В когтях халифа, Березин Николай Ильич, Год: 1912 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 16 минут(ы)

Скачать в PDF

Скачать в FB2

Н. И. Березинъ.

Въ когтяхъ халифа.

Мученія и пытки плннаго европейца у фанатиковъ Судана.

СЪ ИЛЛЮСТРАЦІЯМИ.

ВТОРОЕ ИЗДАНІЕ.

С.-ПЕТЕРБУРГЪ.

Типографія т-на ‘Общественная Польза’, Б. Подъяческая, 39.
1912.

ГЛАВА I.
Новый пророкъ.

Почти въ самой середин Африки лежитъ страна Дарфуръ или Дарфоръ. Лтъ двсти тому назадъ это была сильная держава туземнаго султана, которому принадлежали многіе окрестныя страны. Но правители сосдняго Египта, завоевавъ Нубію, присоединили въ 1874 г. къ Египту также и Дарфоръ и Экваторіальную провинцію. Эта провинція охватывала вс земли, лежащія по верховьямъ рки Нила до самаго озера Альбертъ-Ньянца. Хотя правители Египта не могли установить въ этой далекой и полудикой стран твердаго управленія, такъ что ихъ чиновники нердко сильно обижали и разоряли народъ своими поборами, но все-таки страна эта понемногу становилась цивилизованной. Въ большихъ городахъ селились египетскіе и европейскіе купцы, а въ главномъ город Хартум жили даже консулы европейскихъ державъ, особые чиновники, служба которыхъ заключается въ томъ, чтобы оказывать всякое содйствіе и защиту людямъ своей страны. Такимъ образомъ европейскіе купцы и путешественники часто здили по стран и въ случа чего-либо всегда могли расчитывать на поддержку и покровительство. Вдоль многихъ дорогъ былъ даже проведенъ телеграфъ и ходила правильная почта. Арабскія мечети и христіанскія миссіонерскія церкви и школы при нихъ понемногу измняли дикіе и жестокіе обычаи жителей на лучшіе, и хотя разныя племена этой страны питали давнюю вражду другъ къ другу, однако египетское правительство все-таки успвало поддерживать порядокъ и спокойствіе. Такимъ образомъ казалось, что эта обширная и довольно многолюдная область съ плодородной землей и разными природными богатствами понемногу превратится въ такую, гд люди будутъ жить лучше, чмъ они жили прежде, какъ почти внезапно фанатическое ученіе взволновало всю страну и на много лтъ ввергло ее въ жестокую борьбу и страданія.

Вотъ какъ это случилось:

На восток среди мусульманъ всюду ходитъ легенда, что въ конц вковъ непремнно долженъ появиться изъ рода пророка Мохамеда человкъ, который поддержитъ мусульманскую вру и дастъ окончательную побду правд. Онъ привлечетъ къ себ истинно врующихъ, воцарится надъ всми мусульманскими странами и назовется Махди. Тогда передъ концомъ міра придетъ Деджаль или антихристъ и вступитъ въ борьбу съ Махди, но будетъ побжденъ и низверженъ въ преисподнюю. Въ священной книг мусульманъ, въ Коран, ничего не сказано о такомъ Махди. Эта сказка или легенда ходитъ изъ устъ въ уста, и когда людямъ становится почему-либо трудне жить, когда наступаетъ голодъ и заразныя болзни, какія-либо вредныя явленія природы, или несправедливость усиливается среди нихъ, они жадно начинаютъ желать перемны къ лучшему, и сказка эта оживаетъ среди суеврныхъ и невжественныхъ жителей мусульманскихъ странъ. Вру въ нее сильно подогрваетъ еще религіозный и племенной фанатизмъ. Полудикіе жители многихъ мусульманскихъ странъ, куда проникли европейцы, не любятъ ихъ. Съ одной стороны они видятъ, что европейцы превосходятъ ихъ своими знаніями и силами, которыя позволяютъ европейцамъ властвовать надъ ними и получать изъ этой власти выгоды, а съ другой стороны они хотятъ врить, что ихъ вра самая лучшая, и что уже по одной этой причин не европейцы, а они, ‘правоврные’, должны быть господами на земл. Къ этому надо еще прибавить, что европейцы нердко настолько презираютъ туземцовъ, что позволяютъ себ обращаться съ ними грубо, жестоко и всевозможными средствами извлекаютъ изъ нихъ выгоды. Такимъ образомъ не вра вызываетъ эту вражду, а притсненія и всякія несправедливости и жестокости. Въ вр же угнетенные люди часто находятъ опору для своего негодованія и ненависти, и чмъ такіе люди невжественне, тмъ боле ненависть ихъ неразборчива и слпа. Это и есть фанатизмъ. Такой фанатизмъ часто еще подогрвается племеннымъ различіемъ.

Все это случилось и въ восточномъ Судан, Здсь въ 1881 вспыхнуло возстаніе, поднятое Мохамедомъ Ахмедъ ибнъ Аблуллахи. Этотъ Мохамедъ родился въ Донгол, въ бдной, почти безвстной семь, члены которой, однако, утверждали, что они происходятъ по прямой линіи отъ самого пророка Мохамеда. Отецъ его вскор умеръ, и мальчикъ, уже умвшій читать Коранъ и писать, продолжалъ поучаться мудрости своей религіи у одного извстнаго въ то время учителя. Возмужавъ, онъ поступилъ въ секту Саманіа, во глав которой стоялъ ученый Шейхъ Мохамедъ Шерифъ, и вскор уже у послдняго не было врне и прилежне ученика, какъ молодой Мохамедъ.

Оставаясь въ сношеніяхъ со своимъ учителемъ, Мохамедъ поселился на маленькомъ остров Абба среди Благо Нила. Здсь онъ выкопалъ себ въ крутомъ берегу рки пещеру и жилъ настоящимъ отшельникомъ, нердко по нскольку дней не принимая пищи и не показываясь на свтъ. Приношенія сосдей и милостыня прозжавшихъ по рк лодочниковъ и купцовъ доставляли средства къ жизни ему самому и ученикамъ, которые стали вскор собираться вокругъ него. Вскор одно ничтожное обстоятельство поссорило Мохамеда съ его учителемъ. Этотъ послдній, собираясь отпраздновать какой то семейный праздникъ, разршилъ на этотъ случай пляски и пніе. Молодой отшельникъ возсталъ противъ этого и былъ, конечно, призванъ къ отвту разгнваннымъ старикомъ. Онъ явился и просилъ прощенія въ самыхъ униженныхъ выраженіяхъ, но учитель, желая предупредить дальнйшіе случаи непослушанія, прогналъ его и даже исключилъ изъ своей секты. Пораженный этой строгостью, отшельникъ ушелъ, но затмъ, надвъ себ на шею шебу, — деревянную вилку, въ которой въ Судан водятъ невольниковъ, и, посыпавъ себ главу пепломъ, въ одежд кающагося вновь явился къ своему учителю, умоляя о прощеніи. Отвергнутый вновь, онъ въ состояніи полнаго отчаянія вернулся на свой островъ. Новая попытка къ примиренію тоже не имла успха:

‘Прочь отъ меня, измнникъ, презрнный донголецъ!’ — крикнулъ ему Мохамедъ Шерифъ, ‘ты, не боящійся Бога и оскорбляющій его ставленниковъ, правду видно говоритъ пословица, что донголецъ — чортъ, обтянутый кожей человка. Ступай, теб нтъ прощенія во вки вковъ!’

Молча, со склоненной головой и на колняхъ выслушалъ отшельникъ Мохамедъ Ахметъ эту суровую рчь. Медленно поднялся онъ съ земли, глотая слезы обиды и гнва, и удалился. Вернувшись домой, онъ послалъ одного изъ своихъ учениковъ къ начальнику другой секты или ордена, прося принять его въ число членовъ и получилъ немедленное согласіе. Между этими мусульманскими монашескими орденами существовало извстное соперничество, и вотъ почему глава второго ордена такъ охотно принималъ къ себ отверженнаго Мохамедъ Ахмета. Прослышавъ объ этомъ, старый учитель, послалъ увдомить отшельника, чтобы тотъ явился къ нему для примиренія, но тутъ роли перемнились, и Мохамедъ Ахметъ гордо отвтилъ, что не чувствуетъ за собой никакой вины, прибавивъ въ насмшку, что присутствіе такого презрннаго донгольца, какимъ былъ онъ, могло бы омрачить свтлое собраніе, окружающее великаго ученаго.

Это ничтожное событіе имло громадныя по слдствія. Никогда еще не бывало, чтобы подчиненный ордену шейхъ осмлился отвергнуть прощеніе своего духовнаго отца и наставника. Слава объ отшельник, который возсталъ на защиту чистоты вры и потерплъ за это поруганіе, разнеслась по всему Судану. Хитрому Мохамедъ Ахмету это только и было нужно.

И вотъ на островъ Абба, на поклоненіе святому мужу, стали стекаться толпы народа. Приходили бдные, приходили и богатые, богатые являлись съ дарами, которые онъ тутъ же на ихъ глазахъ раздавалъ бднымъ. Это еще боле увеличило стеченіе народа, и такъ какъ ни одинъ бдный не уходилъ отъ него безъ подачки, то слава о его святости, безкорыстіи и любви къ бдному народу распространилась всюду. Вскор этотъ ловкій человкъ предпринялъ путешествіе въ Кордофанъ съ цлью развдать, насколько велика слава и почтеніе къ нему среди народа. Здсь онъ вошелъ въ сношеніе съ разными лицами и вскор сталъ распространять чрезъ нихъ грамоты, въ которыхъ убждалъ правоврныхъ ополчиться на защиту вры.

Въ это время къ нему присоединился нкто Абдуллахи, человкъ, котораго судьба вскор вознесла изъ нищеты и униженія до высшей точки могущества и славы. Это былъ нищій безграмотный арабъ. Отецъ его со всей семьей отправился на богомолье въ Мекку, но добравшись до Нила, захворалъ и передъ смертью завщалъ сыну выполнить это намреніе, а въ случа невозможности — поступить въ какой-нибудь монашескій орденъ. Прослышавъ о святости отшельника съ острова Абба, Абдуллахи ршилъ отправиться къ нему и упросить принять его въ члены братіи. Много лтъ спустя этотъ Абдуллахи, теперь уже Абдуллахи ибнъ Сеидъ-Мохамедъ Халифетъ эль-Махди, всемогущій халифъ и намстникъ пророка на земл, развалясь на рзномъ ангареб {Деревянный низкій диванъ, на которомъ въ Судан сидятъ, скрестивъ ноги.}, покрытомъ пальмовой циновкой, разсказывалъ въ своемъ дворц въ Онъ-Дерман среди безмолвія ночи плнному Златану-паш любопытную повсть своей юности:

‘Ахъ, какое тяжелое это было для меня время. Я пустился въ путь, и все мое имущество состояло изъ одного осла, спина котораго была въ добавокъ ко всему поранена, такъ что я даже не могъ хать на немъ верхомъ. Одежда моя состояла изъ одной бумажной рубахи. Наше племя пользовалось дурной славой, и потому, когда я спрашивалъ встрчныхъ, гд мн найти Махди, котораго тогда называли еще просто Мохамедъ Ахметомъ, то люди подозрительно осматривали меня и задавали мн вопросъ, что мн отъ него надо. Въ одной деревн у меня едва не отняли осла. Блуждая часто безъ дороги, пропитываясь милостыней, я наконецъ добрался до Махди, и когда узрлъ его свтлое лицо, то забылъ вс свои страданія. Я видлъ только его, слышалъ только его и долженъ былъ собрать все свое мужество, прежде чмъ ршился сказать ему слово. Я разсказалъ ему о своей семь, описалъ свое положеніе и во имя Бога и Его пророка умолялъ принять меня въ.число его учениковъ. Онъ снизошелъ до меня и подалъ мн руку, которую я благоговйно поцловалъ и тутъ же принесъ ему клятву въ врности. И я сдержалъ ее, пока смерть, которая ждетъ всхъ насъ, и къ которой правоврный долженъ быть всегда готовъ, не настигла дорогого учителя’!

‘Посл этой клятвы, — продолжалъ свой разсказъ всемогущій халифъ, — Махди поручилъ меня своему ученику Али: — ‘вы теперь братья, — сказалъ онъ, — помогайте другъ другу и уповайте на Бога. Ты же, Абдуллахи, слушайся брата’.— И вотъ мы жили вмст въ тсной соломенной хижин, гд на ночь едва помщались оба, днемъ мы работали и творили постъ и молитву. Внезапно я тяжело захворалъ. Названный братъ заботился обо мн. Онъ ходилъ каждый день на рку за водой и приносилъ мн пищу. Однажды вечеромъ онъ не явился, и вскор я узналъ отъ братіи, что на рк его схватилъ крокодилъ и, хотя сбжавшіеся люди кинулись на чудовище, но успли вырвать изъ пасти его лишь изувченный трупъ — Богъ да сжалится надъ нимъ и да проститъ ему его прегршенія!’

‘Этотъ случай обратилъ на меня, презрннаго, вниманіе Махди. Однажды вечеромъ онъ вошелъ въ мою убогую хижину. Я былъ такъ слабъ, что не могъ подняться. Онъ слъ у моего изголовья и подалъ мн чашу изъ тыквы съ прохладительнымъ питьемъ:— ‘пей, — сказалъ онъ, — это тебя подкрпитъ, уповай на Бога.’ — Вскор посланные имъ ученики перенесли меня въ хижину по сосдству съ его соломенной кровлей. Съ тхъ поръ какъ я принялъ питье изъ его рукъ, я сталъ быстро поправляться. Съ этой поры я видлъ Махди ежедневно. Онъ былъ свтъ моихъ очей, миръ моей души.— ‘Уповай на Бога!’ — говорилъ онъ мн часто. Вскор онъ сталъ навщать меня, бесдовалъ со мной и наконецъ открылъ мн великую и таинственную истину: самъ Богъ назначилъ ему быть Махди и посвятилъ его въ этотъ санъ въ присутствіи пророка и святыхъ. Но и безъ его словъ я уже давно догадался, что онъ посланникъ Божій, ожидаемый учитель — махди эль Монтесеръ!’

Такъ разсказывалъ плнному Златину-паш халифъ Абдуллахи о томъ, какъ загорлась эта искра, отъ которой вскор полъ-Африки запылало страшнымъ пожаромъ.

Всеобщее поклоненіе мало по малу пробудило въ душ честолюбиваго Мохамедъ Ахмета широкіе замыслы. Понемногу онъ сталъ открывать своимъ ученикамъ свое великое назначеніе возстановить попранное ученіе пророка и просилъ у нихъ содйствіе себ, рабу божьему, которому это предписано свыше. Такъ какъ Абдуллахи былъ родомъ изъ далекаго Дарфора, то Мохамедъ Ахметъ ловко разсчиталъ, что черезъ него ему открывается возможность получить помощь и поддержку изъ этой отдаленной области. Съ этой цлью онъ приблизилъ его къ себ и отличалъ среди другихъ учениковъ.

Обширныя связи и тайныя сношенія съ разными туземными шейхами, купцами и даже лицами, поставленными во глав разныхъ областей самимъ правительствомъ, позволили будущему пророку собрать точныя свднія о настроеніи народа. Онъ хорошо зналъ, что простой бдный народъ сильно ожесточенъ противъ египетскихъ чиновниковъ, которые за большія взятки взваливали все бремя налоговъ съ богатыхъ на бдныхъ. Сверхъ того при сбор податей эти чиновники, обходя вмст съ отрядами солдатъ селенія, взимали съ жителей гораздо боле, чмъ слдовало по закону. Этотъ избытокъ они длили между собою и смотрли сквозь пальцы на грабежи и своевольство солдатъ. Бдному человку невозможно было найти правосудіе на нихъ, потому что чиновники не давали хода жалобамъ, или же кади, туземные судьи, бывшіе за одно съ ними, приговаривали жалобщиковъ къ суровымъ наказаніямъ. Кром мстныхъ чиновниковъ на служб у правительства было не мало европейскихъ офицеровъ. Махди зналъ, что туземные солдаты были недовольны ими, роптали на суровую дисциплину и запрещенія обычныхъ поборовъ. Такъ какъ онъ выставлялъ себя защитникомъ бднаго народа противъ чиновниковъ и дружившихъ съ ними богатыхъ купцовъ и шейховъ, а безъ содйствія этихъ послднихъ онъ не могъ разсчитывать на успхъ своихъ замысловъ, то онъ съумлъ склонить ихъ на свою сторону, частью увщаніями, основанными на вр, частью общаніями поставить ихъ во глав разныхъ областей, гд отцы и дды ихъ еще недавно были независимыми султанами. Сюда примшалось еще одно обстоятельство. Египетское правительство, во глав котораго стояли чиновники изъ европейцовъ, упразднило рабство. Между тмъ магометанская религія разршаетъ его, и жители Нубіи, Сенаара, Дарфора и Кордофана, проживая по сосдству съ густонаселенными негритянскими областями по верхнему Нилу, съ давнихъ поръ привыкли получать оттуда толпы рабовъ, которые пасли скотъ и воздлывали поля. Арабскіе работорговцы извлекали изъ этой торговли большіе барыши. Поэтому запрещеніе такой торговли возбудило сильное неудовольствіе противъ египетскаго правительства не только среди торговцевъ рабами, но и среди разныхъ арабскихъ племенъ, жившихъ земледліемъ и скотоводствомъ.

Это неудовольствіе противъ правительства и ненависть къ чиновникамъ вызывали тамъ и сямъ мелкіе возстанія и безпорядки, которые всегда удавалось легко подавить, потому что все населеніе восточнаго Судана длилось на многія арабскія племена. Эти племена находились всегда во вражд другъ съ другомъ: грабежи сосдей, уводъ скота, завладніе пашнями и урожаемъ не прекращались между ними никогда и, продолжаясь съ давнихъ поръ, вызывали вчную вражду. Можно ли было какъ-нибудь соединить эти племена и побудить ихъ, забывъ вражду и ссоры, единодушно возстать противъ притснителей? Можно было, и ловкій Мохамедъ Ахметъ нашелъ это средство.

ГЛАВА II.
Возстаніе Махди.

Слухи о стеченіи богомольцевъ на островъ Абба, о тайныхъ проискахъ и намреніяхъ Мохамедъ-Ахмета достигли вскор до египетскаго губернатора Реуфъ-паши въ Хартум. Онъ, конечно, понялъ, что можетъ произойти изъ того, и ршилъ такъ или иначе захватить отшельника и сдлать его безвреднымъ. Не желая волновать народъ, онъ послалъ на островъ Абба одного своего чиновника съ пароходомъ, поручивъ ему уговорить Мохамедъ Ахмета пріхать добровольно въ Хартумъ. Явившись къ отшельнику, этотъ чиновникъ повелъ рчь издалека, сталъ говорить о толкахъ и волненіяхъ въ народ и въ заключеніе пригласилъ Мохамедъ Ахмета отправиться съ нимъ на пароходъ и затмъ въ Хартумъ, чтобы оправдаться передъ пашой. Не усплъ чиновникъ окончить свою рчь, какъ Мохамедъ Ахметъ въ дикой ярости вскочилъ съ земли и, ударивъ себя въ грудь рукой, гордо и властно вскричалъ:

‘По милости Бога и пророка я господинъ этой земли! Никогда нога моя не будетъ въ Хартум, и никакія силы не заставятъ меня дать отвтъ кому-либо на земл! Передай это своему паш’!

Испуганный чиновникъ пытался вкрадчивыми рчами успокоить новаго пророка, но тщетно. Махди былъ уже оповщенъ тайными друзьями о намреніяхъ наши и теперь, подготовивъ все и уговорившись со своими послдователями, открыто поднялъ мятежъ. Едва чиновникъ ухалъ какъ Махди разослалъ во вс концы пословъ съ грамотами, въ которыхъ просилъ своихъ тайныхъ приверженцевъ быть готовыми начать ‘джихадъ’ — войну за вру, и тотчасъ вооружилъ своихъ приближенныхъ.

Черезъ нсколько дней пароходъ ‘Измаилія’ высадилъ на островъ Абба отрядъ египетскихъ солдатъ, которому было приказано схватить бунтовщика силой. Темною ночью солдаты, раздлившись на два отряда, двинулись по топкой болотистой почв острова, покрытой камышомъ и высокой травой, къ селенію Махди. Но предупрежденный вновь своими друзьями, онъ уже заране покинулъ со своими учениками и послдователями соломенныя хижины и ожидалъ врага, притаившись за стною густой растительности. Наканун онъ разсказалъ своимъ послдователямъ, что ему было видніе: самъ пророкъ спустился къ нему съ неба, приказалъ ему взяться за оружіе въ защиту вры и предсказалъ врный успхъ, а тхъ, кто падетъ въ бою, общалъ на крыльяхъ ангеловъ унести въ рай. Этими разсказами Махди до такой степени разжегъ въ своихъ послдователяхъ религіозный фанатизмъ, что они, какъ тигры, едва сдерживали себя, ожидая сигнала кинуться на врага.

Между тмъ солдаты, проплутавъ нкоторое время по незнанію дороги, наконецъ, добрались до селенія и, полагая, что враги, не подозрвая ничего, мирно спятъ подъ соломенными кровлями, открыли огонь, но, не видя ничего въ темнот, поражали своихъ же, подкравшихся съ другой стороны. Воспользовавшись этимъ смятеніемъ, воины Махди выскочили изъ засады, съ дикимъ ревомъ кинулись на смущенныхъ солдатъ, и черезъ нсколько мгновеній безчеловчной рзни солдаты кинулись въ разсыпную, преслдуемые по пятамъ разъяренными махдистами. Лишь немногіе изъ нихъ спаслись на пароходъ, капитанъ котораго, до смерти испуганный этой катастрофой, немедленно отплылъ прочь

Ликуя собрались побдители вокругъ своего вождя. Почти никто изъ нихъ не палъ въ свалк, лишь самъ Махди получилъ легкую рану, которую ему сейчасъ же перевязалъ ни на шагъ не отстававшій отъ него Абдуллахи, дабы послдователи, которые считали своего пророка неуязвимымъ, не замтили ея.

Несмотря на этотъ успхъ, люди колебались пристать къ пророку, опасаясь наказанія. Оставаться на остров было небезопасно, и потому Махди съ толпой своихъ послдователей двинулся вглубь Кордофана.

На пути къ нему приставали новые приверженцы, но вліятельные купцы и шейхи продолжали колебаться. Между тмъ по небрежности правителей, отряды войскъ, посылаемые въ догонку за уходящей толпой мятежниковъ, терпли пораженіе за пораженіемъ. Эти удачи позволяли приверженцамъ пророка распространять невроятные разсказы о чудесахъ толпы ангеловъ, спускаясь съ неба, прогоняли враговъ, вражескія пули безъ вреда падали у ногъ махдистовъ или возвращались назадъ, поражая преслдователей, святые и самъ пророкъ являлись и бесдовали въ тиши ночей съ Махди, подавая ему совтъ и помощь. Удалившись въ неприступныя горы, Махди разсылалъ во вс стороны гонцовъ, волнуя народъ и призывая его къ священной войн. Зная жадность и религіозный фанатизмъ арабовъ, онъ сулилъ однимъ четыре пятыхъ будущей добычи, другимъ — мученическій внецъ и вчныя радости рая. Но положеніе его было очень опасное. Люди его были плохо вооружены и, уходя съ женами, съ дтьми, со всмъ скарбомъ отъ непріятеля, они терпли голодъ и лишенія.

Правда, къ нему приносили подарки и разныя приношенія, но онъ продолжалъ раздавать ихъ тмъ бднякамъ, которые отовсюду стекались къ нему въ надежд на помощь. Между тмъ на его изнуренный, изголодавшійся отрядъ двигалась шеститысячная армія египтянъ. Армія эта, заране увренная въ побд, шла не соблюдая никакихъ предосторожностей, и вотъ въ одну ночь, когда солдаты залегли спать, даже не укрпивъ своего лагеря, полунагіе, изнуренные болзнями, но доведенные проповдями пророка до бшенства махдисты ворвались въ него.

Трудно изобразить картину дикой сумятицы и рзни, продолжавшейся до утра. Паша, начальникъ отряда и другіе офицеры были полуодтые заколоты на порог палатки. Кругомъ валялись трупы, пронзенные копьями, кровь, дымясь, струилась по земл, въ чащ лса кругомъ раздавались вопли настигаемыхъ жертвъ, и съ одного конца лагеря до другого перекатывались побдные крики махдистовъ, съ торжествомъ грабившихъ и тащившихъ во вс стороны добычу.

Вс дикіе и полудикіе народы приписываютъ удачу помощи сверхъественной силы. Что же подумали полуцивилизованныя племена Судана, когда разнеслась всть, что безвстный нищій, отшельникъ, съ горстью голодныхъ оборванныхъ приверженцевъ одерживалъ одну побду за другой? И такъ, стало быть, онъ въ самомъ дл пророкъ, ожидаемый Махди эль Монтесеръ, и говорилъ истину, внушенную свыше, когда призывалъ правоврныхъ къ возстанію.

Шесть тысячъ скорострльныхъ ружей, пушки, запасы зарядовъ, лошади и верблюды, даже деньги — все было у него теперь въ рукахъ, и какъ одинъ человкъ поднялся весь Кордофанъ. Щедро раздавая направо и налво подарки шейхамъ разныхъ племенъ, Махди привлекалъ ихъ къ себ и чрезъ нихъ распространялъ пламя возстанія все дальше и дальше. Одно племя за другимъ съ женами и дтьми приходили къ нему. Шайки его приверженцевъ, подкрпленные мстными жителями, всюду избивали египетскіе гарнизоны, забирали скопленные въ складахъ оружіе и запасы и избивали всхъ, кто еще оставался вренъ правительству. Кочевыя племена арабовъ, заслышавъ о войн и грабеж, приходили издалека и сливались съ высоко поднявшейся волной мятежа. Прежніе работорговцы, преступники, всякіе разорившіеся люди толпились въ стан Махди, стараясь извлечь какую-нибудь выгоду изъ этихъ событій, и вс эти люди заодно съ полоумными фанатиками и ближайшими друзьями Махди изо всхъ силъ раздували религіозныя чувства толпы, которую только съ помощью этой силы можно было воодушевить на дальнйшую борьбу. А борьба была еще не кончена.

Теперь, когда весь Суданъ былъ объятъ возстаніемъ, египетское правительство поняло всю опасность этого движенія. Но даже опасеніе потерять весь Суданъ не заставило правителей дйствовать обдуманно. Наскоро была собрана армія въ 10.000 человкъ, во глав которой былъ поставленъ англичанинъ Гиксъ-паша съ кучкой европейскихъ офицеровъ. Къ арміи былъ присоединенъ обозъ изъ 6000 верблюдовъ съ запасами боевыхъ снарядовъ и състныхъ припасовъ, такъ какъ предстояло идти по разоренной стран. На свое несчастье Гиксъ-паша выбралъ дорогу, которая шла по лсистой мстности, гд было мало воды и армія его не могла какъ слдуетъ развернуться. Утромъ 4 ноября 1883 г. Гиксъ-паша покинулъ лагерь, гд солдаты его провели ночь, страдая отъ жажды. Войско его выстроилось четвероугольникомъ, помстивъ въ средину весь обозъ и больныхъ, но не прошло оно по густому лсу и мили, какъ было окружено 100.000 арміей махдистовъ, которые прорвали ряды солдатъ, вторглись въ средину колонны и, приведя всхъ и все въ смятеніе, произвели настоящую бойню. Лишь немногіе европейскіе офицеры и часть турецкой конницы, столпившись вокругъ ствола гигантскаго баобаба, храбро защищались отъ напиравшихъ со всхъ сторонъ враговъ. Но что могла сдлать эта кучка! Опьяненные побдой, разъяренные видомъ крови, махдисты или дервиши, словно зври кидались впередъ, и градъ тонкихъ копій съ широкимъ лезвіемъ вносилъ страшное опустошеніе въ ряды сопротивлявшихся, пока не палъ послдній воинъ. Тамъ и сямъ среди порохового дыма виднлись кучки солдатъ, которые, сгрудившись, дорогой цной продавали свою жизнь. Коварные враги предлагали имъ пощаду, но едва лишь они складывали оружіе, какъ жаждавшіе новыхъ убійствъ и новой крови дервиши съ остервенніемъ кидались на безоружныхъ и рубили этихъ ‘неврныхъ собакъ’ безъ пощады. Головы офицеровъ, отдленныя отъ туловищъ, были поднесены въ окровавленныхъ фартукахъ самому Махди. Мало кто спасся изъ этой рзни.

Трудно описать то дикое великолпіе, съ которымъ Махди и его побдоносныя полчища совершили свой тріумфальный въздъ въ Эль-Обеидъ, столицу Кордофана. Всюду, гд онъ проходилъ, люди падали передъ нимъ ницъ, какъ предъ божествомъ. Отъ береговъ Краснаго моря и до границъ Вадаи все подчинилось ему, и вс удивлялись человку, совершившему столько чудесъ.

Послднимъ крупнымъ успхомъ возстанія Махди было взятіе города Хартума, столицы всхъ египетскихъ областей Судана. Этотъ городъ стоитъ при сліяніи Благо и Голубого Нила и, благодаря такому выгодному положенію, служитъ главнымъ складомъ для товаровъ, привозимыхъ сюда изъ Даръ-Фора, Кордофана, Сеннара, Бахръ-Газала и Экваторіальной провинціи. Потому то въ немъ много жителей, значительная часть которыхъ купцы, ведущіе торговлю съ Египтомъ. Здсь же мстопребываніе губернатора и его чиновниковъ, стоятъ войска, и живутъ консулы европейскихъ державъ, обязанныхъ вступаться за интересы европейскихъ служащихъ, путешественниковъ и купцовъ. Словомъ, Хартумъ самый большой и важный городъ на Нил вн Египта.

Когда возстаніе Махди приняло обширные размры, египетское правительство, не зная, что предпринять, ршило вызвать изъ Англіи и назначить главнымъ правителемъ областей Судана Гордона-пашу, англійскаго генерала, который нсколько лтъ до того занималъ эту должность и сумлъ своею храбростью, прямотою и защитой бдной части населенія отъ притсненія чиновниковъ заслужить любовь жителей Судана. Прибытіе Гордона-паши внушило всмъ надежду на лучшее будущее и вдохнуло въ гарнизонъ мужество, которое уже начало колебаться въ виду разныхъ разсказовъ о дервишахъ и ихъ вожд. Городъ былъ плохо укрпленъ, солдатъ и запасовъ было собрано мало, и единственное спасеніе заключалось въ своевременномъ прибытіи подкрпленій. Въ надежд на нихъ многіе жители, и въ томъ числ консулы европейскихъ державъ, остались въ город, ршивъ выдержать осаду. Вскор вдали показались первые ряды дервишей, толпы ихъ прибывали съ каждымъ днемъ, пока плотное кольцо вражескаго войска не облегло со всхъ сторонъ городъ. Гарнизонъ ободряемый Гордономъ-пашей, успшно отбилъ нсколько яростныхъ приступовъ, но дни проходили за днями, припасы подходили къ концу, а помощь не приходила. Въ тщетной надежд толпились жители несчастнаго города ежедневно на берегу Благо Нила, ожидая, что вотъ вотъ мелькнетъ вдали дымокъ приближающихся пароходовъ, раздадутся свистки и запестрютъ на палуб красные мундиры англійскихъ солдатъ. Вскор наступилъ голодъ. со всми его ужасными послдствіями, надежды защитниковъ таяли, а вмст съ этимъ падало мужество гарнизона. Словамъ Гордона уже не врили, въ мрачномъ отчаяніи люди ожидали неизбжную участь и опустили руки. Голодная стража по ночамъ плохо держала караулъ, изнуренные солдаты не чинили поврежденій, причиняемыхъ непріятельскими снарядами, среди нихъ уже начинала подымать голову измна. Наступила зловщая ночь съ 25 на 26 января.

Городъ лежалъ при рк, и стны его подходили къ самому берегу. Въ мсяцы, когда воды Нила вздымались высоко надъ обычнымъ уровнемъ, мсто это было неприступно. Но въ это время года уровень рки падалъ, берега обнажались, и въ городъ было нетрудно проникнуть, обойдя по колно въ вод городскія укрпленія. Къ несчастью защитники города почему-то никакъ не ожидали нападенія съ этой стороны, но враги посл нсколькихъ тщетныхъ попытокъ взять городъ, взобравшись на его стны, вскор замтили это слабое мсто и ршили воспользоваться ошибкой гарнизона.

Во мрак наступающаго утра сильный отрядъ дервишей безъ шума подошелъ къ берегу, вошелъ въ рку и, обогнувъ стны ворвался въ городъ, въ то время какъ остальная часть нападающихъ кинулась на стны съ цлью привлечь на себя вниманіе гарнизона. Эта уловка вполн достигла цли. Увидвъ врага въ тылу, солдаты въ паническомъ страх толпами устремились прочь, открывъ дорогу врагу, другіе бросали оружіе и сдавались, умоляя о пощад. Отборная часть дервишей кинулась во дворецъ, гд жилъ Гордонъ-паша, и гд по распространившимся среди нихъ слухамъ, будто бы были сложены несмтныя сокровища.

Во мгновеніе ока слуги, спавшіе въ переднихъ комнатахъ, были перебиты, и кучка нападавшихъ ворвалась въ покой Гордона-паши. Здсь наверху крутой лстницы ихъ встртилъ Гордонъ и его врный слуга. Говорятъ, что онъ отчаянно сопротивлялся и лишь посл того, какъ отъ руки его пали передніе ряды убійцъ, и вся лстница была залита потоками крови и покрыта трупами, ожесточеннымъ врагамъ удалось мткими ударами копій поразить обоихъ защищавшихся смльчаковъ на смерть. Съ яростнымъ воемъ повлекли они трупъ ненавистнаго англичанина внизъ, и здсь острымъ ножомъ отдлили голову отъ туловища, которую понесли показать Махди и его халифамъ. Обезглавленный трупъ былъ отданъ на растерзаніе фанатиковъ, и цлыя толпы ихъ вонзали въ него свои копья и мечи, пока тло героя не превратилось въ безформенную массу.

Зврства, учиненныя въ город побдителями, не поддаются никакому описанію. Они давали пощаду лишь рабамъ, которыхъ разсчитывали продать. Вс остальные жители были перерзаны, а если кому удалось сохранить жизнь, то лишь благодаря какому-нибудь особо счастливому случаю. Рабы, присоединившись къ врагамъ, указывали имъ, гд скрыты сокровища ихъ господъ и заодно изобртали мучительныя пытки и казни съ цлью выпытать, гд хранятся деньги. Каждый домъ представлялъ арену ужасныхъ сценъ насилія и зврства. Греческій консулъ Леонтиди сдался на честное слово кучк враговъ, приведенныхъ его должниками, но едва онъ положилъ оружіе, какъ былъ изрубленъ въ куски. Австрійскій консулъ былъ заколотъ собственнымъ слугой, трупъ его вытащили на улицу и при кликахъ собравшейся толпы облили спиртомъ и, посыпавъ табакомъ, зажгли. Но участь избжавшихъ рзни была, пожалуй, печальне судьбы убитыхъ. Едва дервиши овладли домами горожанъ, какъ они принялись шарить въ нихъ въ поискахъ за спрятанными сокровищами. Сколько несчастныхъ погибло отъ ужасныхъ пытокъ и истязаній, которыми надялись выжать изъ нихъ тайну! Съ особенной яростью охотились дервиши на свтлокожихъ египтянъ и европейцевъ. Ихъ избивали на улицахъ даже въ послдующіе дни, когда глашатаи Махди уже прокричали на площадяхъ пощаду и миръ несчастному городу.

Ужасне всего было то, что два дня спустя посл взятія Хартума на рк загремли залпы пушекъ: это были два парохода съ англійскимъ отрядомъ, спшившимъ на помощь Гордону. Но было поздно, и имъ не оставалось ничего иного, какъ удалиться, оставивъ городъ, а съ нимъ и весь Суданъ во власти Махди. Впрочемъ Махди вскор умеръ, и санъ его подъ титуломъ халифа занялъ тотъ самый нищій арабъ Абдуллахи, который много лтъ тому назадъ пришелъ къ нему изъ Даръ-Фора на островъ Аббу.

Когда пламя возстанія, поднятое Махди, охватило весь Суданъ, въ немъ жило не мало европейцевъ. Одни изъ нихъ успли во-время ускользнуть въ Египетъ, но нсколько человкъ, путь которымъ оказался отрзанъ, попались въ когти фанатиковъ. Нкоторые изъ нихъ для спасенія жизни принуждены были принять магометанство и съ разными унизительными обрядами признать Махди. Австрійскій офицеръ Златинъ, управлявшій съ титуломъ наши Даръ-Форомъ, посл храбраго сопротивленія долженъ былъ положить оружіе и сдаться на милость побдителей. Въ одежд дервиша, строго выполняя обряды новой вры и тщательно отстраняя отъ себя всякое подозрніе въ сношеніяхъ съ врагами пророка, онъ былъ зачисленъ въ гвардію халифа и проводилъ цлые дни у воротъ его дворца или бжалъ за конемъ деспота во время его торжественныхъ выздовъ. Нердко халифъ бесдовалъ съ нимъ наедин, разсказывая превратности своей жизни, но случалось, что этотъ коварный и подозрительный тиранъ по навту недруговъ ссылалъ его закованнымъ въ темницу, объ ужасахъ которой мы узнаемъ отъ другого узника ея. Такъ прошло семь долгихъ лтъ, пока счастливое бгство не избавило Златина отъ власти тирана. Многимъ другимъ европейцамъ также удалось бжать, какъ ни тщательно стерегли ихъ слуги халифа, но немало ихъ умерло въ цпяхъ или отъ тоски и лишеній. Самое удивительное это то, что нашлись люди, которые изъ корысти или изъ любопытства, въ надежд на свою счастливую звзду, сами отдали себя въ руки враговъ, о лютой вражд которыхъ имъ было хорошо извстно.

Одинъ изъ европейцевъ, проживавшихъ въ Египт, нкто

Въ когтяхъ халифа.

Читайте также: