Н. А. ЛЕЙКИНЪ.
ШУТЫ ГОРОХОВЫЕ
КАРТИНКИ СЪ НАТУРЫ.
С.-ПЕТЕРБУРГЪ.
Типографія д-ра М. А. Хана, Поварской пер., д. No 2,
1879.
ВРЕДЪ И ПОЛЬЗА КОННОЖЕЛЗКИ.
ВРЕДЪ И ПОЛЬЗА КОННОЖЕЛЗКИ.
Вред и польза конножелезки, Лейкин Николай Александрович, Год: 1879
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Полный вагонъ конно-желзной дороги на всемъ ходу. Публика самая разнообразная: мрачныя, улыбающіяся, пытливыя и безсмысленныя мужскія и женскія лица — все перемшалось. Вотъ пхотный офицеръ, сидящій передъ полной и красивой дамой, старается принять воинственный видъ. Онъ крутитъ усъ и хмуритъ брови. Вотъ двушка, помстившаяся противъ молодаго чиновника съ портфелемъ, то-и-дло закатываетъ глазки подъ лобъ и складываетъ губы сердечкомъ. Какой-то жирный купецъ въ упоръ смотритъ на бабу въ синемъ кафтан, какъ быкъ на мчащійся поздъ желзной дороги, и тщательно разсматриваетъ ея лицо, рисунокъ ситцеваго платка и даже старается проникнуть взоромъ въ имющійся въ ея рукахъ узелъ. Нкоторые начинаютъ заговаривать.
— А ничего эта самая конно-желака изъ себя не составляетъ, только деньгамъ изводъ,— говоритъ тощая сибирка, у которой длинная шея до того перетянута платкомъ, что даже лицо налилось кровью.— Теперича шелъ-бы пшкомъ, а тутъ на пятакъ разоряйся — потому соблазнъ! А извозчики-то какъ плачутся,— Боже упаси!
— Нтъ, этого вы не говорите, за господина Губонина съ Башмаковымъ завсегда можно трехъ-копечную свчку поставить,— откликается пожилая женщина.— Во-первыхъ, проздъ, а во-вторыхъ, польза, потому народъ другъ съ другомъ знакомится. Нкоторые даже судьбу свою кончаютъ. Вонъ у меня на квартир чиновникъ изъ поштама стоялъ, такъ тотъ въ вагон познакомился съ одной дамой, въ вагон о приданомъ узналъ, въ вагон посватался…
— И въ вагон женился?— перебиваетъ кто-то.
— Нтъ, вы не смйтесь. Они вмст здили. Сначала онъ подъ нее коварныя улыбки подводилъ, а она все вздыхала, потомъ узналъ, что у нея отъ перваго мужа перина и два самовара остались, потомъ донюхался до двухъ пятипроцентныхъ билетовъ съ выигрышами, а она тонко замтила, что у нея и енотовая шуба цла, потомъ пошелъ онъ ее проводить до квартиры да тамъ и остался навсегда… Теперича возьмите какая дешевизна: пять копекъ и полгорода дешь!
— Зато сапожникамъ плохо,— настаиваетъ все та-же тощая сибирка.— Теперь возьмите то: кто прежде шестеро подметокъ подъ сапоги подкидывалъ, теперича подкидываетъ трое, потому все на зд.
— Это-то и хорошо. Тутъ люди счастіе выуживаютъ. Жила у меня двушка изъ акушерокъ, въ отрепанномъ салопишк бгала, а теперь въ коляск здитъ, а все въ вагон съ старичкомъ познакомилась. И ему отрадно на старости и ей тепло и не дуетъ. Тутъ есть люди, которые совсмъ не спроста здятъ, а высматриваютъ.
— Такъ вдь это мораль!— горячится сибирка.— А морали-то мы много наберемъ. Теперича кондуктора… Съ моимъ кумомъ даже была оказія. Состоятъ они при супруг, а сами подрядами занимаются, ну и все больше по трактирамъ… Супруга — кровь съ молокомъ- Прохали он разъ по желзной: дорог и упали на грудь кондуктора, который ихъ съ мста снималъ. Это супружница-то… Чудесно! Понравилось это самое паденіе, потому, кондукторъ мужчина молодой и статный, и что-жъ вы думаете? Каждый день начали здить разъ по десяти и все ему на грудь падать. Нтъ, каково! Потомъ часы ему подарили, а тутъ вотъ около Благовщенья и совсмъ отъ мужа сбжали. Ну гд-же тутъ польза отъ этой конно-желзки, спрашивается?
— Ну, нтъ, все-таки!.. Вы возьмите, какое общество. Къ примру я простая женщина, а часто рядомъ съ генераломъ сижу, а супротивъ меня какой-нибудь графъ помщается. Мало вамъ этого?
— Это все ничего-съ, мы и супротивъ одного архіерея за обдомъ на похоронахъ сидли, а все-таки ничего не говоримъ! А для извозчиковъ, будемъ такъ говорить, рано-ли, поздно-ли — могила! То-ли дло на линеечк! Качаетъ это тебя словно въ люльк, дешь мимо трактира, остановился и зашелъ выпить.
А вагонъ-то какъ остановишь? Смотришь — пятакъ и пропалъ! А для пьяненькаго? Ну какъ ты пьяненькій сядешь? Тутъ и трезвый-то не всякій вскочитъ! А теперича затылочное разбитіе. рукъ и ногъ извихляніе! Ну. а это? Хотите парей держать, что сейчасъ этотъ самый вагонъ съ рельсовъ сойдетъ? А ужъ извозчикъ-то съ рельсовъ не сойдетъ! Нтъ! Однако, что-жъ это я? Симеоновскій переулокъ уже… Прощенья просимъ, господа!
Сибирка подымается съ мста и начинаетъ выходить.
— Землякъ,— послушайте! Вы по какой части?— окликаетъ его до-сихъ-поръ молчавшій купецъ.
— Мы-то? Мы извозомъ занимаемся, восемнадцать легковыхъ закладокъ держимъ,— отвчаетъ сибирка и юркаетъ къ выходу.