Каченовский Михаил Трофимович
Взгляд на Благородный Пансион при Императорском Московском Университете
Взглядъ на Благородный Пансіонъ при Императорскомъ Московскомъ Университет.
М. К — ій.
‘Встникъ Европы’. Часть XVI, No 19, 1804
Взгляд на Благородный Пансион при Императорском Московском Университете, Каченовский Михаил Трофимович, Год: 1804
Время на прочтение: 8 минут(ы)
Плоды Наукъ зрютъ медленно. Полезное дерeво просвщенія, перенесенноe изъ климатовъ чужестранныхъ въ любезное наше Отечество, уже глубоко пустило корни, благодтельные лучи нашего свтозарнаго Феба ускорятъ дйствіе Природы, и мы увидимъ молодыя втви покрытыя цвтами — а плоды?… станемъ надяться. Любовь къ ученію и у насъ сдлается модою. Уже Дворяне Рускіе чувствуютъ необходимость просвщенія, видятъ, что для снисканія себ уваженія надобно по крайней мр казаться ученымъ, по крайней мр знать нсколько. словъ нерускихъ, слдственно стыдятся невжества. Начало доброе! станемъ надяться.
Число благотворителей, пожертвовавшихъ важными суммами на заведеніе Университетовъ, доказываетъ, что много есть въ Россіи такихъ людей, которые для дтей своихъ и внуковъ устилаютъ цвтами путь къ щастливой жизни: они уврены въ польз Наукъ и просвщенія. Но Университеты не воспитываютъ, а принимаютъ уже воспитанныхъ юношей, для усовершенствованія ихъ въ высшихъ Наукахъ. Между тмъ, что длать небогатому Дворянину, желающему дать хорошее воспитаніе своимъ дтямъ? Училища низшей степени, вообще столь полезныя, столь благодтельныя для Государства, учреждены не съ тмъ намреніемъ, что бы въ нихъ воспитывались Дворяне: воспитаніе въ Великой Монархіи не можетъ и не должно быть равное для всхъ состояній, многіе Пансіоны, содержимые иностранцами изобилуютъ всми неудобствами публичнаго воспитанія, не имя почти ни одной изъ его выгодъ, въ нихъ платятъ немалыя суммы за наставленіе дтей, по большей части, только во Французскомъ произношеніи, въ танцовальномъ искуств, между тмъ, какъ Отечество можетъ уволить Дворянина отъ сихъ отличныхъ совершенствъ, а требуетъ отъ него непремнно знаній и разсудительности. Остается воспитаніе домашнее, которое могло бы быть самымъ лучшимъ тогда только, когда родителямъ пощастливилось бы умолить Минерву сойти съ Олимпа и въ образ Ментора взять на себя попеченіе о образованіи дтей ихъ, или когда удалось бы имъ заманить въ домъ свой цлые факультеты, не знаю, есть ли у насъ такіе щастливцы. Но мн до Крезовъ нтъ дла: пусть они воспитываютъ дтей своихъ, какъ угодно, одни богачи не составляютъ общества. Мн хотлось знать, что предпримутъ небогатые, но почтенные Дворяне, которымъ обстоятельства препятствуютъ отдавать дтей въ Кадетскіе Корпусы? Должны ли они предоставить случаю нравственное образованіе ихъ? должны ли смотрть равнодушно, какъ нжныя отрасли ихъ будутъ грубть въ невжеств — Такъ я разсуждалъ назадъ тому нсколько времени, и не могъ успокоиться до тхъ поръ, пока нечаянно не попалась въ мои руки маленькая книжка, подъ названіемъ: Объявленіе о воспитаніи, ученіи и содержаніи въ Благородномъ Пансіон при Императорскомъ Московскомъ Университет. Она возбудила мое любопытство. Дв недли я освдомлялся, спрашивалъ, разсматривалъ и наконецъ уврился, что сіе У_ч_и_л_и_щ_е есть лучшее мсто для воспитанія Дворянъ. Признаюсь, что я не зналъ такого Пансіона, изъ котораго вышедшій молодой воспитанникъ, окончившій курсъ школьнаго своего поприща, можетъ съ честію для Училища и для себя сказать въ слухъ, гд онъ учился. Легко станется, что есть люди, которымъ также неизвстны достоинства сего Института, можетъ быть въ сію самую минуту многіе отцы перебираютъ въ голов своей разные образы воспитанія и со вздохомъ смотрятъ на дтей своихъ. Надюсь оказать имъ услугу, сообщивъ то, что удалось мн узнать о Благородномъ Пансіон при Московскомъ Университет.
Сей важной и полезной Институтъ существуетъ уже 24 года. Благородные Дворяне, желающіе, чтобы дти ихъ пользовались преподаваемыми въ немъ Науками, должны представлять ихъ обученныхъ уже Россійскому чтенію и письму. Не моложе осьми лтъ и не старе четырнадцати. Нкоторые воспитанники живутъ въ Пансіон, другіе прізжаютъ только учиться и имютъ обденной столъ. За первыхъ платятъ 275, за послднихъ 175 рублей въ годъ. Обучаются языкамъ: Россійскому, Латинскому, Французскому, Англійскому и Нмецкому, Наукамъ: Философическимъ, Историческимъ, Словеснымъ, Физическимъ, Математическимъ, и пріятнымъ Искуствамъ, почитаю нужнымъ упомянуть о театральномъ представленіи нравоучительныхъ Драматическихъ сочиненій и военной экзерциціи, однимъ словомъ, въ семъ Училищ благонравія и просвщенія преподаются Науки и Искуства, необходимыя для человка государственнаго, полезныя и пріятныя для человка частнаго.
Многіе Пансіоны могутъ выставить, большой списокъ преподаваемыхъ въ оныхъ Наукъ, но не многіе, скажу смло, ни одинъ, кром Университетскаго, не въ состояніи похвалиться такими Наставниками, которые изъ любви къ Наукамъ посвящаютъ себя ученому званію {Чтобы показать, сколь важны преимущества сего Училища, мн надлежало бы только назвать почтенныхъ Господъ Профессоровъ и Учителей, съ отличіемъ преподававшихъ и нын преподающихъ въ немъ науки.}. Пансіонъ заимствуетъ отъ Университета Профессоровъ и Учителей (ихъ около пятидесяти), которые чинами своими и мстами единственно обязаны испытаннымъ знаніемъ. Частной человкъ лишенъ способовъ найти такихъ Наставниковъ, ибо Учительская должность, которую отправляютъ здсь по большой части Особы, почтенныя по своему званію и достоинству, не можетъ быть заплачена ничмъ, кром щастія заслужить благоволеніе Монаршее, увренности въ пожертвованіи трудами своими польз общественной и пріятной надежды видть нкогда молодыхъ питомцевъ своихъ возмужавшими и благодарными. Чмъ боле входилъ я въ классическія подробности сего заведенія, чмъ внимательне разсматривалъ учебную методу и цль его, тмъ живе ощущалъ полезность онаго, тмъ боле радовалось мое сердце. Педантство всегда было неразлучно съ Ученостію, было его вывскою, но здсь взяты вс нужныя мры для избганія двухъ крайностей: воспитанія втреннаго и воспитанія педантическаго. Въ Пансіон при Московскомъ Университет не только по избранной метод и одобреннымъ правиламъ учатся разумть языки иностранныя и говорить на нихъ, но и переводить, не слова, а мысли Автора, съ наблюденіемъ красотъ обоихъ языковъ, и обдумывая каждое слово, учатся даже сочинять съ Логическою точностію, съ Риторическою чистотою. Умалчивая для краткости о другихъ учебныхъ предметахъ, скажу, что Рускому слогу учили и теперь учатъ такіе люди, которыхъ сочиненія публика читала съ удовольствіемъ. Они изъясняютъ ученикамъ своимъ правила языковъ Славенскаго и Рускаго. Лучшіе изъ воспитанниковъ однажды въ недлю имютъ особливое собраніе, въ которомъ читаютъ собственныя сочиненія и переводы, разсматриваютъ ихъ съ критической стороны и сообщаютъ о томъ свои мннія. Это эпоха торжества юныхъ талантовъ. Естьли родители хотятъ знать, чмъ награждаются попеченія, которыхъ они не щадятъ для воспитанія дтей своихъ, то совтую имъ посмотрть на сіе собраніе. Не нужно разпространяться о польз такого учрежденія. гд въ соревнованіи и честолюбіи питомцевъ ищутъ побудительныхъ причинъ къ прилжанію и успхамъ. При публичномъ экзамен отличившіеся воспитанники ежегодно награждаются одобрительными листами, медалями и другими знаками отличія, имена ихъ объявляются въ Московскихъ Вдомостяхъ, успвшимъ въ высшихъ классахъ Пансіонерамъ дается право слушать Профессорскія лекціи въ Университет и они становятся Студентами, слдственно при вступленіи въ службу пользуются преимуществами, Всемилостивйше пожалованными Студентамъ Университетскимъ.
Хорошее содержаніе воспитанниковъ, отъ котораго безъ сомннія зависитъ самое ихъ здоровье, должно также заставить родителей предпочесть сіе мсто всякому другому. Столъ обденный и ужинный обыкновенно состоитъ изъ пяти блюдъ самыхъ здоровыхъ и довольно вкусныхъ. Воспитанники время свободное отъ ученія проводятъ въ приличныхъ забавахъ, играхъ и гимнастическихъ упражненіяхъ, укрпляющихъ тло. Зимою въ Воскресные и праздничные дни по вечерамъ бываютъ у нихъ иногда концерты, иногда танцы, иногда театральныя представленія. Лтомъ отпускаются гулять съ Надзирателями, сверхъ того, на дв недли выходятъ въ лагерь для военной экзерциціи. Опредленный Докторъ Медицины посщаетъ больныхъ, а въ случа опасности приглашаются на консиліумъ Доктора Университетскаго Медицинскаго Факультета. За лкарства и лченіе ничего не требуется съ воспитанника.
Училище помщается въ пространномъ каменномъ дом, съ трехъ сторонъ отдленномъ улицами отъ другихъ строеній, въ Тверской части въ лучшемъ квартал города. Внизу живутъ служители, вверху находятся спальни воспитанниковъ, комнаты учебныя, большая столовая и танцовальная галерея, на особливомъ двор пространная равнина для военныхъ экзерцицій и гимнастическихъ игръ, ботаническій садъ, отдленная больница и баня. Въ дом я видлъ театръ, библіотеку, состоящую изъ книгъ Россійскихъ и иностранныхъ, машины и инструменты для Физическихъ опытовъ, минеральный Кабинетъ и рисунки.
Главное Начальство Университета управляетъ Пансіономъ, наблюденіе порядка въ ученіи и внутреннее хозяйственное разпоряженіе поручается одному изъ Университетскихъ Профессоровъ, которой называется Инспекторомъ Пансіона {Ныншній Инспекторъ уже тринадцать лтъ иметъ надзиpанie надъ Пансіономъ.}, и иметъ у себя одного помощника. При каждой комнат, въ которой помщается извстное число воспитанниковъ, есть надзиратель, обыкновенно опредляемый изъ надежныхъ иностранцевъ, именно для того, чтобы воспитанники упражнялись въ разговорахъ на тхъ языкахъ, которыхъ правиламъ обучаются въ классахъ. Сей надзиратель иметъ обязанность быть всегда съ учениками, изключая часы учебные. За умренную плату даются отъ Пансіона служители воспитанникамъ, которые не имютъ своихъ собственныхъ: т и другіе состоятъ подъ рачительнымъ присмотромъ Чиновника, особливо къ тому назначеннаго.
Пріятно быть удивленнымъ, подобно мн, когда я долженъ былъ выдти изъ заблужденія и оставить прежнія мысли, нашедъ сей Пансіонъ совсмъ несходнымъ съ тми понятіями, которыя давно уже составились въ ум моемъ вообще о Пансіонахъ. Образъ ученія, содержаніе воспитанниковъ, благоустройство и порядокъ, господствующія на семъ Парнасс, которой скоре можно назвать Дворянскимъ Училищемъ, нежели Пансіономъ — все прилично достоинству мста, назначеннаго для просвщенія Дворянъ великой Имперіи.
Одного имени Основателя довольно, для того, чтобы содлать знаменитымъ сіе Училище. Россійское Дворянство обязано признательностію за учрежденіе онаго Михайл Матвевичу Xераскову, бывшему въ то время Кураторомъ. Сперва молодые Дворяне помщались въ комнатахъ, назначенныхъ особенно для нихъ отъ Университета, и ходили учиться въ Гимназію. Спустя нсколько времени, они изъявили желаніе отдлиться отъ Гимназистовъ, скоро маленькое казначейство сего, сначала весьма небогатаго Пансіона, нашлось въ состояніи купишь находившійся близь Университета и нын принадлежащій ему домъ за 5000 рублей и запастись особливыми Учителями. Число Пансіонеровъ было неровное, иногда большее, иногда меньшее, лтъ за тринадцать до сего считалось ихъ около пятидесяти {Теперь ихъ боле двухъ сотъ.}. Въ 1788 году, по Ходатайству попечительнаго, незабвеннаго Мелиссино, Куратора Университета, Главнокомандовавшій Москвою Петръ Дмитріевичъ Еропкинъ выпросилъ у Императрицы ЕКАТЕРИНЫ для помщенія Пансіона, домъ старой Межевой Конторы, назначенный Правительствомъ въ продажу. Сей домъ, въ продолженіи времени изправленный и увеличенный, есть тотъ самой, в которомъ нын Пансіонъ находится. Посл всего того, что я видлъ въ семъ Училищ, и еще иедавно читалъ объ немъ въ одномъ изъ лучшихъ Французскихъ журналовъ (Archives Litteraires), я почелъ для себя пріятнйшимъ долгомъ войти въ нкоторыя подробности, конечно не всмъ извстныя. Смю обнаружить свое удивленіе, что въ такое время, когда число Авторовъ у насъ ежедневно умножается, когда мы съ патріотическою гордостію любимъ хвалиться хорошими заведеніями, никто еще не написалъ о семъ Пансіон. Стыдно намъ дожидаться, пока иностранцы укажутъ намъ то, въ чемъ можемъ съ ними равняться, стыдно справляться съ чужестранными Журналами, сколь велико наше достоинство. И о какомъ заведеніи можно говорить съ большею увренностію, какъ не о томъ, которое оправдало уже свое назначеніе и надежды родителей? Они въ темныхъ ожиданіяхъ въ будущемъ отъ благоразумнаго посва надялись богатой жатвы, мы видимъ событіе ихъ чаянія. Пансіонъ при Московскомъ Университет, въ теченіи 24 лтъ своего существованія, образовалъ многихъ воспитанниковъ, нын съ похвалою отправляющихъ разныя должности воинскія и гражданскія, нкоторые изъ нихъ извстны и по ихъ сочиненіямъ. Пансіонъ при Московскомъ Университет выдалъ боле двадцати книгъ {Извстнйшія изъ нихъ суть: Курсъ Математики Г. Безу, Натуральная Исторія, Умственная наука, Миологія, Краткая Руская Просодія и проч. Избраннйшія сочиненія и переводы воспитанниковъ издаются въ свтъ подъ названіемъ: Вечерняя заря, о сей книг съ похвалою упоминаемо было въ иностранныхъ Журналахъ.}, изъ которыхъ классическія приняты и употребляются во многихъ другихъ Училищахъ. Пансіонъ при Московскомъ Университет съ начала заведенія содержалъ себя деньгами, собираемыми съ воспитанниковъ за ученіе и столъ, платя изъ той же суммы всмъ Чиновникамъ и Учителямъ, къ нему опредленнымъ, какъ Университетскимъ, такъ и постороннимъ, въ которыхъ онъ иметъ нужду.
Домъ, стоившій прежде не боле десяти тысячь рублей, превратился иждивеніемъ Пансіона въ прекрасное зданіе, стоющее по крайней мр осмидесяти тысячь. Внутреннее хозяйство Пансіона можетъ служить ободреніемъ для домостроителей. Чего не сдлаетъ благоразумная попечительность! Покажется невроятнымъ, естьли скажу, что на щетъ небольшой суммы, взносимой воспитанниками за свое ученіе и содержаніе, Пансіонъ усплъ обогатиться разными заведеніями: сдлана каменная пристройка, куплено смежное мсто, на которомъ явился садъ съ каменною оранжереею, собраны: библіотека, Кабинетъ минеральный, серебряныя, мдныя и желзныя вещи и разные инструменты, разумется, что все сіе стоитъ великой суммы. Удивительной примръ добраго присмотра! Не смотря на то, что цны на все возвысились, Университетскій Пансіонъ за самую умренную плату, которая многимъ содержателямъ Пансіоновъ покажется невроятною, довольствуетъ пищею и учитъ воспитанниковъ — обстоятельство очень важное для наблюдателя, утшительное для Дворянъ небогатыхъ! Этого не довольно: Пансіонъ безденежно содержитъ, воспитываетъ и учитъ дтей нкоторыхъ недостаточныхъ Чиновниковъ, служащихъ при немъ и при Университет.
Когда Пансіонъ самъ собою усплъ вознестись до ныншняго цвтущаго состоянія: то него не можно надяться въ такое время, когда онъ находится подъ начальствомъ достойно чтимаго Министра и неусыпнаго своего Попечителя, которые между благосостояніемъ ввренныхъ имъ розсадниковъ просвщенія и между благосостояніемъ своимъ собственнымъ не полагаютъ никакого различія? Тронутый до глубины души поститель, видя на стн Пансіона начертаніе достопамятной эпохи его основанія, съ удовольствіемъ угадываетъ, что сія эпоха возсіяетъ въ Исторіи Россійскаго просвщенія и прославится въ Ученомъ свт.
Чье сердце способно принимать сладостныя впечатлнія, чье сердце согрто любовію къ человчеству, тотъ пусть идетъ въ Пансіонъ при Московскомъ Университет посмотрть на дневныя упражненія воспитанниковъ. Онъ увидитъ, съ какимъ благоговніемъ юныя отрасли знаменитыхъ предковъ за утреннею молитвою предстоятъ Вездсущему, съ какою охотою за завтракомъ слушаютъ чтеніе Священнаго Писанія и отборныхъ книгъ нравоучительныхъ, увидитъ, въ какомъ порядк сидятъ въ классахъ, въ какой тишин сидятъ за столомъ. Воспитанники, едва вышедшіе изъ младенческаго возраста, съ Римскою гордостію уже произносятъ имя Россіи, уже кровь ихъ пылаетъ при священныхъ названіяхъ: Отечество, добродтель, просвщеніе. ,,Просвщеніе и добродтель!’ говоритъ одинъ изъ нихъ отъ лица всхъ своихъ товарищей: ,,соединимъ ихъ неразрывнымъ союзомъ, да царствуютъ он совокупно въ душахъ нашихъ! Къ сему должны стремиться вс мысли и дла наши, сего ожидаетъ отъ насъ Отечество!’ Изображенія Кураторовъ Университета: Шувалова, Мелиссино и Xераскова, украшающія галерею, напоминаютъ питомцамъ, кому они обязаны своимъ щастіемъ настоящимъ и будущимъ, и питомцы съ живйшею признательностію возглашаютъ имена ихъ. ,,Се ликъ Шувалова! судьба похитила его отъ насъ, но — сердце еще бьется въ груди нашей, и Шуваловъ живетъ въ немъ. Другъ человчества! ты заслужилъ внецъ безсмертія! — Се образъ Мелиссино! — Любезные товарищи! почто не можемъ повергнуться на гробъ его, почто не можемъ окропить его своими слезами! — Шуваловъ! Мелиссино! тни ваши, можетъ быть, теперь носятся надъ нами, можетъ быть, улыбаются, видя нашу признательность! Божественная улыбка! она побуждаетъ насъ слдовать по стопамъ вашимъ и, естьли можно, вамъ уподобиться. Херасковъ, добрый, чувствительный, незабвенный Основатель сего Училища!…’ Это собственныя мысли и слова одного воспитанника, произнесенныя при публичномъ собраніи въ Пансіон, по случаю освященія новопостроеннаго каменнаго флигеля, въ зал котораго тогда же поставлены портреты упомянутыхъ Господъ Кураторовъ..
Такія чувства, такой слогъ, ручаются за благонравіе и успхи воспитанниковъ. Желательно, чтобы Рускіе наставники всегда были награждаемы подобнымъ образомъ, и чтобы питомцы всегда длали честь своимъ наставникамъ!