Воздушные шары.
Коцебу.
‘Встникъ Европы’, 1802, No 10.
Воздушные шары, Коцебу Август, Год: 1802
Время на прочтение: 3 минут(ы)
…Веревки обрзали: шаръ поднялся величественно, знамя вяло бъ раскрашенной лодк, смльчакъ махалъ шляпою, десять тысячь ртовъ было разинуто, двадцать тысячь глазъ устремлено вверхъ и столько же рукъ хлопало изо всей силы. Я стоялъ въ толп и восхищаясь славнымъ зрлищемъ, плакалъ отъ радости. Шаръ терялся въ облакахъ, а я въ размышленіяхъ о величіи духа человческаго.
Странной предметъ вывелъ меня изъ задумчивости. Передо мною стоялъ маленькой, сдой старикъ, которой не могъ уже держать на себ огромнаго воздушнаго столпа, гнетущаго всхъ людей, какъ говорятъ физики: то есть, голова его склонилась къ брюху, а спина торчала назади холмомъ. Трудно было ршить, къ какому народу принадлежалъ сей карла. Длинною сдою бородою онъ походилъ на Турка, цвтомъ лица на Брамина Малабарскаго, а платьемъ на Грека, современника Аполлонія Тіанскаго. Маленькіе срые глаза его, устремленные вверхъ, бгали съ одного облака на другое, ротъ изображалъ злую насмшку, плшивая голова безпрестанно между плечъ шевелилась.
Сіи двусмысленные знаки столь не согласные съ моими чувствами, разсердили меня. Я сказалъ ему: старой карла! благодари Судьбу, что она позволила теб прежде смерти видть такое щастливое открытіе.
‘Щастливое?’ отвчалъ онъ съ презрительною усмшкою: ‘бдной сынъ слпаго вка! жалю о теб? и молчу.’
Жалй у сколько хочешь, но за чмъ молчать? Старость всегда болтлива.
‘Что называешь ты старостію?’
То, чтобы у подобно теб, гнуться подъ ношею трехъ четвертей вка.
‘Трехъ четвертей вка! ха! ха! ха! Мн не приходило еще на мысль, чтобы я могъ казаться такимъ ребенкомъ!’
Ребенкомъ въ 15 лтъ? Ты шутишь.
‘Юноша! большой сынъ мой былъ задавленъ огромнымъ камнемъ при строеніи Вавилона. Зеркало мое не такой льстецъ, какъ ты: оно показываетъ мн не боле двухъ тысячь лтъ, но въ самомъ дл я прожилъ ихъ шесть тысячь, и обязанъ тмъ философскому камню, оставленному мн въ наслдство другомъ моимъ Маракарамаромъ, которой (что вамъ извстно по Исторіи) отъ скуки улетлъ на неба. У меня не много была учениковъ, но нкоторые изъ нихъ, на примръ Скиъ Абарисъ,. Египтянинъ Гермесъ и Графъ Сенъ-Жермень длаютъ мн не малую честь. Я столько видлъ я слышалъ въ свт, что пересталъ уже заниматься людьми, и спалъ духомъ, но этотъ воздушной шаръ разбудилъ меня. Жаль мн, что вы, бдные люди, радуетесь и веселитесь, не зная, чему! Вамъ всякая новость кажется: щастьемъ, а мн бдою. Вашъ Иванъ Яковъ Руссо бранитъ науки — и за дло!
‘Первой вкъ, которой помню, назывался золотымъ. Тогда Природа, водила людей на помочахъ, и мы вс весело бгали на четверенькахъ. Черезъ тысячу лтъ увидлъ я страшную революцію. Одинъ смльчакъ прибилъ на всхъ улицахъ объявленіе, что онъ намренъ итти на двухъ ногахъ съ помощію шеста, а скоро надется и безъ него обойтися.
‘Ты можешь себ вообразить, какъ публика должна была удивиться. ‘Это обманщикъ!’ кричали вс дамы и кавалеры: ‘онъ не ступитъ ни шагу на двухъ ногахъ, а естьли пойдетъ, такъ разобьетъ себ носъ?’
‘Между тмъ назначенъ былъ день. Собралось множество людей, и нашихъ и чужестранцевъ. Мы сли вс на кресла и съ великимъ нетерпніемъ ожидали чудесника. Онъ явился съ покойнымъ видомъ человка, увреннаго въ своемъ дл. Успхъ увнчалъ его дерзость. Извстно, какое страшное зло изъ того вышло. Люди на двухъ ногахъ забгались до смерти изъ одной части свта въ другую, я скоро насталъ серебряный вкъ.
‘Черезъ тысячу лтъ опять великая революція! Другой смльчакъ объявилъ, что онъ сядетъ на бочку, и привязавъ ее веревкою къ берегу, поплыветъ вдоль рки, а наконецъ и веревку обржетъ, и съ однимъ шестомъ переправится съ одной стороны на другую. Публика изумилась. Опять вс закричали: ‘невозможно! онъ не сядетъ на бочку, а естьли сядетъ, такъ утонетъ!’ Смльчакъ сдержалъ слово, и не утонулъ. Въ присутствіи знатныхъ людей и всхъ гражданъ онъ отплылъ саженъ десять отъ берега и возвратился. Народъ встртилъ его съ рукоплесканіемъ, снялъ съ бочки, увнчалъ лаврами и въ тріумф понесъ на рукахъ въ городъ: — Такимъ образомъ люди научились управлять новою стихіею, выдумали новыя нужды и при благополучномъ втр поплыли изъ серебрянаго вка въ свинцовый.
‘Черезъ тысячу лтъ посл того дожилъ я до героическихъ временъ Греціи, Мальчишка Геркулесъ выплылъ на лодк въ Средиземное море. Гордясь своею дерзостію, хотлъ онъ предать вкамъ память ея, и поставилъ два столба въ саду Гесперидъ, съ хвастливою надписью: nec plus ultre! думая, что никто уже не осмлится итти дале!.. Новое волненіе въ дух людей! Кораблеплаваніе произвело торговлю, народы стали мняться пріятностями жизни и роскоши — а люди, украшенные пурпуромъ и золотомъ, перешли въ желзный вкъ.
‘Черезъ три тысячи лтъ одному Генуэзцу показалось стыдно плавать всегда вокругъ береговъ извстныхъ частей мира: онъ вздумалъ пуститься въ отдаленности Океана. Новое изумленіе и невріе! Вс говорили: ‘онъ не сдержитъ слова, а естьли поплыветъ такъ не возвратится!’
‘Колумбъ поплылъ, и возвратился, открывъ новый свтъ. Корабль его уподобился Пандориной коробк: золото и болзни разлилисъ по Европ. Выдумай, о молодой человкъ! выдумай имя для ныншняго вка! Признайся, что все идетъ отъ худаго къ худшему. Могу ли быть спокойнымъ, видя, что дерзкой Бланшаръ открываетъ новое поле для ума человческаго?’