Священный лебедь Капитолия, Гейер Борис Федорович, Год: 1912 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 12 минут(ы)

Скачать в PDF

Скачать в FB2

Кабаретные пьесы Серебряного века

М.: ОГИ, 2018.

Борис Федорович Гейер

СВЯЩЕННЫЙ ЛЕБЕДЬ КАПИТОЛИЯ

История легенды в 2 действиях Б. Гейера, музыка В. Эренберга

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

ЧЕРТ.

ЛИЦИНИЙ.

АКСИЛ.

ДИОМИД.

ПИДИТ.

СЕСТЕРЦИЯ.

ГИЛИЯ.

ЖРЕЦ.

ЧЕРНЫЙ ЛЕБЕДЬ.

1-Й КВЕСТОР.

2-Й КВЕСТОР.

Полицейские, музыканты, певцы, танцовщицы, весталки.

НЕИЗВЕСТНЫЙ ГОСПОДИН (похож на Мефистофеля, украдкой вылезает сбоку): Tc-c-c… Одну минуту внимания. Одну минуточку только. Если вы сейчас не очень заняты и потеря нескольких минут не особенно огорчит вас, — я вас займу маленькой беседой. Тут пойдет пьеса о Черном Капитолийском лебеде, сопровождаемая торжественной музыкой. Благородство, смелость, отвага древних римлян — пример и назидание для нынешнего поколения. Ведь так? Нам нужны примеры геройства и благородства. Прекрасные дамы. Когда ваш друг подарил вам браслет, вы, может быть, подумали: ‘О, как ты похож на Сципиона Африканского…’

Впрочем, пардон… Я знавал одного интеллигента, который говорил, что похож на добродетельного Агриппу.

А? Что? Пардон…

Легенда за легендой дают нам имена, события, поступки, один благороднее другого, одни великодушнее других. А что такое легенда? Как создается легенда? Быть может, вы сами творите легенды?..

Всегда являются такие подробности, как говорится у Гоголя… Пардон, вы, кажется, так смущены, молодой человек? Пожалуйста, не смущайтесь, все на свете легендарно.

Позвольте мне рассказать вам одну легенду. Дело было так. В сыроватый летний вечер… в близком болоте квакали лягушки… очень музыкально квакали… Он сидел с ней. В бок впился сук. Мучила мысль, что в кармане всего два двугривенных, надо было поднести хоть карамели, что левый сапог с дыркой, а носок белый — вдруг заметят. И когда он все-таки робко признался в любви, в этот самый момент его пребольно укусила в спину блоха… Хотелось почесаться, и было неловко… А? Что? Но потом в очень милом рассказе я прочел это так:

Ночь, тихая, светлая, лунная ночь. Соловьиные трели. Шепот.

Аромат сирени. Объятия прекрасных душистых рук и пламенные поцелуи алых губ. Пропала блоха — родился соловей. А? Что? Впрочем, пардон… И вот я, скромный и тихий черт, покорный ваш слуга во всякое время, позволяю себе предложить вам воспользоваться тем временем, пока они будут чинить свои провода, взглянуть на легенду, которую вам обещали показать, в настоящем виде, как было в действительности. Хе-хе… Я покажу вам знаменитого ваятеля Лициния в натуральном виде. Вы будете свидетелями благородства и безумной храбрости…

Хе-хе-хе… Идет? Одна секунда. (Стучит об пол.) Эй, черти… Тащите из ада горшечника Лициния, маляра Диомида и всю остальную компанию воров и мазуриков, и дом, и всю обстановку их тащите. Bonsoir, mesdames et messieurs⁶⁶. (Исчезает.)

Занавес раскрывается.

<АКТ I>

Внутренность бедной лачуги. Прямо широкий вход, через который виден двор. За забором вдали видны здания Рима. Заходит солнце. На полу и на полках стоят несколько грубых фигур Вакха, сатиры, нимфы, бюсты Цезаря и еще несколько фигур. Лициний, пожилой, грязный, толстый, с красным носом и обрюзгшим лицом пьяницы, вертит в руках неуклюжую фигуру из глины, которая должна изображать какого-то младенца. Поет.

ЛИЦИНИЙ (поет)

Без вина житье плохое,

Без вина нам жить нельзя.

Как тут справиться с бедою,

Как бы денег раздобыть?

Именно, как бы раздобыть? А тут, как назло… (Поет.)

Как получишь ты деньжонки,

Двери настежь пред тобой,

И влетит тебе от женки,

Когда явишься домой…

(Говорит.) Вот именно, как еще влетит-то… (Рассматривает фигуру.) Черт знает, что такое вышло… Не то младенец, не то обезьяна… Удивительно не везет в последнее время. Лепишь, лепишь, и никакого толку.

Входит Гилия, девушка лет двадцати. Простое, вульгарное лицо. Одета грязно.

ГИЛИЯ: Сестерция дома?

ЛИЦИНИЙ: А зачем, позвольте вас спросить, богиня красоты, вам нужна моя драгоценная супруга?

ГИЛИЯ: Новость есть…

ЛИЦИНИЙ: Новость? Занятно… Ну-ка расскажи ее лучше мне. Да подойди поближе… я ведь не кусаюсь… Или уж я лучше подойду… (Подходит к ней и хочет обнять.)

ГИЛИЯ: Отстань ты, пьяная морда.

ЛИЦИНИЙ: Уж и пьяная… И рада бы была быть пьяной, да выпить не на что. Ну, Афродиточка, дай поцелую… (Она сильно толкает Лициния.)

ГИЛИЯ: Отвяжись ты, старый горшечник…

ЛИЦИНИЙ: Ишь ты, силища какая. Ну и девка! А я бы тебе за поцелуй какого-нибудь бога подарил. Все равно ни один дурак не покупает. Прямо беда. А? Хочешь бога?

ГИЛИЯ: Куда мне его — твоего бога? Вон у тебя уродов-то сколько, так и хочешь мне навязать.

ЛИЦИНИЙ: И что нынче за народ пошел… То есть ни у него веры, ни у него любви к памяти умерших, т<о> е<сть> ровнехонько ничего. Умрет кто-нибудь, ну, поставь памятник, почти усопшего. Так нет, куда тебе! Похоронил близкого, и прямо в кабак. Пропивай денежки. А я тут с голоду дохни. Не люди, а собаки стали.

ГИЛИЯ: Да и мне несладко живется. Торговля совсем плохо идет. А есть же люди, которым так живется, что и выдумать лучше нельзя.

ЛИЦИНИЙ: Есть мошенники.

ГИЛИЯ: Вот сегодня, например, сенатору Помпилию привезли кур, каких я никогда не видывала. Ростом с индюка. Толстые, жирные, еле ходят. Купцы с севера привезли их ему в подарок.

ЛИЦИНИЙ: Взятку дали?

ГИЛИЯ: Ну конечно. А сенатор и не знает, куда их девать. Птичий двор-то большой, а им нужен специальный курятник, а его нет. Вот куры и бегают по двору. Мальчишки за забором хохочут, потеха…

ЛИЦИНИЙ: По двору, говоришь, бегают?

ГИЛИЯ: Одна курица на улицу удрала. Погнались за ней. Хорошо, что она такая толстая, что бегать не может.

ЛИЦИНИЙ: На улицу, говоришь? Это… это хорошо…

ГИЛИЯ: Что же хорошего?

ЛИЦИНИЙ: Так, помпончик, я это про себя подумал. Если бы мне да такую курицу, да ее продать, да купить сыру, да купить вина, да… Тьфу, даже слюнки потекли… (Сморит на Гилию.) А поцеловать себя так и не дашь? А? Ишь ты, икра у тебя какая. На плохие дела жалуешься, а сама все добреешь да добреешь… Хе-хе… (Обнимает ее и целует.)

ГИЛИЯ: Ах ты, сатир козловый… (Вырывается.)

Входят Диомид и Аксил. Оба бедно одетые и грубоватые.

ДИОМИД: Привет…

АКСИЛ: Да будут с вами боги.

ЛИЦИНИЙ: Мое почтение. Откуда вас принесло?

ДИОМИД: Да вот случайно на площади встретились, да и надумали зайти.

АКСИЛ: Целый день бегал высуня язык, и хоть бы одна собака захотела написать прошение или жалобу. Никто… Можно подумать, что у нас счастливая Аркадия. Ни обиженных, ни притесненных.

ГИЛИЯ: Ну, я пошла. Сестерции скажи, что была, лицинии: Скажу, Венера.

Гилия уходит.

ДИОМИД: Вот и у меня тоже. Нарисовал вывеску над дверью трактира, а мерзавец трактирщик денег не платит…

ЛИЦИНИЙ: Вот собака!.. Значит, пусто?

ДИОМИД: Как на арене цирка перед представлением.

ЛИЦИНИЙ: А я у вас думал перехватить малость.

АКСИЛ: Эге… А мы у тебя.

ЛИЦИНИЙ: Действительно, нашли у кого.

Входит Пидит, говорит хриплым голосом.

ПИДИТ: Привет почтенным гражданам от выгнанного актера…

ЛИЦИНИЙ: Здравствуй. Что стряслось?

ПИДИТ: Выгнали из хора. Голос, видите ли, не подходит. Сижу на мели… Пришел, нет ли у тебя…

ЛИЦИНИЙ: Знаю… знаю… взаймы? Как бы не так…

ПИДИТ: Однако нельзя воздать хвалу богам, что они уж очень к нам милосердны.

ЛИЦИНИЙ (задумавшись): Гм… а знаете… я того… придумал средство, чтобы достать деньги.

АКСИЛ: Знаешь средство…

ДИОМИД: Говори скорей…

ЛИЦИНИЙ: Вы знаете сенатора Помпилия? Вот того, что живет сейчас за углом. Сегодня ему привезли купцы с Севера замечательных кур… Изумительные… И они бегают по двору. Так вот если одну того… говоря попросту, свистнуть…

ДИОМИД: Важно…

АКСИЛь: Это мысль…

ПИДИТ: Сам Зевс говорит его устами…

ЛИЦИНИЙ: Да, продать ее… тут же недалеко есть купец, он не брезгует и краденым… то можно было бы получить и вина, и сыру.

ПИДИТ: Он мыслит, как Сократ.

ЛИЦИНИЙ: Вопрос только, кому из нас идти?

ПИДИТ: Конечно, тебе.

ЛИЦИНИЙ: Почему же мне? Во-первых, меня все знают, во-вторых, я толст, в-третьих…

ПИДИТ: Ну так Аксилу.

АКСИЛ: Ну нет, на такие дела я не мастер…

ПИДИТ: Ну так Диомид, он и ловок, и умен, и парень смышленый.

ДИОМИД: Ты не очень-то зубы заговаривай. Чем других посылать, лучше сам пойди.

ПИДИТ: Почему же именно я?

ЛИЦИНИЙ: Конечно, ты должен идти. Ты и пришел последний, и вообще ты…

ПИДИТ. Ну нет-с, я боюсь…

ДИОМИД: Храбрые римляне ничего не должны бояться…

ЛИЦИНИЙ: Правильно…

ПИДИТ: Не будем пререкаться, бросим жребий. Кому выпадет, тот и пойдет. Вот… Кто вынет пустую, тот и идет.

Тянут жребий. За сценой клокотанье курицы.

ЛИЦИНИЙ: Курица…

ДИОМИД: И правда…

ПИДИТ: Теперь бы ее и следовало…

ЛИЦИНИЙ (смотрит на улицу): Прямо по улице бежит, товарищи, храбро за дело…

ПИДИТ: Один не пойду…

ДИОМИД: Трус…

АКСИЛ: А ты-то сам…

Клокотанье курицы.

ЛИЦИНИЙ: О боги, ведь рядом она. Схватили, и готово… дионид: Ну ладно, иду… Идем, что ли…

Все, кроме Лициния, нехотя идут, прячась друг за друга.

ГИЛИЯ (входит): А мне что будет?

ЛИЦИНИЙ: Ах, черт возьми…

ГИЛИЯ: Я все слышала. Ведь про курицу рассказала-то я…

Приходят Аксил и Диомид.

АКСИЛ : Готово…

ДИОМИД: Пидит пошел продавать.

АКСИЛ: И заорала же, проклятая.

ЛИЦИНИЙ: Не беда… Теперь у нас все есть… И вино, и сыр… (Гилии.) И тебе тоже доля будет. Молчи только.

ГИЛИЯ: Я думаю…

ЛИЦИНИЙ: Хе-хе, помпончик. Видеть тебя не могу, розанчик. Точно из садов цезаря. Пурпурный… (Целует ее.)

Входит Сестерция.

ГИЛИЯ: Отстань ты. Смотри у…

СЕСТЕРЦИЯ: А?.. Это что же? Ах, ты негодяй… Девчонок целовать?.. А ты-то хороша. С чужими мужьями путаться? Да я тебя, я тебе все глаза, я тебя… (Наступает на нее с кулаками.)

ГИЛИЯ: Не кричи, а то лопнешь…

СЕСТЕРЦИЯ: Я лопну? Не угодно ли? Она еще надо мной смеется. А муженек мой стоит, развесил уши, как породистый осел, и глазами хлопает. А вы, бездельники, что рты разинули?

ЛИЦИНИЙ: Ты, мать, того, потише…

СЕСТЕРЦИЯ: Я потише?.. А?.. Видели ли вы, почтенные граждане, такого мужа? А? Нет, это понимаете, я должна потише?.. Он в девчонку влюбился, а я должна потише. Да я тебя в порошок… (Набрасывается на Гилию. Та убегает.)

ГИЛИЯ (в дверях): Ну ладно. Я вам припомню… (Уходит.)

СЕСТЕРЦИЯ: Дрянь… И вы хороши. Тебе, муженек, это так не пройдет.

Входит Пидит с вином и сыром.

ЛИЦИНИЙ: Удалось?

АКСИЛ: Готово?

ПИДИТ: В один момент.

ДИОМИД: Молодчинище.

ЛИЦИНИЙ: И как быстро.

ПИДИТ: Теперь молодчинище… Черти… Мне первая чаша…

СЕСТЕРЦИЯ: Это что же?

ЛИЦИНИЙ: Что? Чем ругаться, радоваться на меня.

СЕСТЕРЦИЯ: Да, ты и правда не так глуп, как кажешься…

ЛИЦИНИЙ: Ха-ха…

Все возлегают на пол и начинают пить и закусывать.

ПИДИТ: И ловко как. Подскочил к забору, а она на нем и сидит. Схватил, голову на сторону свернул, раз, и готово. А купец, мошенник. Только то и дал. Сразу смекнул, откуда птица-то.

АКСИЛ: А ты, поди, припрятал немного?

ПИДИТ: Свинья. Хоть обыщи…

ДИОМИД: И обыскивать нечего. Монету в сандалию спрятал. Знаем вашего брата актера, одно жулье.

ЛИЦИНИЙ: Ух… Натощак вино так в голову и ударило. АКСИЛ: Вот так пир. Недостает только эпиталамы⁶⁷.

ДИОМИД: А верно. Сейчас я сочиню.

ЛИЦИНИЙ: Ты?

ДИОМИД: А почему же нет?

АКСИЛ: А я спою.

ПИДИТ: Ну и потеха…

ДИОМИД (пишет): Слушайте.

Жил-был Лициний,

Лепил из глины,

Ваятель славный,

Чуть ли не главный.

ЛИЦИНИЙ: Ну, ну, здорово…

ДИОМИД: Не мешай.

Пришла пора,

Пришла беда…

Не брал никто

Его труда…

ЛИЦИНИЙ: Совершенно правильно… Дай облобызать тебя, талант.

АКСИЛ: Ну, дальше.

ДИОМИД: Дальше? Ну…

Жил-был Аксил, певец известный…

АКСИЛ: Ха-ха-ха.

ДИОМИД

И Диомид, писец прелестный.

Пидит оратор был чудесный,

Друзья старинные все три…

ПИДИТ: Что верно, то верно… А стихи-то какие…

ДИОМИД: Стойте. На меня сошло вдохновение.

И подвиг все три совершили,

И пир устроили такой,

Что всё лилось на нем рекой.

Открыла нам секрет тот с птицей

Девица, что могла быть жрицей,

И жрец, почти что неземной.

ЛИЦИНИЙ:. Вот ловко… Что ловко, то ловко.

СЕСТЕРЦИЯ: Я тебе покажу ловко.

ЛИЦИНИЙ: Да я про строфы…

СЕСТЕРЦИЯ: Знаю я тебя…

ДИОМИД

И чашу я свою осушу

За славной птицы бывшей душу…

Пусть в назидание потомству

Наш подвиг славный перейдет.

АКСИЛ: Правильно… Воруй, что плохо лежит…

ЛИЦИНИЙ: Молодец…

ПИДИТ: Аксил, пой… Вот же потеха-то…

На дворе шум голосов.

ЛИЦИНИЙ: Это что же за шум?

ПИДИТ: Чего там, пой, Аксил.

На дворе голос Гилии: ‘Вон здесь, я сама своими глазами видела’.

ЛИЦИНИЙ: Караул, она донесла…

Пидит прячется под скамейку. Лициний за жену, Входит Гилия, полицейский и несколько любопытных.

ПОЛИЦЕЙСКИЙ: Здесь живет Лициний?

СЕСТЕРЦИЯ: Здесь.

ПОЛИЦЕЙСКИЙ: Где же он? (Аксилу.) Ты Лициний?

АКСИЛ: Избави меня бог, чтобы я походил на этого мошенника.

ДИОМИД: Вон он, за жену спрятался.

Лициний выходит дрожа.

ПОЛИЦЕЙСКИЙ: Ты Лициний?

ЛИЦИНИЙ: Я.

ПОЛИЦЕЙСКИЙ: Это ты украл курицу у сенатора Помпилия?

ЛИЦИНИЙ: Да разразит меня Зевс Громовержец, если я что-нибудь такое и в мыслях имел.

ГИЛИЯ: Врет. Он мне еще часть обещал.

ЛИЦИНИЙ: Клянусь Меркурием… Я не крал. Есть тут один сорванец, дрянь человек. Пидит, так, может быть, это он, а я…

ПИДИТ (из-под лавки): Этакий мерзавец…

ПОЛИЦЕЙСКИЙ: Ага… (Диомиду.) Так, значит, ты Пидит?

ДИОМИД. Я Пидит? Помилуй и спаси, Юнона, чтобы я знал этого негодяя. Я честный человек, писец, а этот мазурик под лавку забрался.

ПОЛИЦЕЙСКИЙ (Пидиту): Пожалуй-ка сюда. (Пидит вылезает.) Ты украл?

ГИЛИЯ: Украл он, а уговорили они.

ПОЛИЦЕЙСКИЙ: Я вижу, все мошенники. А это что? (Берет у Аксила строфы.) Стихи? Приобщим их к делу, как вещественное доказательство. А теперь марш за мной. Суд разберет, кто вор, а кто мошенник.

ВСЕ: Помилуй, пощади, за что же???

ПОЛИЦЕЙСКИЙ: Марш… Там вам покажут, что правосудие всегда на страже и куриц безнаказанно воровать нельзя. Вперед. (Все идут.)

Занавес.

ЧЕРТ (во фраке, имитирует лекцию старого профессора): Милостивые государыни и милостивые государи…

Сегодня мы присутствуем при новом торжестве точнейшей науки в мире истории. Путем долгих изысканий и упорных трудов комиссии почтеннейших ученых, к числу которых имел честь принадлежать и ваш покорнейший слуга, удалось установить новый, удивительный эпизод из древнеримской эпохи и воспроизвести его с фотографической точностью. Поэт и музыкант пришли на помощь науке, и мы имеем возможность наглядно изобразить до мельчайших подробностей потрясающую драму великого скульптора Лициния, жившего в 48 году по Рождестве Христове… (Осматривает публику и разражается хохотом.) Хе-хе-хе…

В общем — легенда. Смотрите и наслаждайтесь… Верьте, что все это было именно так. А не иначе. Верьте, учитесь и деток учите, пусть вырастут дураками, нам, чертям, на потеху. (Смотрит в щелочку занавеса.) Идут… Attention!⁶⁸ Римляне — значит, бритые. Все бритые. А я, между нами, сам видел бородатых. Франты… танцовщицы… Конечно, все рыжие, губы ярко-пунцовые. А носы… носы… Удивительные… Прямые, римские… Готово… Установились… Прошу… (Уходит.)

Занавес.

АКТ 2

ЛИЦИНИЙ

Нет, нет, совсем не то,

Улыбки нет, нахмурено чело.

Всё в совершенстве, но

Улыбки нет, нахмурено чело.

Я не могу найти нигде ошибки.

Улыбки нет… Попробую еще.

Нет, всё не то.

И ясно мне одно,

Что силы грозные богов

Замешаны здесь сильно.

О боги, к вам мое моленье,

Склоните слух к ничтожному рабу

И взять меня к себе на иждивенье

Не откажите. Вечную хвалу

За это я воздам вам.

Да, вечную хвалу я вам за то воздам.

ГИЛИЯ

Лициний бедный…

ЛИЦИНИЙ

Что слышу я, звучит небесный голос.

ГИЛИЯ

Лициний бедный,

Не кончено твое страданье,

Не кончишь ты свое созданье,

Поверь ты мне.

ЛИЦИНИЙ

О чудное виденье,

Люблю, люблю тебя.

ГИЛИЯ

Весталка я, ах, весталка я.

И безбрачия я обет дала…

ЛИЦИНИЙ

Пылает кровь, и сердце бьется,

Люблю я вновь, люблю я пылко!

ГИЛИЯ

Ах, нельзя, нельзя —

Ах, весталка я (2 раза).

ЛИЦИНИЙ

Мне всё равно, что ты весталка,

Когда цветешь ты, как фиалка,

Да, как фиалка.

ГИЛИЯ

Но лебедь Капитолия

Нам это не простит.

ЛИЦИНИЙ

Нельзя терпеть мне долее,

Вся кровь во мне кипит.

ГИЛИЯ

Но я весталка Гилия,

Мне девство предстоит.

ЛИЦИНИЙ

Но ты свежа, как лилия,

Твой стан меня манит.

ГИЛИЯ

Ах, кончу дни в могиле я,

Твой пыл меня страшит.

ЛИЦИНИЙ

Хочу твоей любви, иль я

Погибну между плит.

ГИЛИЯ

Я тайну страшную тебе открыть должна.

Ужасную, опасную, так слушай же меня…

Улыбку твоей статуе лишь может дать одна

Смерть лебедя.

ЛИЦИНИЙ

Смерть лебедя?

ГИЛИЯ

Всё сказала я, что сказать могла,

А теперь пора, я уйти должна —

Не забудь слова, что сказала я.

Прощай…

(Уходит.)

ЛИЦИНИЙ

Misericordia⁶⁹.

СЕСТЕРЦИЯ (из-за колонны)

Ну подходи же, муж злосчастный.

Припомню я тебе твои признанья,

И понесешь ты наказанье тут…

ЛИЦИНИЙ

Итак, вот в чем секрет,

Улыбка в смерти лебедя…

Пойду — убью — нет, не могу…

Рука дрожит, трясутся ноги,

О, помогите же мне, боги…

(Выход друзей: Пидита, Аксила и Диомида.)

ДРУЗЬЯ

Привет тебе, Лициний наш, привет…

ЛИЦИНИЙ

А мой поклон примите вы в ответ.

ДРУЗЬЯ

Зашли мы посмотреть на новое творенье.

Есть слухи, что всех оно приводит в восхищенье.

Но есть какая-то печаль во взоре…

ЛИЦИНИЙ

Друзья мои, я в страшном горе!!!

ДРУЗЬЯ

Ты в горе, друг, кто смел тебя так огорчать?

Ведь наших рук ему не миновать.

Кто он, скажи, кто он — мы имя знать хотим.

Ведь есть у нас, да, есть у нас, да, есть у нас, да, есть

(2 раза).

ЛИЦИНИЙ

Что ж есть у вас?

ДРУЗЬЯ

Ножи…

ЛИЦИНИЙ

Так слушайте ж, сейчас открою я вам тайну…

ДРУЗЬЯ

Какую тайну?

ЛИЦИНИЙ

Только что сейчас

Сказала мне весталка…

ДРУЗЬЯ

Весталка?

ЛИЦИНИЙ

Улыбку моей статуе лишь может дать

Одна смерть лебедя…

ДРУЗЬЯ

Смерть лебедя?

Так смерть ему, так смерть, так смерть сию минуту…

ПИДИТ

Я — я убью его…

ДИОМИД

Нет, я… Аксил.

Нет, дайте мне, его убью я быстро!!!

ДРУЗЬЯ (по очереди)

Я, я, я, я — я первый предложил.

Нет, я, нет, я, нет, я — я первый предложил…

ЛИЦИНИЙ (перебивая их)

Друзья мои, не ссорьтесь!

Посмотрите! Вот он уже плывет…

ДРУЗЬЯ

Друзья, скорей вперед.

(Марш наступления. Убивают лебедя.)

ЛЕБЕДЬ

Увы, увы и ох —

Вот мой последний вздох…

ДРУЗЬЯ

Лициний, победа, победа… победа…

ЛИЦИНИЙ

Отпразднуем победу с торжеством,

Скорей вина, цветов и фруктов,

Впустить рабынь и танцовщиц,

Позвать рабов и всех певиц,

Вакхический мы пир устроим,

И радость нашу мы утроим.

(Вакханалия.)

ДИОМИД

Друзья, я строфы сочинил.

ПИДИТ

Я их спою, вот кстати арфа.

ХОР

Пидит поет, внимание…

Эпиталаму нам споет Пидит.

ПИДИТ

Пою тебя, Лициний славный,

И вам, герои, свой гимн заздравный,

Эпиталаму я пою (4 раза).

ХОР

Хвала, хвала, о пой, Пидит!

Весь Рим на тебя глядит.

(Пидит повторяет эпиталаму. Вбегает жрец.)

ЖРЕЦ

Безумцы, стойте!

Возможно ль ликовать, когда весь Рим

В волнении. Убит священный лебедь…

(Труба за кулисами.)

ЖРЕЦ

Вот квесторы идут,

Они убийц найдут!

1-Й КВЕСТОР

Что здесь за шум?

ЖРЕЦ

Кружится ум,

Вы, квесторы, нас разберите,

Убийцу лебедя найдите…

КВЕСТОРЫ

Всё разберем мы именем закона,

Рассказывайте, в чем препона?

ПИДИТ

Открою я вам тайну: я, я убил его…

ДИОМИД

Нет, я…

АКСИЛ

Оставьте…

Лебедя своим копьем я поразил.

ЛИЦИНИЙ

Нет, верьте, я всему виной,

Меня на казнь ведите.

ХОР

Смерть, смерть несчастному, смерть, смерть…

КВЕСТОРЫ

Орать законом воспрещаем.

Молчать — всё сами знаем…

2-Й КВЕСТОР

Эх, дальше говорите…

ЛИЦИНИЙ

Меня, меня берите,

Обязан смертью лебедь мне…

СЕСТЕРЦИЯ

Терзает совесть, гнутся ноги,

Что я наделала, о боги…

Нет, не могу, солгала я,

Нет, не могу, солгала я —

Я лебедя убила…

ЛИЦИНИЙ

Нет, я…

1-Й КВЕСТОР

Как поступить по римскому здесь праву?

2-Й КВЕСТОР

По-моему, всех отодрать на славу…

ДИОМИД

Не верите, что я, чтоб доказать вам,

Я смерть в свидетели зову, смотрите.

(Закалывается.)

Мертв я…

ВСЕ

А!

АКСИЛ

Нет, нет, принять от друга я жертвы не могу.

И в доказательство я также смерть зову…

Как храбрый римлянин, как предки,

Как дед Ромер… (Закалывается.)

Я помер…

ВСЕ

А!

ПИДИТ И ЛИЦИНИЙ

Ужель мы сможем жертвы их принять?

Ужель вину свою не сможем доказать…

ЛИЦИНИЙ

Вот нож мой…

ПИДИТ

А вот мой…

(Вместе.)

Так пусть не дрогнут наши руки.

Свободной дланью мы друг друга обоймем

И тихо в вечность отойдем.

(Закалываются.)

Мы умерли вдвоем.

СЕСТЕРЦИЯ

Не верьте,

Они напрасно смерть прияли,

Убийца я!

И в доказательство, что правду я реку,

Себя я тотчас заколю!

ВСЕ

А!

(Затем выход Гилии.)

ГИЛИЯ (медленно выходит)

Ах, Лицинию

Тайну страшную

Рассказала я.

И его друзья

Убили лебедя,

Чтобы статуя

Эта жить могла…

(Вдруг бешено колоратурит и в конце колоратуры падает.)

ХОР

Она сошла с ума.

(Финал: трубы.)

КВЕСТОРЫ

Наш Лебедь смертью вздумал пожелать

Искусству дар невиданный здесь дать…

И чтоб создать приличный ей декорум,

Несемте статую на форум…

(Марш.)

ВСЕ

Несемте статую на форум!

Занавес.

Конец.

⁶⁶ Добрый вечер, дамы и господа (франц.).

⁶⁷ Эпиталама — свадебная песнь восхваления у древних греков и римлян.

⁶⁸ Внимание! (франц.)

⁶⁹ В тексте от руки карандашом на латыни: Милосердие.

ПРИМЕЧАНИЯ

Печатается по авторской машинописной копии: СПбТБ ОРИРК. Фонд ‘Драматическая цензура’. No 52 675. Пьеса была дозволена к постановке с исключениями 10 ноября 1912 г. цензором Н. В. Дризеном, красными чернилами вычеркнута фраза ‘по Рождество Христово’ (С. 12). Премьера ‘Священного лебедя’ состоялась 15 ноября 1912 г. в театре ‘Кривое зеркало’. П. Соляный под псевдонимом Петр Ю. написал весьма сдержанную рецензию (‘Кривое зеркало’ // Театр и искусство. 1912. No48 (25 нояб.). С. 936-937).

Первый вариант этой пьесы назывался ‘Как было, что стало, или Священный черный лебедь Капитолийский. Историческая трагедия из римской жизни III столетия до Р. X. в 2 действиях’ и подписан псевдонимом Б. Ф. Гейера — Б. Гремин. Текст был менее удачен, местами излишне растянут, особенно громоздким был финал. (См. Авторская машинописная копия: СПбТБ ОРИРК. Фонд ‘Драматическая цензура’. No40476. Дозволение цензора Н. В. Дризена датировано 20 декабря 1911 г.) Следов постановки этого варианта пьесы на сцене найти не удалось. Видимо, к доработке пьесы Б. Гейер обратился по рекомендации руководителей ‘Кривого зеркала’, которые впоследствии пьесу приняли к постановке.

Борис Федорович Гейер

СВЯЩЕННЫЙ ЛЕБЕДЬ КАПИТОЛИЯ

<АКТ I>

АКТ 2

ПРИМЕЧАНИЯ

Читайте также: