В. Я. Брюсов
В. Я. Брюсов
Стихотворная техника Пушкина*
Стихотворная техника Пушкина*
— 1 —
— 1 —
— 2 —
— 2 —
Стихотворная техника Пушкина, Брюсов Валерий Яковлевич, Год: 1915
Время на прочтение: 34 минут(ы)
В развитии стихотворной техники Пушкина можно различить три основных периода. Первый обнимает ‘лицейские стихотворения’ и стихи, написанные до ссылки 1820 года. Он характеризуется, особенно вначале, разнообразием метров, но и сравнительной небрежностью стиха: ритма, инструментовки и рифм. Второй период занимает приблизительно все десятилетие 20-х годов. В это время Пушкин окончательно вырабатывает тот стих, который мы теперь называем пушкинским. Однако для этого периода, особенно для его первой половины, характерны некоторое однообразие метров и ритмов и педантическая строгость, с какой Пушкин соблюдает поставленные им себе правила. Во вторую половину этого периода метры и ритмы становятся разнообразнее, стих свободнее. Полное развитие ритма и широкое разнообразие поэтических форм осуществляется Пушкиным в третьем периоде, приходящемся на последние годы его жизни. Таким образом, правильнее всего рассматривать развитие стихотворной техники Пушкина на пяти ступенях: первый период распадается на две ступени, 1812-1815 и 1816 — 1819 года, второй период — также на две ступени, 1820 — 1824 и 1825 — 1830 года, и третий период, 1831 — 1836 года, образует последнюю, высшую, пятую ступень. Разумеется, точных граней между этими периодами и ступенями провести невозможно. Переход от одних приемов творчества к другим совершался у Пушкина постепенно, и в конце каждого периода уже встречаются стихи, написанные техникой периода следующего.
______________________
* Предлагаемая статья лишь намечает вопросы изучения стихотворной техники Пушкина. При почти полном отсутствии всяких предварительных исследований и статистических подсчетов, всестороннее рассмотрение стиха Пушкина еще невозможно. Наиболее ценными разысканиями в данной области остаются: статья Ф.Е. Корша ‘Разбор вопроса о подлинности окончания ‘Русалки’ (СПб., 1893) и книга Андрея Белого ‘Символизм’ (М., 1910), к которым мы и отсылаем читателей за некоторыми подробностями. Что касается технических терминов, встречающихся в нашей статье, то, в случае надобности, объяснение их читатели найдут в книге Н.Н. Шульговского ‘Теория и практика поэтического творчества’ (СПб., 1914). Нам остается добавить, что наши примеры взяты преимущественно из лирики Пушкина, в которой наиболее ярко выразились ритмические особенности его стиха.
______________________
Ранние стихи Пушкина (1812 — 1815 гг.) написаны самыми разнообразными размерами. Юный поэт не сразу остановился на 4-стопном ямбе, как излюбленной форме стиха. Из 58 стихотворений, которые дошли до нас от этих лет, только 17 написаны сплошь 4-стопным ямбом, т.е. менее 30%. В самом начале лицейского периода Пушкин как бы намеренно пробует различные поэтические формы, выбирая среди них ту, которая наиболее отвечала бы его вкусу. В это время Пушкин решительное предпочтение перед 4-стопным ямбом отдает ямбу 3-стопному и хорею, а ‘торжественные’ послания неизменно пишет или александрийским стихом, или сочетанием 6-стопного ямба с более короткими строчками.. Во всем этом сказалось, конечно, влияние прямых учителей Пушкина в поэзии: Батюшкова и Жуковского, охотно пользовавшихся 3-стопным ямбом в своих посланиях, французских эротических лириков, любивших короткие размеры, и русских поэтов XVIII века, разработавших александрийский стих.
В общем, в ранних стихотворениях Пушкина (1812 — 1815 гг.) мы находим почти все основные размеры русского стиха (отсутствует анапест), в том числе:
Ямбы — 2-стопные (‘Роза’, в начале 1816 года тем же размером написано ‘Пробуждение’), 3-стопные (‘К сестре’, ‘Городок’, ‘К Дельвигу’. ‘Батюшкову’, ‘К Пущину’, ‘К Галичу’ и др., в начале 1816 года тем же размером написаны картины ‘Фавн и пастушка’ и ‘Фиал Анакреона’), 4-стопные (‘Кольна’, ‘К молодой актрисе’, ‘К Батюшкову’, ‘К Ломоносову’, ‘Романс’, ‘Послание к Юдину’, ‘Князю А.К. Горчакову’, ‘Моему Аристарху’ и др.), 5-стопные (‘Эвлега’), 6-стопные (‘Осгар’) и, в частности, александрийский стих (‘К другу стихотворцу’, ‘Лицинию’. ‘На возвращение государя императора из Парижа’), сочетание ямбов 3- и 4-стопных (‘О, Делия драгая’, ‘Пирующие студенты’. ‘Мечтатель’ и др.), 4 — 5-стопных (‘К баронессе М.А. Дельвиг’), 4- и 6-стопных (‘Воспоминания в Царском Селе’, ‘Красавице, которая нюхала табак’ и др.), 3-, 4-, 5- и 6-стопных (разные эпиграммы. ‘Леда’, в которую включены части хореические и дактилические, и др.).
Хореи — 3-стопные (‘Делия’), 4-стопные (‘Леда’, ‘Послание к Наталье’, ‘Опытность’, ‘Блаженство’, ‘Гроб Анакреона’) и 4-стопные с дактилическим окончанием (‘Бова’, — размер, заимствованный, вероятно, у Н. М. Карамзина), сочетание 3- и 4-стопных (‘Казак’).
Дактили — 2-стопные (‘Измены’, ‘Леда’, к которым в 1816 году присоединяются еще 3 стихотворения того же размера) и гекзаметрические, причем гекзаметр является с рифмой (‘Несчастие Клита’), Амфибрахии — 3-й 4-стопные (‘Сраженный рыцарь’).
Вместе с тем в этих начальных опытах встречается большое разнообразие строфического построения. Рядом с обычными четверостишиями и двустишиями (в александрийском стихе) мы находим строфы из 6 стихов (‘Рассудок и любовь’, ‘Сраженный рыцарь’, — с различным расположением рифм), из 7 стихов (‘О, Делия драгая’, ‘Делия’ — с различным расположением рифм), из 8 стихов (‘Эвлега’, ‘Воспоминания в Царском Селе’, ‘Осгар’, ‘Романс’, ‘Вода и вино’, ‘К Батюшкову’, ‘Мечтатель’ — с несколькими формами расположения рифм) и из 10 стихов (‘Опытность’). Форму строфы принимают и некоторые эпиграммы, из 5 стихов (‘Подражание французскому’, ‘Бывало, прежних лет герой’) и из 6 стихов (‘Угрюмых тройка есть певцов’),
В следующие годы первого периода Пушкин не только не расширяет своей метрики, но скорее суживает ее (1816 — 1819 гг.). Стихи все чаще и чаще начинают замыкаться в однообразный размер — 4-стопный ямб. Новые метры, не испробованные раньше, встречаются за эти годы у Пушкина крайне редко и, так сказать, случайно: в эпиграммах, в шутках. Его внимание обращено не на метрику, а на ритмику, но вполне развить ее ему удалось лишь в нескольких стихотворениях, относящихся к самому концу периода, полный же расцвет ее относится уже к годам после ссылки.
Ямбом написано за эти годы почти 90% всех дошедших до нас стихотворений, а именно 4-стопным ямбом свыше 50% всех стихотворений, а также и первая большая поэма Пушкина (‘Руслан и Людмила’). Из более коротких ямбических размеров 2- и 3-стопным ямбом написаны сплошь только те 3 стихотворения 1816 года, которые названы раньше. Затем 2-стопные ямбы входят, как часть, в некоторые стихотворения (заключительные стихи каждой строфы ‘Певца’, заключительный, — вероятно, просто неполный, — стих пародии ‘Послушай, дедушка’, предпоследний стих, с дактилическим окончанием, эпиграммы ‘На графиню Орлову’). 3-стопные ямбы, как часть, также входят в некоторые стихотворения (‘Noel’, ‘К ней’, ‘П.Б. Мансурову’, ‘На Кюхельбекера’ и др.). Наконец, 2- и 3-стопные ямбы встречаются еще, в сочетании с 2-стопным амфибрахием, в одном наброске (‘Все призрак, суета’).
Зато Пушкин широко развивает за эти годы употребление 5-стопного ямба, иногда чистого, иногда соединенного с 6-стопным и более коротким ямбом. Этот многостопный ямб нравился Пушкину, как подходящий размер для элегий, которые он охотно писал в эти годы. Несколько элегий написано чистым 5-стопным ямбом (‘Уныние’, или ‘Желание’, ‘Уныние’, или ‘Разлука’, ‘Осеннее утро’, ‘Опять я ваш, о юные друзья’, ‘Не спрашивай, зачем унылой думой’ и др.), другие — сочетанием многостопного (5- и 6-стопиого) ямба с более короткими ямбическими строками (‘Мечтателю’, ‘Выздоровление’, ‘К ней’, ‘Певец’, ‘Я видел смерть’, ‘Я думал, что любовь угасла навсегда’ и др.). Теми же размерами (т.е. чистым 5-стопным ямбом или многостопным ямбом с более короткими строчками) написан ряд посланий (два послания князю А.М. Горчакову, ‘Краев чужих неопытный любитель’, ‘К П.П. Каверину’, ‘Дельвигу’, ‘В альбом И.И. Пущину’, ‘В последний раз в сени уединенья’ и др.), несколько отдельных стихотворений (в том числе ‘Сон’ — чистым 5-стопным ямбом, ‘Торжество Вакха’ и ‘Домовому’ — разностопными ямбами) и ряд ‘мелочей’: эпиграмм, надписей и т.п. Можно отметить еще первую попытку Пушкина писать белым 5-стопным ямбом в пародии ‘Послушай, дедушка…’ Чистый 6-стопный ямб сохранился почти исключительно в форме александрийского стиха, в торжественных посланиях (‘Безверие’, ‘Жуковскому’ и, по-видимому, в приветственной стихотворной речи в Арзамасе), кроме того, чистым 6-стопным ямбом написана лишь одна эпиграмма (‘На Каченовского’).
Хорей занимает в эти годы в стихах Пушкина самое незначительное место. Пушкин пишет 4-стопным хореем или легкие, полушутливые стихотворения (‘К Наташе’, ‘Лиле’, ‘К молодой вдове’, ‘Кривцову’, ‘Вечерний пир’), или прямые шутки и эпиграммы (‘Именины’, ‘И останешься с вопросом’, ‘Есть в России город Луга’, ‘На Колосову’). То же надо сказать о сочетании 3- и 4-стопного хорея, которым написаны два шутливых стихотворения (‘Гауэншильд и Энгельгардт’ и ‘Что ты, девица, грустна’).
Дактиль является исключительно 2-стопный, уже испробованный Пушкиным раньше, и притом только в стихах 1816 года (‘Заздравный кубок’, ‘Боже, царя храни’ и ‘Пуншевая песня’, если она принадлежит Пушкину).
Амфибрахий, 2-стопный, с одним мужским окончанием, мы находим лишь один раз, как часть, в наброске ‘Все призрак, суета’.
Наконец, впервые появляется у Пушкина анапест, в маленькой эпиграмме (‘На А.С. Стурдзу’). Стихотворение написано сочетанием одностопных и двустопных стихов, причем одностопные стихи имеют любопытное 4-сложное окончание.
Надо еще упомянуть, что в эпиграмме ‘История стихотворца’ четные стихи имеют лишь один слог: их приходится рассматривать или как усеченный одностопный хорей, или как стяжение одностопного ямба*.
______________________
* Или, наконец, как выделенную в особый стих часть последней стопы. Ср. у Тютчева:
В ночи лазурной почивает — Рим.
Взошла луна и овладела — им.
______________________
Точно так же бедны за эти годы и строфические построения Пушкина. Кроме четверостиший и двустиший (в александрийском стихе), им употребляются почти исключительно строфы в 8 стихов, с 4 рифмами, последовательно мужскими и женскими (‘Русалка’ и др.). В виде исключения такая же строфа в оде ‘Вольность’ начинается мужской рифмой. Намеки на более сложные строфы мы находим опять только в эпиграммах и шутливых стихотворениях (‘Noel’, строфа из 8 стихов 3-, 4- и 6-стопного ямба, ‘К Ф.Ф. Юрьеву’, эпиграммы на Карамзина и др.).
Во втором периоде многие черты пушкинской техники только что рассмотренных лет остаются в силе. Так, ямб продолжает господствовать, и особенно 4-стопный ямб, которым Пушкин пишет и чисто-лирические стихотворения, и послания, и поэмы, и эпиграммы. Торжественные послания, особенно в начале периода, все еще облекаются в форму александрийского стиха. Хорей сначала применяется только в стихотворениях шутливых. Однако появляются и новые размеры. Пушкин начинает писать белым стихом. Более широкое применение получает амфибрахий. Во вторую половину периода Пушкин находит новое применение хорею и вновь пробует дактиль, с его подразделением — гекзаметром. Но все же, кроме опытов самых последних лет этого периода (1828 — 1830), в нем по-прежнему ритмика преобладает над метрикой. Пушкин стремится разнообразить не размеры и не строфы, а движение стиха и его звучность.
Третья ступень пушкинской техники обнимает годы 1820 — 1824. Громадное большинство стихотворений, поэм и драм этого периода написано ямбом. Короткие ямбы, любимые Пушкиным-лицеистом, в эти годы почти исчезают из его поэзии. Как отголоски прошлого, можно принять одно стихотворение, написанное 2-стопным ямбом (‘Адели’), и два стихотворения, написанных 3-стопным ямбом (‘К моей чернильнице’ и шутку ‘Мой друг, уже три дня…’). Затем 2-стопный и даже одностопный ямб употреблены, как часть, в стихотворении ‘Ночной зефир…’*, где основная часть написана хореем, а 3-стопный, как часть, в послании П.С. Пущину, в балладе ‘Жених’ и в оде ‘Кинжал’. Пушкин как бы чуждается этих слишком ‘легких’ размеров.
______________________
* Впрочем, два стиха припева:
Шумит,
Бежит… —
можно рассматривать, как части одного двухстопного стиха с внутренней рифмой, лишь для удобства читателей печатаемые как две отдельные строки.
______________________
4-стопным ямбом, напротив, написано свыше 100 стихотворений, набросков, эпиграмм и большинство поэм этих лет: ‘Кавказский пленник’, ‘Братья разбойники’, ‘Бахчисарайский фонтан’, ‘Цыгане’, ‘Граф Нулин’. Начиная стихотворение то мужской, то женской рифмой, искусно пользуясь пиррихиями, Пушкин в этих стихах уже достигает большого разнообразия ритма.
5-стопный ямб теряет в эти годы то значение, какое имел в предыдущие. Им написано еще несколько элегий (‘Мне вас не жаль, года моей весны’, ‘Наперсница волшебной старины’, ‘Желание’, ‘Наперсница моих сердечных дум’, ‘Простишь ли мне ревнивые мечты’, ’19 октября 1825 года’ и др.), но Пушкин уже начинает предпочитать этот стих для больших эпических или драматических созданий. Белым 5-стопным ямбом (по образцу трагедий Шекспира) написан ‘Борис Годунов’, в 5-стопных ямбах обработана ‘Гаврилиада’ и начат перевод ‘Девственницы’ Вольтера. Разностопным ямбом написано несколько элегий (‘Погасло дневное светило’, ‘Ненастный день потух’ и др.) и несколько больших ‘раздумий’ (‘Андрей Шенье’, ‘Кинжал’, ‘Недвижный страж дремал’, ‘Дочери Карагеоргия’). Как самостоятельная форма, является чередование 4- и 5-стопного ямба (‘Ты прав, мой друг’, ‘Ужели он казался прежде мне’).
Наибольшего развития достигает в эти годы чистый 6-стопный ямб. Около 30 стихотворений написано александрийским стихом. Среди них есть, опять немало ‘торжественных’ посланий (‘Чаадаеву’, ‘К Овидию’, два послания цензору, князю П.А. Вяземскому, брату и мн. др.), есть попытки писать драмы по образцу ‘лжеклассических’ драм (‘Вадим’, отрывки из комедии), есть эпиграммы (‘На Каченовского’, ‘Тимковский царствовал’ и др.). Но всего охотнее в эти годы применял Пушкин александрийский стих к стихотворениям антологическим, так написан им длинный ряд превосходных стихотворений (‘Дориде’, ‘Дорида’, ‘Нереида’, ‘Дева’, ‘Муза’, ‘Приметы’, ‘Сафо’, ‘Покров, упитанный язвительною кровью’, и многих других), так же написаны Пушкиным и элегии, ло строгости формы приближающиеся к античной поэзии (‘Ночь’, ‘Сожженное письмо’, ‘Редеет облаков летучая гряда’ и др.). В этом должно видеть влияние стиха Андре Шенье, которым Пушкин в те годы увлекался. 6-стопным ямбом с вольным чередованием рифм написано лишь несколько мелочей и набросков (‘К портрету Вяземского’, ‘Умолкну скоро я’, ‘Красавица перед зеркалом’ и др.).
Хореем Пушкин продолжал пользоваться для ‘легких’ созданий. 3-стопным хореем написана шутка ‘Брови царь нахмуря’. 4-стопным хореем — сказка, дошедшая до нас лишь в отрывке, ‘Царь Никита’, несколько ‘мелочей’ (‘Оленьке Масон’, ‘Лизе страшно полюбить’, ‘Нет ни в чем вам благодати’, ‘Что же, будет ли вино’ и др.) и эпиграмм (,’На Аракчеева’, ‘В жизни мрачной и презренной’, ‘Кишиневские дамы’ и др.). Но в то же время Пушкин начинает пробовать хорей и для значительных созданий. Хореем он пишет три ‘экзотических’ стихотворения (‘Вертоград моей сестры’, ‘С португальского’, ‘Ночной зефир’), переделку античного стихотворения Парни (‘Плещут волны Флегетона’), вставную песенку в ‘Цыганах’ (‘Птичка Божия не знает’), несколько отрывков (‘В голубом эфира поле’ и др.). 8-стопным хореем написана пропущенная сцена ‘Бориса Годунова’, но этот стих определенно распадается на два 4-стопных хорея.
Амфибрахием обработано всего 6 стихотворений, но все они принадлежат к числу значительнейших. 2-стопный амфибрахий встречаем в ‘Подражаниях Корану’ (‘Восстань, боязливый’), 3- и 4-стопный в ‘Песне о вещем Олеге’, 4-стопный, с одними мужскими рифмами, в ‘Черной шали’ и ‘Узнике’, с чередованием рифм в стихах ‘И путник усталый на Бога роптал’, разностопный в ‘Вакхической песне’.
Попытку писать дактилем, именно гекзаметром, встречаем только в наброске ‘О, Гелиос, внемли…’.
Анапестом, 2-стопным, с одними мужскими рифмами, написана песня Земфиры ‘Старый муж, грозный муж’.
За вторую половину первого периода (1826 — 1829 гг.) в этой схеме намечаются характерные изменения.
Короткие ямбы совсем исчезают. 2-стопным написаны лишь две шутки (‘За Netty…’ и ‘Amour, exil’ и части строфы в ‘Обвале’), 3-стопным один набросок (‘Лишь розы увядают’ и части баллады ‘Жених’), 4-стопным, иногда без рифм, опять около 100 стихотворений и две больших вещи ‘Полтава’ и ‘Сцена из ‘Фауста’, 5-стопным, с рифмами, только несколько маленьких стихотворений (‘Три ключа’, ‘Я вас любил…’) и ряд эпиграмм. Зато теряется значение и александрийского стиха. Из больших посланий им написано лишь одно (‘Вельможе’) и, кроме того, 6 небольших стихотворений (‘Соловей’, ‘Каков я прежде был’, ‘Поедем, я готов’ и др.) и 2 эпиграммы. Разностопными ямбами написано также 5 — 6 стихотворений, из них набросок ‘Воспоминания в Царском Селе’ воспроизводит строфу 1814 года, а два (‘Когда для смертного…’ и ‘На холмах Грузии’) написаны характерным чередованием 6- и 4-стопных стихов.
Напротив, употребление хорея сильно развивается. 4-стопным хореем Пушкин пишет не только эпиграммы и шутки (‘У Тальони или Кальони’, ‘В отдалении от вас’, ‘Сводня грустно за столом’, ‘Там, где древний Кочергов-ский’, ‘Как сатирой безымянной’ и др.), но и длинный ряд чисто лирических созданий. Их можно разделить на две группы. Во-первых, Пушкин применяет хорей в стихах, в которых хочет выразить настроение смутное, неопределенное (‘Буря мглою небо кроет’, ‘Сквозь волнистые туманы’, ‘Снова тучи надо мною’, ‘Дорожные жалобы’ и др.). Во-вторых, пользуется Пушкин хореем в стихах, переносящих нас в другой мир, в другую обстановку, как сказали бы романтики — ‘экзотических’ (‘Талисман’, ‘Кобылица молодая’, ‘Рифма — звучная подруга’, ‘Из Гафиза’), и ряде стихотворений, написанных на Кавказе и о Кавказе (‘Делибаш’, ‘Дон’, ‘Зорю бьют’, ‘Был и я среди донцов’ и др.). 5-стопным хореем (единственный раз употребленным Пушкиным) написан набросок ‘Кормом, стойлами, надзором’*.
______________________
* Основной размер этого чернового наброска, несомненно, 5-стопный хорей, поэтому текст всех изданий подлежит различным исправлениям (например, ст. 20 должно читать: ‘С морды каплет кровяная пена…’).
______________________
Амфибрахием написано стихотворение ‘Кавказ’ и шутка ‘Душа моя Павел’.
Гекзаметром — набросок ‘В рощах Карийских’ и дистихом (гекзаметр с пентаметром) — ‘Загадка’, Эти размеры должны занять важное место в следующем периоде. 2-стопным дактилем — набросок ‘Страшно и скучно’.
Анапест, соединенный с хореем, встречается только в шутливом наброске ‘А в ненастные дни’, размер которого заимствован у Рылеева.
Строфы второго периода, большею частью, однообразны. Пушкин всего охотнее пользуется четверостишиями и двустишиями (‘Черная шаль’). Большие оды и баллады пишет строфою в 8 стихов, составляющей соединение двух четверостиший (‘Наполеон’, ‘Утопленник’ и др.). Однако встречаются и сложные построения: ‘Песнь о вещем Олеге’ (строфа из 6 стихов), ‘Жених’ (строфа из 8 стихов, 4 четырехстопных и 4 двухстопных), ’19 октября 1826 года’ (строфа из 8 стихов, в которой, в первом четверостишии, стихи с женскими рифмами стоят рядом), ‘Рифма — звучная подруга’ (строфа из 6 стихов), строфа ‘Евгения Онегина’ (из 14 стихов) и даже октава (‘Кто видел край…’). Особенное оживление в этом отношении представляют стихи, написанные в 1829 году на Кавказе (‘Обвал’ и др.), но они знаменуют уже переход к третьему периоду с его богатством строфического построения.
В ‘Домике в Коломне’ (1830 г.) Пушкин писал: ‘Четырехстопный ямб мне надоел!’ Это не было пустой похвальбой. За годы 1830 — 1836 Пушкиным не написано и 40 стихотворений 4-стопным ямбом. 6-стопный ямб за эти годы все чаще и чаще употребляется им для шуток. В них Пушкин как бы развенчивает торжественный александрийский стих. Зато хореем за эти годы написано не меньше стихотворений, чем 4-стопным ямбом, и ряд больших созданий (сказки). Наконец, обширное место в поэзии Пушкина получают гекзаметр и дистихи. Короткие ямбы, 2- и 3-стопные, не воскресают в этот период. Мы их находим лишь как части, в соединении с более длинными (‘Эхо’, ‘Не дай мне Бог сойти с ума’ др.). Из больших поэм 4-стопным ямбом написана лишь одна, законченная поэтом: ‘Медный Всадник’ и две незаконченных: ‘Галуб’ и ‘Клеопатра’. Другие большие создания обработаны в 5-стопном ямбе: ‘Домик в Коломне’, драмы (‘Скупой рыцарь’, ‘Моцарт и Сальери’, ‘Каменный гость’ и др.). Одна написана 6-стопным ямбом (‘Анджело’). 5-стопным ямбом с рифмами написаны один сонет (‘Суровый Дант…’) и небольшое число элегий (‘Безумных лет угасшее веселье’, ’19 октября 1836 года’ и др.). 6-стопным ямбом — терцины (‘И дале мы пошли…’), сонеты, стихотворение ‘Осень’. Александрийским стихом — преимущественно шутки (‘Глухой глухого звал…’, ‘Румяный критик мой’, ‘Из записки к приятелю’, ‘Французских рифмачей суровый судия’, ‘На это скажут мне’ и др.), два-три значительных стихотворения (‘Полководец’, ‘Нет, я не дорожу’, ‘Странник’) и лишь в самые последние годы несколько стихотворений на религиозные темы (‘Когда великое свершалось торжество’, с одним 3-стопным стихом, ‘Как с древа сорвался’, ‘Отцы пустынники’, ‘Когда за городом’ и др.). Разностопных ямбов почти нет (исключение — весьма плохая, по стиху, ода ‘Клеветникам России’), и один раз употреблено чередование 6- и 4-стопного ямба (‘К Н*’).
Хореем в эти годы Пушкин пользуется в тех же случаях, как в последние годы предыдущего периода. Мы опять находим в хореях стихи, передающие ‘смутное’ настроение (‘Бесы’, отчасти и ‘Колокольчики звенят’, ‘В поле чистом серебрится’), стихотворения ‘экзотические’ (‘Родриг’, без рифм, ‘Жил на свете рыцарь бедный’, ‘Было время, процветала’, ‘Подражание арабскому’ и др.) и, в связи с ними, стихотворения на античные темы (три перевода из Анакреона, ‘Бог веселый винограда’, ‘От меня вечор Лейла’, ‘Из Катулла’ и др.). Но кроме того, Пушкин стал охотно применять хорей к созданиям,, в которых хотел передать русский народный склад. Хореем обработаны им сказки (‘О царе Салтане’, ‘О мертвой царевне’, ‘О золотом петушке’), несколько ‘Песен западных славян’ (‘Похоронная песня’, ‘Бонапарт и черногорцы’, ‘Соловей’, ‘Вурдалак’, ‘Конь’), русская баллада ‘Пир Петра Великого’ и, может быть, по аналогии, шотландская баллада ‘Ворон к ворону летит’ и баллада Мицкевича ‘Воевода’. Хорей находим мы и еще в нескольких созданиях (‘Цыгане’, ‘Ходит во поле коса’, ‘Было время, процветала’, в песне русалок), отчасти также приближающихся к понятию ‘экзотических’, и в ряде эпиграмм и шуток (‘Царь увидел пред собою’, ‘Полюбуйтесь же вы, дети’, ‘В Академии наук’ и др.).
Амфибрахием опять написано одно значительное лирическое стихотворение (‘Туча’), часть песни русалок в драме и отрывок ‘Не розу пафосскую’, с дактилическими окончаниями.
Целый ряд антологических стихотворений обработан уже не александрийским стихом, но античными метрами, гекзаметром и дистихами (‘Из Ксенофана Колофонского’, ‘Из Афенея’, ‘Ион Хиосский’, ‘Юноша, скромно пируй’, ‘Художнику’, на статуи, ‘Отрок’, ‘Рифма’, ‘Труд’, ‘Юношу, горько рыдая’, и др.).
Анапест встречается 2-стопный в песенке ‘Пью за здравие Мери’ и 3- и 4-стопный в балладе ‘Будрыс и его сыновья’. В этих стихах Пушкин впервые применил анапест к созданиям, которым сам придавал значение.
Наконец, Пушкин пробует совершенно новые метры, которые до него не разрабатывал никто. Это склад народных песен, которыми написаны отдельные стихотворения (Песни о Стеньке Разине, ‘Только что на прогалинах весенних’), целая сказка (‘О рыбаке и рыбке’) и большая часть ‘Песен западных славян’. Еще более своеобразным размером написана сказка ‘О попе и работнике его Балде’. Складом раешников сложено поминание ‘Господина Шафонского’. Чувствуется, что ‘четырехстопный ямб’ надоел Пушкину действительно, что художник ищет новых метров.
Еще большее разнообразие в этом периоде мы видим в строфическом строении стихотворений. Впервые Пушкин берется за постоянные формы сонета (‘Поэту’, ‘Мадонна’, ‘Сонет’) и терции (‘Подражания Данту’, ‘В начале жизни’) и возобновляет октавы (‘Осень’, ‘Домик в Коломне’). Разнообразя четверостишия, Пушкин охотно придает им форму стансов (‘В часы забав иль праздной скуки’, ‘Брожу ли я вдоль улиц шумных’ и много других.). Затем мы видим строфы из 5 стихов (‘Паж’, ‘Расставание’, ‘Пью за здравие Мери’, с ‘тройным созвучием’), из 6 стихов (‘Эхо’, ‘Зимнее утро’, ‘Гимн в честь чумы’, ‘Воевода’, ‘Не дай мне Бог’, ‘К тени полководца’ и др., с различным расположением рифм), из 8 стихов (‘Моя родословная’, ‘Красавице’, ’19 октября 1831 года’, ‘Заклинание’, ‘На выздоровление Лукулла’ и др.), из 10 стихов (‘Бородинская годовщина’), из 14 стихов (‘Евгений Онегин’, ‘Родословная моего героя’) и некоторые другие построения.
Можно сказать, что в конце жизни Пушкин сумел соединить богатство ритмическое с метрическим разнообразием.
Ритмика Пушкина распадается на те же три периода, как его метрика. В первом периоде ритмы Пушкина бедны, однообразны и случайны. Во втором они богаты, но стеснены правилами, которые поэт соблюдает строго. В третьем ритмика становится свободной, достигает высшей выразительности и высшего разнообразия.
Сила Пушкина в двухсложных размерах, ямбах и хореях. Особенно разработана Пушкиным ритмика 4-стопного ямба, которым он все же писал больше всего. Дактили Пушкина, в том числе и гекзаметры, довольно бесцветны. Несколько более разработан амфибрахий. Анапестом написано у Пушкина слишком мало, чтобы говорить о пушкинском анапесте.
В ранних стихах Пушкина наиболее ритмически развитыми были короткие ямбы. Два стихотворения, написанных 2-стопным ямбом, ‘Роза’ и ‘Пробуждение’, дают едва ли не все возможные модификации этого размера, и позднейшие попытки Пушкина в той же форме (‘Адель’ и отдельные стихи в других пьесах) не прибавляют ничего нового. Искусным употреблением пиррихия в первой стопе и искусным распределением цезур юноша Пушкин придает исключительное разнообразие этому, казалось бы столь неподвижному, ритму. В самом деле, достаточно привести несколько стихов, чтобы убедиться, сколько разных модификаций умел Пушкин придать 2-стопному ямбу:
Где наша роза…
____________
Увяла роза…
____________
Мечты! Мечты!
____________
Я пробужден…
____________
И ловит сна
Воспоминанье…
3-стопные ямбы остались у Пушкина почти на той же стадии развития, на какой они стояли у Батюшкова и Жуковского. В них почти исключительно господствуют строки с пиррихием во второй стопе:
Без дела в хлопотах,
Зевая, веселился
В театре, на пирах…
Реже встречаются строки со всеми тремя иктами:
Березок своды темны
Прохладну сень дают…
Еще реже встречаются строки с пиррихием в первой стопе:
Не подхожу я к ручке…
Сочетания этих форм совершенно произвольны, а преобладание первой, которая иногда встречается в 10 — 12 стихах подряд, придает известную монотонность длинным стихотворениям. Впрочем, в единственном большом стихотворении, написанном этим размером после лицейского периода, ‘К моей чернильнице’, число стихов с тремя иктами уже гораздо значительнее, что дает всему стихотворению гораздо больше разнообразия и делает стих более твердым, более мужественным.
4-стопный ямб у Пушкина принял вполне определенную форму только около 1820 года. Начиная с этого времени, Пушкин почти исключительно пользовался тремя главными модификациями этого стиха: стихом с четырьмя иктами, стихом с одним пиррихием и стихом с двумя пиррихиями, не стоящими рядом. При этом Пушкин в тех случаях, когда пиррихий в слове следует за ударением, стремился к тому, чтобы он кончал слово (стоял перед цезурой), а в тех случаях, когда пиррихий стоит в слове перед ударением, — чтобы он не начинал собою слово. Вместе с тем Пушкин предпочитал, чтобы пиррихий, стоящий в слове после ударения, приходился на 3-ю стопу, а не на 2-ю, а пиррихий, стоящий в слове перед ударением, — на 1-ю стопу. Таким образом, чисто ‘пушкинскими’ должно признать такие стихи:
1) С пиррихием, стоящим в слове после ударения:
Природа жаждущих степей…
____________
Покойных рыцарей любовь…
____________
Померкла молодость моя
С ее неверными дарами.
Напротив, стихи:
Замеченный ее душой…
____________
Иль иволги напев живой…
уже составляют исключение у Пушкина.
2) С пиррихием, стоящим в слове перед ударением,
Непроходимые дубравы…
____________
Неизъяснимому волненью…
____________
Александрийского столпа…
____________
Свое правило Пушкин, видимо, считал соблюденным и тогда, когда первый слог стиха был атоничен (проклитикой), например:
И толковала чернь тупая…
____________
И равнодушная природа…
При таком же пиррихии в дальнейших стопах Пушкин по возможности держался того же правила. Так, вполне пушкинские стихи:
Забылся я неосторожно…
____________
Вокруг нее заговорят…
____________
Ты рождена воспламенять
Воображение поэтов…
Но не редкость встретить стихи с таким пиррихием в 3-й или 4-й стопе, где это правило нарушено, например:
Услышать слово роковое…
____________
Казалось, пленник безнадежный
К унылой жизни привыкал…
Впрочем, оба правила нарушались Пушкиным иногда ради определенных целей изобразительности. Так, пиррихий после ударения не замыкает слова (преимущественно в 3-й стопе), когда надо вложить в стих особую страстность, например:
Твои пленительные очи…
____________
Тиха украинская ночь…
____________
Пройдет непризнанное вновь…
Все эти свойства своего 4-стопного ямба Пушкин чутьем угадал с самого начала своей деятельности. Даже в лицейских стихах у него весьма мало отступлений от них. Но в своих ранних стихах Пушкин пользовался разными формами своего ямба, так сказать, случайно, мало или не всегда согласуй их с содержанием. С развитием ритма Пушкина у него вырабатывается определенное отношение к различным модификациям 3-стопного ямба. Проследить их все здесь невозможно, и приходится ограничиться несколькими примерами.
В тех стихотворениях, где Пушкин хотел выразить настроения нежные и страстные, он, в пору расцвета своей ритмики, всегда пользовался стихами, богатыми пиррихиями. Например:
Иль только сон воображенья
В пустынной мгле нарисовал
Свои минутные виденья,
Души неясный идеал.
Точно так же в стихотворении ‘Я помню чудное мгновенье’ на 24 стиха только 4 содержат все 4 икта, причем некоторые из них могут быть все же прочитаны с пиррихием (‘И вот опять явилась ты’), а один, как нечто противополагающий общему настроению стихов, намеренно отягощен ударениями (‘Шли годы. Бурь порыв мятежный…’).
Напротив, чтобы придать стиху суровость, Пушкин или резко делил его тремя цезурами, заставляя звучать все четыре икта, как, например:
Подите прочь! Какое дело…
____________
‘Кто ты? Одна, порой ночною
Зачем ты здесь?’ — Я шла к тебе…
____________
Выходит Петр. Его глаза… —
или пользуется необычной расстановкой цезур, например, тотчас после первого икта при пиррихии в первой стопе:
Береговой ее гранит…
____________
Ареопаг остервенелый…
____________
Ты затопил, освирепев…
____________
Я проходил пустыню мира…
Сюда же относится игра цезурами, очень тонкая у Пушкина. Стихи чисто лирические обычно представляют у него одно связное целое, напротив, стихи, заключающие описание и повествование, большею частью резко разделены цезурами на части. В этом отношении замечательно описание выхода Петра в ‘Полтаве’. Весь ‘Медный Всадник’ (кроме его лирических отступлений) написан с резкими цезурами, порой придающими стихам характер прозы. Известны замечательные цезуры стиха: ‘Швед, русский, колет, рубит, режет…’ или ‘Крик женский, брань и смех и ропот…’ Менее обращалось внимание на довольно частые у Пушкина цезуры, делящие стих на две равные половины, что сообщает особую полноту стиху, как бы обращает его в два стиха:
В тиши полей, в тени лесной…
____________
И песни жен, и крик детей…
____________
Лукавый ум и сила рук…
____________
Потоплена, запружена…
Избегал Пушкин такого размещения цезур, при котором они являются после каждой стопы. Но иногда, в целях изобразительности, он допускал и такое деление стиха, например:
‘Зачем ты здесь?’ — Я шла к тебе…
____________
Не спи, казак: во тьме ночной…
____________
Монах, монах, ко мне, ко мне…
В общем, можно заметить, что в лирике Пушкин модифицировал 4-стопный ямб преимущественно игрой пиррихиев, в поэмах — игрой цезур.
Развивая ритмику отдельных стихов, Пушкин в то же время развивал и богатство ритмических сочетаний. Уже в ‘Руслане и Людмиле’ можно подметить стремление юного поэта строить сложные сочетания различных ритмических единиц*. В пору расцвета своего творчества Пушкин достигал в этом высшего совершенства. Группы разно-ритмичных стихов образуют у него как бы строфы, спаянные в одно целое. Здесь не место приводить длинные выписки. Укажем только, например, на часто встречающуюся у Пушкина ритмическую группу, кончающуюся приблизительно тем же ритмом, как и в стихах:
и светла
Адмиралтейская игла… —
______________________
* См. ‘Символизм’ А. Белого, стр. 422.
______________________
или на другую, также нередкую группу, кончающуюся парными, одинаково ритмичными стихами, как, например:
Телеги мирные цыганов,
Смиренной вольности детей…
Таких ‘обычных’ у Пушкина ритмических групп можно насчитать больше десяти. Обращаясь в последние годы к форме стансов, Пушкин отчасти желал, может быть, освободить себя от этой привычной ему группировки ритмических единиц.
Пушкин, в позднейшие годы, определенно избегал (кроме исключительных случаев, когда то требовалось для высшей изобразительности) ставить рядом одинаково-ритмические строки. Насколько умел Пушкин разнообразить ритм последовательных стихов, может служить примером послание к Языкову: ‘Языков! кто тебе внушил’, или, еще лучше, стихотворение ‘Не пой, красавица, при мне… ‘*.
______________________
* См. ‘Символизм’ А. Белого, стр. 396 и сл.
______________________
Наиболее совершенный 4-стопный ямб является у Пушкина все же в его последних созданиях, в стихотворениях 1830 — 1836 годов, в ‘Медном Всаднике’, ‘Галубе’, ‘Клеопатре’. Здесь налицо все те свойства стиха, о которых мы говорили, но особенно развита игра цезурами. Для 4-стопного ямба этого периода характерно уменьшение числа пиррихиев: стих становится так насыщен образами, что для пиррихиев как бы не остается места. Что прежде достигалось накоплением пиррихиев, Пушкин теперь охотнее выражает звукописью. Вместе с тем многое из того, чего раньше он избегал, он теперь применяет свободно, умея из самых недостатков стиха извлечь особую изобразительность. Таковы, например, стихи: ‘Вы слышите ль мой голос грубый’, или: ‘И тронулась арба. За ней…’, в которых редкий у Пушкина пиррихий дает совершенно особое впечатление: дерзкого вопроса в первом случае, движения арбы — во втором. Гораздо свободнее ставит также Пушкин в эти годы значимые слова на тезисах стопы, например: ‘Нет, мыслит он, не заменит…’, ‘Ты — трус, ты — раб, ты — армянин’ (стих, начало которого переходит в спондеический метр). Впрочем, в этом отношении Пушкин до конца соблюдал все же большую осторожность (см. дальше). Все это, вместе взятое, определенно отличает строгий, мужественный, резко делимый цезурами 4-стопный ямб позднейших лет Пушкина от 4-стопного ямба его юности, легкого, женственного, е котором каждый стих образует как бы отдельную волну.
Те правила о пиррихиях и цезурах, которые были отмечены по отношению к 4-стопному ямбу, Пушкин применял и в ямбе многостопном. Только в белом 5-стопном ямбе, который Пушкин употреблял преимущественно для диалога, он позволял себе большую свободу. В диалогах драм Пушкина уже не редкость встретить стихи, как следующие:
Давно царям подручниками служим…
____________
Счастлив! А я от отроческих лет…
____________
Пускай их спесь о местничестве тужит
____________
Три месяца ухаживали вы…
Точно так же при цезуре на второй стопе Пушкин в ней не только не избегает, в 5-стопном ямбе, пиррихия, но, напротив, любит его. Совершенно пушкинские стихи:
В атласные, дырявые карманы…
____________
Ни милостей, ни вашего вниманья…
Так же, при такой цезуре, встречается в 5-стопном ямбе и столкновение двух пиррихиев, например:
Со временем и понемногу снова…
По отношению к цезуре 5-стопный ямб Пушкина распадается на две вполне различных группы. До 1830 года Пушкин в 5-стопном ямбе считал необходимой мужскую цезуру после 2-й стопы. По словам самого Пушкина, он принял это правило ‘под влиянием французского пентаметра’. Так написаны все лирические стихотворения и поэмы 1814 — 1829 годов и ‘Борис Годунов’. Стихи без определенной цезуры составляют за эти годы у Пушкина в 5-стопном ямбе величайшую редкость, во всем ‘Борисе Годунове’ только один такой стих. Начиная с 1830 года Пушкин, под влиянием общего стремления к большей свободе ритма, отказывается от постоянной цезуры в 5-стопном ямбе. В ‘Домике в Коломне’ он еще говорит: ‘Я в пятистопной строчке люблю цезуру на второй стопе’. Но сам ‘Домик’ написан без соблюдения точной цезуры. Так же написаны ‘Мицкевич’, ‘Вновь я посетил’, набросок ‘В начале жизни’, драмы 1830 года, ‘Русалка’ и др. Это освобождение придало стиху гораздо больше разнообразия. Стихи с мужской цезурой чередуются со стихами с цезурой женской, с цезурой после 3-й стопы и со стихами без определенной цезуры (например, ‘Но видом величавая жена’, ‘Последней в Андалузии крестьянки’). Несколько жесткий в ‘Годунове’ стих ожил, стал способен отражать самые разнообразные настроения.
Напротив, в 6-стопном ямбе Пушкин до конца строго соблюдал постоянную мужскую цезуру после 3-й стопы. Кажется, во всем творчестве Пушкина есть лишь три стиха, нарушающих (вероятно, случайно) это правило:
За городом в проклятой венте. Я Лауры…
____________
Убил его родного брата. Правда, жаль…
____________
Все жалобы, упреки, слезы, — мочи нет…
Развитие 6-стопного ямба шло у Пушкина особым путем. Пушкин постепенно облегчал этот стих, вводя пиррихии в новых стопах и особенно все чаще применяя пиррихическую цезуру. Так, например, в первых 30 стихах послания ‘К другу стихотворцу’ (1814 г.) всего 9 стихов с пиррихической цезурой, в стихотворении ‘Когда за городом задумчив я брожу’ (1836 г.) на 28 стихов таких цезур уже 13. В стихотворении ‘Приметы’ (1822 г.), при 14 стихах, пиррихических цезур всего 3, в ‘Молитве’ (1836 г.), при 16 стихах, их 8. В послании ‘На возвращение государя императора’ (1815 г.) во всех 88 стихах таких цезур только 25, т. е. 30%, в наброске ‘Тогда я демонов’ (1832 г.) при 19 стихах их 14, т. е. 75%. В виде исключения число пиррихических цезур более значительно в нескольких элегиях ранних лет и в послании к Жуковскому, где Пушкин, видимо, поддался влиянию техники того поэта, к которому обращал свои стихи. Таким образом, если 4-стопный ямб с годами становился у Пушкина более мужественным, то ямб 6-стопный, наоборот, постепенно освобождался от свойственной ему сухости, становился более легким, более женственным.
С развитием своей техники Пушкин развивал также и игру цезурами в 5- и 6-стопном ямбе. В ранних стихах цезуры смысловые почти всегда совпадают с цезурами метрическими, enjambements весьма редки. Но уже в 20-х годах Пушкин начинает искать разнообразия для многостопных ямбов в игре цезурами. Он уже охотно делит такие стихи на три части (например: ‘Судьба глядит, мы вянем, дни бегут’), переносит смысл из конца одного стиха (и не только с полустишия) в начало другого, противополагает сплошные стихи — дробленным. В этом отношении замечательно стихотворение ‘Покров, упитанный…’ (1825 г.), в котором порывистость движений Алкида выражена стихами с резкими цезурами, а освобождение духа героя — связностью последних полутора стихов. Высокого совершенства и полной свободы от метра достигает эта игра, цезурами в стихах последних лет, например, в сонете ‘Поэту’:
Ты — царь: живи один. Дорогою свободной
Иди…
Прекрасные примеры того же находим в послании ‘Вельможа’, в поэме ‘Анджело’ и др.
Разностопный ямб (прежде называвшийся ‘вольным’ стихом), которым Пушкин охотно пишет в первую половину своей деятельности, потом вовсе исчезает из его творчества. Сохраняется только правильное чередование длинных и коротких ямбических строк, например, 6- и 4-стопного ямба.