<,Н. И. ВОРОНОВ>,
<,Н. И. ВОРОНОВ>,
<,Воспоминания об Императоре Николае I>,
<,Воспоминания об Императоре Николае I>,
КОММЕНТАРИИ
КОММЕНТАРИИ
Воспоминания об Императоре Николае I, Воронов Николай Ираклиевич, Год: 1907
Время на прочтение: 11 минут(ы)
Николай I: pro et contra, антология
СПб.: НОКО, 2011.— (Русский Путь)
Император Николай Павлович в течение всего своего царствования с особенными любовью и заботливостью относился к воспитанникам кадетских корпусов.
Поставив во главе кадетских корпусов своего любимого брата, Великого Князя Михаила Павловича1, Государь заботился о кадетах, как отец, оказывая им свое сердечное расположение и входя даже в мелочи их повседневной жизни.
Вместе с Государем и вся Царская Семья была сердечно расположена к кадетам.
Воспоминания об обожаемом Монархе остались в сердцах кадет на всю жизнь, до самой гробовой доски.
В помещенных ниже воспоминаниях, относящихся к сороковым годам прошлого столетия, воспроизведено несколько фактов, характеризующих отношение Императора Николая I к кадетам.
В праздничные дни кадеты являлись в Александрию — летнюю резиденцию Царской Семьи — и здесь, гуляя по парку, чувствовали себя совершенно непринужденно: лежали на траве в расстегнутых куртках, бегали, резвились, а некоторые осмеливались даже курить, — словом, все были вполне довольны, что около них нет никакого начальства.
Случалось нередко, что неожиданно появлялся Государь. Окинув всех своим зорким орлиным взором и, конечно, заметив все допущенные вольности, Его Величество тем не менее не гневался, а лишь кричал кадетам:
— Господа, предупреждаю вас: Брат, Великий Князь, сейчас проедет!
Кадеты, в свою очередь, радостно отвечали:
— Благодарим, Ваше Величество! — и тотчас же приводили все в порядок.
Передавалось, якобы Государь однажды изволил спросить у Великого Князя — Брата: ‘Что, нашел гуляющих кадет приличными?’ Его Высочество изволил ответить: да!
‘Это Я предупредил кадет, что ты едешь!’
В Александрии же, придя из лагерей, кадеты толпились около дворца, ожидая выхода Царской Семьи на веранду.
Выходили на веранду Великие Князья Константин2, Михаил3 и Николай4 Николаевичи, — последние двое в кадетских куртках, — лица Царской Свиты и, в редких случаях, Великие Княгини Мария5 и Ольга6 Николаевны, славившиеся своей замечательной красотой.
Великие Княгини удостаивали кадет разговорами, интересовались их жизнью в корпусе и т. п., и кадеты без всякой робости, сердечно отвечали на все вопросы.
Великие Княгини раздавали кадетам конфекты и фрукты и иногда, ради шутки, бросали конфекты в толпу кадет и любовались той ловкостью, с которой кадеты ловили лакомства. На лицах кадет была написана радость.
Молодые Великие Князья запросто, по-товарищески, беседовали с кадетами старших классов, а иногда, сойдя с веранды, забавлялись с кадетами младшего возраста, бегали и играли с ними, как ровесники.
Нередко кадеты имели счастье видеть и Императрицу7.
Ее Величество обыкновенно сидела в кресле на нижнем балконе.
Доброта и сердечность Ее Величества кадетам были хорошо известны, да и не одним кадетам, а всем окружающим Императрицу.
Государыня подзывала к себе кадет, расспрашивала их, входила в их интересы.
Но вот появлялся давно с нетерпением ожидаемый кадетами сам Государь.
Кадеты мгновенно снимали шапки и радостно приветствовали обожаемого Монарха.
Государь приказывал надеть шапки и, сойдя с балкона, входил в толпу кадет, удостаивал некоторых вопросами, шутил, называл кадет своими детьми.
Вообще, несколько часов, проведенных кадетами в праздничные дни в Александрии, были для них таким великим счастьем, что, когда наступало время уходить, кадеты делались грустными и с большой неохотой оставляли Александрийский парк, где они всегда встречали Царскую ласку, сердечность и любовь обожаемого Монарха.
Государь любил кадет и был уверен, что каждый из них, по Его приказанию, без колебания бросится в огонь и воду.
И это было совершенно верно, так как сердечность и заботливость Государя и всей Царской Семьи о молодежи наполняли сердца последней любовью и преданностью к Государю Отцу.
В 1848 году приехала в Россию Принцесса — Невеста Великого Князя Константина Николаевича, красавица Александра Иосифовна8, ставшая с первых же дней приезда общим кумиром для кадет и каким-то божеством.
Принцесса была постоянно весела, относилась чрезвычайно ласково и любезно к кадетам и в короткое время покорила юные сердца кадет до обожания и благоговения.
Государь, в течение лета в Петергофе, очень часто приезжал в кадетский лагерь с Принцессой-Невестой в экипаже вместе со счастливым женихом.
Государь обыкновенно сам правил лошадьми.
Всех кадет вызывали на линию, что они проделывали очень быстро. В один из своих приездов, Государь, шутя, обратился к кадетам:
— Я замечаю, что вы, мальчишки, когда приезжаю Я один в лагерь, медленнее выбегаете на линию, чем когда Я приезжаю с Принцессой! Как вы узнаете, когда я еду с Невестой?
Кадеты не растерялись и, не задумавшись, ответили Государю:
— Нет, Ваше Величество, мы всегда сердечно рады видеть Вас, Государь!
О Принцессе мы умолчали, но вскоре же стали просить Государя приехать на ‘зорю’ вместе с Ней. Государь улыбнулся и действительно уважил нашу просьбу, приехав на ‘зорю’ вместе с Принцессой, которая была, как помнится, верхом. Восторг кадет был необычайный.
В Александрии Принцесса часто раздавала кадетам конфекты и фрукты, иногда, ради шутки бросая их в толпу и любуясь, как кадеты стремительно бросались за лакомствами.
Особенным счастьем считалось у кадет достать платок Принцессы, и находились такие ловкачи, которые разными способами платок доставали и затем делили его между товарищами на кусочки.
Государь как-то об этом узнал и однажды, шутя, спросил кадет: отчего у него не таскают из кармана платков? Кто-то из кадет довольно находчиво ответил Государю:
— У Вашего Величества не такие тонкие платки, как у Ее Высочества!
Государь улыбнулся, но вскоре после этого выставил из кармана сюртука конец дамского платка. Кадеты, хотя и заметили это, но платка из кармана Государя не взяли.
Государь, видя, что платок у Него остался цел, обратясь к кадетам, сказал:
— Мальчишки! Вруны! Надули Меня: платок в кармане был у меня дамский, никто не стащил! — и с этими словами, улыбаясь, подал платок Государыне. Конечно, если б кадеты догадались, что платок принадлежит Императрице, то несомненно вытащили бы его из кармана Государя и разделили бы добычу.
Однажды Государь, гуляя в Александрии около дворца, в сопровождении многих лиц Царской фамилии и свиты, а также Принцессы Невесты, сделал приказание свалить Ее Высочество Принцессу в находившийся поблизости стог сена. Кадеты улыбнулись, но не двинулись с места. Государь приказывает второй, третий раз. Кадеты в нерешительности, медленно начали подступать к Принцессе, не спуская глаз с Государя, думая, как можно такое существо, общий кумир, подвергать такому неделикатному приему, но понемногу окружали Принцессу, все-таки не решаясь исполнить приказание. Государь понял душевное состояние кадет и, желая вывести их из затруднительного положения, вдруг поднял руки, как бы спасая Принцессу, и громко крикнул: ‘Прочь!’
Принцесса преклонила пред Его Величеством колена и поцеловала Государя в плечо, улыбнувшись своему жениху и бросив ласковый, полный благодарности взгляд в сторону кадет.
Насколько кадеты были преданы Государю и Его Семейству и как чутко относились они ко всему, что касалось обожаемого Монарха, показывает следующий факт.
Царская Семья понесла страшную утрату — скончалась младшая дочь Государя, Великая Княгиня Александра Николаевна9. Ей было не более 20 лет.
Выйдя замуж за принца10, Великая Княгиня прожила в замужестве не более года.
Преждевременная кончина Великой Княгини опечалила кадет несказанно, и юные питомцы слились в общем горе с Царской Семьей.
При печальной прецессии выноса тела обожаемой всеми Принцессы кадеты находились в строю и, стоя под ружьем, держа на караул, плакали, и слезы падали на их мундиры. Было несколько случаев, что некоторые из кадет не выдерживали и падали в обморок. Их выводили или выносили из строя.
В Царском Селе на одном из прелестных прудов поставлен бюст Великой Княгини — Принцессы Александры Николаевны, сделанный превосходно и поразительный по сходству.
С таким же сочувствием кадеты отнеслись и к случившемуся с Императором приключению, едва не стоившему обожаемому Монарху жизни.
В ноябре месяце 1847 или в 1848 года Государь, находясь в Варшаве, неожиданно, даже не послав вперед курьера для заготовления лошадей, выехал в коляске, запряженной четырьмя лошадьми, и к вечеру добрался до г. Ковно.
Река Неман, на которой стоит г. Ковно, только за несколько дней до приезда Государя стала и покрылась тонким льдом.
Ямщик, подъезжая к Неману, доложил Государю, что лед не выдержит тяжести экипажа, но Государь крикнул: ‘Пошел!’
Едва экипаж успел отъехать несколько шагов, как тотчас же погрузился в воду, которая хлынула в экипаж. Лошади стали.
Ямщик соскочил с козел и, кое-как добравшись до берега, стал звать на помощь народ.
Государь и обер-камердинер Малышев11 остались в экипаже.
В это время по берегу проходил майор квартировавшего в Ковно полка, по фамилии Думбровский (может быть Добровольский12).
Услышав от ямщика, что Государь находится в опасности, Думбровский, сбросив с себя шинель, взошел в реку и, подойдя к экипажу, доложил Государю, что он может вынести Его на своих плечах на берег. Государь выразил сомнение, но Думбровский стал уверять, что он легко поднимает до 12 пудов. Тогда Государь согласился, и Думбровский на плечах вынес Государя на берег и довел в город до дворца, который находился в полверсте от р. Немана.
Дворец оказался не топленым, и, по прибытии туда, Государь приказал подать шкалик водки или рому, чтобы согреть Себя и промокшего майора.
Думбровский попросил позволения удалиться, чтобы выгрузить экипаж из реки.
— Хорошо! — сказал Государь. — Иди с Богом и спаси моего камердинера Малышева!
С помощью солдат и народа экипаж был доставлен на берег и привезен к дворцу, камердинер Малышев был также спасен от грозившей опасности. Когда майор обо всем доложил Государю, то удостоился Монаршей благодарности, причем Государь обнял его и поцеловал.
Весь город был встревожен происшествием с Государем и неожиданным Его появлением.
Не делая никаких приемов, утром следующего дня Государь благополучно выехал из г. Ковно.
Подробности об этом происшествии кадеты узнали от обер-камердинера Малышева.
Когда, уже спустя полгода, Государь однажды приехал в кадетский лазарет, больные кадеты восторженно встретили Государя и, видя, что Он в хорошем расположении духа, осмелились спросить, правда ли, что Государыня, сильно встревоженная происшествием на реке, очень сердилась на Государя и выдрала Его за ухо, как провинившегося мальчика.
Государь показывал вид, что сердится, но кадеты понимали, что Он доволен их преданностью и просили Его передать Императрице, что все они, как один человек, благодарят Ее Величество за заботы о Державном Супруге и целуют у Нее ножки.
Государь сказал: ‘Хорошо, передам Государыне’.
Относясь к кадетам с любовью и чисто отцовской заботливостью, Государь иногда прощал им такие вольности, за которые другие поплатились бы жестоким наказанием.
Однажды во время Петергофского лагеря Государь производил общий смотр всего кадетского отряда. По батальонам Государь смотрел ружейные приемы, ломку фронта и все построения.
Подъехав к нашему 2-му корпусу, который стоял развернутым фронтом, Государь приказал батальонному командиру, полковнику Курселю13, командовать ружейные приемы.
Хотя команда полковника и была слышна отчетливо, но кадеты, и в особенности две последние шеренги, где стоял младший возраст, перепутывали все приемы и делали совершенно не то, что следовало по команде.
Этот ‘кавардак’ происходил вследствие того, что кадеты заранее условились между собой портить ученье на Царском смотру и тем показать свое неудовольствие на корпусное начальство.
Государю хорошо были известны все проделки кадет. Он подъехал к батальону и громко произнес:
— Слушайте Моей команды!
По команде Его Величества кадеты проделали все приемы безукоризненно, ловко и отчетливо.
Государь, по-видимому, остался доволен, но не выразил Своего одобрения и не удостоил кадет Своей благодарностью, тем не менее приказал расследовать и доложить Ему о причинах неудовольствия.
Воспоминания о жизни кадет в царствование Императора Николая I были бы не полны, если бы не было упомянуто о Шефе 2-го кадетского корпуса, Великом Князе Михаиле Павловиче.
Его Высочество очень часто приезжал в корпус к обеду или ужину, а иногда и по ночам.
Нередко Великий Князь привозил с собой кого-либо из Иностранных Принцев, приказывал собраться в зал и производил ученье.
Довольно часто, зимой, Михаил Павлович присылал в корпус линейки, приглашая кадет к себе в Михайловский дворец. Посылали обыкновенно 10-15 человек от каждой роты.
У себя во дворце Великий Князь встречал кадет очень любезно, расспрашивал и много шутил, позволял играть в различные игры, петь и шалить.
Проходил час-другой, и в комнатах появлялась Великая Княгиня Елена Павловна14. Кадеты бросались к ней и целовали руку. Великая Княгиня многих кадет знала в лицо и по фамилиям.
Поговорив с кадетами, Великая Княгиня садилась за рояль и под ее аккомпанемент кадеты пели хоровые песни. После пения кадеты приглашались в столовую, где, прежде чем сесть за стол, пели молитву. Обед всегда проходил очень оживленно и весело. После обеда или играли, или отправлялись в Александрийский театр, а во время святок ездили в балаганы на Дворцовую площадь.
Великую Княгиню кадеты любили до обожания и нередко обращались к ней с различными просьбами и почти никогда не получали отказа.
Находились однако субъекты, которые злоупотребляли такой чрезмерной добротой Их Высочеств. Так, например, один кадет по фамилии Моноенко, хохол, довольно умный малый, при выпуске обратился к известному в Петергофе портному и заказал ему для себя платье, сказав, что он крестник Великого Князя Михаила Павловича. Портной беспрекословно исполнил заказ мнимого крестника и подал счет в контору Великого Князя.
Его Высочество удивился, потребовал Моноенку к Себе и спросил, почему ему известно, что он его крестник.
Моноенко не растерялся и смело доложил, что в таком-то году и такого-то числа Великий Князь приказал его высечь, а потому он и считает себя окрещенным Его Высочеством.
Великому Князю понравилась находчивость кадета, и он не подвергнув Моноенку никакому наказанию, приказал уплатить портному по счету. Инцидент этот окончился благополучно главным образом благодаря просьбе Ее Высочества.
Однажды, возвратившись с крещенского парада, кадеты занялись умыванием, чисткой и переодеванием.
Один из кадет, Агафонов, подходя вприпрыжку к умывальнику, с полотенцем в руках, громко произнес:
— Что это значит, что наш ‘Рыжий Мишка’ не выхлопотал у Государя нам отпуска? В прошлом году крещенцы были уволены на три дня!
Едва Агафонов докончил этот возглас, как в дверях показалась фигура Великого Князя. Не было сомнения, что Князь слышал слова Агафонова.
Все замерли в ужасе. Великий Князь подошел к группе кадет и спросил: ‘Кто это говорил сейчас?’
Вышел вперед Агафонов и доложил, что говорил он.
Тогда Великий Князь задал ему вопрос:
— О каком Мишке ты говорил?
Агафонов, хотя и перетрусил порядком, но откровенно доложил, что ‘Мишкой’ он осмелился назвать Его Высочество.
— Я тебе задам называть ‘Мишкой’! Все кадеты будут уволены в отпуск, а ты, мальчишка, отпуска не получишь! — гневно произнес Великий Князь. Вслед за тем приказано было всем кадетам собраться в зал, где Великий Князь, обращаясь к ним, сказал:
— Государь Император остался доволен крещенским парадом и приказал уволить крещенцев на три дня, но я просил Государя уволить всех кадет моего корпуса.
Кадеты прокричали ‘ура’, спели ‘Боже Царя Храни’ и, благодаря Великого Князя за ходатайство, проводили Его Высочество до саней, прося передать Великой Княгине от всех их сердечное приветствие.
Ведь, право, удивительно! Великий Князь такой же человек, как все мы грешные, с утра целый день на ногах стоял, на ‘Иордани’ зяб, несмотря на это, не пожалев своих сил и здоровья, приехал в корпус, не переодевшись, объявить кадетам Царскую милость. Кто может не оценить такой героизм любви и внимания к своим питомцам, — ведь явление это необычайно и остается на всю жизнь отрадным воспоминанием.
Когда Великий Князь отдавал приказы начальнику корпуса уволить кадет тотчас же после обеда, провинившийся Агафонов попросил разрешения ротного командира обратиться к Великому Князю с извинением и просьбой.
Получив разрешение ротного командира, а также директора корпуса, Агафонов подошел к Великому Князю, когда тот сидел уже в санях, и, сделав плачевную мину, стал просить извинения.
Великий Князь пристально посмотрел на Агафонова (последний был рыжеват), улыбнулся и, обратясь к директору, сказал:
— Увольте и этого рыжего в отпуск!
Таков был Великий Князь, Шеф и начальник кадетских корпусов. Внезапная кончина Его Высочества15 искренно оплакивалась всеми кадетами, так как при внешней суровости и строгости у Великого Князя было доброе и отзывчивое сердце. Не редки были случаи, когда Великий Князь выручал кадет и своим покровительством, и денежной помощью.
Маленький рассказ, оставшийся в памяти: однажды фельдъегерь прилетел с донесением в Александрию, вручив депеши, сам отправился в сад и лег на скамейку и уснул богатырским сном, прислуга будит его, тормошит, фельдъегерь и не думает вставать. Докладывают об этом Государю. Его Величество изволил сказать: ‘Я сейчас его разбужу’. Подходит к нему и громко говорил: ‘Ваше Благородие, лошади готовы!’ Фельдъегерь вскочил на ноги.
Впервые: Воспоминания об императоре Николае I и его семьи бывш. кадета 2-го корпуса Н. И. Воронова. Владимир: Тип. т-ва В. Е. Андреев и Ко, 1907. Печатается по этому изданию.
Воронов Николай Ираклиевич — выпускник 2-го Кадетского корпуса офицер, участник Крымской войны. Описываемые в его воспоминаниях события относятся к 1839-1849 гг., когда великий князь Михаил Павлович являлся главным начальником сухопутных кадетских корпусов (1844-1849), а великие князья Михаил и Николай Николаевичи были кадетами 1-го Кадетского корпуса и ежегодно находились в летнем лагере военно-учебных заведений при Петергофе.
1 См. коммент. No 38. С. 772.
2 См. коммент. No 7. С. 767.
3 Михаил Николаевич (1832-1909) — великий князь, четвертый сын Николая I. Получил домашнее образование. В январе 1840 г. был зачислен в 1-й Кадетский корпус. В 1846 г. выпущен подпоручиком. С 1847 г. поручик, с 1849 г. капитан, с 1850 г. полковник. В 1852 г. в чине генерал-майора назначен генерал-фельдцейхмейстером и бригадным командиром Гвардейской конной гвардии. С 1852 г. — член Государственного совета. В 1854-1855 гг. находился при войсках, защищавших Севастополь, участвовал в сражении под Инкерманом и в Константиновском форте, заведуя всей артиллерией, находившейся на фортах, укреплениях и батареях Севастопольской стороны. По возвращении в Петербург был назначен бригадным командиром Гвардейской конной артиллерии (с 1856). Генерал-лейтенант (с 1856), генерал от артиллерии (с 1860), с 1864 по 1880 г. был Кавказским наместником и главнокомандующим Кавказской армией. Активный участник подготовки военной реформы: в 1873-1874 гг. являлся членом совещаний по введению в России всеобщей воинской повинности. Участник Русско-турецкой войны 1877-1878 гг.: руководил возведением осадных и бомбардировочных укреплений, участвовал в осаде Карса. Генерал-фельдмаршал (с 1878). Председатель Государственного совета с 1881 по 1905 г. Умер в Каннах в 1909 г.
4 Николай Николаевич, старший (1831-1891) — великий князь, третий сын императора Николая I. Получил домашнее образование. В 1839 г. был зачислен в 1-й Кадетский корпус. Выпущен в 1846 г. подпоручиком лейб-гвардии. С 1847 г. поручик, с 1848 г. капитан, с 1850 г. полковник. Генерал-майор (с 1852), в том же году был назначен генерал-инспектором по инженерной части, командиром 1-й бригады 1-й Кавалерийской дивизии. В 1855 г. находился в Севастополе, участвуя в обороне города, состоя при главнокомандующем войсками в Крыму кн. А. С. Меншикове. Член Государственного совета (с 1855), генерал-лейтенант (с 1856), инженер-генерал (с 1860), в 1861-1864 г. был командиром Гвардейского корпуса. Главнокомандующий войсками гвардии и Петербургского военного округа (1867-1880), был участником Русско-турецкой войны 1877-1878 гг., являясь главнокомандующим действующей армией. Генерал-фельдмаршал (с 1878), в 1890 г. вышел в отставку и жил в Крыму.
5 Мария Николаевна (1819-1876) — великая княжна, дочь российского императора Николая I и сестра Александра II, герцогиня Лейхтенбергская.
8 Ольга Николаевна (1822-1892) — великая княжна, вторая дочь Николая I. С 1846 г. состояла в браке с наследным принцем Вюртембергским Фридрихом-Карлом-Александром (1823-1891), с того же года королем Вюртембергским Карлом I. Мемуаристка (см.: Сон юности. Записки дочери императора Николая I Ольги Николаевны, королевы Вюртембергской. 1825-1846. Париж, 1963).
7 Александра Федоровна (урожд. Фредерика-Луиза-Вильгельмина-Шарлотта, принцесса Прусская, 1798-1860) — с 1825 г. российская императрица.
8 Александра Иосифовна (урожд. Александра-Фредерика-Генриетта-Паулина-Марианна-Елизавета, принцесса Саксен-Альтенбургская, 1830-1911) — невеста, с 1848 г. супруга великого князя Константина Николаевича.
9 Александра Николаевна (1825-1844) — великая княжна, младшая дочь Николая I, в замужестве принцесса Гессен-Кассельская. Умерла в родах в Царском Селе в 1844 г.
10 Имеется в виду Фридрих-Георг, наследный принц Гессен-Кассельский.
11 Малышев Иван Григорьевич (?-?) — камердинер 8-го класса. В благодарность за его преданность Николай I в своем духовном завещании 1844 г. завещал ему свой чайный прибор (см.: Николай I: Личность и эпоха. Новые материалы. СПб., 2007. С. 467).
12 Возможно, речь идет о В. М. Добровольском, впоследствии — полковнике, участнике Крымской войны.
13 Имеется в виду полковник С. Ф. Курсель — офицер-педагог.
14 Елена Павловна (урожд. Фредерика-Шарлотта-Мария, принцесса Вюртембергска, 1806-1873) — великая княгиня, с 1823 г. жена великого князя Михаила Павловича.
15 Великий князь Михаил Павлович умер 28 августа 1849 г. в Варшаве, куда 12 июня того же года выехал для осмотра войск Гвардейского и Гренадерского корпусов, предназначенных для похода в Венгрию для подавления восстания Гергея (июль-август 1849 г.).