ТРЕВОЖНЫЯ ВСТИ.
ТРЕВОЖНЫЯ ВСТИ.
Очеркъ Іохани Ахо. Переводъ М. К. Аргамаковой.
‘Живописное Обозрніе’, No 38, 1899
Тревожные вести, Ахо Юхани, Год: 1899
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Далеко, на окраин, у озера Саймаламни, на ферм Сюомеля насталъ тяжелый день. Черныя думы гнздились въ головахъ крестьянъ. Въ глубокомъ молчаніи, не проронивъ ни слова, сидли они у воротъ, уставясь куда-то вдаль. Природа проснулась отъ зимняго сна, а за избой благоухали только-что распустившіяся березки. Все было приготовлено для весенней работы: на пашн у крайней борозды стояла, въ ожиданіи запряженная въ плугъ лошадь, развязанный мшокъ съ зерномъ лежалъ у дверей амбара.
Но мужики не трогались съ мста, а хозяйка забыла свое намреніе съ утра свести корову на выгонъ.
О владльц фермы пришли недобрые слухи: рюссюденскій фермеръ не въ дух, въ день всхъ Святыхъ собирается будто бы отобрать у нихъ арендуемую ферму. Ныншніе обитатели ея могутъ, молъ, убираться куда хотятъ. Слишкомъ ужь долго жилъ Сюомелянинъ на его земл. Можетъ теперь позаботиться о новомъ мст жительства. Никто не могъ уяснить себ причины подобнаго намренія. Все время они жили въ ладахъ съ господской дворней. Аренду платили въ срокъ и добросовстно исполняли свои ежедневныя работы.
— Не мы ли обработали пустырь, воздлали лугъ, распахали пашню, высушили болото? Въ этомъ болот таился источникъ холода, когда я пришелъ сюда съ моимъ отцомъ, и въ нужд и въ невзгодахъ прожили мы здсь первые годы. И вотъ теперь, когда мсто обработано и начинаемъ пожинать плоды трудовъ своихъ, ихъ вырываютъ изъ нашихъ рук. На что тутъ еще надяться? И съ другими арендаторами поступалъ онъ такъ же!— ропталъ старикъ. Но жена его не врила, чтобы встовщики говорили правду.
— Не поврю до тхъ поръ, пока не услышу собственными ушами. Разв не сказалъ старый рюссюденскій фермеръ твоему отцу: ‘Сюомелянинъ, я даю теб берега Саймаламни для обработки. Отправляйся, выжигай пни, строй себ избу и первые десять лтъ обрабатывай землю безъ всякой подати. Если теб за это время посчастливится, приходи ко мн въ усадьбу для выполненія твоихъ обязанностей и плати четвертую часть доходовъ’. Договорившись такъ, они ударили по рукамъ.
— Нынче не т времена. Нынче учись требовать расписку, a этого-то по было сдлано. И если онъ пожелаетъ насъ прогнать, то не помогутъ ни слезы, ни жалобы. Законъ на его сторон, и если захочетъ, ничего намъ не заплатить.
— Толкуйте тамъ! Законы!— возразила она.— Да разв мы не такіе же здсь законные господа, какъ онъ? Разв сталъ бы онъ обрабатывать пустырь? Если бъ насъ не было, какъ, вы думаете, выглядла бы здсь земля? Притонъ для волковъ и медвдей, вотъ что бы здсь было вмсто распаханнаго поля. Какое же онъ найдетъ себ оправданіе, отнявъ у насъ плоды нашихъ трудовъ? Чей потъ: нашъ или его орошалъ эти мста?
— Тотъ, на чьей сторон сила, не станетъ спрашивать объ этомъ.
Но хозяйка продолжала развивать свой взглядъ на вещи.
— Это не что иное, какъ гордость молодого владльца и жадность невстки. Пусть себ важничаютъ! Но я врю старому фермеру и слову его отца.
И съ этими словами она вошла во дворъ, отворила хлвъ и погнала скотъ на выгонъ. Затмъ, вернувшись къ изб и видя, что мужъ и сынъ продолжаютъ сидть съ поникшими головами, сказала:
— Пусть будетъ, что будетъ! Пусть отнимутъ у насъ землю, а вы-то что ничего не длаете? Сидя сложивъ руки и упуская хорошій рабочій день, ничему не поможешь. Идите вы, мужчины, и занимайтесь своимъ дломъ, какъ я занимаюсь своимъ.
Старый Сюомелянинъ очнулся отъ горькихъ думъ и сказалъ сыну:
— Иди, ома, на пашню. Довольно пережили мы тяжелыхъ временъ, когда медвдь нападалъ на стадо, а морозъ уносилъ жатву. Можетъ Господь и измнитъ намренія фермера. Я приду за тобой съ мшкомъ. Будь, что будетъ, сять мы должны, а жатву пусть собираетъ кто хочетъ,
И весь жаркій день проходилъ старикъ по пашн вдоль и поперекъ и вмст съ сыномъ сялъ зерно, какъ они длали до сего дня.