Тьма (Подражание Байрону), Трилунный Дмитрий Юрьевич, Год: 1832
Время на прочтение: 2 минут(ы)
ТРИЛУННЫЙ
(ДМИТРИЙ ЮРЬЕВИЧ СТРУЙСКИЙ, 1806-1856)
ТЬМА
(Подражание Байрону)
Непостижимый, грозный сон!
Души пророческой виденья:
Казалось — светлый небосклон
Облекся в ризу погребенья,
По небу черный шар блуждал:
То было солнце без сиянья,
Померкший месяц трепетал,
И бурь подземных завыванья
Беду пророчили земле,
С печатью смерти на челе
Земля над бездною висела,
И как мертвец охолодела!..
Одно лишь время, как всегда,
Мгновенье каждое считало,
И рокового выжидало:
Земля, огонь, эфир, вода
Срывали тесные границы,
Несносен им тот хладный мир,
Который мрачен, беден, сир,
Напрасно ждал лучей денницы!..
Смирились люди! В сей-то миг
Священный ужас их проник,
Вражда погасла их недаром!..
Нет солнца!.. скрылись небеса!..
Взамен его зажгли леса —
И озарился мир пожаром!
Увидя яркий столп огня,
Со всех сторон жильцы стекались,
Корысть и злобу отженя,
В слезах, как братья, обнимались!..
Но столп огня бледнел, мерцал,
И с треском таял лес дремучий,
И пепел хладный и сыпучий
Обширным саваном лежал:
Лишь кой-где искры трепетали,
И лица робкие людей
Во тьме печально озаряли
Последней жизнию лучей:
И к бледным искрам все теснились,
За них, как за себя, страшились:
Те искры в пепле гробовом,
Чуть теплясь, спорили со тьмою
И безнадежностью земною!..
Во мраке рыскали кругом
Зверей испуганных станицы,
Витали без приюта птицы,
Звериный вой, шипенье змей,
И птичий зык, и вопль людей
Под мрачным небом отвергались!
Надежды не было нигде!..
Земные рушены жилища,
Иссохли воды, сгнила пища,
И голод вынудил к вражде!
И снова люди разделились!
На друга друг, на брата брат,
Как звери дикие летят —
Уста их кровью обагрились,
Но месть их сердца не влекла —
Как пламя жажда их сожгла,
И кровь им воду заменила!
И стонет бедный мир во мгле:
Не отдают добыч земле,
Кто жив — тот мертвецу могила!
В них голод Веру истребил!
Разрыли жадными руками
Святыню грозную могил,
И спорят с наглыми зверями
О бедном оставе костей,
Добыче тленья и червей!..
Но вот молчанье гробовое
Царит над робкою землей:
Уже из всех живых людей
Остались в мире только двое!
И что ж? нигде добычи нет!
Никто в пустыне не живет
И мир безмолвствует, как мертвый.
Вот два последние жильца
Сошлись — и кто-то будет жертвой?
Кто будет гробом мертвеца?
И кто, оставшись сиротою
Под тяжким грузом общих бед,
С тоски и голода умрет?..
Сошлись!.. но громовым ударом
Разделены, упали в прах!
Земля охвачена пожаром,
Пожар и в небе и в морях!
Раздался плеск и хохот ада!
Князь тьмы в волнах огня предстал
И, торжествуя, озирал,
Как вихрем двигалась громада:
Но огнь потух: Вселенной нет:
Земных стихий замолкли битвы:
Но Кто-то вечностью живет!
Там — неприступный, мирный свет,
И благодарные молитвы!
Трилунный
— Впервые: Северные Цветы на 1832 год.
СПб.: В Типографии Департамента Внешней Торговли, 1831.
С. 35-39.