АЛЕКСЙ ГРОМОВЪ.
АЛЕКСЙ ГРОМОВЪ.
РАЗСКАЗЫ.
РАЗСКАЗЫ.
ТИПОГРАФІЯ Л. Н. ХОЛЧЕВА.
Москва, Тверской бульв., д. 105.
Встрча.
Встрча.
——
——
Встреча, Громов Алексей Матвеевич, Год: 1908
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Разумовъ былъ двственникъ…
Обладать какой-нибудь женщиной стало его мечтой, стало завтнымъ его желаніемъ.
Послднее время безпокойная страсть мучила его…
Не давала ему покоя.
Едва лишь онъ оставался одинъ, какъ мысли начинали работать до ужаснаго напряженія, до физической боли всего тла, комбинируя какіе-то возможные факты обладать женщиной.
Товарищи, которые часто кутили съ продажными женщинами, приглашали его въ свою компанію, но онъ всегда уклонялся, движимый чувствомъ стыда и брезгливости.
Они смялись надъ нимъ.
Называли его двочкой, которая боится потерять свою невинность. А страсть съ каждымъ днемъ все сильнй и сильнй клокотала, словно отыскивая выходъ.
Съ каждымъ днемъ она все настойчиве требовала удовлетворенія…
Онъ чувствовалъ, что уже не въ силахъ дольше бороться.
И ему стало вдругъ досадно на себя, что обзаданіе женщиной, фактъ самъ по себ гадкій, крайне некрасивый, онъ сдлалъ для себя чуть-ли недосягаемой мечтой.
Вдь не могъ же онъ, въ самомъ дл, безъ конца бороться съ проснувшейся страстью!
Вдь рано или поздно все равно бы она взяла верхъ.
Это онъ прекрасно сознавалъ, но почему-то его натура инстинктивно боролась.
Почему?..
Онъ просто поступалъ, какъ трусливый мальчикъ…
Ему смшно, что столько времени онъ строилъ какіе-то нелпые планы, тогда какъ все это можно просто устроить, какъ длаютъ другіе.
Пора же, наконецъ, перестать быть мальчикомъ…
Тихій лтній вечеръ…
На бульвар играла музыка.
И весь онъ былъ залитъ пестрой толпой гуляющихъ.
Звуки оркестра дрожа неслись вдоль бульвара, постепенно стихали и, наконецъ, сливались съ шумомъ улицъ.
Разумовъ шелъ въ толп гуляющихъ, старательно вглядываясь въ лица проходившихъ женщинъ.
Съ видомъ опытнаго знатока разсматривалъ ихъ станъ и формы ихъ тла.
И когда взглядъ его встрчался со взглядомъ женщины, онъ краснлъ отъ удовольствія…
Трепетъ страсти пробгалъ по его тлу…
Среди нихъ онъ выбиралъ глазами какъ можно шикарне и красиве…
Вотъ, его взглядъ остановился на стройной блондинк, правда, уже не первой молодости, но все еще изящной и привлекательной.
Она стояла въ сторон, разсянно поглядывая на толпу.
Разумовъ почувствовалъ къ ней вдругъ какое-то странное смутное влеченіе…
Онъ вышелъ изъ толпы, остановился невдалек отъ незнакомки и, волнуясь, сталъ слдить за каждымъ ея движеніемъ.
Въ голов мелькали мысли и предположенія…
А что если она порядочная?..
Можно налетть на крайне непріятную исторію…
Какая она хорошенькая…
Стройная…
Неужели сорвется?!..
Попробовать подойти?..
Нтъ, нтъ… Надо подождать…
Блондинка въ это время смотрла въ сторону Разумова…
Ея взглядъ остановился на немъ…
Она медленно подошла и остановилась почти рядомъ съ нимъ.
Разумовъ заволновался еще сильне.
Онъ нервно дергалъ тросточкой, поправлялъ шляпу, безпрестанно щипалъ едва замтные усики…
Незнакомка съ нескрываемымъ любопытствомъ глядла на Разумова.
— Будьте добры, скажите, сколько сейчасъ времени?..— вдругъ обратилась она къ нему съ вопросомъ.
— Съ удовольствіемъ… Сію минуту… Сейчасъ… Сейчасъ…
Ему даже не хватило дыханія…
— Вотъ… девять часовъ…— закончилъ онъ прерывающимся голосомъ.
— Благодарю… Но что вы такъ волнуетесь?..
— Ахъ… это такъ… просто…
— Пойдемте лучше пройдемся! Хотите?— съ улыбкой проговорила блондинка.
— Даже очень…— вырвалось у него.
И они пошли…
Черезъ нсколько минутъ Разумовъ успокоился, взялъ подъ руку свою даму, и они со звонкимъ смхомъ вспоминали его растерянность и волненіе…
Ему страшно весело!…
Наконецъ-то, онъ наедин съ женщиной.
А главное пріятно сознавать, что она куплена имъ!…
Фу… какъ жарко!..
Онъ очень много выпилъ…
Но почему она печальна и молчалива?..
Можетъ быть, она разсердилась на него?..
Тихіе, заунывные звуки оркестра волною врывались къ нимъ въ кабинетъ, дрожали, плакали и замирали со скорбнымъ рыданьемъ…
Блдная, задумчивая, она блуждала тоскливыми глазами по стнамъ кабинета — и взоръ ихъ пронизывалъ и уходилъ далеко, далеко…
Словно онъ видлъ, что-то за стнами…
Жалобная мелодія вкралась къ ней въ душу и подняла рой воспоминаній…
Разумовъ смотрлъ на нее, не отрываясь пьяными глазами…
Въ его затуманенномъ мозгу выросло вдругъ любопытство знать, о чемъ она думаетъ…
— Скажи, что съ тобой сдлалось?..— спросилъ онъ
Она молчала.
— Скажи же!..
Она долго посмотрла на него и проговорила тихимъ голосомъ:
— Ты хочешь знать?..
— Да!.. да!..
— Я вспомнила прошлое свое…
Я была счастлива… много лтъ прошло съ тхъ поръ…
Эти ли звуки оркестра разбудили его, твои ли черты лица напомнили мн другого…
Я была замужемъ… Была счастлива… Потомъ… у меня былъ уже сынъ двухлтній… Мужъ заразилъ меня сифилисомъ…
Ты слышишь?..
Какъ это ужасно!..
У меня родилась къ нему безпредльная ненависть… Я не могла больше жить съ нимъ, и я бросила его и ребенка…
Я безумно любила его, но я ушла.
Болзнь осталась со мной.
Въ сердц вспыхнула месть безотчетная, но страстная — месть ни только къ мужу, нтъ… Но и ко всмъ мужчинами. Почему такъ, я не знаю…
И я стала мстить.
Я награждала своей болзнью молодыхъ и старыхъ, богатыхъ и бдныхъ — всхъ безъ разбору!.. Шла даромъ, если мн не могли заплатитъ… При каждой жертв у меня зарождалось острое желаніе отыскать другую. И такъ я жила и живу этой местью!..
Слушая ее, Разумовъ весь дрожалъ.
— Подлая… Что ты сдлала со мной?!!..— глухо съ отчаяньемъ вскрикнулъ онъ.
Онъ, рыдая, ломалъ руки, рвалъ волосы…
А она съ презрительной, холодной улыбкой смотрла на его отчаянье.
— Ты погубила меня!!..
Ты взяла мою жизнь!..
Но она оставалась спокойной и холодной.
Вдругъ она вздрогнула…
Одна мысль молніей пронеслась у ней въ голов…
Пораженная ею, она подошла къ нему и обняла его…
— Перестань!.. Не плачь… Не вернешь вдь… Что же длать…
Не плачь…
Онъ вздрагивая отъ рыданій, потрясавшихъ все сто тло, поднялъ на нее заплаканные глаза…
— Не плачь… будетъ…
Она гладила рукой по его волосамъ.
— Исполни одну просьбу, разстегни на секунду твою сорочку… На одну секунду!..
И не дожидаясь его согласья, она поспшно сама стала разстегивать…
Онъ не противился…
Она жадно схватила ладонку, висвшую на его ше, и впилась въ нее горящимъ взоромъ…
И съ расширенными отъ ужаса глазами она отскочила въ сторону, упала на полъ, и долго, долго словно безумная сидла, бормоча какія-то слова…
Разумовъ съ недоумніемъ смотрлъ на нее.
Черезъ нсколько минутъ она поднялась.
Налицо ея легло что-то страшно мучительное…
Оно исказилось нечеловческой болью.
— Ты, мой сынъ!..— глухимъ подавленнымъ стономъ вырвалось изъ ея груди…