Воспоминанія о Слпцов и Пассек.
(Военные разсказы).
К. Блевича.
Воспоминанія о Слпцов и Пассек.
(Военные разсказы).
К. Блевича.
1. Набгъ.
1. Набгъ.
II. Сухарная экспедиція.
II. Сухарная экспедиція.
‘Нива’, No 32, 1872
Воспоминания о Слепцове и Пассеке, Белевич К., Год: 1872
Время на прочтение: 13 минут(ы)
Въ 1849 году начальникъ Владикавказскаго военнаго округа, генералъ-маіоръ Ильинскій, представилъ главнокомандующему на Кавказ, князю Воронцову, проэктъ покоренія галашевскихъ обществъ, принадлежащихъ къ карабулакскому племени и живущихъ въ горахъ по рк Асс, между Нестеровскимъ и Бумутскимъ ущельями.
Трудно-доступное убжище хищныхъ карабулаковъ, куда, изъ ближайшихъ покорныхъ и непокорныхъ намъ обществъ, постоянно стекались вс бглые абреки,— иметъ видъ дугообразной полосы, изъ второстепенныхъ кряжей горъ и глубокихъ между ними тснинъ. Эта горная полоса, отъ верховьевъ рки Сунжи, близь Владикавказа, до черты Малой-Чечни — р. Фортанги,— тянется на 80 верстъ, тснясь на юго-восток къ главному хребту и ограничиваясь съ сверо-запада высокимъ лснымъ хребтомъ. Хребетъ этотъ — предлъ верхнесунженской линіи — прорзывается двумя выше названными параллельными ущельями, изъ воротъ Нестеровскаго съ шумомъ вырывается на широкую Сунженскую долину быстрая Асса. Надо всей этой громадою лсныхъ кряжей возвышается, за предлы облаковъ, главный хребетъ Кавказа, среди его зубчатыхъ скалъ и снжныхъ вершинъ — въ перспектив блый, величавый Казбекъ выше всхъ царствуетъ.
Несмотря на близость нашихъ поселеній, въ этомъ дикомъ уголк Кавказа русское оружіе до 49 года еще не пролагало себ дороги изъ Бумутскаго ущелья въ Нестеровское. Первое изъ нихъ примчательно въ исторіи кавказскихъ войнъ и жизни Шамиля. Посл паденія Ахульго, въ 1839 г., онъ съ 14-ю мюридами нашелъ убжище въ аулахъ Бумутскаго общества, казалось, все для него было потеряно, но онъ, съ увлекающимъ жаромъ, началъ и здсь проповдывать казаватъ и правила шаріата. Но нкоторые горцы, недовольные строгостями послдняго, взбунтовались противъ вводителя новаго ученія, воспрещавшаго даже куреніе табаку. Главные зачинщики подверглись жестокому наказанію, между ними были два брата Хозрои: одинъ былъ обезглавленъ, другой ослпленъ. Слпецъ, горя мщеніемъ, забрался однажды ночью съ кинжаломъ въ саклю Шамиля и нанесъ ему нсколько ранъ. Мстительный Хозрой погибъ мученической смертью, а чудное избавленіе отъ нея Шамиля — суевріе горцевъ приписало святости имама.
Вскор посл того, въ 49-мъ году, вся Чечня, состоявшая подъ управленіемъ генерала Нулло, прислала къ Шамилю депутатовъ, съ просьбою — стать во глав чеченскаго народа, для защиты его отъ неврныхъ. Честолюбивый имамъ только этого и желалъ, онъ обязалъ чеченцевъ клятвою дйствовать совокупно съ дагестанскими народами противъ общаго врага.
Съ тхъ поръ до паденія власти Шамиля протекло 19 лтъ, и только въ теченіе этого времени лсистая плоскость Чечни была нами до предгорій отъ непокорныхъ очищена, а ихъ аулы уничтожены въ прахъ. На мстахъ ихъ теперь растетъ высокій бурьянъ, и вблизи безмолвствуютъ обширныя кладбища, съ безчисленнымъ множествомъ шестовъ и прикрпленныхъ къ нимъ разноцвтныхъ лоскутковъ на могилахъ убитыхъ джигитовъ. Но куда исчезло отсюда, повидимому, густое населеніе самаго воинственнаго племени на Кавказ? Пала ли большая половина его съ оружіемъ въ рукахъ, или она, во время безпримрно-упорной борьбы, переселилась въ другія мста? На первую половину послдняго вопроса можно отвчать положительно, потому что съ 40-хъ годовъ въ Чечн, въ особенности въ Малой, ежегодно разыгрывались кровавыя драмы, давшія обильный сборъ человческихъ костей.
Въ начал тхъ же годовъ, отрядъ нашъ, изъ 8-ми баталіоновъ, тщетно покушался проникнуть въ горы черезъ Бумугское ущелье, мы же прошли черезъ него съ 3-мя баталіонами и 8-ю сотнями казаковъ. Вотъ какъ это было.
Генералъ-маіоръ Ильинскій, получивъ разршеніе совершить экспедицію въ дикія мста карабулаковъ, 20-го ноября 1849 года прошелъ, съ двухтысячнымъ отрядомъ, черезъ лсъ Нестеровскаго ущелья и занялъ позицію близь ручья, впадающаго въ Ассу. Въ то же самое время, 3 баталіона Тенишскаго пхотнаго полка были собраны въ Михайловской станиц, на Сунженской линіи. Мы знали, что были собраны для ночнаго набга, мы ждали его каждый часъ. Поговаривали, что полковникъ Слпцовъ поведетъ насъ на Валерикъ.— Напомню здсь, въ краткихъ чертахъ, о личности Слпцова {Слпцовъ происходилъ изъ дворянъ Саратовской губерніи, началъ службу унтеръ-офицеромъ въ лейбъ-гвардіи Литовскомъ полку въ 1834 году, убитъ въ дл съ горцами въ 1851 году, въ чин генералъ маіора, 36 лтъ отъ роду.} тмъ, для кого память о немъ дорога, и тмъ, кому объ этой доблестной русской личности было извстно мало. Онъ былъ начальникъ Верхне-сунженской линіи и еще молодой человкъ, но рядъ блестящихъ военныхъ его подвиговъ, неутомимая энергія, рдкая неустрашимость въ минуту опасности, рдкая душевная доброта и безкорыстіе древняго философа поставили его высоко во мнніи покойнаго князя Воронцова, умвшаго цнить заслуги и личныя достоинства, и сдлали имя его, какъ и имя павшаго въ бою генерала Пассека, популярнымъ въ кавказской арміи.
Вечеромъ, 22-го ноября, мы получили приказаніе немедленно выступить въ ст. Ассискую, находящуюся въ 7 верстахъ отъ Михайловской. Уже ночью мы пришли туда и расположились на станичной площади. Во время раздачи солдатамъ порцій спирту, вдругъ получилъ я отъ своего баталіоннаго командира приказаніе явиться къ Слпцову, для нахожденія при немъ за адъютанта во время набга. Молча поклонился я баталіонному командиру и тотчасъ похалъ явиться къ своему новому, на короткое время, начальнику. Онъ принялъ меня въ квартир съ обычной своей ласковостію, и съ участіемъ замтилъ, что я легко одтъ и могу озябнуть. Спустя нсколько минутъ, мы сли на коней и похали къ переправ черезъ Ассу, черезъ которую части войскъ переходили въ бродъ. Наконецъ, небольшой нашъ отрядъ вытянулся на правомъ берегу рки и двинулся по дорог на укр. Ачхой. Мы шли форсированнымъ маршемъ, впереди кавалерія — по три въ рядъ, за нею горныя орудія и пхота. Въ голов всхъ халъ Слпцовъ и тихо разговаривалъ съ лазутчикомъ.
Тускло свтила намъ луна сквозь прозрачный паръ по всей долин. Впереди насъ, какъ черезъ флеръ, уже чернли широкой полосой лса Малой Чечни, направо зіяли гигантскія ворота Бумута, до нихъ было 12 верстъ. Вдругъ голова колонны круто повернула къ нимъ, длинная колонна завилась по дорог, и какъ змя тихо ползла къ дремавшимъ въ поко великанамъ. Что-то торжественное было въ этомъ секретномъ, ночномъ движеніи: неслышно было ни одного въ полголоса слова, только лошади по временамъ фыркали, да мерзлая земля глухо стонала.
Во второмъ часу ночи мы вступили въ Бумутскія ворота и расположились въ котловин, усянной копнами непріятельскаго сна. Направо и налво возвышались почти отвсныя горы, поросшія частымъ лсомъ, впереди былъ оврагъ, въ который вела тропинка и на дн котораго шумла Фортанга, за оврагомъ находилась высокая природная терраса поперегъ, и защищала входъ въ другую котловину. Кавалерія припустила лошадей къ сну. Спустя нсколько минутъ, пришла пхота и легла у оврага. Слпцовъ отдалъ приказаніе, чтобы люди не разговаривали и не курили трубокъ, самъ же завернулся въ шинель и легъ на развороченную копну сна. Такъ прошелъ часъ. Наконецъ, пхота двинулась и исчезла въ овраг. Спустя еще часъ, двинулась и кавалерія, и, поднявшись изъ оврага на крутую террасу, вступила въ другую котловину, гд тихо лежала пхота.
Было около 4 часовъ утра, отрядъ построился. На востокъ отъ ущелья уже слышенъ былъ лай собакъ въ аулахъ, но путь предстоялъ намъ въ противоположную сторону. Шепотомъ скомандовали кавалеріи, и она, по два въ рядъ, первая закарабкалась по тропинк, на высокій и чрезвычайно крутой отрзъ праваго лснаго кряжа. Тропа шла извилинами, едва мы поднялись по ней съ версту, какъ валежникъ и срубленыя толстыя деревья преградили путь. Въ голов казаки спшились и стали руками расчищать дорогу. Слпцовъ приказалъ привесть саперъ. Я отправился за ними обратно, съ трудомъ пробиваясь между рядами конныхъ, которые буквально тснились на узкой тропинк. Прибжали саперы, но кавалерія, безъ помощи ихъ, уже успла выбраться изъ заваловъ и, миновавъ наибольшую крутизну, пошла рысью между рдвшимъ лсомъ. Начало свтать. Но вотъ она снова спшилась и снова стала расчищать на пути завалы. Едва показался я на глаза Слпцову, какъ онъ опять послалъ меня назадъ, съ приказаніемъ къ начальнику пхоты, полковнику Веревкину — поспшить на присоединеніе. Время было дорого. Я поскакалъ съ горы, не обращая вниманія на крутизну и валежникъ. Спустя полчаса, приказаніе было передано,— быстрый мой кабардинецъ, какъ на крыльяхъ, несъ меня снова вверхъ и, наконецъ, вынесъ на узкій гребень горы.
Направо, съ сверной стороны, тянулось глубокое дефиле съ частымъ лсомъ, на лво такое же другое. За послднимъ, на южной сторон, красиво рисовались, непрерывной и высокой грядою, вертикальные утесы снжнаго хребта. Изъ опушки лса, съ правой стороны, уже пощелкивали непріятельскіе выстрлы и раздавался пронзительный крикъ ‘гя — у — у — ръ!’ Лошадь шарахнулась въ сторону и вмигъ примчала меня къ кавалеріи, которая стояла въ четверти версты, вытянувшись фронтомъ къ южному дефиле. Когда я подъхалъ къ Слпцову, онъ задумавшись стоялъ надъ обрывомъ: внизу, на дн глубокой и живописной котловины, окаймленной висящими чинарами по бокамъ, былъ опрятный аулъ Хандылбасъ, раздленный ручьемъ на дв половины. Горцы, какъ муравьи, высыпали и суетились съ длинными винтовками въ рукахъ, но крутизна спуска не позволяла конниц добраться къ нимъ. Среди глубокаго молчанія, взоры всхъ на нсколько минутъ были прикованы къ чудной картин горной природы, еще новой для глазъ русскихъ. Наконецъ, Слпцовъ прервалъ молчаніе, обратившись ко мн съ вопросомъ: ‘Скоро-ли будетъ пхота?’ Я отвчалъ, что не ране какъ черезъ часъ.— ‘Если такъ, сказалъ онъ,— то зададимъ прежде арштинцамъ, а то упустимъ здсь и тамъ.’ Глаза его зажглись огнемъ, и мужественныя черты лица вдругъ приняли грозное выраженіе. Въ желтой черкеск своей онъ былъ теперь похожъ на горца.
До прибытія пхоты онъ распорядился оставить 2 сотни на гор, для наблюденія за Хандылбасомъ, а съ остальной кавалеріей устремился въ сверное дефиле, къ аулу Аршты, бывшему у опушки лса. Горцы уходили въ чащу, гоня скотину и унося пожитки. Мулла, въ блой чалм, послднимъ оставилъ порогъ родной сакли. Мы обскакали съ двухъ сторонъ аулъ и отбили часть рогатаго скота. Вмигъ дв сотни спшились и заняли опушку лса. Завязалась перестрлка, въ это время толпы горцевъ показались на высотахъ, съ сверной стороны, гд лпились ихъ хутора. Огонь все боле усиливался, ракеты шипящими змями понеслись вверхъ, на гору, аулъ запылалъ и черный дымъ пожара, соединившись съ порохомъ, затмилъ первые лучи восходящаго солнышка. Слпцовъ сошелъ съ лошади и отправился въ цпь, я послдовалъ за нимъ. Въ нсколькихъ шагахъ отъ него былъ убитъ урядникъ и ранены два казака. Я съ досадою подумалъ: ‘какая надобность быть ему въ цпи? ужь не ищетъ-ли онъ смерти?’ Въ это время онъ послалъ меня съ приказаніемъ, чтобы пхота, уже спускавшаяся съ горы, поспшила смнить казаковъ въ лсу, наконецъ, она, посл долгаго ожиданія, пришла. Шумъ и пальба еще боле усилились, подожженный со всхъ концовъ аулъ еще сильне запылалъ, и дымъ скрылъ отъ нашихъ взоровъ на высотахъ непріятеля.
Покончивъ съ главнымъ притономъ разбойничьяго населенія, отрядъ нашъ снова началъ движеніе впередъ, къ Нестеровскому ущелью,— вопреки ожиданіямъ горцевъ, часть которыхъ, до этого, бросилась въ бумутскій лсъ, полагая, что мы будемъ возвращаться по прежней дорог. Хотя на канун набга, только Слпцовъ и Веревкинъ знали объ избранномъ пути для вторженія въ горы,— но нсколько человкъ мирныхъ горцевъ, имвшихъ тамъ родственниковъ, желая спасти ихъ отъ разоренія, невидимо слдили за нашимъ ночнымъ движеніемъ и, пробравшись въ горы кратчайшей дорогой, дали знать о немъ арштинцамъ. Послдніе, не ожидая, чтобы мы ршились придти къ нимъ черезъ Бумутское ущелье, оставили его безъ вниманія, а можетъ быть и не успли занять, но они ожидали насъ на другой дорог, по которой Слпцовъ ходилъ къ нимъ къ 1847 году и не достигъ цли. Теперь они вторично ошиблись въ разсчет: мы пошли по сверному дефиле, на западъ. Налво отъ насъ былъ глубокій оврагъ, направо высокій хребетъ, по крутому склону котораго пролегала узкая дорога. Прошедши по ней верстъ 14, мы встртили часть галашевскаго отряда, шедшаго къ намъ на встрчу съ позиціи на лвомъ берегу Ассы, гд производилась проска въ лсу.
Пшіе и конные горцы слдовали параллельно за нашимъ движеньемъ, но гребню свернаго хребта, откуда стрляли по колонн внизъ, но по причин значительной высоты, на которой они находились, не могли нанести намъ особеннаго вреда. Мы отвчали имъ ракетами, которыя заставляли толпы ихъ разбгаться въ стороны. Вечеромъ, мы перевалили черезъ сверный галашевскій хребетъ въ томъ мст, гд онъ, загибаясь подъ прямымъ угломъ на югъ, образуетъ Пестеровское ущелье. Перестрлка, стоившая намъ 18 человкъ убитыми и ранеными, кончилась. Мы спустились съ крутой горы въ ущелье и перешли Ассу въ бродъ. Наступила темная ночь, но зарево горвшаго непріятельскаго сна, зажженнаго нами по дорог отъ Аршовъ до Ассы, освщало намъ въ темнот остальный, непройденный путь. Наконецъ мы поднялись на гору и въ 10 часовъ вечера пришли на позицію галашевскаго отряда.— Посл слишкомъ суточнаго движенія, въ продолженіе котораго мы сдлали 80 верстъ, сильная усталость повергла насъ всхъ на открытомъ бивуак. Вс впечатлнія дня исчезли передъ потребностью покоя, и мы на первую ночь зимней экспедиціи, продолжавшейся по 20-е декабря, сладко вкусили его на снгу, у потухавшихъ костровъ.
Посл того какъ главнокомандующему кавказской арміей, графу Воронцову, стоило столькихъ мужественныхъ усилій и трудовъ перейти изъ Свернаго Дагестана, съ главнымъ чеченскимъ отрядомъ, черезъ лсистый хребетъ Азаль, отдляющій Андію отъ Ичкеріи,— войска наши, совершивъ переходъ въ одиннадцать верстъ, при сильныхъ натискахъ горцевъ со всхъ сторонъ, вышли, наконецъ, на открытую плоскую возвышенность, гд, на берегу р. Аксая, находился главный предметъ экспедиціи — аулъ Дарго. Достигнувъ этой цли, главный отрядъ очутился тогда въ самомъ центр наиболе воинственныхъ племенъ: въ тылу у него, отъ востока, были общества Андіи, на юг — общества Аргунскаго ущелья, впереди, на запад,— Ичкерія, на свер — Большая Чечня.
При приближеніи незванныхъ гостей, никогда еще незаходившихъ такъ далеко въ горы, Шамиль приказалъ зажечь свою бдную резиденцію, изъ которой онъ, въ продолженіе уже нсколькихъ лтъ, безопасно извн развивалъ свою власть въ горахъ Восточнаго Кавказа.
Зарево пожара, вечеромъ 6 іюня, освщало приближеніе къ Дарго головныхъ колоннъ, съ пснями и громкимъ ‘ура’! Но это шествіе храбрыхъ войскъ въ сущности было скоре печальнымъ, нежели торжественнымъ, но причин значительнаго числа убитыхъ и раненныхъ въ жаркомъ дл того дня, которые везлись на вьюкахъ.
Между тмъ какъ отрядъ нашъ на пепелищ Дарго стоялъ лагеремъ, опустошая окрестности, засянныя пшеницею и кукурузою, замняя ими фуражъ и отчасти провіантъ, а горцы устроивали въ лсахъ Ичкеріи завалы и въ то же время вели безпрестанную перестрлку съ фуражировочными колоннами,— недостатокъ провіанта сдлался въ отряд ощутительнымъ. Вслдствіе этого, главнокомандующій отдалъ приказаніе генералъ-лейтенанту Клюки-фонъ-Клюгенау выступить изъ лагеря въ 3 часа по полудни 10 іюня, съ 6-ю баталіонами и одной ротою пхоты, 4-мя горными орудіями, съ частію линейныхъ казаковъ и милиціи, по прежнему пути, въ Андію для принятія тамъ во временномъ укрпленіи, построенномъ близъ аула Гагатль, пришедшаго изъ кр. Темиръ-Ханъ-Шуры транспорта съ сухарями. Въ посланной колонн, отъ благополучнаго возвращенія которой завислъ успшный исходъ похода, и движеніе которой въ Андію названо солдатами ‘Сухарной экспедиціей’, авангардъ, изъ одного баталіона Кабардинскаго егерскаго полка, одной роты саперъ, одной — стрлковъ и милиціи, при 2 горныхъ орудіяхъ,— былъ подъ начальствомъ храбраго генералъ-маіора Пассека. Въ главныхъ силахъ шелъ 1-й баталіонъ Люблинскаго егерскаго полка, имя въ голов линейныхъ казаковъ. Аріергардъ, подъ начальствомъ генералъ маіора Викторова, состоялъ изъ 3-го баталіона Навагинскаго пхотнаго полка, 2-хъ ротъ Апшеронскаго, одной роты саперъ и одной — стрлковъ, при 2-хъ горныхъ орудіяхъ. Въ правой цпи былъ сводный баталіонъ изъ ротъ Литовскаго и Замосцкаго егерскихъ полковъ, въ лвой — 3 роты Куринскаго егерскаго полка.
Достигнувъ мста, гд дорога пролегала черезъ лсъ то подымаясь, то опускаясь по узкому гребню горы, имя въ нкоторыхъ мстахъ не боле одной сажени въ ширину,— въ колонн увидли, что она, 6-го іюня очищенная отъ заваловъ при движеніи всего отряда, была загромождена новыми, которые невозможно было обойти, по причин глубокихъ съ обихъ сторонъ обрывовъ, поросшихъ густымъ лсомъ. Несмотря на это, храбрые кабардинцы смло пошли на завалы и быстро брали ихъ одинъ за другимъ. Слдуя такимъ образомъ, авангардъ, безъ особенно-большой потери достигъ глубокой сдловины въ хребт. Спускъ и подъемъ здсь были такъ круты, что надобно было цпляться руками за втви кустовъ, чтобы спуститься въ оврагъ и выйти изъ него.
Горцы, оцнивъ выгоду такой мстности для нападенія, съумли воспользоваться ею: толпы ихъ, засвъ за деревьями и на деревьяхъ, по обимъ сторонамъ спуска и подъема, производили по колонн убійственный ружейный огонь. Нсколько разъ они, съ гикомъ, бросались въ шашки, но встрчая штыки, не могли воспрепятствовать солдатамъ неустрашимо переходить черезъ овраги, по трупамъ своихъ товарищей. Но при переход аріергарда произошло замшательство, повлекшее за собой безпорядокъ, вслдствіе затруднительнаго спуска орудій, подъ которыми лошади были перебиты. Безпорядокъ еще боле увеличился, когда былъ убитъ генералъ Викторовъ. Прорвавъ цпь и ряды колонны, горцы съ ожесточеніемъ бросились въ шашки на хвостъ аріергарда. Въ нсколько минутъ онъ былъ отрзанъ, артиллеристы изрублены, этой же участи подверглась и рота Кавказскаго стрлковаго баталіона, прикрывавшая горные единороги, которые горцы столкнули съ кручи въ оврагъ.
Начальникъ колонны, узнавъ о бдственномъ положеніи аріергарда, приказалъ своему адъютанту, капитану Ключарову, обратно спуститься съ одцою ротою навагинцевъ въ оврагъ, для поданія помощи слабой горсти, погибавшей въ отчаянномъ сопротивленіи подъ шашками непріятеля. Ключаровъ, самъ здсь раненный, сдлалъ все что только могъ,— и хотя непріятель былъ отброшенъ, но орудія, по неимнію лошадей, не могли быть подняты.
Посл бдственнаго перехода черезъ оврагъ, утомленная колонна почти безпрепятственно прошла, подъ начавшимся дождемъ, остальную часть лса — и въ 11 часовъ ночи вышла на поляну Андіи, гд застала прибывшій изъ Темиръ-Ханъ-Шуры транспортъ съ сухарями.
Расположеніе колонны у Гагатля и распредленіе частей ея для обратнаго движенія къ Дарго было поручено Пассеку. Остальная часть ночи была употреблена на раздачу людямъ сухарей и соблюденіе мръ осторожности противъ нечаяннаго нападенія непріятеля, бодрствовавшаго всю ночь и нарушавшаго стукомъ топоровъ въ лсу глубокую тишину бивуака: горцы устроивали новые завалы.
На другой день, утромъ въ 6 часовъ, начальникъ колонны приказалъ пустить три сигнальныя ракеты и сдлать столько же выстрловъ изъ орудія. Тщетно прождавъ на нихъ до 10 часовъ утра отвта изъ Дарго, колонна двинулась {Передъ обратнымъ движеніемъ колонны, генералъ Пассекъ подавалъ мнніе, какъ говорили впослдствіи, идти не по дорог, а прямо черезъ лсъ, влво, но, будто бы, начальникъ колонны, опасаясь за транспортъ, не согласился съ мнніемъ Пассека, основаннымъ на предположеніи, что лсъ былъ свободенъ отъ заваловъ.} туда обратно.
Авангардъ, изъ 2-хъ баталіоновъ люблинцевъ и навагинцевъ, 2-хъ ротъ саперъ и 2-хъ горныхъ орудій попрежнему состоялъ подъ начальствомъ Пассека, аріергардъ былъ ввренъ командиру 1-го баталіона Кабардинскаго полка, полковнику Ранжевскому. Онъ былъ составленъ изъ 2-хъ ротъ апшеронцевъ и баталіона кабардинцевъ въ хвост, въ голов шли казаки и милиція, между кавалеріей былъ помщенъ вьючный транспортъ съ сухарями и порціонный скотъ. Правую цпь держали 3 роты куринцевъ, въ лвой шелъ сводный баталіонъ изъ литовцевъ и замосцевъ, стрлки были размщены въ цпи.
Достигнувъ опушки лса, люблинцы отважно, безъ выстрла, бросились на рядъ вновь воздвигнутыхъ по дорог заваловъ и, несмотря на сильный бглый огонь засвшаго въ нихъ непріятеля, быстро погнали его изъ завала въ завалъ, перепрыгивая вслдъ за нимъ черезъ бревна. По въ одномъ мст, гд дорога съуживалась, егеря, слишкомъ увлекшись въ жаркомъ преслдованіи бжавшаго непріятеля, оторвались отъ остальной части авангарда и открыли саперъ, очищавшихъ дорогу отъ заваловъ, по бокамъ которыхъ еще находились въ засад горцы. Видя однихъ работавшихъ саперъ, они бросились на нихъ въ шашки. Въ это время, къ мсту свалки подходилъ Пассекъ съ горными орудіями и, въ голов ихъ, съ двумя навагинскими ротами. Неожиданно встрченные залпами изъ заваловъ, поперегъ дороги, и бглымъ огнемъ съ боковъ, навагинцы заколебались и остановились на одномъ мст безъ движенія. Напрасно барабаны били наступленіе — они все не двигались впередъ. Тогда Пассекъ, заступивъ мсто убитаго баталіоннаго командира, подполковника Сервирога, хотлъ самъ вести людей на завалы, но едва онъ, съ шашкою въ рук, выступилъ впередъ съ словами: ‘Ура! за мной!’ какъ, пораженный нсколькими пулями, былъ убитъ на повалъ.
Въ такомъ положеніи былъ авангардъ, когда прискакалъ къ нему начальникъ всей колонны, съ линейными казаками и окружавшими его офицерами.
Навагинцы, лишившись почти всхъ своихъ офицеровъ, столпились вокругъ орудій и защищали ихъ штыками отъ нападавшаго непріятеля. Генералъ лично принялъ надъ ними команду. Но въ то самое время, когда, по его распоряженію, одна рота, обошедъ первый завалъ ударила на второй, а другая стремительно атаковала первый съ фронта, и непріятель уже сталъ очищать дорогу, подошла милиція. Приведенная въ ужасъ упорнымъ боемъ, посреди грудъ мертвыхъ тлъ, она опрометью бросилась бжать черезъ едва очищенные отъ непріятеля завалы. Примру ея послдовали вожатые вьюковъ и порціоннаго скота. И вся эта нестройная толпа, гонимая паническимъ страхомъ и поражаемая выстрлами горцевъ, число которыхъ, при вид легкой добычи, все возрастало,— трупами своими запрудила дорогу. Тщетно начальникъ приказывалъ солдатамъ штыками остановить милицію и вожатыхъ, побросавшихъ вьюкъ и скотъ, который съ ревомъ разбгался по лсу. Въ минуты этой страшной сумятицы и бгства милиціи, которую не могли остановить ни штыки, ни выстрлы непріятеля, самъ начальникъ колонны только какимъ-то чудомъ былъ пощаженъ смертію. Вс его адъютанты — Ключаровъ, Савичъ, Роневскій и генеральнаго штаба капитанъ Корсаковъ — были убиты подл него.
Но въ то время когда горцы грозили конечнымъ истребленіемъ середин колонны, вдругъ 2 роты люблинскаго полка, посланныя назадъ изъ головы авангарда, неожиданно появились въ тылу заваловъ. Стремительно, съ крикомъ ‘ура’, бросились он въ штыки на непріятеля и отбросили его въ лсъ. Тогда, по разставленіи цпи по сторонамъ дороги, генералъ Клюки-фонъ-Клюгенау приказалъ люблинцамъ охранять орудія, а навагинцамъ занять завалы и держаться въ нихъ до прибытія свжаго секурса, самъ же съ линейными казаками поскакалъ къ голов колонны, едва пробиваясь сквозь толпу бжавшей безъ оглядки милиціи. При вызд изъ лса на поляну, онъ засталъ высланный секурсъ изъ лагеря у Дарго, состоявшій изъ всей грузинской милиціи и 2-го баталіона кабардинскаго полка.
Занявъ 2-мя ротами люблинцевъ и милиціей опушку лса и выходъ изъ него дороги, начальникъ колонны приказалъ командиру кабардинскаго баталіона, маіору Тиммерману, идти въ лсъ, и поручилъ попеченію его орудія и судьбу оставшейся тамъ колонны, которая, потерявъ своего храбраго аріергарднаго начальника, полковника Ранжевскаго,— убитаго,— выдерживала въ то время сильнйшія нападенія горцевъ. Когда храбрые кабардинцы исчезали въ сумрак дождливаго вечера и чащ лса, оттуда кучками выходили остатки частей, составлявшихъ ‘сухарную колонну’, которая въ несчастные, кровавые два дня, вслдствіе непредвиднныхъ затрудненій и случайностей, лишилась убитыми: 2 генераловъ, 3 штабъ- и 37 оберъ-офицеровъ и множества нижнихъ чиновъ. Но чувствительнйшая потеря заключалась въ ранней смерти генерала Пассека {Пассекъ происходилъ изъ дворянъ малороссійскихъ губерній, получилъ отличное образование, сначала в Московскомъ университет и потомъ спеціальное въ институт корпуса инженеровъ путей сообщенія, по любви къ военнымъ наукамъ, слушал курсъ въ Императорской военной акажеміи, откуда въ 1838 году былъ переведенъ в генеральный штабъ, въ чин капитана, убитъ на 37 году отъ роду.}, сдлавшагося жертвою крайнихъ обстоятельствъ… Тло этого храбраго генерала осталось на мст боя, между грудами другихъ тлъ, но имя его, въ короткое время прогремвшее по всей кавказской арміи, будетъ долго жить въ рядахъ ея, какъ неразлучное съ ея подвигами.
Бывшій начальникъ настоящаго Ичкеринскаго округа, полковникъ Головачевъ, объзжая въ 1864 году этотъ округъ, увидлъ множество человческихъ костей, блвшихъ по сторонамъ узкой дороги въ лсу, на вопросъ его: чьи это кости?— окружавшіе его почетные чеченцы скромно отвчали, что они не знаютъ. Это были кости павшихь въ двухдневномъ кровопролитномъ бою съ горцами, въ 1845 году. По распоряженію начальника округа, он были собраны и, перевезенныя на арбахъ въ Ведено, зарыты на кладбищ укрпленія, гд была послдняя резиденція Шамиля.
Миръ праху вашему, кости храбрыхъ, долго остававшіяся безъ отданія вамъ послдняго долга!.. но исторія покоренія русскому владычеству богатаго края не преминетъ воздвигнуть на своихъ страницахъ вчный памятникъ тмъ, коимъ вы принадлежали,— въ воздаяніе за ихъ труды и мужество, запечатлнные ихъ смертію.