Арабскія сказки Шехеразады. Съ иллюстраціями.
Полный переводъ съ позднйшаго исправленнаго и дополненнаго англійскаго изданія Л. Шелгуновой.
Типографія Т-ва И. Д. Сытина, Пятницкая улица, свой домъ.
Москва.— 1908.
![[]](https://electronic-library.ru/wp-content/uploads/2023/05/t01-6.jpg)
![[]](https://electronic-library.ru/wp-content/uploads/2023/05/t02-4.jpg)
Находящіяся въ нкоторыхъ мстахъ текста мелкія цифры обозначаютъ ссылки на примчанія, помщенныя въ конц книги.
Вступленіе
ГЛАВА I. Начинается съ первой ночи и кончается въ половин третьей ночи
Купецъ и Шайтанъ
Первый шейкъ и лань
Второй шейкъ и дв черныя собаки
Третій шейкъ и мулъ
ГЛАВА II. Начинается въ половин третьей ночи и кончается посреди девятой
Рыбакъ
Царь Юнанъ и мудрецъ Дубанъ
Мужъ и попугай
Завистливый визирь, царевичъ и вдьма
Продолженіе сказки о цар Юнан и мудрец Дубан
Продолженіе сказки о рыбак
Молодой царь и черные острова
ГЛАВА III. Начинается съ половины девятой ночи и кончается въ половин восемнадцатой
Носильщикъ, три багдадскихъ женщины, три царскихъ нищихъ и т. п.
Первый царственный нищій
Второй царственный нищій
Завистникъ и тотъ, кому онъ завидовалъ
Продолженіе сказки второго царственнаго нищаго
Третій царственный нищій
Продолженіе сказки багдадскихъ женщинъ и т. д.
Первая изъ трехъ багдадскихъ женщинъ
Вторая сестра изъ трехъ багдадскихъ женщинъ
Заключеніе сказки о багдадскихъ женщинахъ
ГЛАВА IV. Начинается въ половин восемнадцатой ночи и кончается въ половин двадцать четвертой
Сказка о трехъ яблокахъ
Нуръ-Эдъ-Динъ и его сынъ и Шемсъ-Эдъ-Динъ и его дочери
ГЛАВА V. Начинается съ половины двадцать четвертой ночи и кончается на половин тридцать второй
Горбунъ
Разсказъ христіанина-маклера
Разсказъ надсмотрщика султана
Разсказъ еврея-врача
Исторія, разсказанная портнымъ
Исторія цырюльника
Разсказъ цырюльника о его первомъ брат
Разсказъ цырюльника о его второмъ брат
Разсказъ цырюльника о третьемъ брат
Разсказъ цырюльника о его четвертомъ брат
ГЛАВА VI. Разсказъ цырюльника о его пятомъ брат
Разсказъ цырюльника о его шестомъ брат
Продолженіе исторіи, разсказанной портнымъ
Продолженіе исторіи горбуна.
ГЛАВА VI. Начинается съ половины тридцать второй ночи и кончается на половин тридцать шестой
Исторія Нуръ-Эдъ-Дина и Энисъ-Эль-Джелисъ
ГЛАВА VII. Начинается въ середин тридцать шестой ночи и кончается въ середин сорокъ четвертой
Исторія Ганема, сына Эюба, по прозванію Раба любви
Исторія раба Кафура
Продолженіе исторіи Ганема, сына Эюба, по прозванію Раба любви
ГЛАВА VIII. Начинается съ половины сто семнадцатой ночи и кончается въ половин сто тридцать седьмой
Исторія Таджъ-Эль-Мулука и султанши Дуніи
Исторія Азиза и Азизехъ
Продолженіе исторіи Таджъ-Эль-Мулука и султанши Дуніи
ГЛАВА IX. Начинается со сто пятьдесятъ третьей ночи и кончается сто шестьдесятъ девятой
Исторія Али, сына Беккара, и Шемсъ-Энъ-Нигара
ГЛАВА X. Начинается со сто семидесятой ночи и кончается въ половин двсти сорокъ девятой.
Исторія царевича Камараль-Земана и царевны Бадуръ
Исторія двухъ царевичей Эль-Амджада и Эль-Асада
Продолженіе исторіи двухъ царевичей Эль-Амджада и Эль-Асада
Продолженіе исторіи двухъ царевичей Эль-Амджада и Эль-Асада
Исторія Неамеха и Ноамъ
Конецъ исторіи Эль-Амджада и Эль-Асада
Примчанія
Во имя преблагого и милостиваго Господа! 1)
Слава Господу, милосердному Дарю, Создателю вселенной, поднявшему небеса безъ столбовъ и, какъ ложе, разсявшему землю 2). Да снизойдетъ благословеніе и миръ на царя апостоловъ, нашего господина и учителя Магомета и его семью, да снизойдутъ на него до дня страшнаго суда долгіе и прочные благословеніе и миръ.
Приступаемъ къ разсказу: жизнь предыдущихъ поколній можетъ служить урокомъ для будущихъ. Замчательныя происшествія, случившіяся съ другимъ, могутъ служить человку предостереженіемъ, а исторія народа прежнихъ временъ и всего, что съ нимъ происходило, можетъ обуздать его. Да будетъ прославлено совершенство того, кто обратилъ исторію прежнихъ поколній въ урокъ послдующимъ. Тмъ же могутъ служить разсказы ‘Тысяча одной ночи’, съ своими романтическими исторіями и сказками.
Говорятъ 3), что въ былыя времена жилъ царь Индіи и Китая, владвшій многими войсками, тлохранителями, служителями и домашней прислугой, у него было два сына: старшій — уже взрослый, а младшій — еще юноша. Оба царевича были прекрасными наздниками, въ особенности старшій, наслдовавшій царство отца и правившій своими подданными съ такой справедливостью, что вс обитатели его царства и все населеніе любили его. Его звали царемъ Шахріаромъ 4), а младшаго брата звали Шахъ-Земаномъ 5), и онъ былъ царемъ Самарканда. Они правили своими государствами и царствовали надъ своими подданными въ теченіе двадцати лтъ благополучно и счастливо. По прошествіи этого времени, старшій царь почувствовалъ сильное желаніе видть своего брата и приказалъ своему визирю 6) отправиться къ нему и привести его,
Посовтовавшись по этому поводу съ визиремъ, онъ тотчасъ же отдалъ приказъ приготовить хорошіе подарки, а именно: лошадей, украшенныхъ золотомъ и драгоцнными камнями, мамелюковъ, красивыхъ двственницъ и дорогихъ тканей 7). Затмъ онъ написалъ брату письмо 8), въ которомъ выразилъ сильное желаніе видть его, и, запечатавъ, передалъ визирю вмст съ вышеупомянутыми подарками, приказавъ своему министру напрячь вс свои силы и, подобравъ полы одежды, постараться вернуться обратно. Визирь, не теряя времени, отвчалъ: ‘Слышу и повинуюсь’ и началъ готовиться къ отъзду: онъ уложилъ свои вещи, перевезъ грузъ и въ теченіе трехъ дней готовъ былъ къ вызду. На четвертый день онъ простился съ царемъ Шахріаромъ и направился по степямъ и пустынямъ. Онъ халъ и ночь и день, и каждый находившійся подъ главенствомъ царя Шахріара царь, черезъ столицу котораго онъ прозжалъ, выходилъ къ нему навстрчу 9) съ богатыми подношеніями и дарами изъ золота и серебра и угощалъ его въ теченіе трехъ дней 10), посл чего на четвертый день онъ въ теченіе цлаго дня сопровождалъ его и затмъ прощался. Такимъ образомъ визирь продолжалъ свой путь, пока не приблизился къ Самарканду, куда онъ послалъ нарочнаго, чтобы предупредить царя Шахъ-Земана о своемъ приближеніи. Нарочный вошелъ въ городъ, спросилъ, какъ пройти во дворецъ, и, войдя къ царю, поцловалъ прахъ у ногъ его 11) и сообщилъ ему о приближеніи визиря его брата, вслдствіе чего Шахъ-Земанъ приказалъ своимъ главнымъ царедворцамъ и сановникамъ своего государства выхать къ нему навстрчу. Они исполнили это приказаніе и, встртивъ визиря, привтствовали его и вплоть до самаго города шли у его стремянъ. Визирь явился самъ къ царю Шахъ-Земану, высказалъ въ вид привтствія молитву о небесной къ нему милости, поцловалъ прахъ у ногъ его и сообщилъ ему о желаніи брата видть его, посл чего онъ передалъ ему письмо. Царь взялъ письмо, прочелъ и понялъ его содержаніе 12) и отвчалъ, высказавъ готовность повиноваться приказанію брата.
— Но,— сказалъ онъ, обращаясь къ визирю,— я не поду, пока не угощу тебя въ продолженіе трехъ дней.
Въ силу этого онъ помстилъ его во дворецъ, достойный его званія, размстилъ отрядъ его по палаткамъ и распорядился всмъ, касающимся ихъ ды и питья, и такимъ образомъ они Прожили три дня. На четвертый день онъ собрался въ путь, приготовилъ свои вещи и собралъ дорогіе подарки, соотвтствующіе достоинству его брата.
Окончивъ эти сборы, онъ послалъ впередъ свои палатки, и верблюдовъ, и муловъ, и прислугу, и тлохранителей, назначилъ визиря правителемъ страны во время своего отсутствія, и выхалъ во владнія брата. Но въ полночь 13) онъ вспомнилъ, что оставилъ во дворц вещь, которую ему надо было взять съ собою, и, вернувшись за нею, онъ засталъ свою жену, спящей на его постели вмст съ рабомъ-негромъ, уснувшимъ рядомъ съ нею. При вид этого у него потемнло въ глазахъ, и онъ проговорилъ про себя: ‘Если такъ поступается въ то время, какъ я не усплъ еще выхать изъ города, то какъ же поведетъ себя эта подлая женщина, когда я буду гостить, у брата?’ Онъ выдернулъ свой мечъ и въ постели же убилъ обоихъ, посл чего тотчасъ же вернулся, отдалъ приказъ къ вызду и направился въ столицу брата.
Шахріаръ, обрадованный встью о его приближеніи, сейчасъ же отправился къ нему навстрчу, привтствовалъ его и съ восторгомъ поздоровался съ нимъ. Онъ приказалъ по этому случаю разукрасить городъ 14) и старался веселымъ разговоромъ занять брата. Но мысли царя Шахъ-Земана были полны воспоминаніемъ о поведеніи его жены, имъ овладла страшная тоска, лицо его поблднло, а тло похудло. Братъ его замтилъ, какая произошла въ немъ перемна, и, думая, что причиною ея можетъ быть отсутствіе изъ дому, воздержался отъ разспросовъ, но по прошествіи нсколькихъ дней онъ, наконецъ, сказалъ ему:
— О, братъ мой, я вижу, что тло. твое худетъ, и лицо твое сдлалось блднымъ.
— О, братъ мой, — отвчалъ онъ,— у меня есть душевное горе. Но онъ не сообщилъ ему о поведеніи жены, чему онъ былъ свидтелемъ.
— Мн хотлось бы, чтобы ты отправился со мною на охоту,— предложилъ ему Шахріаръ,— Можетъ-быть, она развлечетъ тебя.
Но онъ отказался, и Шахріаръ отправился на охоту одинъ.
Во дворц царя нкоторыя окна выходили въ садъ, и въ то время, какъ царскій братъ смотрлъ въ одно изъ нихъ, дверь изъ дворца отворилась, и изъ нея вышло сначала двадцать рабынь, а потомъ двадцать рабовъ-негровъ, вслдъ за ними вышла жена царя, замчательная необыкновенной красотой и граціей 15), и вс они прошли къ фонтану, кругомъ, котораго и расположились. Царская жена затмъ крикнула: ‘О, Месудъ!’ и вслдъ за тмъ къ ней подошелъ черный рабъ и поцловалъ ее, она сдлала то же самое. Точно такъ же длали и другіе рабы и женщины, и вс они забавлялись такимъ образомъ до самаго вечера.Увидавъ это зрлище, ШахъЗеманъ подумалъ:
‘Клянусь Аллахомъ, мое несчастіе мене велико, чмъ это!’
Его тоска и горе нсколько успокоились, и онъ не могъ боле отказываться отъ яствъ и питья.
Когда братъ его вернулся съ охоты, и они поздоровались другъ съ другомъ, царь Шахріаръ замтилъ, что цвтъ лица брата его, Шахъ-Земана, поправился, и онъ пріобрлъ здоровый видъ, и что посл постояннаго воздержанія онъ сталъ сть съ аппетитомъ. Царь очень удивился и сказалъ:
— О, братъ мой! Когда я видлъ тебя въ послдній разъ, лицо твое было блдно, а теперь оно посвжло, скажи мн, что съ тобой?
— Я разскажу теб о причин блдности моего цвта лица,— отвчалъ Шахъ-Земанъ, — но извини меня, если я не сообщу теб, почему свжесть снова вернулась ко мн.
— Прежде всего,— продолжалъ Шахріаръ,— сообщи мн причину твоей блдности и твоей болзненности. Говори же.
— Ну, такъ знай, о, братъ мой,— отвчалъ онъ,— что, когда ты послалъ своего визиря пригласить меня къ себ, я собрался въ дорогу и только что выхалъ изъ города, то вспомнилъ, что забылъ дома тотъ брильянтъ, который я привезъ теб въ подарокъ, вслдствіе этого я вернулся за нимъ во дворецъ и нашелъ жену свою, спящей у меня на постели вмст съ чернымъ рабомъ, я убилъ ихъ обоихъ и похалъ къ теб, но голова моя была постоянно занята мыслями объ этомъ дл, и вотъ почему я былъ такъ блденъ и слабъ: причину же своего выздоровленія, прости меня, я разсказать теб не могу.
Услыхавъ разсказъ брата, царь сказалъ:
— Именемъ Аллаха умоляю тебя сообщить мн причину твоего выздоровленія.
И братъ разсказалъ царю все, что видлъ.
— Я хочу видть это своими собственными глазами,— сказалъ Шахріаръ.
— Въ такомъ случа, — отвчалъ Шахъ-Земанъ,— сдлай видъ, что снова отправляешься на охоту, и спрячься здсь со мною, и ты увидишь, что будетъ, и лично удостовришься во всемъ.
Посл этого Шахріар тотчасъ же далъ знать, что онъ иметъ намреніе поохотиться еще разъ. Войска его вышли изъ города съ палатками, и царь послдовалъ за ними и, отдохнувъ немного въ лагер, сказалъ своей прислуг:
— Не допускайте ко мн никого.
Онъ переодлся и вернулся къ брату во дворецъ и слъ у одного изъ оконъ, выходившихъ въ садъ, и посл того, какъ онъ пробылъ тамъ нкоторое время, женщины и госпожа ихъ вошли въ садъ вмст съ черными рабами и начали то же самое, что разсказывалъ царскій братъ, и продолжали до самой вечерней молитвы.
Когда царь Шахріаръ увидалъ все это, онъ совершенно потерялъ голову и сказалъ своему брату Шахъ-Земану:
— Вставай и пойдемъ, куда глаза глядятъ, и откажемся отъ нашихъ государствъ до тхъ поръ, пока мы не увидимъ, что подобное несчастіе постигло кого-нибудь еще, а не однихъ насъ, если же мы этого не увидимъ, то смерть лучше нашей жизни.
Братъ его согласился на это предложеніе, и они вышли въ маленькую дворцовую дверь и шли постоянно дни и ночи, пока не пришли къ дереву, стоявшему посреди поляны на берегу ручья, неподалеку отъ морского берега. Они напились изъ ручья воды и сли отдохнуть, съ наступленіемъ полнаго дня, солнце точно затуманилось, и передъ ними выросъ черный столбъ, поднимавшійся къ небу и приближавшійся къ Лугу. Пораженные ужасомъ при этомъ зрлищ, они влзли на дерево, къ счастью, невысокое, и стали оттуда смотрть, что изъ этого выйдетъ, и увидали, что это былъ Шайтанъ 16), гигантскаго роста, широкоплечій и огромный, съ сундукомъ на голов.
Онъ спустился на землю и подошелъ къ дереву, на которомъ сидли оба царя. Помстившись около него, онъ открылъ сундукъ, вынулъ изъ него ящикъ поменьше, который тоже открылъ, и изъ этого ящика вышла молодая женщина, миловидная и прекрасная, какъ ясное солнце. Шайтанъ, взглянувъ на нее, сказалъ: ‘О, женщина благороднаго происхожденія, которую я унесъ въ вечеръ ея свадьбы! Мн хочется поспать немного’. И, положивъ голову къ ней на колни, онъ заснулъ.
Красавица подняла тутъ глаза и увидала на дерев двухъ царей, посл чего она тотчасъ же сняла голову Шайтана съ своихъ колнъ и, положивъ ее на землю, встала подъ деревомъ и стала длать царямъ знаки, точно хотла сказать:
— Сходите и не бойтесь этого дьявола.
Они ей отвчали:
— Ради самого Аллаха умоляемъ тебя извинить насъ въ этомъ отношеніи.
— Ради того же самаго прошу васъ спуститься,— сказала она.— Если же вы этого не сдлаете, то я разбужу Шайтана, и онъ предатъ васъ лютой смерти.
Испугавшись такихъ угрозъ, они сошли къ ней, пробыли съ нею, сколько она желала. Затмъ она достала изъ кармана мшечекъ, а изъ мшечка вынула шнурокъ съ нанизанными на немъ девяноста восемью перстнями и спросила ихъ:
— Знаете ли вы, что это такое?
— Нтъ, не знаемъ,— отвчали они.
— Владтели этихъ перстней,— сказала она,— вс были допущены къ бесд со мной, совершенно такой, къ какой вы сейчасъ были допущены, безъ вдома этого глупаго Шайтана, поэтому и вы, братья, дайте мн по кольцу
Они сняли для нея съ своихъ пальцевъ по кольцу, и затмъ она сказала имъ:
— Этотъ Шайтанъ похитилъ меня въ вечеръ моей свадьбы и заперъ меня въ ящикъ, а ящикъ поставилъ въ сундукъ, придлавъ къ нему семь замковъ, и, спрятавъ меня такими. образомъ, поставилъ сундукъ на дно бушующаго моря, подъ плещущія волны, не зная, что если кто-нибудь изъ нашего пола пожелаетъ что-нибудь сдлать, то никому не остановить ее. Въ подтвержденіе этого вотъ что говоритъ одинъ изъ поэтовъ:
Не врь ты женщины лживымъ общаньямъ:
Вдь вся любовь и ненависть у нихъ
Однмъ страстямъ подчинена всегда,
Любовь ихъ неврна, и ихъ одежды
Скрываютъ подъ собою вроломство.
Разсказъ мой про Юсуфа да послужитъ
Теб примромъ и спасетъ тебя
Отъ ихъ искусно скрытаго коварства,
Или теб невдомо, что Иблиссъ,
Изгналъ изъ рая за жену Адама,
А другой поэтъ говоритъ:
Да, женщинамъ опасно запрещать:
Такой запретъ въ нихъ создаетъ влеченье
Какъ разъ къ тому, что запрещаютъ имъ,
И ихъ желанье превращаетъ въ страсть.
Когда мн знать такую страсть придется,
То я, конечно, испытаю то же,
Что испытали до меня другіе.
Достоинъ удивленья тотъ, который
Умлъ спастись отъ женщины стей…
Скажи тому, кто удрученъ несчастьемъ,
Что вдь оно не вчно. Какъ минуетъ
Блаженство, такъ минуетъ и несчастье 17).
Когда цари услыхали отъ нея эти слова, они были поражены сильнйшимъ удивленіемъ, и одинъ сказалъ другому:
— Если даже Шайтанъ подвергнулся еще большему несчастно, чмъ подвергнулись мы, то это можетъ послужить намъ утшеніемъ.
И они тотчасъ же ушли и вернулись въ городъ.
Только что они вернулись во дворецъ, Шахріаръ приказалъ обезглавить свою жену, рабынь и черныхъ рабовъ, и посл этого онъ ввелъ обыкновеніе посл каждой ночи, проведенной съ двственницей, убивать ее., Такимъ-образомъ онъ поступалъ въ продолженіе трехъ лтъ, и народъ заропталъ противъ него и бжалъ съ своими дочерьми: и въ город не осталось ни одной двушки, погодамъ годной для брака18). Въ такомъ, положеніи находились дла, когда царь приказалъ визирю привести ему двушку, согласно его обыкновенію, и визиръ отправился на поиски и ни одной не нашелъ. Онъ вернулся домой въ ярости и досад, боясь, что царь съ нимъ что-нибудь сдлаетъ.
У визиря было дв дочери, старшую изъ которыхъ звали Шехеразадой, а младшую — Дунеазадой. Старшая читала много историческихъ книгъ и жизнеописаній предшествовавшихъ царей и разсказовъ о прошлыхъ поколніяхъ. Говорятъ, будто у нея было собрано до тысячи книгъ по исторіи, разсказывающей о предшествовавшихъ поколніяхъ и царяхъ, и произведенія поэтовъ, и, увидавъ теперь отца, она сказала ему:
— Отчего это ты такъ, измнился и такъ молчаливъ и печаленъ?
Одинъ изъ поэтовъ говоритъ:
Скажи тому, кого гнететъ забота, что заботы не вчны.
Какъ минуетъ счастье, такъ минуетъ и несчастье.
Когда визирь услыхалъ слова дочери, онъ передалъ ей все, что случилось съ нимъ относительно приказанія царя, на что она отвчала ему:
— Клянусь Аллахомъ, о, мой отецъ, выдай меня замужъ за этого царя, или я умру и, слдовательно, послужу выкупомъ за дочь какого-нибудь мусульманина или я останусь жить и избавлю всхъ отъ него.
— ‘Аллахомъ заклинаю тебя, — вскричалъ онъ,— не подвергать себя такой опасности!
Она же сказала:
— Такъ должно быть.
— Въ такомъ случа, — сказалъ онъ,— я боюсь, чтобы съ тобой не случилось того же, что случилось въ разсказ объ осл, о вол и о муж.
— А что это такое, о, мой отецъ?— спросила она.
![[]](https://electronic-library.ru/wp-content/uploads/2023/05/t03-3.jpg)
— Знай, о, дочь моя, — сказалъ визирь, — что жилъ-былъ одинъ ‘ богатый купецъ, имвшій скотъ, жену и дтей, и Господь, имя котораго онъ прославлялъ, даровалъ ему способность понимать языкъ животныхъ и птицъ. Купецъ этотъ жилъ въ деревн, и въ дом у него были оселъ и волъ. Волъ, прійдя въ стойло, гд былъ.привязанъ оселъ, увидалъ, что онъ вымытъ и вычищенъ, а въ ясляхъ у него насыпанъ ячмень и рзаная солома, и оселъ спокойно жевалъ, хозяинъ, обыкновенно вызжалъ на немъ по дламъ и скоро возвращался, и однажды купецъ слышалъ, какъ волъ говорилъ ослу: ‘Теб кормъ пойдетъ впрокъ! Я совсмъ измученъ, а ты только отдыхаешь, шь просянный ячмень, люди прислуживаютъ теб, а хозяинъ лишь изрдка здитъ на теб и возвращается, тогда какъ я постоянно пашу и верчу мельничное колесо’. Оселъ отвчалъ: ‘Когда ты пріидешь въ поле и на шею теб наднутъ ярмо, лягь и не вставай, хотя бы тебя осыпали ударами, или же встань и лягъ во второй разъ, и когда тебя приведутъ обратно и поставятъ передъ тобой бобы, не шь ихъ, какъ будто ты боленъ, не шь и не пей день, или два дня, или три дня, и такимъ образомъ ты отдохнешь отъ тревоги и труда’. Вслдствіе этого, когда работникъ пришелъ задать корма волу, онъ едва коснулся ды, а на слдующій день, когда работникъ пришелъ за нимъ, чтобы свести на пашню, онъ нашелъ его, невидимому, совершенно больнымъ. Такимъ образомъ купецъ сказалъ: ‘Возьми осла и паши на немъ цлый день’. Работникъ такъ и сдлалъ, и, когда оселъ вернулся въ стойло вечеромъ, волъ поблагодарилъ его за сдланное ему одолженіе и за доставленную ему возможность отдохнуть цлый день, но оселъ ничего ему не отвтилъ, такъ какъ серьезно раскаивался. На слдующій день пришедшій пахарь опять взялъ осла и пахалъ на немъ до самаго вечера, и оселъ вернулся со стертой ярмомъ шеей и ослабвшимъ отъ усталости, а волъ, посмотрвъ на него, снова сталъ его благодарить и хвалить. Оселъ вскричалъ: ‘Какъ хорошо мн жилось, и погубилъ я себя, вмшавшись въ чужія дла!’ Затмъ онъ сказалъ волу: ‘Теперь ты знаешь, что я даю хорошіе совты: я слышалъ, какъ хозяинъ нашъ говорилъ работнику, что если волъ не встанетъ, то сведи его къ мяснику, чтобы заколоть, и изъ кожи сдлать хоть нату 19), поэтому я очень за тебя опасаюсь и предупреждаю тебя, да будетъ надъ тобою миръ’. Волъ, услыхавъ это предостереженіе осла, поблагодарилъ его и сказалъ: ‘Завтра я вскочу какъ встрепанный’. Онъ сълъ весь свой кормъ и даже облизалъ ясли. А хозяинъ подслушивалъ ихъ разговоръ.
На слдующее утро купецъ и жена его пошли къ волу въ стойло и сли тамъ. Работникъ пришелъ и повелъ вола, а волъ, увидавъ хозяина, задралъ хвостъ и разными звуками и прыжками показалъ свою готовность служить и скакалъ такъ, что купецъ захохоталъ и отъ хохота опрокинулся назадъ. Жена его съ удивленіемъ спросила: ‘О чемъ ты смешься?’ Онъ отвчалъ: ‘Я смюсь надъ тмъ, что видлъ и слышалъ, но не могу разсказать, а если бы разсказалъ, то умеръ бы’. Она сказала: ‘Ты долженъ разсказать мн о причин твоего смха, если бы даже умеръ отъ этого’.— ‘Я не могу разсказать, — сказалъ онъ: — страхъ передъ смертью не дозволяетъ мн’.— ‘Ты смялся только надо мною’, сказала она и продолжала добиваться и мучить его до тхъ поръ, пока онъ совсмъ не изморился. Такимъ образомъ онъ собралъ своихъ дтей и послалъ за кадіемъ 20) и свидтелями, чтобы написать завщаніе и потомъ, открывъ жен тайну, умереть, такъ какъ онъ очень любилъ ее, тмъ боле, что она была дочерью его дяди и матерью его дтей, и онъ прожилъ съ него до ста двадцати лтъ. Собравъ свою семью и своихъ сосдей, онъ разсказалъ имъ свою исторію и прибавилъ, что долженъ умереть, лишь только откроетъ свою тайну, посл чего каждый изъ присутствующихъ обращался къ ней со словами: ‘Именемъ Аллаха умоляемъ тебя, чтобы ты бросила это дло и не допускала умереть твоего мужа и отца твоихъ дтей’. Но она говорила: ‘Я не могу успокоиться, пока онъ не скажетъ мн, хотя бы отъ этого ему пришлось умереть’. Такимъ образомъ они перестали упрашивать ее, а купецъ оставилъ ихъ и отправился въ сарай, чтобы сдлать омовеніе и затмъ, вернувшись, сообщить тайну и умереть.
У него былъ птухъ и пятьдесятъ куръ, и. была собака, и онъ услыхалъ, какъ собака обратилась къ птуху и съ упрекомъ сказала ему: ‘И ты можешь быть веселъ, когда хозяинъ нашъ готовится къ смерти?’ — ‘Какъ такъ?’ спросилъ птухъ. И собака разсказала ему всю исторію, въ отвтъ на что птухъ вскричалъ: ‘Клянусь Аллахомъ! у нашего хозяина немного ума: у меня пятьдесятъ женъ да я одну утшу, другую побраню, а у него всего одна жена, и онъ не можетъ сладить съ нею. Отчего бы ему не взять нсколько прутьевъ тутоваго дерева и, войдя къ ней въ комнату, хлестать ее до тхъ поръ, пока она или умретъ или раскается? Посл этого она никогда не станетъ приставать къ нему съ разспросами’. Купецъ, услыхавъ этотъ разговоръ собаки съ птухомъ, одумался и ршился побить жену.
— А теперь,— продолжалъ визирь, обращаясь къ своей дочери Шехеразад, — можетъ-быть, мн лучше поступить съ тобой такъ, какъ купецъ поступилъ съ своей женой?
— А что же онъ сдлалъ?— спросила она.
— Онъ срзалъ нсколько прутьевъ тутоваго дерева и спряталъ ихъ въ своей комнат, а затмъ сказалъ жен: ‘Пойдемъ къ теб въ комнату, и я скажу теб тамъ тайну и, пока меня никто не видалъ, умру’. А лишь только она вошла, онъ на ключъ заперъ дверь и билъ ее до тхъ поръ, пока она не лишилась почти чувствъ и не закричала: ‘Я раскаиваюсь’. Она цловала ему руки и ноги и вышла съ нимъ изъ комнаты, и вс присутствующіе и вся семья очень радовались, и они до самой смерти счастливо прожили вмст.
Дочь визиря, выслушавъ разсказъ отца, сказала ему:
— А все-таки надо сдлать по-моему.
Онъ приготовилъ ее и отправился къ царю Шахріару. А она стала учить сестру, сказавъ ей:
— Когда я уйду къ царю, я пошлю звать тебя къ себ, и, когда, ты пріидешь ко мн и выберешь подходящее время, скажи: ‘О, сестра моя, разскажи мн какую-нибудь исторію, чтобы скоротать время’. И я начну разсказывать теб исторію, которая, если угодно Богу, послужитъ средствомъ освобожденія.
Отецъ ея, визирь, повелъ ее къ царю, который, увидавъ ее, обрадовался и сказалъ:
— Такъ ты привелъ мн то, что я желалъ?
— Да,— отвчалъ визирь.
Когда царь познакомился съ ней, она заплакала.
— Что съ тобою?— сказалъ онъ ей.
— О, царь,— отвчала она, — у меня есть младшая сестра., и мн хотлось бы проститься съ нею.
Царь послалъ за нею, и она пришла и, обнявъ сестру, сла на край постели и, выждавъ удобную минуту, сказала:
— Ради Аллаха, о, сестра моя, разскажи намъ какую-нибудь исторію, чтобы скоротать время.
— Охотно,— отвчала Шехеразада, — если добродтельный царь позволитъ мн.
А царь, услыхавъ эти слова и не чувствуя желанія спать, былъ доволенъ возможностью послушать исторію, и такимъ образомъ въ первую ночь изъ тысячи одной ночи Шехеразада начала свои разсказы.
ГЛАВА ПЕРВАЯ,
Начинается съ первой ночи и кончается въ половин третьей ночи,
— Мн разсказывали, о, счастливый царь,— сказала Шехеразада, — что жилъ на свт купецъ, обладавшій крупнымъ богатствомъ. Купецъ этотъ велъ крупную торговлю съ окрестными государствами, и однажды онъ слъ на лошадь и похалъ въ сосднюю страну собирать долги. Истомленный отъ зноя, онъ слъ подъ деревомъ въ саду и, засунувъ руку въ мшокъ у своего сдла, досталъ кусочекъ хлба и финикъ, находившіеся у него между провизіей. Съвъ финикъ, онъ бросилъ косточку, и передъ нимъ тотчасъ же явился огромнаго оста Шайтанъ, который подошелъ къ нему съ поднятымъ огромнымъ мечомъ въ рук и сказалъ:
— Вставай для того, чтобъ я могъ убить тебя, какъ ты убилъ моего сына. ‘
— Какъ я убилъ твоего сына?— спросилъ купецъ.
— Когда ты лъ финикъ, — отвчалъ онъ,— и бросилъ косточку, она попала моему сыну въ грудь и, по опредленію судьбы, онъ тотчасъ же умеръ.
Купецъ, услыхавъ эти слова, вскричалъ:
— Поистин мы принадлежимъ Господу и поистин мы должны вернуться къ Нему! Силой и властью обладаетъ только Всевышній, Великій Господь! Если я убилъ его, то сдлалъ это неумышленно и совершенно не зная этого, и я врю теб, что ты тотчасъ же простишь мн.
— Смерть твоя, — отвчалъ Шайтанъ, — неизбжна, такъ какъ ты убилъ моего сына.— И, говоря такимъ образомъ, онъ схватилъ его, бросилъ на землю и поднялъ руку, чтобъ убить мечомъ.
Тутъ купецъ горько заплакалъ и сказалъ Шайтану:
— Предоставляю судьбу свою Господу, такъ какъ никто не можетъ избжать того, что опредлено Имъ…— И, продолжая свои стованія, онъ повторилъ слдующіе стихи:
За яснымъ днемъ дождливый день — то время,
А въ нашей жизни дв есть половины:
Счастливая и полная страданій.
Скажи тому, кто упрекнетъ тебя
За вс твои несчастья и невзгоды,
Да разв счастье лишь однимъ вельможамъ
Дается Небомъ? Разв ты не видишь,
Что трупы мертвыхъ плаваютъ по морю,
А жемчугъ драгоцнный остается
Сокрытымъ въ глубинахъ морского дна?
Когда рука судьбы насъ поражаетъ,
То всть о томъ несчастій приноситъ
Намъ медленный холодный поцлуй.
На неб счета нтъ, горящимъ звздамъ,
Но только ликъ луны и солнца меркнетъ,
И въ мракъ затменье погружаетъ землю.
Деревьямъ на земл нтъ счету тоже,
Но только въ т каменьями бросаютъ,
Что носятъ на втвяхъ своихъ плоды.
Ты похвалами восхваляешь дни,
Когда тебя рука ласкаетъ счастья,
И не боишься ты несчастныхъ дней,
Которые злой рокъ приноситъ людямъ.
Когда онъ окончилъ читать стихи, Шайтанъ сказалъ ему:
— Не трать словъ попусту, смерть твоя неизбжна.
— Ну, такъ знай, Шайтанъ,— отвчалъ купецъ,— что у меня есть долги, которые надо заплатить, что у меня много имущества, есть дти, жена, есть заклады, и поэтому позволь мн създить домой и отдать всмъ, что слдуетъ, и затмъ я вернусь къ теб, я обязуюсь клятвеннымъ общаніемъ, что вернусь къ теб, и ты сдлаешь со мною, что угодно. Самъ Богъ пустъ будетъ свидтелемъ моихъ словъ.
Шайтанъ принялъ его условіе и отпустилъ его, взявъ общаніе, что по прошествіи года онъ вернется.
Купецъ посл этого вернулся въ свой городъ, сдлалъ все, что считалъ нужнымъ сдлать, заплатилъ каждому, что былъ долженъ, и сообщилъ жен и дтямъ о томъ, что съ нимъ случилось. Услыхавъ это, какъ они, такъ и его родные и женщины заплакали. Онъ назначилъ опекуна надъ дтьми и прожилъ съ своей семьей до конца года. Тогда онъ взялъ подъ мышку саванъ 1), простился съ своими домашними и сосдями, и со всми родными и противъ воли похалъ, а семья его плакала, кричала и стонала.
Онъ халъ, пока не добрался до вышеупомянутаго сада, что было въ первый день Новаго года, и въ то время, какъ онъ сидлъ, оплакивая несчастіе, обрушившееся на него, къ нему подошелъ уже старый шейкъ2), который велъ лань ша цпочк, привязанной къ ше. Шейкъ привтствовалъ купца пожеланіемъ ему долголтія и сказалъ:
— Что за причина, что ‘ты сидишь одинъ въ такомъ мст, зная, что это притонъ Шайтана?
Купецъ разсказалъ ему, что случилась за исторія между нимъ и Шайтаномъ, и о причин его пребыванія здсь. Шейкъ, владтель лани, очень удивился и сказалъ:
— Клянусь Аллахомъ, о, братъ мой, твоя врность велика и исторія твоя удивительна! Если бъ ее могли запомнить, то она послужила бы урокомъ всякому, кто захотлъ бы видть въ ней предостереженіе!
И, опустившись подл него, онъ сказалъ:
— Клянусь Аллахомъ, о, братъ мой! Я не покину этого мста до тхъ поръ, пока не увижу, что выйдетъ у тебя съ Шайтаномъ.
Расположившись подл него, онъ началъ бесдовать. А купецъ почти лишился чувствъ, ег.о охватили страхъ, ужасъ, страшное горе и ужасная тревога. Въ то время, какъ владтель лани сидлъ подл него, вдругъ къ нимъ подошелъ второй шейкъ, съ двумя черными собаками и, поклонившись, спросилъ у нихъ: ‘Зачмъ сидятъ они въ такомъ мст, которое считается притономъ Шайтана’, и они разсказали ему всю исторію съ начала до конца.
И лишь только онъ слъ подл нихъ, какъ подошелъ третій шейкъ съ пгимъ муломъ и задалъ имъ тотъ же вопросъ, на который былъ данъ тотъ же отвтъ.
Вслдъ за этимъ поднялась пыль и закрутилась громаднымъ столбомъ, двигавшимся со стороны пустыни, затмъ пыль разсыпалась, и показался Шайтанъ съ обнаженнымъ мечомъ въ рук и съ глазами, изъ которыхъ сыпались искры. Онъ приблизился къ нимъ и, вытащивъ отъ нихъ купца, сказалъ ему:
— Встань для того, чтобъ я могъ убить тебя, какъ ты убилъ моего сына, живого духа моего сердца.
Купецъ зарыдалъ и заплакалъ, и три шейка точно такъ же выразили свое горе, плача и громко рыдая и стуя. Но первый шейкъ, хозяинъ лани, пришелъ въ себя и, поцловавъ руку Шайтану, сказалъ ему:
— О, ты, Шайтанъ, внецъ царей дьяволовъ! Если я разскажу теб исторію какъ свою, такъ и этой лани, и ты найдешь ее занимательной и даже боле занимательной, чмъ исторія этого купца, то отдай мн право на треть его крови?
— Хорошо,— отвчалъ онъ.— О, шейкъ, если ты разскажешь мн исторію и я найду ее такой, какъ ты говоришь, то отдамъ теб третью часть своего права на его кровь.
— Ну, такъ знай же, о, Шайтанъ,— сказалъ шейкъ,— что эта лань — дочь брата моего отца и одной со мной крови и плоти. Я взялъ ее себ въ жены, когда она была молода3), и прожилъ съ нею около тридцати лтъ, но дтей у насъ не было, и потому я взялъ себ въ наложницы рабыню4), и отъ нея у меня родился мальчикъ, красивый, какъ молодой мсяцъ, съ. прелестными глазами, съ тонки
Прочитали? Поделиться с друзьями:
![[]](https://electronic-library.ru/wp-content/uploads/2023/05/t04-2.jpg)