Веревочки.
Веревочки.
А. БЛЯЕВЪ.
‘Приазовскій край’. 1915. No 326. 11 декабря. С. 2.
Веревочки, Беляев Александр Романович, Год: 1915
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Въ ростовскомъ трамва появились женщины-служащія.
Извстно, женщины народъ малорослый и большинству новыхъ кондукторовъ не листахъ рукою до сигнальнаго ремня.
И вотъ, ‘измнившіяся условія’ вызвали ‘реформу’: на этомъ ремн болтается теперь тоненькая веревочка. Дергаетъ, дергаетъ женщина-кондукторъ за веревочку, вс руки поржаетъ, пока ‘дозвонится’.
Это мелочь, но это — символъ.
Символъ всей нашей нескладной, неладной жизни.
Казалось бы просто: сдлай какъ надо, повсь ремешокъ, что ли. Такъ куда тутъ!
Пока по всмъ инстанціямъ ‘ремешокъ’ пройдетъ, рукой махнешь и веревочку привсишь…
Мн приходилось осматривать въ Москв аэропланъ московскаго аэроклуба. ‘Нашъ’ аппаратъ. Одинъ изъ брусковъ, на которыхъ укрплено сидніе, далъ трещину. И что же? На эту трещину положили кусокъ ремня и прибили обойными гвоздями, которые, конечно, оставили посл себя еще большія трещины!
Объ эту ‘веревочку’ уже не только руки обржешь, но и голову ‘поршишь’.
Надо было видть, какъ волновался и нервно подергивалъ плечами одинъ изъ видныхъ французскихъ авіаторовъ (Жануаръ, кажется), котораго ‘попросили’ полетать на нашемъ аппарат Авіаторъ пробовалъ рули, и, при всей французской любезности, его поза краснорчиво говорила.— ‘Это чортъ знасть что такое!’
(Онъ не зналъ про русское ‘авось’, однако, оно ‘вывезло’:— живъ остался).
Куда бы мы ни обратили свой взглядъ, всюду у насъ веревочки, заплаты, подпорочки.
Сверху до низу.
Отъ ‘веревочныхъ’ реформъ до самыхъ реальныхъ веревочекъ въ нашемъ домашнемъ быту.
Не буду ужъ говоритъ о нашей ‘веревочной’ третьеіюньской Дум, слишкомъ лвой для правыхъ, слишкомъ правой для лвыхъ.
Но вотъ вамъ одинъ изъ характернйшихъ ‘веревочныхъ’ реформъ изъ области семейнаго права.
На почв нерасторжимости брачныхъ узъ возникали такія трагедіи, выплакано столько слезъ, нарушено и исковеркано столько жизней, что больше уже некуда.
Сколько разъ реформа созрвала, перезрвала и… лопалась, какъ всякій перезрвшій плодъ.
Наконецъ, реформа состоялась, но ‘съ другого конца’: бракъ попрежнему нерасторжимъ.— ‘кром вины прелюбодйной’, статья 10 т. X., устанавливающая совмстность супружеской жизни, не отмнена, но падалъ законъ объ ‘отдльномъ жительств’. Установлено, такъ сказать, фактическое состояніе, не касаясь незыблемости юридическихъ основъ. Это — мысль K. П. Побдоносцева. Онъ рекомендовалъ еще боле остроумную ‘веревочку’: всю реформу провести только въ области паспортнаго устава, разршивъ выдавать женамъ отдльный вить на жительство безъ согласія мужей.
Установится фактическій ‘паспортный’ разводъ, а законъ, со всей его строгостью, прости, какъ бы, знать этого не будетъ.
По существу, реформа къ этому и свелась. Супруги могутъ разойтись. По дальше? Жить ‘бобылями’ или вступать въ незаконную связь, или попрежнему, стучаться въ консисторскія двери, прибгать къ гг. Арцыбашевымъ…
До крови ржетъ руки эта ‘веревочка’, а ничего, терпимъ!
Если отъ области политики и законодательства перейдемъ къ городскимъ и общественнымъ учрежденіямъ, то и здсь мы увидимъ т же веревочки и подпорочки вмсто коренной ломки стараго и возведенія новаго.
Приводить примры ‘веревочекъ’ городского хозяйства — значить говорить о слишкомъ извстныхъ и о слишкомъ наболвшихъ вещахъ.
Вотъ гд он сидятъ у обывателя, эти веревочки!
Не будемъ же говорить о веревочк… въ дом повшеннаго!
Однако, увы, мы сами не чужды ‘веревочекъ’, и въ этомъ, можетъ быть, весь корень зла.
У каждаго изъ насъ въ квартир есть какой нибудь дефектъ: стучитъ дверь, откуда нибудь дуетъ и т. п. Эти мелочи изводятъ насъ изо-дня-въ-день. мы брюзжимъ, сердимся, говоримъ ‘надо непремнно исправить!’
А ‘веревочка’ виситъ попрежнему…
И даже, когда пришли форменные грабители въ образ торговцевъ и стали насъ обирать, мы и здсь не измнили себ: кряхтимъ и жалуемся, жалуемся и кряхтимъ, а веревочка все туже сжимаетъ паши кошельки…
И все это неустройство, вс эти ‘веревочки’ только оттого, что мы сами слишкомъ пассивны и до приторности терпливы…
Необыкновенное происшествіе! Состоялось собраніе для учрежденія потребительской лавки. Наконецъ-то ‘двинули пальцемъ!’
Но и тутъ, боюсь, повторится старая исторія: обыватель прочтетъ о собраніи и скажетъ:
— Это хорошо. Кто-то, что-то длаетъ. Можетъ и мн лучше станетъ!
А самъ въ члены потребительской лавки не запишется… (Еще ‘проторгуются’, взносъ потеряешь!).
Проснитесь, господа! Вдь, если насъ не пробудятъ къ самодятельности даже ‘нмецкія зврства торгашей.— вы безнадежно запутаетесь въ вашихъ веревочныхъ стяхъ!