В. В—в.
Тьер, Луи-Адольф, Водовозов Василий Васильевич, Год: 1901
Время на прочтение: 12 минут(ы)
Тьер (Луи-Адольф Thiers) — знаменитый французский политический деятель и историк (1797—1877), сын торговца в Марселе, разорившегося во время революции и сделавшегося ремесленником. Еще в школе Т. обратил на себя внимание редкими способностями, благодаря чему получил дальнейшее воспитание в коллеже в Э на средства общины, окончив курс на юридическом факультете в Э, сделался там адвокатом. В 1820 г. написал на премию, предложенную академией в Э, ‘Eloge de Vauvenargues’, академия признала за его работой выдающиеся литературные заслуги, но отказала в премии ввиду революционных тенденций автора и назначила новый конкурс. На следующий год автором работы на ту же тему, отличавшейся столь же высокими литературными достоинствами, но написанной совершенно в противоположном направлении и потому получившей премию от роялистской академии, оказался тот же Т. В 1821 г. он переехал в Париж, где поселился вместе со своим неразлучным другом Минье (см.). Сначала они оба испытывали крайнюю нужду, но Т. быстро и близко сошелся с либеральным депутатом Манюэлем, потом Лаффитом и начал сотрудничать в ‘Constitutionnel’, где писал как критические статьи по вопросам искусства и литературы, так и статьи политические. В 1822 г. появился сборник его статей о художественной выставке: ‘Le Salon de 1822’. В следующем году он выпустил в свет описание своего путешествия на юг под заглавием ‘Les Pyré,né,es, ou le Midi de la France pendant les mois de novembre et de dé,cembre 1822’ (П., 1823, 3 изд. 1833). Эта книга была проникнута политическими тенденциями и горячо отстаивала принцип свободы торговли против протекционизма. Работы Т. создали успех журналу ‘Constitutionnel’ и доставили автору обеспеченное положение. В то же время Т. работал над своим обширным трудом ‘Histoire de la ré,volution franç,aise depuis 1789 jusqu’au 18 brumaire’ (Пар., 1823—27, первые два тома написаны в сотрудничестве с Феликсом Боденом). Труд этот был первой подробной и вместе с тем научной историей революции (одновременно с ним в 1824 г. появилась история революции Минье, также научная, но гораздо более краткая). В сочинении Т. поражало уменье говорить обо всем тоном специалиста, картины битв и походов свидтельствовали о знакомстве с военным делом, страницы, посвященные финансам, как будто были написаны финансистом. Изящный язык и яркие характеристики главных деятелей революции обеспечивали книге успех в широкой публике. Идея причинности проникала все сочинение, события революции не являлись случайностью или проявлением злой воли революционеров, но вытекали одно из другого с логической необходимостью, Т. упрекали даже в историческом фатализме. Его обвиняли также в поклонении успеху, и действительно, он сочувствует Мирабо, пока Мирабо находится на вершине своего могущества, потом сочувствие его переносится на жирондистов, которых он называет самыми просвещенными и самыми великодушными людьми эпохи — но вместе с тем он утверждает, что они повредили делу революции и свободы и вполне заслужили свою участь. По очереди он сочувствует Дантону, Робеспьеру и, наконец, Наполеону, изменяя первым двум и вполне оправдывая их казнь, как только им изменяет счастье. Успех, по мнению Т., венчает истинные достоинства, а неуспех — почти всегда результат ошибок. 18-е брюмера Т. признает не преступлением, подобно Минье, а необходимостью не только исторической, но и моральной, и видит в нем спасение Франции от угрожавшей ей анархии. Впрочем, есть лица, по отношению к которым антипатия Т. объясняется не только их неудачей: это Бурбоны. Есть также лицо, симпатия к которому проходит через все произведение Т., независимо от удач или неудач: это герцог Шартрский (впоследствии король Людовик-Филипп). ‘История революции’ Т. имела крупное политическое значение. Господствовавшее в обществе отношение к революции было в то время чисто отрицательное. Существовали, конечно, и другие тенденции, но они долго не находили достаточного выражения в литературе. Книга Т. была лучшим для своего времени выражением этих тенденций, она вся дышала сочувствием к делу революции и любовью к свободе. Она имела сразу громадный успех, в течение полустолетия она разошлась более чем в 150 тыс. экз. В следующие ее издания Т. вносил значительные поправки в зависимости от изменения его политических воззрений. Избавляя книгу от некоторых частных недостатков, они лишали ее строгой выдержанности тона и уменьшали то воодушевление к свободе и революции, которое проникало ее первое издание (15 изд. П., 1881, в счет изданий не входят многочисленные дешевые издания, дополнением к книге служит изданный Тьером ‘Atlas de l’histoire de la Ré,volution franç,aise’). В промежуток между разными томами ‘Истории’ Т. успел выпустить книгу ‘Law et son systè,me’ (П., 1826). По окончании истории революции Т. задумал писать всеобщую историю и в видах собирания материалов решил отправиться в кругосветное путешествие. Он уже взял паспорт и купил билет на пароход, когда 5 авг. 1829 г. явился декрет о назначении министерства Полиньяка, этим декретом королевская власть объявляла войну нации. Человек, желавший играть политическую роль, не мог в такое время покидать страну, и Т. остался на родине. Вместе с Минье и Арманом Каррелем он основал в конце 1829 г. газету ‘National’ с строго оппозиционным направлением, 1-го января 1830 г. появилась в этой газете передовая статья, написанная Т., в которой определялась ее программа: верность династии Бурбонов, но при условии строгого соблюдения конституционной хартии 1814 г. Так как правительство Карла Х не обнаруживало ни малейшего желания соблюдать хартию, то уже в феврале 1830 г. газета заявила о возможности кандидатуры герцога Орлеанского на французский трон, за этим последовал процесс и присуждение Т. к значительному штрафу, который был покрыт общественной подпиской. Другая статья Т. носила название ‘Король царствует, но не управляет’ — принцип, скоро принятый сторонниками конституционной монархии как основа конституционного государственного строя. Когда появились июльские ордонансы, Т. составил прокламацию против них, в которой доказывал, что ордонансы нарушают хартию, что, следовательно, во Франции наступило состояние бесправия и этим самым правительство освободило граждан от обязанности повиновения. Он настоял на том, чтобы прокламация появилась с подписями, в числе других подписался и он сам. 26 и 27 июля он был душой всех собраний в отеле Лаффита, 28 июля он скрывался, так как был отдан приказ об его аресте, но 29 июля он был в Париже и раздавал сражающимся на баррикадах составленную им прокламацию, в которой указывал на герцога Орлеанского как на желательного главу государства. После вступления на престол Людовика-Филиппа Т. был назначен членом государственного совета, во время министерства Лаффита (ноябрь 1830 — март 1831) был товарищем министра финансов. В то же время Т. был выбран в палату депутатов. Сперва он явился в ней представителем идей революции 1830 г., требовал защиты Бельгии и всех борющихся за свободу народностей, много говорил о свободе печати. С апреля 1831 г. тон его речей стал заметно меняться. Неожиданно он оказался сторонником консервативного министерства Казимира Перье (1831—1832 гг.), высказался безусловно против присоединения Бельгии к Франции, выступил защитником наследственности звания пэра и сторонником протекционистской системы, вообще противником крутых реформ. Фразы о ‘порядке’ все чаще и чаще стали заменять прежние фразы о ‘свободе’. В своих речах он обнаружил выдающийся ораторский талант и большую эрудицию в финансовых, торговых и общеполитических вопросах. По словам Бальзака, Т. ‘дебютировал на трибуне в качестве революционера, с южной пылкостью он подражал Дантоновскому красноречию и притом очень удачно, но скоро он убедился, что громкие фразы, величественные движения не идут к его тонкому, хриплому, слабому голосу, к его маленькой фигурке и — вероятно, по совету Талейрана — изменил тон своих речей, они стали холоднее, он видимо заботился о точности и ясности выражений и несравненно реже прибегал к пафосу… В его речах стал заметен характер добродушия, веселости, шутливости’. Через несколько месяцев после смерти Казимира Перье Т. вошел в состав так называемого министерства 11 октября (1832 г.), которое в течение 31/2 лет своего существования пережило несколько кризисов, несколько раз переменило своих президентов и заново перераспределило портфели, но в сущности оставалось тем же самым, цвет ему придавали Т. и Гизо, первый — как представитель левого центра, второй — как глава правого центра. Сперва Т. был министром внутренних дел, потом торговли, потом опять внутренних дел. От прежнего радикализма в Т. осталось уже очень мало, изменение его убеждений произошло параллельно с изменением убеждений крупной буржуазии, представителем которой был Т. Министерство и сам Т. в частности подвергались резким нападкам со стороны ‘National’, руководимого теперь Арманом Каррелем, Т. отвечал судебными преследованиями против этого органа, как и против других органов оппозиции. С чрезвычайной суровостью расправлялся Т. с восстаниями, особенно с лионским и парижским (1834). После покушения Фиески на жизнь Людовика-Филиппа Т. поддерживал так называемые сентябрьские законы (1835 г.), стеснявшие свободу печати (увеличением размера залога от газет, угрозой штрафа до 50000 фр. за возбуждение ненависти к правительству и подстрекательство к мятежу, запрещением выражать симпатии к республиканскому режиму и т. д.), вводившие тайную подачу голосов для присяжных заседателей, понижавшие с 8 до 7 число голосов присяжных, достаточных для обвинения, и т. д. Ранее (1834 г.) был проведен закон, требовавший предварительного разрешения на право уличной торговли вразнос газетами и книгами, а также закон против свободы ассоциаций. В качестве министра торговли Т. покровительствовал бирже, при нем особенно развилась во Франции биржевая игра. Он много сделал для улучшения путей сообщения во Франции, в частности для постройки сети железных дорог. Под его влиянием правительство не только не противодействовало возродившемуся культу Наполеона, но покровительствовало ему, делом Т. была постановка на Вандомской колонне статуи Наполеона. Соперничество между Т. и Гизо, имевшее скорее личный характер, чем политический, привело к падению министерства 11 октября и к сформированию министерства Т., в котором он, кроме президентства, взял себе портфель иностранных дел. Министерство продержалось всего 6 месяцев, с 22 февр. по 25 авг. 1836 г., и вышло в отставку вследствие разногласий с королем. В следующие четыре года Т. занимался научными работами и руководил в палате династической оппозицией., участвовал в коалиции 1838—39 г. против министерства Моле. 1 марта 1840 г. Т. составил свой второй кабинет, в котором взял себе портфель иностранных дел, кабинет был однородным и состоял из членов левого центра, главными его членами, кроме самого Т., были Ремюза и Кузен. В палате депутатов его педдерживал Оддилон Барро, в палате пэров Т. заручился поддержкой Брольи. Своего главного соперника Гизо Т. держал вдали, на посту лондонского посла. Управляя этим министерством, Т. говорил в палате: ‘Я сын революции, я родился в ее недрах, в этом заключается моя сила’. В действительности это были лишь одни слова: Т. поставил своей задачей балансировать между разными партиями, по возможности охраняя существующий порядок. ‘Ни к одной партии не отношусь я с предубеждением, — говорил он в своей програмной речи. — Я не верю, чтобы существовала одна партия, преданная порядку, другая — преданная беспорядку. Я верю, что все партии в равной степени желают порядка… Передо мной только добрые граждане’. Министерство Т. сделало попытку провести конверсию государственной ренты, но отступило перед противодействием палаты пэров и короля. Оно дало разрешение на постройку нескольких важных железнодорожных линий с правительственной гарантией, оно поручило принцу Жуанвильскому (сыну короля) перевезти в Париж прах Наполеона. В области иностранной политики оно решило поддержать Мегемета-Али Египетского против Турции и четверного союза (Англии, Пруссии, Австрии и России). Вследствие этого отношения с названными державами настолько обострились, что Т. начал приводить армию и флот на военное положение. В тронной речи, которою должна была открыться осенняя сессия парламента в 1840 г., предполагалось возвестить предстоящий новый набор 300 тыс. новобранцев, возведение укреплений вокруг Парижа и целый ряд других соответственных мер. Король, не сочувствовавший военным замыслам своего министра, отказался произнести эту речь, и министерство подало в отставку, его место заняло министерство Сульта-Гизо (29 октября 1840 г.). Т. был крайне раздражен на короля и в своей речи в палате возложил на него ответственность, вступая таким образом в решительное противоречие со своей конституционной теорией, король никогда не мог простить ему этого и после 1840 г. питал к Т. антипатию. Из проектов, предложенных Т., его преемники усвоили себе только проект укреплений вокруг Парижа. Т. решительно поддерживал его в палате, доказывая, что эти укрепления сделают Париж неприступным для всякого врага, что доставка провианта в осажденный Париж не может быть отрезана и, следовательно, взятие Парижа голодом будет также невозможно, ввиду этого Т. рекомендовал палате ассигновать кредит в 133 млн. Оппозиция подвергала суровой критике стратегические соображения Т. и доказывала, что форты возводятся не против иностранцев, а на случай внутренней войны. На последнее Т. возражал, что правительство, которое осмелилось бы бомбардировать Париж, покрыло бы себя несмываемым позором. Кредиты были ассигнованы, и форты воздвигнуты. Война 1870—1871 гг. доказала ошибочность стратегических соображений Т., а во время усмирения коммуны правительство Т. бомбардировало Париж. В следующие годы Т. явился во главе династической оппозиции против министерства Гизо, тон его речей опять значительно поднялся. Он подвергал резкой критике всю деятельность министерства, которое он упрекал в измене революции, он говорил против иезуитов (2 мая 1845 г.), настаивал на несовместимости звания депутата с государственной службой. Во имя гуманности он протестовал против убийств в Галиции, против бомбардирования Палермо, упрекая правительство в индифферентизме по отношению к Италии, в поддержке Зондербунда. В таком же тоне писал Т. и статьи в ‘Constitutionnel’. Статьи и речи его читались в кафе и на собраниях с таким же восторгом, как в 1830 г. его статьи в ‘National’, он вновь приобрел популярность среди радикальных элементов. Он много путешествовал, в особенности по Германии и Италии, изучая места, отмеченные кампаниями Наполеона I. В 1845 г. появились первые томы его ‘Histoire du Consulat et de l’Empire’, 20-й том которой вышел лишь в 1862 г. (21-й, заключающей в себе указатель, — в 1869 г. Есть позднейшие, дешевые издания в 5 т. К книге издан ‘Atlas de l’histoire du Consulat et de l’Empire’). В научном отношении эта книга, являющаяся прямым продолжением истории революции, стоит выше последней, Т. располагал для нее громадным неопубликованным материалом, заключающимся в различных архивах, в которые он получил доступ во время своего министерства. Тон этой книги несколько иной, чем тон ‘Истории революции’: о ‘порядке’ в ней говорится больше, чем о ‘свободе’. Главным гороем ее является Наполеон, к которому Т. питает настоящее благоговение, хотя и признает ошибочность многих его мер. Вместе с Беранже и Виктором Гюго Т. в своих литературных произведениях немало потрудился для реабилитации Наполеона, которой он способствовал как министр, он подготовлял, сам того не зная, создание Второй империи. Когда министерство Гизо стало наконец немыслимым, Людовик-Филипп, упорствовавший до последней минуты, в ночь на 24 февраля 1848 г. пригласил к себе Т. и поручил ему составить кабинет, который, как он думал, мог спасти монархию. Т. принял предложение и утром 24 февраля напечатал и распространил прокламацию с заголовком: ‘Свобода! Порядок! Единение! Реформа!’. Прокламация не произвела ни малейшего впечатления. В 9 часов утра Т. вернулся во дворец и заявил королю: ‘Ваше Величество! Слишком поздно!’ Действительно, было уже поздно: революция совершилась. Во время выборов в учредит. собрание Т. выступил в Марселе в качестве республиканца, но был забаллотирован. 4 июня 1848 г. он был выбран сразу в четырех департаментах и принял избрание от дпт. Нижней Сены. В собрании Т. занял место в правом центре, что объяснялось изменением не столько его взглядов, сколько характера партий. В первой же речи он заявил о своем присоединении к республике: ‘республика разделяет нас менее всякой другой формы правления’, — сказал он. Во все время существования Второй республики Т. боролся против радикалов и почти по всем вопросам вотировал с консерваторами. В июньские дни 1848 г. он стоял за диктатуру ген. Кавеньяка, написал книгу ‘Du droit de proprié,té,’, направленную против Прудона и социалистов вообще. При выборе президента республики (декабрь 1848 г.) некоторые выдвигали Т., но когда его кандидатура была отклонена, то Т. агитировал за Людовика-Наполеона. В законодательном собрании 1849—51 г. он был одним из вождей монархистов, одинаково враждебных и президенту, и республиканцам, он подал голос за закон о начальном образовании, отдававший школу в руки духовенства, за закон 31 мая (1850 г.), ограничивший всеобщую подачу голосов. 2 декабря 1851 г. Т. был арестован и выслан из Франции, но уже в августе 1852 г. ему было разрешено вернуться на родину, и Наполеон III стал даже приглашать его на придворные балы, называя его ‘нашим национальным историком’. Долго Т. стоял в стороне от политики, оканчивая свой исторический труд, но в 1863 г. он был выбран в законодательный корпус, где явился крупным деятелем оппозиции. Он отстаивал свободу печати, говорил против полицейского произвола правительства, всего чаще выступал он по вопросам иностранной политики, упрекая правительство в непростительных ошибках. Когда Франция допустила разгром Австрии, Т. произнес знаменитую фразу: ‘Не осталось более ошибки, какую не совершило бы правительство’. В 1869 г. Т. был переизбран в законодательный корпус. Даже министерство Оливье не примирило Т. с империей, и он по-прежнему боролся с ней. В янв. 1870 г. выступил против ее торговой политики, отстаивая протекционизм. После падения Наполеона III правительство национальной обороны отправило Т. (13 сент. 1870 г.) к лондонскому, потом флорентийскому, венскому и с.-петербургскому двору с просьбой о заступничестве за Францию. Везде Т. был принят с выражениями самой глубокой симпатии к нему лично и к Франции, но нигде не добился действительной помощи. 8 февраля 1871 г. Т. был избран в национальное собрание в 26 департаментах, это объясняется тем, что почти все партии, кроме бонапартистской, поместили его в свои списки. 17 февраля национальное собрание избрало его громадным большинством голосов ‘главой исполнительной власти’. Через два дня он составил свой кабинет, в котором сам сохранил президентство. В кабинет входили представители различных партий (Жюль Фавр, Пикар, Жюль Симон, Дюфор, Гуляр). В своей речи в национальном собрании Т. убеждал все партии соединиться и действовать заодно, пока не будет заключен окончательный мир и страна не получит возможности высказаться. На почве этой речи состоялось временное перемирие между почти всеми партиями, известное под именем Бордоского договора. Т. заявил себя республиканцем, и хотя он прибавил, что ‘наша республика будет консервативнейшей из республик’, но все-таки республиканцы могли считать его своим, орлеанисты считали его своим ввиду его старых заслуг, легитимисты и бонапартисты видели в нем наименьшее из возможных для них зол. Таким образом, Т. примирил всех и очень искусно сумел пользоваться силами республиканцев для ведения в сущности монархической политики. Он не смещал бонапартистских чиновников, но охотно давал отставку тем немногим чиновникам-республиканцам, которых успело назначить правительство национальной обороны. При его поддержке национальное собрание приняло те меры (требование уплаты по векселям, требование уплаты квартирных денег, закон о назначении городских мэров правительством и т. д.), которые дали ближайший повод к восстанию коммуны. С большой энергией и жестокостью вел Т. борьбу с коммуной, 31 августа 1871 г. национальное собрание избрало Т. президентом Французской Республики сроком на три года. Характер управления остался тот же. Т. сам по-прежнему был не только президентом республики, но и президентом кабинета. Его управление с внешней стороны имело громадный успех. Ему удалось заключить для уплаты военной контрибуции несколько заграничных займов, которые покрывались по подписке в несколько раз, благодаря этому при нем была уплачена значительная часть контрибуции. Через несколько месяцев после окончания войны и усмирения коммуны Франция вновь заняла место в ряду великих держав, пользуясь всеобщим признанием и уважением. Во внутренней политике Т. искусно балансировал между партиями, по-прежнему склоняясь скорее на сторону монархистов и клерикалов. Он противился всеобщей военной повинности, стоял за пятилетнюю службу в войсках, не соглашался на закон о светском и обязательном начальном обучении, отстаивал протекционизм, во все время его управления шли процессы печати. Несколько раз он подавал в отставку, но так как он долго был незаменим ввиду престижа за границей и умел примирять партии, то национальное собрание не принимало его отставки. Долго, однако, такое положение вещей продолжаться не могло. 19 мая 1875 г. в национальном собрании был сделан запрос по поводу произведенных Т. изменений в составе министерства (Т. уволил Жюля Симона, ненавистного клерикалам, и одновременно Гуляра, ненавистного левой), сильную речь против Т. произнес Брольи. Т. защищался лично, но тем не менее принятый правительством простой переход к очередным делам был отвергнут 360 голосами против 344. Т. подал в отставку, и она, может быть неожиданно для него самого, была принята большинством 368 против 338 (23 мая 1873 г.). После этого Т. редко выступал в национальном собрании. В 1876 г. он был избран в палату депутатов. 16 марта 1877 г. он был одним из 363, вотировавших недоверие министерству Брольи. После этого многие ожидали и желали нового его возвышения, но через несколько месяцев он умер от удара. Дело, совершенное Т., громадно, вся история Франции в течение полувека так или иначе связана с его именем: он оставил видный след также в науке. Способность его к труду была удивительная. Немногие умели так, как он, ладить с людьми и примирять разногласия. Несмотря на это, Т. пользовался широкими симпатиями разве только в молодости. В последние годы его жизни он возбуждал ненависть всех радикальных элементов страны и недружелюбное чувство элементов консервативных, как ранее сумел возбудить неприязнь к себе короля Людовика-Филиппа. Во всей его лихорадочной деятельности движущим мотивом, по довольно распространенному мнению, было сильно развитое тщеславие и честолюбие. Виктор Гюго в своих посмертных записках так отзывается о нем: ‘Я всегда испытывал к этому знаменитому государственному человку, выдающемуся оратору, посредственному писателю, к этому узенькому и маленькому сердцу неопределенное чувство отвращения, удивления в презрения’. ‘Наружность Т. (так описывает ее его биограф Ломени) невольно обращала на него общее внимание, маленького роста, с короткой тальей, с огромными очками на небольшом носу, с провинциальным акцентом в голосе, с постоянным подергиванием плеч, вечно размахивающий руками, бесцеремонный в своих приговорах, Т. казался всем большим оригиналом’. Собрание речей Т. вышло в свет в 15 томах (1879—83, с 16-м томом-указателем) под загл. ‘Discours parlementaires’. Кроме названных выше сочинений, он написал ‘La monarchie de 1830’ (П., 1831) и много статей в ‘Revue des deux Mondes’ и других изданиях. Извлечение из его сочинений:. ‘L’oeuvre de T. Extraits par G. Robertet’ (П., без года). См. Laya, ‘Etudes historiques sur la vie privé,e, politique et litté,raire de M. Th.’ (П., 1846, несколько наивный панегирик, ценный по фактам, богатый выдержками из газетных статей самого Т. и о нем), его же, ‘Histoire populaire de M. Th.’ (П., 1872), Richardet, ‘Histoire de la pré,sidence de M. T.’ (П., 1875, Eggenschwiler, ‘T.’s Leben und Werke’ (Берн, 1877), Jules Simon, ‘Le gouvernement de monsieur T.’ (П., 1878), его же, ‘Т., Guizot, Ré,musat’ (П., 1880), Mazade, ‘Monsieur T., cinquante anné,es d’histoire contemporaine’ (П., 1884), P. de Ré,musat, ‘A. T.’ (П., 1889), Zevort, ‘T.’ (П., 1892), его же, ‘La pré,sidence de M. Th.’ (П., 1896).
Источник текста: Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона, т. XXXIV (1901): Трумп — Углеродистый кальций, с. 282—287.