Въ защиту квартирантовъ.
Въ защиту квартирантовъ.
А. БЛЯЕВЪ.
‘Приазовскій край’. 1916. No 261. 4 октября. С. 2-3.
В защиту квартирантов, Беляев Александр Романович, Год: 1916
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Въ ‘Собраніи Узаконеній’ (No 232) опубликовано положеніе совта министровъ о воспрещеніи повышать цны на жилыя помщенія.
Квартиронанимателямъ слдуетъ очень внимательно ознакомиться съ этимъ ихъ habeas corpus act’омъ.
Гарантіи ‘положенія’ сводятся къ тому, чтобы охранить квартиронанимателей отъ безграничныхъ аппетитовъ квартирохозяевъ. Хотя этимъ закономъ далеко не разршается больной квартирный вопросъ, нельзя, однако, отрицать большой полезности новаго закона, если только онъ будетъ достигать цли.
Прежде, чмъ перейти къ детальному разбору ‘положенія’, необходимо коснуться кардинальнаго вопроса о тхъ средствахъ, при помощи которыхъ ‘положеніе’ изъ мертвой буквы можетъ превратиться въ дйствительное орудіе борьбы съ непомрнымъ повышеніемъ квартирной платы квартирохозяевами. Вся сила новаго закона основывается на угроз (пока лишь только угроз) карами для лицъ, нарушающихъ этотъ законъ.
Статья 22 закона караетъ виновныхъ: заключеніемъ въ тюрьм отъ четырехъ до восьми мсяцевъ или аресту отъ трехъ недль до трехъ мсяцевъ, или же денежному взысканію по свыше трехъ тысячъ рублей.
При примненія на практик этихъ наказаній возникаетъ, прежде всего, одинъ весьма существенный, процессуальный вопросъ.
По ‘наложенію’, дла о нарушеніяхъ этого закона подсудны мировымъ учрежденіямъ. По уставу же уголовнаго судопроизводства вдомству мировыхъ судей подлежать проступки, за которые налагаются взысканія не свыше трехсотъ рублей (п. 2, ст. 33 уст. ут. суд.). При чемъ, въ ‘положеніи’ не имется указаній на измненіе или дополненіе соотвтствующей статьи уст. угол. судопроизводства. Это заставить многихъ мировыхъ судей ограничиться наложеніемъ взысканія лишь въ размр ихъ подсудности, т. е., не свыше 300 р., по крайней мр, до тхъ поръ, пока не будетъ руководящаго сенатскаго разъясненія.
Но самый главный вопросъ, однако, не въ этомъ. Тюремное заключеніе до восьми мсяцевъ (что въ подсудности мировыхъ учрежденій), вполн могло бы замнить трехтысячные штрафы и даже оказаться боле дйствительнымъ средствомъ воздйствія на квартирохозяевъ. Вопросъ весь въ томъ, какъ будутъ возникать, дла о нарушеніяхъ закона, по чьей иниціатив?
Казалось бы. задача разршается просто: иниціатива должна исходить отъ тхъ, кто наиболе заинтересовалъ, т. е., отъ квартиронанимателей.
Однако, на практик дло представляется гораздо сложне.
Въ то время, когда квартиранты готовы платить 200—300 рублей только за пріисканіе квартиры (такими объявленіями пестрятъ газеты большихъ городовъ), когда приходится выбирать между открытымъ осеннимъ небомъ и тми драконовскими условіями, которыя предлагаютъ квартирохозяева, —трудно ‘въ борьб обртать право свое’. О какихъ бы то ни было спорахъ, квартиранту, до перехода на квартиру, не приходится и думать. Квартирантъ долженъ согласиться на вс условія квартирохозяина, не можетъ не согласиться.
Согласившись же, хотя бы и противъ воли, на эти условія и занявъ квартиру, начинать тяжбу какъ то и неэтично. Въ этомъ есть доля провокаторства. Кром того, если даже пренебречь этикой, у квартиранта останется весьма основательное опасеніе, въ случа тяжбы, квартирохозяинъ непроститъ такой ‘черной неблагодарности’, и, тмъ или инымъ путемъ, выселитъ изъ квартиры. А средствъ для этого у квартирохозяина остается достаточно, несмотря на наличность ‘положенія’.
Итакъ, приходится придти къ выводу, что возбужденіе длъ о повышеніи квартирной платы по жалобамъ самихъ квартирантовъ. будетъ самое ничтожное количество. Большинство квартирантовъ будетъ молча переплачивать за квартиру, такъ же, какъ переплачиваютъ теперь на всхъ продуктахъ первой необходимости, несмотря на наличіе таксъ.
Очевидно, необходимъ порядокъ, при которомъ возбужденіе указанныхъ длъ исходило бы отъ лицъ или учрежденій, не находящихся въ зависимости отъ квартирохозяина.
Иниціатива въ этомъ дл могла бы исходить отъ мировыхъ судей, которымъ законъ (п. 3, ст. 42 уст. уг. суд предоставляетъ право ‘приступать къ разбирательству дла непосредственно усмотрннымъ ими преступнымъ дйствіямъ, подлежащимъ преслдованію независимо отъ жалобъ частныхъ лицъ’. Однако, осуществить это въ боле или мене широкихъ размрахъ (т. е., обходитъ вс дома своего участка и производить своего рода ‘повальный обыскъ’), — физически невозможно для мировыхъ судей, въ достаточной степени обремененныхъ текущими судебными длами.
Остается, слдовательно, одно: передать это въ руки какой либо правомочной общественной организаціи, созданной ad hoc, или уже существующей. Изъ такихъ существующихъ организацій ближе всего эта задача подходила бы къ обывательскимъ комитетамъ. Комитеты могли бы раздлить городъ на участки, и, поручить своимъ представителямъ, обойти вс квартиры, устанавливая, на основаніи осмотра арендныхъ договоровъ и опроса квартирантовъ, занимающихъ и занимавшихъ ране данную квартиру, ростъ арендной платы.
Такимъ путемъ были бы обнаружены случаи незаконнаго повышенія платы. Если даже не вс они будутъ обнаружены, моральный эффектъ не можетъ не сказаться на квартихозяевахъ. Скрыть повышеніе квартирной платы, при такихъ условіяхъ, будетъ гораздо трудне, чмъ обойти таксу на продукты и квартирохозяева будутъ принуждены сократить свои требованія до узаконеннаго максимума (для нихъ минимума) квартирной платы.
Ввести этотъ коррективъ въ законъ о воспрещеніи повышенія квартирной платы крайне необходимо, такъ какъ, въ противномъ случа, онъ окажется мертворожденнымъ и не въ состояніи будетъ облегчить участи квартирантовъ.
Воплотить этотъ законъ въ жизнь указаннымъ путемъ — нравственный долгъ обывательскихъ комитетовъ, и, будемъ надяться, они исполнятъ его.