Николай Иванович Новиков
Трутень. Лист XXXIV. Декабря 15 дня
Г. издатель!
Слуга ваш Г. П. Р. Т.
ПРИМЕЧАНИЯ
Н. И. НОВИКОВ
СТАТЬИ И ЗАМЕТКИ ИЗ САТИРИЧЕСКОГО ЖУРНАЛА ‘ТРУТЕНЬ’
Трутень. Лист XXXIV. Декабря 15 дня, Новиков Николай Иванович, Год: 1770
Время на прочтение: 6 минут(ы)
Избранные произведения русских мыслителей второй половины XVIII века. Том II
Государственное издательство политической литературы, 1952
Вчерась я, по обыкновению моему, пришел в трактир обедать. За столом сидели мы только четверо, я с моим приятелем и двое агличан, и все разговаривали о чем кто хотел. Агличане — о политических делах, а я с приятелем говорил о городских новостях, а между тем ели. В половину обеда вошли в нашу комнату два человека, один одет так, как обыкновенно городские купцы одеваются, а другой чисто, но однакож приметить было можно, что сей человек из приказного рода31. Купец подошел к трактирщику и спрашивал у него, что он возьмет за обед, чтобы накормить хорошенько восемь человек. Трактирщик спросил у него, кто будет обедать. Приказный служитель, не дав выговорить купцу, сказал: ‘У его милости завтре здесь обедать будет Правосудие. Он вознамерился его потрактовать, понеже дело его имеет быть в скорости предложено к слушанию, того ради и подлежит помянутое Правосудие трактовать весьма богато, а я, г. трактирщик, вас его милости рекомендовал’. Трактирщик сказал, что с других бы он взял и больше, но когда будет у него кушать только Правосудие, то он возьмет по два рубли с человека, опричь напитков. Купец пришел во изумление и спрашивал, сколько же надобно напитков, чтобы Правосудие совершенно употчивать? Трактирщик отвечал, что он наперед этого сказать не может, но что по окончании стола подаст ему самый верный счет. Купец спрашивал после цену вин и больше двух часов торговался, наконец, хотя и воздыхаючи, однакож отдал двадцать рублей в задаток и приказал приготовить хороший обед. Мы приметили, что купец отдавал деньги с великим сожалением, и из того заключили, что он сие делает по нужде. По выходе их трактирщик и мы насчет их посмеялися довольно. Приятель мой и я весьма любопытны были видеть наказанный для Правосудия обед, и мы уговорились прийти туда на другой день. Сегодня в 12 часов пошли мы в тот трактир, мы хотели обедать в одной комнате, но трактирщик нам униженно доносил, что сего ему никак сделать невозможно, но он во удовольствие наше назначил нам побочную комнату, из которой мы все видеть и разговоры званых гостей слышать могли. Купец бедный суетился и бегал, чтобы поскорее все было приготовлено и как возможно получше, но однакож как возможно и подешевле. Как скоро стол был накрыт, то купец вышел на крыльцо и почти целые два часа стоял на часах, ожидая прибытия своих гостей. Мы также ожидали их с нетерпеливостию, ибо мне хотелось узнать, в каком виде придет Правосудие на купецкий обед. Наконец, купец почти без памяти вбежал в назначенную для приему его гостей комнату и спрашивал, все ли готово, гости изволят ехать, и опрометью побежал встречать. Мы оба с приятелем устремили свой взор туда, откуда должно итти Правосудие. Наконец, оно показалось нам, но в каком же виде? — в виде нескольких секретарей и прочих приказных служителей. У сего Правосудия глаза не были завязаны32, они ими смотрели на стол, для них приготовленный, по нескольких обнадеживаниях, что купецкое дело решено будет скоро. Сели они за стол, и я увидел, что Правосудие кушало изрядно. Один из них из поставленной перед него бутылки налил рюмку и только что хотел пить, как почувствовал, что Правосудие тем оскорбляется, когда трактирщик вместо бургонского поставил ординарное вино. Купец, услыша сие, с крайним огорчением переменил ординарное на бургонское и тем удовлетворил Правосудие. После начали пить здоровьи всех гостей шампанским, венгерским и прочими хорошими и дорогими винами, не позабыли тут и скотов Правосудия, их здоровье также пили аглинским пивом. Купец, подавая каждую бутылку, испускал вздох. Наконец, вздумалось им выпить по бокалу, благополучного окончания купецкого дели, и встали из-за стола. Тут начали играть на бильярде а ла-гер33. Правосудие положило было с каждой персоны по нескольку империалов34 своих денег, но случившийся тут приказный крючок тотчас стал тому противоречить и сказал: ‘Понеже35 почтенный сей купец звал обедать на свой кошт, того ради и эта игра должна по Правосудию быть на его кошт’. Между тем купцу шепнул на ухо, что это самое удобное время36. Купец на сие согласился, они начали играть, а между тем почасту пили. Мы, увидя, что Правосудие так хорошо играет, что проиграть никогда не может, и как я страстный охотник до бильярда, то боялся, чтобы и нас не обыграло, и для того из трактира вышел. При выходе нашем приметил я, что Правосудие начинает уже шататься.
Новиков Николай Иванович (1744—1818) — выдающийся просветитель и книгоиздатель XVIII века. Родился в селе Тихвино-Авдотьино, Бронницкого уезда, Московской губернии (ныне Малинского района, Московской области), в семье небогатого помещика. Первоначальное образование получил дома. В конце 1750-х годов учился в дворянской гимназии при Московском университете. В 1762 г. Новиков, переехав в Петербург, поступил на военную службу в Измайловский гвардейский полк, начав службу с солдатского чипа. Здесь с середины 1760-х годов начал он свою литературную и книгоиздательскую деятельность. В 1767—1768 гг. принимал участие в работах Комиссии по составлению проекта нового уложения в качестве секретаря подкомиссии ‘о среднем роде людей’. В 1769—1770 гг. издавал изобличавший крепостнические нравы и порядки сатирический журнал ‘Трутень’, в 1770 г. — журнал ‘Пустомеля’, в 1772—1773 гг.— сатирический журнал ‘Живописец’ и в 1774 г. — журнал ‘Кошелек’.
После Пугачевского восстания Новиков, как и некоторые другие дворянские просветители, примкнул к масонству, однако он не прекратил своей просветительской деятельности. Особенного расцвета достигла его просветительская и книгоиздательская деятельность в десятилетие 1779—1789 гг., в связи с переездом его в Москву и арендованием типографии Московского университета. В 1784 г. им была организована ‘Типографическая компания’ — своего рода акционерное издательское общество, которое создало в Москве одну из наиболее крупных (в 20 печатных станов) в России и вообще в Европе первоклассных в техническом отношении типографий. За время своей деятельности Новиков издал около тысячи книг по самым различным отраслям знания и культуры.
За свою общественную и просветительскую деятельность Новиков неоднократно подвергался преследованиям со стороны царского правительства. В 1792 г. он был арестован и без суда, по указу Екатерины II, заточен на 15 лет в Шлиссельбургскую крепость. Только после смерти императрицы, в ноябре 1796 г., он вышел на свободу.
Одновременно с осуждением Новикова подверглись правительственному разгрому все его издательские предприятия. Огромное количество книг (около 20 тысяч) по приказу Екатерины II было предано огню. На все остальное имущество была наложена строгая опека, то-есть правительственный арест.
Все дальнейшие годы после выхода из крепости Новиков провел безвыездно в своем селе Тихвино-Авдотьино.
Деятельность Новикова имела громадное значение для развития русской науки и культуры и для распространения научных знаний в народе.
Новиков был плодовитым писателем. Его перу принадлежат многочисленные статьи в сатирических журналах и других периодических его изданиях. Он является автором и составителем ряда ценных исторических и историко-литературных трудов, не потерявших своего значения и до сих пор, как, например: ‘Древняя Российская Вивлиофика’, ‘Опыт исторического словаря о российских писателях’ и др.
О ряде произведений Новикова, например об ‘Отрывке путешествия в***И***Т***’,о ‘Письмах к Фалалею’и др., в литературе высказывались и высказываются мнения, что они принадлежат другим авторам: ‘Отрывок путешествия’ приписывается Радищеву, ‘Письма к Фалалею’ — Фонвизину и т. п. Однако предисловие Новикова к 3-му изданию ‘Живописца’ в 1775 г.. дает все же довольно веские основания полагать, что автором этих ярких осуждающих крепостничество статей был он сам. Новиков указывает в предисловии, что он ‘многое переменил, иное исправил, другое выключил и многое прибавил из прежде выданных моих сочинений под другими заглавиями’. (Курсив мой. — Л. С.) Столь значительные редакционные изменения, внесенные Новиковым в напечатанные статьи, не оставляют сомнений в том, что он был если не автором их, то во всяком случае активным соавтором тех своих сотрудников, которыми эти статьи написаны.
В советскую эпоху избранные статьи и заметки из ‘Трутня’ и ‘Живописца’ Новикова были изданы в составе сборника ‘Русские сатирические журналы XVIII века’, М., Учпедгиз, 1940.
Произведения Н. И. Новикова напечатаны также в сборнике ‘Русская проза XVIII века’, т. I, Гослитиздат, 1950. Институт русской литературы (Пушкинский дом) Академии наук СССР выпустил однотомник ‘Сатирические журналы Н. И. Новикова’, изд. Академии наук СССР, М.—Л. 1951.
В 1951 г. Гослитиздатом издан также однотомник: Н. И. Новиков, Избранные сочинения, в которые вошли многие неизвестные его произведения,
Сатирический журнал Н. И. Новикова ‘Трутень’ начал выходить 2 мая 1769 г. и прекратил свое существование 27 апреля 1770 г. Журнал выходил еженедельно в виде тетрадки в несколько страниц. Отсюда и название номеров журнала ‘Листы’ или ‘Листки’. Всего за время издания вышло 53 номера средним тиражом 700—800 экземпляров.
Сатира журнала ‘Трутень’, особенно в 1769 г., имела ярко выраженный антикрепостнический характер. Само название его — ‘Трутень’, то-есть паразит, бездельник, живущий за счет труда других, — и предпосланный к нему эпиграф — ‘Они работают, а вы их труд ядите’ — давали сразу же читателю представление о том, чему преимущественно будет посвящено содержание журнала. Резкая и меткая критика и изобличение Новиковым и его сотрудниками ужасов крепостнического строя, эксплуатации народа, злодеяний дворян-помещиков, их тунеядства и порочности, низкопоклонства перед заграницей сделали чрезвычайно популярным журнал ‘Трутень’ и вызвали одновременно крайнее недовольство Екатерины II и правящих кругов дворянства, что, по видимому, и привело к насильственному прекращению издания журнала в результате цензурного запрета. Имеются сведения, что в ‘Трутне’ кроме Новикова сотрудничали писатели А. А. Аблесимов, В. И. Майков, Ф. А. Эмин, Д. И. Фонвизин и др. Лучшие антикрепостнические статьи из ‘Трутня’ были дважды переизданы Новиковым совместно со статьями из сатирического журнала ‘Живописец’, который выходил в 1772—1773 гг. Эти статьи вошли в 3 и 4-е издания ‘Живописца’ 1775 и 1781 гг. 5-е издание ‘Живописца’ вышло в 1793 г., в то время когда Попиков уже более года находился в заключении. Оно было осуществлено, как установлено, петербургским книгопродавцем Зотовым, вероятно, при содействии единомышленников Новикова. Включенные в настоящий сборник статьи и заметки ‘Трутня’, которые вошли в 3-е и 4-е издания ‘Живописца’, воспроизводятся по 4-му изданию этого журнала. Остальные статьи и заметки печатаются по 2-му изданию ‘Трутня’, за исключением заметки из листа VII от 9 июня 1769 г., которая не вошла во 2-е издание и воспроизводится по 1-му изданию.
Заголовки всех статей и заметок, входящих в настоящий сборник, даны по 2-му изданию ‘Трутня’.
31 Из приказного рода — чиновник.
32 Глаза не были завязаны. — В античной мифологии богиня правосудия Фемида обычно изображалась с завязанными глазами и весами в руках.
33 Играть на бильярде а ла-гер — то-есть упорно состязаться в игре на биллиарде.
34 По нескольку империалов. — Империал — золотая монета в царской России достоинством в 10 рублей.
35 Понеже — ввиду того, так как. Новиков намеренно выделяет это слово курсивом как типичное для канцелярско-приказного жаргона того времени.
36 Удобное время — то-есть это самое удобное время дать судье взятку (под предлогом проигрыша в игре).