ТРУДЫ Я. К. ГРОTА
III.
ОЧЕРКИ
изъ
ИСТОРІИ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ.
(1848—1893).
ВОСПОМИНАНІЕ О П. П. ПЕКАРСКОМЪ 1).
ВОСПОМИНАНІЕ О П. П. ПЕКАРСКОМЪ 1).
1873.
Воспоминание о П. П. Пекарском, Грот Яков Карлович, Год: 1873
Время на прочтение: 5 минут(ы)
*) Перепечатано въ ‘Сборник’ Ак. Н., съ небольшими измненіями, изъ С.-Петербургскихъ Вдомостей 1872 года (1-го авг. No 208). Авторъ въ то время находился въ рязанской деревн и написалъ эту замтку подъ первымъ впечатлніемъ по прочтеніи въ газетахъ извстія о смерти своего сочлена. См. Сборникъ Отд. рус. яз. и сл. 1873, т. X, стр. 55 — 59.
Петръ Петровичъ Пекарскій родился 19 мая 1828 г. въ Уф: предки его, выходцы изъ Польши, давно поселились въ Оренбургскомъ краю. Его праддъ по отцу попалъ въ плнъ къ Пугачеву, который веллъ содрать съ него живого кожу. Ддъ его со стороны матери былъ уфимскій губернаторъ Пеутлингъ. Поэтому-то . П. шутя говаривалъ, что онъ своею аккуратностью обязанъ нмецкому происхожденію. Высшее образованіе получилъ онъ въ Казанскомъ университет на юридическомъ факультет, окончивъ курсъ въ 1847 г., онъ былъ опредленъ въ апрл слдующаго года въ оренбургское губернское правленіе помощникомъ столоначальника, а въ октябр того же года переведенъ въ самарскую удльную контору, гд и продолжалъ службу до начала 1850. Переселясь въ Петербургъ, онъ въ ноябр 1851 перешелъ на службу въ канцелярію министерства финансовъ и оставался тамъ съ небольшимъ десять лтъ. Въ март 1862 онъ, посл кратковременной отставки, поступилъ въ Государственный архивъ, на вакансію длопроизводителя, по выбытіи изъ этой должности В. И. Ламанскаго. Въ слдующемъ году онъ былъ избранъ адъюнктомъ Академіи Наукъ по Отдленію русскаго языка и словесности, а въ 1868 получилъ званіе ординарнаго академика.
Литературная извстность Пекарскаго началась уже съ перваго времени его пребыванія въ Петербург: онъ тогда уже избралъ своею спеціальностью исторію русскаго образованія и сталъ помщать труды свои въ ‘Современник’, а отчасти и въ ‘Отечественныхъ Запискахъ’ {Самый полный списокъ трудовъ Пекарскаго напечатанъ при некролог его въ Русской Старин 1872 г. (декабрь, стр. 684—693). Но и въ этомъ списк замченъ мною одинъ пропускъ: въ Современник 1860 г., т. LXXXIV, No 12, Отд. III, стр. 433—448, за подписью В. Р., какъ мн извстно изъ показанія самого Пекарскаго, напечатана статья его: Новые матеріалы для біографіи Ломоносова (по поводу изданной Академіею Наукъ переписки Вольфа).}. Какъ постоянны были его занятія по избранной части, видно изъ того, что нкоторыя изъ напечатанныхъ имъ довольно рано статей вошли поздне въ составъ его капитальнаго сочиненія: ‘Наука и литература въ Россіи при Петр Великомъ’, увнчаннаго въ Академіи Наукъ полною Демидовскою преміей. Въ Государственномъ архив тогдашній начальникъ его, . И. Гильфердингъ, вполн оцнилъ достоинства своего новаго подчиненнаго и всячески содйствовалъ ученымъ занятіямъ его при архив. Первымъ значительнымъ плодомъ этихъ занятій было тогда же изданное собраніе матеріаловъ относительно дятельности при русскомъ двор французскаго посланника де-лаШетарди.
Въ то же время начался цлый рядъ составленныхъ Пекарскимъ монографій, касавшихся исторіи русской литературы, въ связи съ исторіею Академіи, какъ-то: ‘Матеріалы для исторіи журнальной и литературной дятельности Екатерины II’, ‘Екатерина II и Эйлеръ’, ‘Путешествіе академика Делиля въ Березовъ’, ‘Дополнительныя извстія для біографіи Ломоносова’, ‘жизнь и литературная переписка Рычкова’, ‘Новыя извстія о Татищев’, ‘Редакторъ, сотрудники и цензура въ русскомъ журнал 1755—1764 годовъ’, и многія другія.
Главнымъ источникомъ матеріаловъ для этихъ изслдованій служилъ Пекарскому академическій архивъ. Такой характеръ историческихъ этюдовъ Пекарскаго и былъ причиной, что черезъ нсколько времени по поступленіи его въ Академію Наукъ, ему предложено было взять на себя составленіе исторіи этого учрежденія. Съ обычною энергіею принялся Пекарскій за новый трудъ, и въ теченіе немногихъ лтъ усплъ разработать первый періодъ исторіи Академіи, до 1767 года, распредленный имъ на два большіе тома, изъ которыхъ первый уже извстенъ ученому міру. Положеніе Пекарскаго въ отношеніи къ Государственному архиву послужило поводомъ къ возложенію на него еще другого, важнаго и почетнаго порученія. По мысли августйшаго предсдателя Русскаго Историческаго Общества, Государя Цесаревича Александра Александровича, предпринято было изданіе бумагъ императрицы Екатерины II, и Пекарскій, при посредств государственнаго канцлера, князя А. М. Горчакова, избранъ редакторомъ собранія этихъ драгоцнныхъ историческихъ актовъ. И тутъ работа закипла подъ руками опытнаго издателя: въ короткое время 1-й томъ былъ изданъ, 2-й быстро подвигался къ концу. Этимъ двумъ обширнымъ трудамъ, изъ которыхъ каждый самъ по себ былъ едва по силамъ одному человку, нашъ неутомимый академикъ посвящалъ почти все время, остававшееся у него отъ службы по архиву, эту службу несъ онъ, между тмъ, также съ свойственною ему во всякомъ дл добросовстностью, приводя въ порядокъ ввренные ему отдлы этого неистощимаго историческаго хранилища и составляя имъ описи.
Пекарскій обладалъ изумительнымъ трудолюбіемъ, рдкою способностью работать безъ устали. Время его было распредлено съ строгою правильностью, отъ которой онъ безъ особенныхъ причинъ никогда не отступалъ. Этимъ только и объясняется, что онъ при постоянной коронной служб, усплъ въ продолженіе 20-ти-лтней литературной дятельности написать такъ много, вмст съ тмъ онъ успвалъ зорко слдить за литературой своей спеціальности, въ которой ни одно явленіе не ускользало отъ него, и собиралъ съ величайшимъ тщаніемъ вс книги, брошюры и статьи, относившіяся къ этой области: составленная имъ библіотека, отличавшаяся не только полнотой и порядкомъ, но также вншнимъ изяществомъ, принадлежитъ конечно къ числу самыхъ замчательныхъ спеціальныхъ книгохранилищъ въ Россіи и содержитъ множество библіографическихъ рдкостей. Особенно важны въ ней, между прочимъ, коллекціи отдльныхъ статей, вырзанныхъ имъ изъ журналовъ и газетъ и переплетенныхъ группами, по предметамъ, въ боле или мене объемистые томы {Нын эта библіотека перешла въ руки зятя Пекарскаго, Дм. ом. Кобеко.}.
Неоспоримыя достоинства ученыхъ трудовъ Пекарскаго заключаются въ обиліи новыхъ свдній, почерпнутыхъ изъ рукописныхъ источниковъ, въ положительности, точности и достоврности всхъ его сообщеній. Въ своихъ разысканіяхъ онъ неизмнно руководствовался самою основательною, осторожною критикою, иногда доходившею, можетъ быть, до излишняго уваженія къ записанному факту, до преувеличеннаго опасенія позволить себ какую-нибудь догадку или смлое соображеніе. Поэтому вс труды его носятъ господствующій характеръ драгоцнныхъ матеріаловъ, необходимыхъ для всякаго будущаго изслдователя, но не представляютъ того оживленнаго интереса, которыхъ неспеціалистъ ищетъ въ каждомъ чтеніи. Эту сторону своихъ трудовъ и отсутствіе въ нихъ художественнаго изложенія онъ самъ ясно сознавалъ, по крайней мр въ послднее время, и еще незадолго передъ смертью говорилъ, что въ настоящемъ положеніи исторія русской литературы считаетъ наиболе нужными именно такого рода труды, составляющіе первоначальную основу для послдующей разработки предмета. Другой недостатокъ, на который Пекарскій также самъ указывалъ въ своихъ трудахъ, относился къ языку, который у него не всегда выдерживаетъ филологическую и литературную критику, онъ откровенно сознавался, что не получилъ надлежащаго филологическаго образованія, и потому не гонится за совершенствомъ въ этомъ отношеніи. Но эти вншніе недостатки нисколько не уменьшаютъ научной важности трудовъ Пекарскаго, который ими конечно занялъ навсегда почетное мсто въ исторіи русской литературы и неизгладимо вписалъ свое имя въ лтописи Академіи Наукъ. Послднимъ трудомъ его по исторіи этого учрежденія была подробная, основанная большею частью на новыхъ источникахъ и вполн безпристрастная біографія Ломоносова, которая, вмст съ біографіею Тредіаковскаго, составитъ 2-й и, прибавимъ съ прискорбіемъ, послдній томъ превосходной работы покойнаго академика. Долго Пекарскій надялся выпустить этотъ томъ къ Петровскому юбилею, но, къ сожалнію, такое предположеніе не могло осуществиться. Въ настоящее время томъ почти уже отпечатанъ, вс приложенія къ нему были уже сданы Пекарскимъ въ типографію за нсколько недль до его смерти, оставалось только составить и напечатать подробный указатель, что не могло не потребовать еще довольно времени.
Твердый характеръ, такъ много способствовавшій къ успшной дятельности Пекарскаго, былъ вообще отличительною чертою во всхъ его дйствіяхъ и отношеніяхъ. Трудно найти человка, который бы съ большею послдовательностью держался своихъ убжденій и правилъ, и трудно встртиться съ боле честными и благородными убжденіями. Ихъ высказывалъ онъ смло, а иногда и рзко, не боясь повредить своимъ отношеніямъ даже съ людьми, имвшими вліяніе на его обстоятельства. Никогда изъ-за какихъ-нибудь выгодъ онъ не кривилъ душою, голосъ его былъ всегда на сторон правды и праваго дла. Во всякомъ коллегіальномъ собраніи Пекарскій былъ бы незамнимо-полезнымъ членомъ, такимъ показалъ онъ себя и во время пребыванія въ комитет литературнаго фонда, гд со всегдашнею своею основательностю и ревностью участвовалъ въ управленіи длами Общества. Академія Наукъ лишилась въ немъ не только одного изъ самыхъ прилежныхъ дятелей своихъ, но и одного изъ благороднйшихъ членовъ, можно поручиться, что въ сред ея не найдется никого, кто бы не сознавалъ всего значенія этой потери и не скорблъ о ней искренно. Какъ человкъ, Пекарскій былъ, безъ сомннія, не чуждъ и нкоторыхъ слабостей, именно какой-то угловатости въ сношеніяхъ, часто свойственной такимъ цльнымъ натурамъ, и раздражительности, происходившей отъ болзненнаго состоянія его тла, но прекрасныя душевныя качества вполн искупали эти недостатки. Здоровье его поколебалось особенно посл паралича, нсколько лтъ тому назадъ поразившаго личные его мускулы и заставившаго его искать исцленія въ Париж, гд онъ пробылъ цлую зиму (1868—1869 г.), пользуясь электромагнетизмомъ. Хотя онъ и возвратился оттуда, повидимому, поправившимся, но силы его были навсегда подкошены: ни гимнастика, къ которой онъ постоянно прибгалъ, ни лченіе кумысомъ, прошлымъ лтомъ, на родин, не могли совершенно возстановить его здоровья, уже и отъ природы шаткаго. Вторичное лченіе кумысомъ могло бы значительно укрпить его силы, но служба не позволила ему нынче отлучиться дале Павловска, гд онъ поселился съ семействомъ на лто, и гд я въ послдній разъ видлъ его ровно за мсяцъ до его смерти. Мы провели вмст почти цлый день, онъ былъ оживленъ и веселъ, его очень занимала мысль собрать все, что выйдетъ въ печати по поводу Петровскаго юбилея, онъ показывалъ мн, какъ новинку, медаль въ память Петра Великаго, только-что появившуюся въ продаж… Мы разстались въ твердой надежд увидться въ август, но разстались навки…