорд, милорд! У двери шериф со стражей! ФАЛЬСТАФ. Убирайся, плут! Нужно закончить представленье. Я еще много могу сказать в пользу Фальстафа.
КВИКЛИ. О Господе Иисусе! Милорд, милорд! ГАРРИ. Ну что там такое. Уж не дьявол там приехал верхом на смычке? КВИКЛИ. Шериф со стражей! Они просят осмотреть дом. ГАРРИ. Так пустите их. ФАЛЬСТАФ. Да ты в самом деле сошел с ума! ГАРРИ. А ты трус и помимо инстинкта. ФАЛЬСТАФ. Это я отрицаю. Если ты не впустишь шерифа, хорошо. Впустишь, пусть войдет. Я надеюсь, что петля меня удавит так же скоро, как и всякого другого. ГАРРИ. Поди, спрячься за занавеску, а вы все ступайте наверх.
Позови шерифа.
Что вам угодно от меня, господин шериф? ШЕРИФ. Прошу прощенья, милорд, но народ кричит, что проследил каких-то людей в этом доме. ГАРРИ. Каких людей? ШЕРИФ. Один из них известен. Старик, очень жирный... ИЗВОЗЧИК. Точно масло. ГАРРИ. Я его только что отослал с порученьем. Но завтра я его доставлю к вам. Пока же прошу покинуть этот дом. ШЕРИФ. Слушаю, милорд. Два джентльмена были ограблены на триста марок. ГАРРИ. Может быть. Если это сделал он, то будет отвечать. ШЕРИФ. Покойной ночи, благородный лорд. ГАРРИ. Вернее, доброго утра. ШЕРИФ. О да, милорд. Уже третий час.
ГАРРИ. Поди, позови Фальстафа. ПЕТО. Фальстаф! Спит мертвецким сном и храпит, как лошадь. ГАРРИ. Обыщи его карманы. Что ты нашел? ПЕТО. Одни бумаги, милорд. {
Голос Фальстафа
ФАЛЬСТАФ. Пето, правда ли, я возмутительно опустился? Я худею, сохну. Кожа висит на мне, как распущенное платье на старухе. Я сморщился, как печеное яблоко. Надо мне покаяться, а то я позабыл, какой вид имеет церковь внутри. Общество, дурное общество погубило меня. ПЕТО. Да, Джэк, ты так расстроен, тебе недолго жить. ФАЛЬСТАФ. В том-то и дело.
Ну, милейшая курочка, кто это шарил в моих карманах? ПЕТО. Это принц... ФАЛЬСТАФ. Молчи.
ГАРРИ. И идти далеко не пришлось. Приказ встретил меня у дверей. Ну, теперь нам всем придется помаршировать. КВИКЛИ. Милорд, ради Бога, выслушайте меня. ФАЛЬСТАФ. Плюнь на нее, пожалуйста, а выслушай меня. ГАРРИ. Что случилось? ФАЛЬСТАФ. Сейчас я заснул здесь за занавеской и у меня обчистили карманы, эта харчевня стала непотребным домом, здесь грабят людей. ГАРРИ. Что же у тебя пропало, Джэк? ФАЛЬСТАФ. Поверишь ли, Галь, три или четыре билета в сорок фунтов и дедовский перстень с печатью. ГАРРИ. Ну, он-то пустяки, ему вся цена пенсов восемь. КВИКЛИ. Так я и говорила, милорд, и сказала, что слышала это от вашей милости. А сэр Джон, милорд, стал бранить вас и даже похвалился, что вас отколотит. ГАРРИ. Не может быть! КВИКЛИ. Не будь я честной женщиной, если это неправда. ФАЛЬСТАФ. Правдивости в тебе не больше, чем в травленной лисице. Убирайся, тварь. КВИКЛИ. Как тварь! Какая это тварь! ФАЛЬСТАФ. Ну да, тварь такая, что не дай Бог. КВИКЛИ. Вовсе я не такая тварь. А ты, несмотря на свое рыцарство, негодяй, если так позоришь меня. ФАЛЬСТАФ. А ты, несмотря на то, что женщина, -- животное, и больше ничего. КВИКЛИ. Скажи-ка, подлец, какое я животное! ФАЛЬСТАФ. Какое? Выдра. ПЕТО. Выдра? Почему же выдра, сэр Джон? ФАЛЬСТАФ. Потому что они ни рыба, ни мясо и неизвестно, как за нее взяться. КВИКЛИ. Лжешь! Ты и всякий другой отлично знаете, как взяться. ГАРРИ. Вы правы, хозяйка, он грубо клевещет на вас. КВИКЛИ. И на вас тоже, милорд. Он сказал, что вы должны ему тысячу фунтов. ФАЛЬСТАФ. Какое тысячу, Галь -- миллион! Моя любовь к тебе стоит миллиона. КВИКЛИ. Он еще назвал вас шутом и обещал отколотить. ФАЛЬСТАФ. Разве я это сказал, Пето? ПЕТО. Сказал, Джэк. ФАЛЬСТАФ. Ну да, если он станет утверждать, что мое кольцо медное. ГАРРИ. Конечно, медное. Как ты теперь исполнишь угрозу? ФАЛЬСТАФ. Поскольку ты человек, Галь, я бы исполнил, но ты принц и я боюсь тебя, как рычащего льва. Пусть лопнет мой пояс, если это не так. ГАРРИ. Если б он лопнул, твое брюхо упало бы до колен. В утробе твоей, негодяй, нет места для верности и чести -- она вся набита кишками и потрохами. Обвинять честную женщину в обираньи твоих карманов, когда там не было ничего, кроме трактирных счетов и грошевого леденца против изжоги. И ты все еще стоишь на своем и не хочешь сознаться. ФАЛЬСТАФ. Хозяйка, я прощаю тебя. Поди и приготовь мне завтрак. Ты видишь, я сдаюсь на разумные доводы, я удовлетворен. Как, опять? Нет уж, уходи, пожалуйста. А теперь скажи, Галь, что слышно при дворе. А наш грабеж? Ты это уладил? ГАРРИ. Деньги возвращены. ФАЛЬСТАФ. Не люблю я, когда возвращают деньги -- только двойная работа. ГАРРИ {
Пойнс, теперь на коней. Нам надо сделать до обеда тридцать миль.
Ты же, Джэк, к двум часам будь в Темпль-Голле. Там получишь деньги и устав вербовки. Страна охвачена пламенем. Перси грозит мне смертью -- и действительно один из нас умрет.
ФАЛЬСТАФ. Все это хорошо, но как же завтрак?
ДЕЙСТВИЕ II
ПЕРСИ. Друзья нам в_е_рны, обещаний много. МОРТИМЕР. Начало нас приветствует надеждой. ПЕРСИ. Присядем, Мортимер, и вы, Глендовер. Ах, дядя Ворчестер! забыл я карту. ВОРЧЕСТЕР {
ВОРЧЕСТЕР. Милорд, вы поступили очень дурно, Я дядя ваш, и я скажу. С тех пор, Как вы с Глендовером, валлийским князем, Увиделись -- вы сердите его Надменностью, презреньем, самомненьем, А между тем он человек достойный, Он сведущ в книгах и в науках тайных, Учтив, и щедр, и доблестен, как лев. МОРТИМЕР. Да, Перси, это дурно. ПЕРСИ. Вновь я мальчик. Да здравствуют хорошие манеры! Вот наши жены. Будем расставаться.
МОРТИМЕР. Как грустно, что по-_а_нглийски ни слова Не говорит жена, я ж по-валлийски. ГЛЕНДОВЕР. Вот дочь моя рыдает, не желая Расстаться с вами. ЛЭДИ МОРТИМЕР. О, Коннор Уэлльс! МОРТИМЕР. Твои я поцелуи понимаю, И взор твой нежный, больше ничего. Но непременно твой язык родной Я выучу. Валлийской речи звуки В твоих устах пленительны, как песни, Что королевы п_о_д вечер поют. ЛЭДИ ПЕРСИ. О, выслушай меня, супруг! ПЕРСИ. Супруга? ЛЭДИ ПЕРСИ. Как я уеду от тебя? ПЕРСИ. Верхом Или в карете. ЛЭДИ ПЕРСИ. Глупая мартышка, Без шуток, Гарри. Я хочу узнать, Что делать ты задумал? Я боюсь, Что брат мой, Мортимер, восстановляя Свои права, просил твоей поддержки, И если ты пойдешь... ПЕРСИ. Пешком? Устану. ЛЭДИ ПЕРСИ. Ответь же, попугай, мне на вопрос Без шуток. Я сломаю твой мизинец, Коль не ответишь ты. ПЕРСИ. Пусти, шалунья, Едва окажешься ты на коне -- Я поклянусь в любви к тебе безумной. Но слушай, ты отныне не должна Расспрашивать, что я предпринимаю, Предпринял что, и что я предприму. Конечно, ты умна, но не умнее Супруги Гарри Перси, -- постоянна, Однако женщина, и так как нет Тебя скрытней, то я охотно верю, Что ты не передашь, чего не знаешь. Довольна ты? ЛЭДИ ПЕРСИ. Довольна поневоле. ЛЭДИ МОРТИМЕР. Гарин о глен арван... МОРТИМЕР. О горе, горе! Не понимаю я. ГЛЕНДОВЕР. Она вас просит К ней на колени голову склонить. Она же будет петь вам по-валлийски И кровь заворожит истомой сладкой. МОРТИМЕР. Я всей душою буду слушать пенье, А той порою и известий ждать. ПЕРСИ. Ты, Кэт, поди ко мне. Ты в совершенстве Владеешь женским мастерством лежать. Ляг и склонюсь я на твои колени. ЛЭДИ ПЕРСИ. Молчи и слушай пенье этой лэди. ПЕРСИ. Ах, лучше бы послушал я, как воет Моя собака Лэди по-ирландски. ЛЭДИ ПЕРСИ. Ты хочешь, чтоб тебе разбили череп? ПЕРСИ. Нет, не хочу. ЛЭДИ ПЕРСИ. Тогда лежи спокойно. ПЕРСИ. Зачем? Ведь это -- женский недостаток. ЛЭДИ ПЕРСИ. Молчи.
ВОРЧЕСТЕР. Теперь пора нам с дамами расстаться. Я вижу, что Вернон ведет гонца.
ПЕРСИ {Здесь и далее в двух репликах Гарри Перси обозначен как Гарри, исправлено публикатором.}. Ты от кого? ГОНЕЦ Я от отца к вам прислан. ПЕРСИ Как, письма от него? А где ж он сам? ГОНЕЦ Милорд, он тяжко болен. ПЕРСИ Как, проклятье, В такие дни решился он болеть! А войско где ж его? ГОНЕЦ. Через послов Не удалось собрать ему довольно. ВОРЧЕСТЕР. Ужасное известие. ВЕРНОН. Есть хуже. Король с войсками выступил вперед И быстро направляется сюда. ПЕРСИ. Добро пожаловать, ему скажу я. А где же сын его, беспутный Гарри, Со всей своей компаньей шутовской? ВЕРНОН. Я видел принца Гарри. Он вскочил В седло с такою легкостью, что мнилось, То бог войны пленяет нас ездою. ПЕРСИ. Ну, слава Богу. Было бы мне стыдно Сражаться с пьяницей. Пусть Гарри с Гарри Сойдутся и расстанутся не раньше, Чем на земле окажется один. ВЕРНОН. Еще несу я весть: архиепископ, Союзник наш, сберет войска не ране, Чем через две недели. МОРТИМЕР. Вот несчастье. ПЕРСИ. А сколько войск всего у короля? ВЕРНОН. Да тысяч тридцать. ПЕРСИ. Пусть их будет сорок, Тем радостней окажется победа, Сегодня же мы встретимся. ВОРЧЕСТЕР. Нельзя. ПЕРСИ. Ему на пользу будет замедленье. ВОРЧЕСТЕР. Нисколько. ПЕРСИ. Подкрепленья он сбирает. ВОРЧЕСТЕР. Мы тоже. ПЕРСИ. Он уверен в них, мы -- нет. ВОРЧЕСТЕР. Дивлюсь я, как не видите вы сами Всех затруднений. Ведь Вернон лишь сейчас Пришел и конница его устала. ПЕРСИ. И королевская устала тоже. ВЕРНОН. Король сильней числом. Повремените.
БЛЕНТ. Я с милостивым послан предложеньем От короля. ПЕРСИ. Привет, сэр Вальтер Блент! БЛЕНТ. Король узнать желает, почему Вы мир смутили мятежом и буйством. Он просит вас назвать свои обиды И если незаслуженны они -- Искупит их и даст вам всем прощенье. ПЕРСИ. Король великодушен в обещаньях, Но в исполнении лукав и зол. Я и мой дядя -- мы ему престол Доставили. Он был простой изгнанник, Мы выступили за него на брань. Когда ж венец он принял, Мортимера, Томившегося пленником в Валлисе, Он выкупить из плена не хотел, Меня он унижал в моих победах, Совет оставить приказал он дяде И моего отца не может видеть. Вот почему мы подняли войну За нас, за весь народ, за честь и право. БЛЕНТ. Снести мне королю такой ответ? ПЕРСИ. Нет, я готов войти в переговоры. Как младший, даже место очищаю Старейшему. Лорд Ворчестер с Верноном, Оставшись здесь, дождутся короля. И если он согласен искупить Свои вины -- я друг ему навеки. БЛЕНТ. Спешу счастливый передать ответ. Король -- отец наш, он не только любит Достойных, он скорбит и о заблудших.
ПЕРСИ
ВОРЧЕСТЕР. Нет, сэр Вернон, король узнать не должен О добром предложеньи Гарри Перси. ВЕРНОН. Вы думаете? ВОРЧЕСТЕР. Да, тогда нам гибель. Король не может позабыть восстанья И рано или поздно отомстит. Племяннику легко грехи забудут За молодость его, за пылкость крови, Но тем ужасней будет наказань Для вас, меня и для его отца. Нет, нам нельзя вступать в переговоры, Победа лишь -- спасение для нас. ВЕРНОН. Пожалуй, так. Скажите, что хотите -- Я верю вам. Но вот идет король.
КОРОЛЬ. Ну что, лорд Ворчестер? Нехорошо, Что нам приходится теперь встречаться, Закованными в сталь и как враги. Как ваше мненье? ВОРЧЕСТЕР. Государь, поверьте, Не думал я, что день такой придет. КОРОЛЬ. Так как же он пришел? ФАЛЬСТАФ. Мятеж валялся Среди дороги, он и подобрал. ГАРРИ. Молчи, паштет, молчи. ВОРЧЕСТЕР. Вы, государь, Послали сэра Блента с предложеньем Столь милостивым, что мы все дивились. И только наш начальник, Гарри Перси, В своей горячности его не принял. Он хочет боя, боя одного. БЛЕНТ. Он говорил не то. ВОРЧЕСТЕР. Он изменил Свое решенье. КОРОЛЬ. Значит, будет бой. ГАРРИ. Я вас прошу племяннику сказать, Что в похвалах герою Гарри Перси Сошелся с целым миром принц Уэлльский. Я оставляю в стороне восстанье И говорю, что нет такого мужа, Который бы с ним доблестью сравнился. Что ж до меня, то к моему стыду Я в рыцарстве доселе был ленивым, И знаю я, что так меня он судит. Но рад я, что он доблестней меня, И потому по-братски предлагаю Ему сойтись со мной в единоборстве. ВОРЧЕСТЕР. Поверьте, принц, мечтает он о том же И вашу доблесть ценит высоко.
КОРОЛЬ. Оставьте нас, милорды, я хочу Поговорить один с Уэлльским принцем.
Не знаю я, за грех который мой Господь в тебе мне создал отомщенье, Как ты ушел от гордого полета Твоих великих предков. Ты в совете По грубости своей лишился места. И средь товарищей неблагородных Задумываешь низкие затеи. Ведь если б я, как ты, всегда и всюду Так расточал присутствие свое, Себя изнашивая в дружбе с чернью, То никогда б общественное мненье Надеть мне не позволило венец. Являясь часто пред толпою, ты Похож на крик кукушки в дни июня, Который слышишь и не замечаешь. Кто знает, может быть, в тот самый миг, Когда я это говорю, исполнен Не гневом лишь, а нежностью безумной К тебе, мой сын заблудший, ты готов В постыдном увлеченьи иль со скуки Со мной сражаться, как наемник Перси, Чтоб доказать, как выродился ты. ГАРРИ. Не думайте о том, чего не будет. Прости Господь тому, кто так жестоко Восстановил отца на сына. Перси За все заплатит головой своей. О, если бы он был славнее вдвое, И вдвое я бесславен! Близок день, Когда позор на славу обменяем Мы с этим ослепительным героем. О государь, ведь Перси -- мой приказчик И только для того он славу копит, Чтоб мне отдать ее в сужденный час. И в вечер дня, отмеченного славой, Я с гордостью скажу, что я ваш сын. КОРОЛЬ. Ты сын мой, Гарри, и тебе я верю. Идем теперь полки готовить в бой.
КОРОЛЬ. Мой дорогой Блент, что скажешь? БЛЕНТ. Государь, На левом фланге завязалось дело. КОРОЛЬ. Иду туда.
ГАРРИ. А, Джэк, ну что, как ты живешь, перина? И что это с тобой за молодцы? ФАЛЬСТАФ. Мои солдаты, Галь. ГАРРИ. Я никогда Подобной жалкой сволочи не видел. ФАЛЬСТАФ. Для копий и для пуль они годятся, Заполнить могут братскую могилу. ГАРРИ. Но как они бледны, изнурены Как схожи с нищими. ФАЛЬСТАФ. Уж я не знаю, Откуда бледность {*} обуяла их, А что до изнуренности, то верно -- Не я им подавал дурной пример. {*
ФАЛЬСТАФ
Однако бьются здесь. Скорей в засаду, Чтоб в час победы выйти с торжеством.
БЛЕНТ. Кто ты и почему меня в сраженьи преследуешь? ДУГЛАС. Знай, имя мне Дуглас. Сказали мне, что ты король. БЛЕНТ. То правда. ДУГЛАС. Лорд Стаффорд, что носил твои одежды, Сражен моим мечем. Сдавайся мне. БЛЕНТ. Нет, отомщен за Стаффорда я ныне.
ДУГЛАС. Все выиграно. Вот лежит король. ПЕРСИ. Где? ДУГЛАС. Пред тобою. ПЕРСИ. Этот? Нет, Дуглас. Здесь многие одеты, как король, А это был сэр Блент, могучий рыцарь. ДУГЛАС. Клянусь, все королевские одежды, Весь гардероб убью за штукой штуку, Пока не встречусь с ним самим. ПЕРСИ. Вперед.
ФАЛЬСТАФ. Я в Лондоне скрывался от расплаты. Здесь от нее едва ли убежишь. Увы, здесь в счет записывать не любят. А зарубают прямо на башке. Я так моих оборвышей поставил, Что из всей сотни только три остались, И тем, я думаю, прожить придется У городских ворот остаток дней.
ГАРРИ. Что ты стоишь? Мой меч переломился. Дай твой. ФАЛЬСТАФ. О Галь, прошу тебя, позволь Мне отдышаться. Подвигов довольно Я совершил. Я успокоил Перси. ГАРРИ. Неправда, Перси жив. Дай мне твой меч. ФАЛЬСТАФ. Нет, если Перси жив, меча не дам. Но вот мой пистолет возьми, пожалуй. ГАРРИ. Давай. Как, он в чехле? ФАЛЬСТАФ. Но он горяч, Он так горяч -- поджечь им можно город.
КОРОЛЬ. О, Гарри, Гарри, удались, Ты истекаешь кровью! ГАРРИ. Нет, милорд, Избави Бог, чтоб принц Уэлльский кинул Из-за пустой царапины сраженье.
ДУГЛАС. Опять король! Они здесь вырастают, Как головы у гидры. Защищайся! КОРОЛЬ. Да, я король и жаль мне, что доныне Ты только призраки мои встречал.
ГАРРИ. Дрожи, шотландец дерзкий!
ГАРРИ
ПЕРСИ. Коль не ошибся я, ты принц Уэлльский? ГАРРИ. Да, не ошибся ты. ПЕРСИ. Я Гарри Перси. ГАРРИ. Так знай, вперед нельзя делить нам славу, Как двум звездам в одной вращаться сфере. ПЕРСИ. О, если б слава бранная твоя Моей равнялась! ГАРРИ. Раньше, чем простимся, Она твою перерастет, о Перси! Я с головы твоей сорву все лавры, Сплету венок для головы своей.
ФАЛЬСТАФ. Вот это сказано! Смелее, Галь, Я посмотрю, чтоб вам не помешали.
ПЕРСИ
ГАРРИ. И пища для червей, не так ли, Перси? Прощай, великий дух, на той земле, Где мертвый ты простерся, не осталось В живых героя, равного тебе.
Как, старый друг, и ты? Все это мясо В себе нисколько жизни не содержит. Прощай, мой бедный Джэк, я снес бы легче Смерть человека лучшего, чем ты.
ФАЛЬСТАФ. А я, ей-Богу, королю придумал Убитым вдруг представиться и смертью Притворною спастись от настоящей. Но разве представлялся я? Неправда. Ведь представляться -- значит быть поддельным, А мертвый человек -- вот кто подделка. Да, признак храбрости -- благоразумье, И жизнь свою я сохранил лишь им.
Но я боюсь неистового Перси, Хоть он и мертв передо мной. Что, если Он тоже лишь прикинулся убитым И встанет? Брр! Нет, я добью его И буду клясться, что поверг в сраженьи. Ведь он же мог, как я, опять подняться. Вот, брат, тебе!
А вот еще в бедро. Теперь я уберу тебя подальше.
ДЖОН. Постойте, брат. Что вижу? Вы сказали, Что ваш толстяк, сэр Джон Фальстаф, убит? ГАРРИ. Да, сам я видел Джона бездыханным, Покрытым черной кровью на земле. Ты жив иль только тень? Ответь, молю! ФАЛЬСТАФ. Ну, ну, на тень не очень-то похож я. Пусть лопну, если я не Джон Фальстаф, Вот Перси ваш. Я требую награды И если мне откажет в ней король, Пусть убивает сам другого Перси. Я ж быть хочу по меньшей мере графом. ГАРРИ. Что это значит? Перси я убил И видел на земле тебя. ФАЛЬСТАФ. О Боже, Как изолгался мир. Не отрицаю, Что я сражен был и лежал в плаще, Как он. Но после оба мы вскочили И целый час сражались по часам. Клянусь, что я ему нанес две раны, Он этого не будет отрицать. ДЖОН. Я в жизни не слыхал страннее сказки. ГАРРИ. И рыцаря забавнее не видел. Иди, красуйся с трупом на спине. И если ложь тебе полезна будет, Ее раззолочу я, как могу. Вот трубы возвещают отступленье Врага.
ДЖОН. Милорд, победой кончен бой. КОРОЛЬ. А дерзкий Перси? ГАРРИ. Вот его убийца. КОРОЛЬ. Сэр Джон Фальстаф, я не забуду вас. Идем к войскам похоронить убитых И наградить живых.
ФАЛЬСТАФ. Пойду за ними, Там о наградах речь. Пусть Бог того Вознаградит, кто наградит меня. Клянусь, когда достигну я величья, Я похудею, буду принимать Слабительное, пить оставлю херес И стану жить, как подобает лорду.
ЗАНАВЕС