СВЕТЛАЯ ГОЛОВА
* * *
* * *
КОММЕНТАРИИ
Светлая голова, Аверченко Аркадий Тимофеевич, Год: 1920
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Аверченко А.Т. Собрание сочинений: В 14 т. Т. 11. Салат из булавок
М.: Изд-во ‘Дмитрий Сечин’, 2015.
… Вся коллегия Совнархоза слушала оратора с затаенным дыханием. А он бросал слушателям слова острые, как кинжалы, и жгучие, как раскаленный уголь:
— Товарищи! Не закрывайте глаза на то, что происходит! Мы дошли до края… Если население столицы получает по восьмушке хлеба, по аршину материи на человека, если температура квартир не превышает 3-4 градусов ниже нуля— то куда же идти дальше? Я вас спрашиваю: где же выход? Голод и замерзание, агония и смерть!
— Отправимся к Ленину, — предложил кто-то. — Он умный человек — пусть укажет выход!
— Верно, пойдем! — зашумело собрание. — Сделаем ему краткий доклад — пусть что-нибудь придумает.
Ленин выслушал представителей Совнархоза вежливо, внимательно, входя во все детали.
Выслушав, кивнул головой:
— Теперь будьте добры, товарищи, резюмировать ваше заявление.
— Да что ж там резюмировать! Население не может питаться одной восьмушкой фунта хлеба, не может одеваться аршином материи, не может жить в температуре 3-х градусов ниже нуля.
Ленин глубоко задумался.
— Хорошо! — тряхнул он, наконец головой. — Полтора фунта хлеба на человека достаточно?
— Вполне!
— Отныне население будет получать по полтора фунта!
— Из каких источников?!
— Очень просто: надо отправить все весовые гири в палату мер и весов — для переливки. Действительно — спрашивается — на кой черт фунтовая гиря такая тяжелая? Ведь ею собаку можно убить. Разве можно? Что ей собака сделала плохого? Пусть гиря будет фунтовая — я не спорю — но не надо чтобы она была такая тяжелая! Ведь это все условность, товарищи! У нас будет свой, советский фунт — и тогда, пожалуйста! Хоть два фунта на человека, хоть три. Мало три фунта? Снова перельем гири. Пять получайте! Ешьте, жирейте — мне не жалко. Покормите едока так недельки три новыми пятью фунтами, потом взвесьте его этими же гирями — да ведь он пудов восемь будет весить! Это дядя Костя Варламов будет по весу! А сколько свободного чугуна останется после переливки! Ведь из него можно пушек наделать да и палить в тех, кто будет рыло воротить от моей реформы! Видите, как все стройно выходит!
— Пожалуй, — согласился Совнархоз. — А как же быть с температурой? Ведь мерзнет народ.
— Опять-таки, товарищи, отрешимся от условностей. Почему ему кажется холодно? Потому что ртуть в термометре показывает 4 градуса ниже нуля. Значит, если бы ртуть показывала 15 градусов выше нуля — он был бы спокоен и доволен? Так? Так устроим ему это! Подольем ему ртути в термометр! И много ли там пойдет! Ведь ртутная трубка тоненькая, как волосок. Может быть, на весь красный Питер и десяти фунтов ртути будет предовольно. Да еще ежели моими красными фунтами взвешивать! Я ему, каналье, столько ртути наведу, что его в жар бросит!
— Допустим, — задумчиво сказали члены Совнархоза, — но что касательно аршина материи, то тут ни гирями, ни ртутью не поможешь.
— Совершенно верно! И вы сами в этом виноваты. Скажите, пожалуйста, — какой это дурак выдумал такой длинный аршин? Ведь ему конца нет. Шутка ли: целых шестнадцать вершков. Обрадовались, идиоты. Мы аршин укоротим до двух вершков, а вершки тоже укоротим и сделаем их тридцать два! Вот это подарок народу, а? То был аршин 16 вершков, а то — 32!.. Я что… Я для народа, для пролетариата ничего не жалею. А тот кусок железной палки, что останется свободным от прежнего аршина, — тоже не пропадет: кто будет критиковать эту реформу, по шее его остатком. По позвонкам его! Видите, как все стройно, как систематизировано.
— А как же после всех этих реформ бороться со смертностью?
— Как? Да никак. Смертности не будет. Скажем, съел человек мои полтора фунта хлеба, запутался в мои восемь аршин материи, взглянул на мой градусник и — притих. День лежит, два лежит, молчит — не шевелится. Жильцы сейчас — к участковому доктору: ‘Доктор, что с ним?? Неужели умер?’. — ‘Ничего не умер. Простая летаргия’. — ‘А, может, похоронить его?’. — ‘Ничего подобного. Нет такого закона, чтобы летаргического человека хоронить. Пусть себе лежит’. Видите, как просто?
— Послушайте… товарищ Ленин… А вдруг он начнет разлагаться?
— В такой-то температуре? При 15 градусах тепла на моем градуснике? Да этим летаргическим человеком ворота подпирать можно, а вы говорите — разлагаться! Его не уколупнешь!
Спускались с лестницы очарованные.
— Ну, и мозги же! — крикнул один.
— Да… — задумчиво согласился другой. — Много бы я дал, чтобы посмотреть, какого они цвета?
Впервые: Юг России, 1920,28 октября (10 ноября), No 169
(364) . Печатается впервые по тексту газеты.
Последний фельетон Аверченко, опубликованный в России. Через два дня, 30 октября (12 ноября) 1920 г., выйдет последний номер газеты ‘Юг России’ (No 171 (366).
Это дядя Костя Варламов будет по весу! — Варламов Константин Александрович (1848-1915) — русский актер, заслуженный артист Императорских театров. Имел тучную фигуру.