ТУРГЕНЕВ И ЖИЗДРИНСКИЕ КРЕСТЬЯНЕ (1877 г.)
ТУРГЕНЕВ И ЖИЗДРИНСКИЕ КРЕСТЬЯНЕ (1877 г.)
Весь Ваш
М. Стасюлевич
‘Милостивый государь г-н редактор!
Вашим покорнейшим слугою
Села Мокрого священник Михаил Владимирский.
А. Б. Муратов
Тургенев и жиздринские крестьяне, Тургенев Иван Сергеевич, Год: 1877
Время на прочтение: 2 минут(ы)
Тургеневский сборник. Материалы к полному собранию сочинений и писем И. С. Тургенева
М.-Л., ‘Наука’, 1966
В середине 70-х годов материальное положение Тургенева стало особенно тяжелым. Многоземельное хозяйство, находившееся в руках бесчестного управляющего, было запущено, разграблено и почти не приносило дохода. Тургенев воочию убедился, что ‘управляющий его грабит’. Он вынужден был удалить Кишинского, успевшего присвоить себе ‘больше половины’ имущества хозяина.1 А деньги были очень нужны. В это время уже шел к разорению муж его дочери, Г. Брюэр, Тургенев принужден был беспрестанно ему и ей помогать, на него все более ложилась тягость забот о Полинетте и внуках.
Это и заставило Тургенева почти с радостью согласиться на предложение нового управляющего, Н. А. Щепкина, продать еще одно большое, но малодоходное имение, находившееся в отдаленной от Спасского Калужской губернии.2 ‘Что касается до жиздринского имения, которое сукин сын Кишинский так же ограбил, как и прочие,— писал он Щепкину в октябре 1876 г.,— то я предоставляю совершенно на Ваше благоусмотрение, как его продать и на каких условиях. Мне кажется, что если бы можно было с уверенностью в оплате добыть оттуда 8000 р. сер. безо всяких отсрочек и уверток — то больше и требовать нечего’.3 Покупщики нашлись быстро, и жиздринское имение писателя в начале 1877 г. было продано.
Этот факт, быть может, и не заслуживал бы сколько-нибудь значительного интереса, если бы не возникшая в связи с ним переписка Тургенева с крестьянами.
Узнав о дешевой продаже большого имения, крестьяне близлежащих деревень (Грибовки, Березовки, Малеева, Казакова и Новикова), бывшие до 1861 г. крепостными Тургенева, обратились к Н. А. Щепкину со следующим письмом:
‘Мы имеем большую надобность писать к вам по поводу запроданной вами земли бывшего нашего господина Ивана Сергеевича <Тургенева>, которая окружает наши селения и состоит в Грибовской волости, Жиздринского уезда. Запродажа этой земли учинена вами так тихо, что мы и не слыхали об этом до сего времени. Между тем, купить эту землю нам необходимо, ибо нас стеснили и будут теснить вечно.
‘Поэтому мы просим вас о следующем:
‘1. <...> Так как мы вполне надеемся на великодушие своего помещика, Ивана Сергеевича, которому мы и отцы наши всегда служили исправно и который не захочет обижать нас, то мы просим вас отсрочить совершение купчей с теми покупщиками, которые у вас заторговали эту землю.
‘2. Если вы обязаны уплатою какой-либо неустойки перед ними, то эту плату мы принимает на себя.
‘3. Ту цену, за которую у вас торговали сторонние купцы, готовы заплатить и мы вам, даже и больше, по соглашению с вами и без рассрочки. Все свое готовы заложить, чтобы избавиться от тех притеснений, какие нас ожидают.
‘4. Если вы не можете сами перевершить продажи оной земли в наши руки, то сообщите о нашем желании Ивану Сергеевичу, к которому и мы уже послали письмо через редакцию одной газеты за границу.
‘5. Пришлите нам ответ на это письмо и объясните, можем ли мы иметь с вами переговоры о покупке означенной земли, равно пропишите л ваш адрес.
‘Письмо сие писано от крестьян селений: Новиков, Козаков, Милеева, Грибовки и Березовки.<Приложены пять печатей старост названных селений)'.4
Щепкин переслал это письмо в Париж, прося у Тургенева совета. Тот ответил немедленно письмом от 1 (13) февраля 1877 г.: ‘Сейчас получил я ваше письмо,— писал он управляющему,— с приложенным письмом, адресованным на ваше имя крестьянами Жиздринского имения’. Он готов был отказать купцам, которым уже было дано слово и которые даже внесли задаток,5 и пойти навстречу крестьянам. Ведь Тургенев неоднократно помогал им, в том числе и тем, кто жил близ его жиздринского имения. В 1862 г. писатель подарил крестьянам для школы господский дом в селе Грибовке,6 не отказывал он и желающим купить у него землю: в 1875 г., например, был продан крестьянину Антону Еремееву участок в Жиздринском имении.7 Однако на этот раз острая нужда в деньгах заставила Тургенева заколебаться. В письме к Щепкину писатель выражал твердое желание как можно скорее получить деньги и сомнение в том, что крестьяне смогут быстро осуществить покупку. Он просил известить крестьян, что не может изменить то, ‘что уже вошло в законную силу’, но при этом тут же добавлял, как бы смутно надеясь на возможность иного исхода дела: ‘… если бы Вы нашли, по соображению дела, что предложение крестьян может быть принято с уверенностью, что я от этого не потерплю убытков, то я уполномачиваю Вас поступить, как Вы рассудите за благо’.8
Предвидя соображения и сомнения Тургенева, Щепкин еще до получения его ответа отказал крестьянам. Но те, считая, что тургеневский управляющий не поставит в известность владельца имения об их просьбе, и думая, что Щепкин действует по своей прихоти, стали искать другую возможность известить о своих нуждах Тургенева. По просьбе крестьян пяти деревень, некогда принадлежавших писателю, выступил священник села Мокрого Михаил Владимирский. Его письмо, во многом почти текстуально совпадающее с посланием крестьян Щепкину, было адресовано в редакцию журнала ‘Живописное обозрение’ и оттуда отправлено Стасюлевичу, тот немедленно переслал его Тургеневу, сопроводив краткой запиской:
‘Редакция ‘Жив<описного> об<озрения>‘ переслала это мне с просьбою послать Вам. Теперь пока спешу исполнить эту просьбу, а завтра буду писать Вам.
СПб. 21 февр./5 марта 77′.
Тургенев уже знал от Щепкина об этом письме как о посланном по просьбе крестьян. В нем говорилось:
В издаваемом Вами журнале ‘Живописное обозрение’, в NoNo 7, 8 и 9 за минувший 1876 год, мне с большим удовольствием довелось прочитать биографию уважаемого нашего местного господина Ивана Сергеевича Тургенева, до восьмисот душ крестьян которого состоит в моем приходе. Выходя из той мысли, что Вам, илп по крайней мере Вашему уважаемому сотруднику П. В. Быкову, составителю сказанной биографии, вполне известна личность Ивана Сергеевича, мы полагаем, что Вам должен быть известен и его адрес. Вот почему я принимаю на себя смелость ходатайствовать перед Вами за бедный крестьянский народ — своих любимых прихожан,— вполне надеясь на благородство Вашей души, как человека передового, не способного отвращать лицо от жалкого сословия крестьянского. Эти крестьяне никаким образом не могут найти доступа к самому Ивану Сергеевичу, хотя в нем нуждаются чрезвычайно. Иван Сергеевич поручил продать свою землю в количестве 860 десятин, находящуюся в смежности с землею его крестьян в Жиздринском уезде в Грибовской волости. Покупка этой земли для крестьян Ив. Сергеевича необходима, так как они лишь за небольшую ее часть переплачивают огромную аренду,— она окружает целых 5 крестьянских селений. Между тем главный управляющий Ив. Сергеевича, некто г. Щепкин, коему поручено продать означенную землю, будучи введен в обман двумя-тремя местными здешними прасолами, не продает этой земли крестьянам, а продает ее в частные руки, способные выжимать последний сок несчастного крестьянина. Крестьяне помянутых пяти селений в унынии, тем более что им даже не дается адреса к Ив. Сергеевичу из его конторы, а между тем, насколько мне известно, они готовы заплатить даже более того, сколько предлагают за означенную землю сторонние покупатели, они готовы чуть не себя самих заложить, лишь бы не упустить оной земли. Так она дорога для них, и так надоело им быть постоянно в руках бездушных прасолов, набивающих себе карманы на их потовой труд!
Принимая участие в таком жалком положении своих прихожан и вполне зная благородную душу Ивана Сергеевича, который без сомнения не отверг бы просьбы своих бывших слуг, я решился просить Вас, Милостивый Государь, не можете ли Вы, или Ваш уважаемый сотрудник г. Быков, сообщить обо всем прописанном Ивану Сергеевичу Тургеневу. Объясните ему усердную просьбу целых восьмисот душ его крестьян, чтобы он воспретил г. Щепкину, своему главному поверенному, продавать означенную землю помимо их в частные руки. Если же сие найдете почему-либо для Вас неудобоисполнимым, то не можете ли по крайней мере дать нам адрес Ивана Сергеевича, чем одинаково можете оказать большое благодеяние поистине заслуживающему сего бедному восьмисотенному населению крестьянскому.
Надеясь, что Вы не откажетесь почтить меня ответом Вашим, Милостивый Государь, я прилагаю при сем готовый конверт с адресом к себе и с почтового маркою, в который без сомнения для Вас не составит труда вложить Ваш ответ и подать на почту.
С истинным почтением и уважением к Вам имею честь пребыть
1877 г.
Февр. 12 ч.’9
Тургенев принял во внимание просьбу крестьян. Пересылая Щепкину письмо священника, он еще раз повторил, что если крестьяне заплатят назначенную сумму и отступное покупщику, то он согласится продать землю им.10 Об этом он писал и Стасюлевичу, объясняя суть своих взаимоотношений с жиздринскими крестьянами: ‘У меня в Жиздринском уезде было имение, которое никогда не приносило никакого дохода, а часто я должен был приплачивать за него в казну, п наконец, разверставшись с крестьянами, я остался с 800 дес. свезенного лесу, которые точно так же остались бесплодными — ибо мои крестьяне их не нанимали и не хотели нанимать, э пользовались так, мне это надоело — я продал всю эту землю купцам, которые, находясь на месте, извлекут из нее какую-либо пользу. Теперь крестьяне подняли гвалт! Но что же я мог сделать? Впрочем, я написал уже управляющему, что если крестьяне согласятся заплатить мне столько же, сколько купцы — да отступного купцам — то он может совершить купчую с крестьянами, хотя на верность платежа рассчитывать не приходится’.12
Однако крестьянам не суждено было купить имение. 12 марта 1877 г., когда Тургенев отправил второе письмо Щепкину, жиздринская земля уже была продана. ‘Я предвидел, что дело с жиздринскими крестьянами не могло иметь другого исхода — и так и писал к Вам в письме. Потрудитесь сообщить мне цифру денег, полученных с купцов и внесенных Вами в Орловский банк’,— писал он управляющему 12 (24) марта.13
Таким образом, и на этот раз ловкие купцы, пользуясь тяжелым материальным положением владельца, захватили в свои руки дворянское имение и действительно ‘извлекли из него пользу’. Имение Тургенева сразу же было сдано в аренду крестьянам, а в ведомости Спасской конторы за февраль—май 1877 г. появилась запись: ‘Выдано покупщиком Жиздринского имения денег, полученных с крестьян за землю, отданную на 1877 г. — 108 руб.’.14 Это были деньги, которые приходились на долю Тургенева как собственника имения, в начале 1877 г.
1 Н. Halprine-Kaminsky. Jvan Tourgueneff d’aprè,s sa correspondence avec ses amis. Paris, 1901, стр. 86. — Об этом см. также: Е. Ардов (Апрелева). Из воспоминаний об И. С. Тургеневе. ‘Русские ведомости’, 22 января, No 18, М. Щепкин. Воспоминания. ‘Исторический вестник’, 1898, No 9, стр. 922.
2 См.: Сведения о количестве земли, находящейся во владении г. Ивана Сергеевича Тургенева в 1876 г. ‘Известия АН СССР, отд. литературы и языка’, т. XXIII, вып. 6, 1964, стр. 531.
3 Письма, т. XI, стр. 325.
4 ЦГАЛИ, ф. 509, оп. 1, ед. хр. 138.
5 В ведомости Спасской конторы за конец 1876—начало 1877 г. значится: ‘Запродано Жиздринское имение за 8 тыс., получено в задаток 900’ (Музей Тургенева, инв. No 193).
6 Крестьяне послали за это Тургеневу благодарственный адрес (‘Исторический вестник’, 1897, No 7, стр. 102).
7 Тургенев, Сб. (Бродский), стр. 65.
8 Письмо от 1 (13) февраля 1877 г. Письма, т. XII, кн. 1, No 4199.
9 ИРЛИ, 14.616.XXXVб.17. 302
10 Письмо Щепкину от 28 февраля (12 марта) 1877 г.: Письма, т. XII, кн 1. No 4230.
11 Слова Тургенева вполне соответствуют истине. В ведомости Спасской конторы за февраль—май 1877 г. значится: ‘Еще уплочено за Жиз-дринское имение по окладному листу уездного земского сбора в Калужское казначейство — 96 р. 3 к. Уплочено в Дворянскую опеку за Жиздрин-скую землю и недоимки за 3 года — 104 р. 72 к.’ (Музей Тургенева, инв. No 193).
12 Письмо от 27 февраля (И марта) 1877 г. Письма, т. XII, кн. 1, No 4228.
13 Там же, No 4249.
14 Музей Тургенева, инв. No 193,