Трудные дни интеллигенции
Трудные дни интеллигенции
Трудные дни интеллигенции, Розанов Василий Васильевич, Год: 1908
Время на прочтение: 3 минут(ы)
В. В. Розанов
Старый вопрос об интеллигенции и народе, раньше бывший несколько академичным, последние годы налился соком и кровью. Практической печали не происходило оттого, что интеллигенция наша как бы имеет совсем другую душу, чем какою живет народ, но теперь от этого получаются и практические последствия. Они прежде всего сказываются в том, что интеллигенция, рванувшаяся было так широко, самоуверенно и до известной степени счастливо к ‘преобразованиям’, вдруг завязла в деле, остановилась в полете, как остановились когда-то Колумбовы корабли, попав в часть океана с густыми водорослями. Остановил ее народ, остановила неохота народная, пассивность народная. Это — в массе. Отчаяние остановило и испугало негодование народное, получившее поразительное выражение в памятные красные дни после 17 октября, когда по улицам понесли красные флаги, чуть не официально признанные. События, разыгравшиеся по многим городам, от Томска до Твери и Вологды, пытались объяснить ‘подсказыванием полиции’, но отчего это полиция, которой сто лет никто не слушался и сто лет ее не любила улица, — вдруг в одну неделю стала мила этой улице и она начала повиноваться едва слышному шепоту ее, как грому Юпитера или гласу Господа Бога? Это интеллигентное объяснение, усердно пропагандируемое, было самым печальным самоутешением. Нельзя поверить, чтобы были действительно так глупы люди, повторявшие это, писавшие об этом, кричавшие об этом в гостиных, по клубам, в газетах и всюду. Никогда полиция не может поднять руку народа, — уже потому, что полиция всегда или неприязненна, или индифферентна народу. Интеллигенция стала на очень опасный путь, закрыв глаза на самую грозную опасность, какая перед нею открылась: на то, что она — одна, что народ в массе вовсе не идет за нею. Если бы она не испугалась прямо посмотреть в глаза этой опасности, она пережила бы тяжелые душевные моменты, но зато избегнула бы гораздо тягчайших практических происшествий.
Мы не сторонники и никогда не были сторонниками таких организаций, как Союз русского народа и другие параллельные: им недостает образованного взгляда на положение России — того взгляда, который требует преобразований, требует, чтобы Россия была преобразованною. Это нужно для ее силы, нужно в великом международном соперничестве. Недостаточно кричать о силе России, грозить силою России. Надо ее иметь. Вот, чтобы иметь ее — этому никак не поможет Союз русского народа, ни сто таких союзов. Но одно дело — видеть все недостатки Союза и бессилие его, и совсем другое — понимать и оценивать мотивы того огромного течения, которое несет сюда русских людей. Это-то огромное течение, которое имеет для себя бесчисленные выражения, и остановило или сильнейшим образом задерживает преобразовательное движение России, — и задерживает не только в том смысле и направлении, какое хотели бы сообщить ему наши полулевые и левые партии, но и в настоящем национальном и государственном значении.
‘Речь’ в сегодняшнем нумере поместила две статейки: ‘Апатия ли’ и ‘Гниение’, полные этой преднамеренной или во всяком случае несчастной слепоты. В одной статье она объясняет, что в последние три года в русское сознание вошло слишком много новых ‘понятий’, но восприняты были собственно не ‘понятия’, а только слова, и к чему могли бы подвинуть русскую массу понятия, к тому не могут, видите ли, подвинуть слова. Очевидно, русскому народу надо перевариться от ‘слов’ до ‘понятий’ и довариться до той премудрости, в обладании которой так счастлива ‘Речь’. Тогда все будет исправно, и Россия двинется вперед по программе Винаверов и Набоковых. Оставим газету в этой счастливой уверенности и перейдем к другой статье. В ней она группирует сведения о разных денежных пререканиях и отсутствии ясной отчетности, в чем провинились некоторые управления отделов Союза русского народа, и также утешает себя тем, что Союз неуклонно разлагается. Но ведь управления отделов Союза — это одно, а то, почему к этому Союзу текут такие массы людей, — это совсем другое. Важен не Союз, конечно, а важен, и безмерно важен, сам русский народ, на который пора оглянуться и ‘Речи’, и интеллигенции, о котором пора подумать Винаверам и Набоковым. И тогда они поймут ложный блеск и немощь своих точеных фраз.
Впервые опубликовано: ‘Новое Время’. 1908. 24 июня. N 11625.
Оригинал здесь: http://dugward.ru/library/rozanov/rozanov_trudnye_dni.html.