Севрные цвты на 1831 год. СПб, 1830
Стихотворения, Волков Платон Григорьевич, Год: 1830
Время на прочтение: 3 минут(ы)
МЕЧТА.
I.
Я люблю ночной порою,
Вдоль по дремлющей рк,
Полный тайною мечтою
Плыть на легкомъ челнок,
Втра тихое дыханье,
И весла чуть внятный шумъ,
И звзды небесъ мерцанье,
Все питаетъ сладость думъ,
Легкій челнъ мой обвивая.
Плещетъ влага голубая:
Вйся, вйся вкругъ челна,
Вйся, тихая волна!
Я люблю твой шумъ унылой,
Какъ призванье двы милой,
Какъ души родной привтъ,
Какъ мечту протекшихъ лтъ.
II.
Влага въ зыбкихъ переливахъ
Бьетъ о берегъ и журчишь,
Всходитъ мсяцъ, и на ивахъ
Листъ дрожащій серебритъ.
Какъ торжественна природа
Въ часъ таинственный, ночной!
Эта дальность небосвода,
Эт ивы надъ ркой,
Этотъ мсяцъ — лампа ночи,
Эт звзды — неба очи,
И дыханье втерка,
И спокойная рка,
И туманы надъ долиной,
И надъ этою картиной
Блдный неба колоритъ,
Все такъ сердцу говоришь!
III.
Любитъ серна молодая
Горъ высокихъ крутизну,
Любитъ рыбка золотая
Водъ кристальныхъ глубину,
Соловей въ тни прохладной
Любитъ псни звонко лишь,
Любитъ ландышъ ароматной
Росу утреннюю нишъ,
Такъ и я, о томъ что было
Сердцу радостно и мило,
Въ тишин люблю мечтать.
Я люблю воспоминать,
Сердца памятью богатый,
И надежды, и утраты,
И безпечность юныхъ дней,
И мечты любви моей.
IV.
Неизмнной чередою
Вслдъ за часомъ часъ идетъ.
Но безсиленъ надъ душою
Быстрый времени полетъ,
И завтное мечтанье
Въ глубин души лежитъ,
И любви воспоминанье
Память сердца сохранитъ
Дней минувшихъ свтлый геній,
Геній чистыхъ наслажденіи,
Отъ меня не отлетай!
Мн въ мечтаньяхъ представляй
Образъ юной двы милой,
И въ душ моей унылой
Воскреси, возобнови,
Сновиднія любви!
Платонъ Волковъ.
РУСАЛКИ.
(Фантазія.)
Trzeba, chcac czucie rozszerzy,
Tworzy bostwa i w nie wierzy.
Kasimiers Brodzinski.
I.
Сонъ минутный, сонъ мой милый,
Золотой, алмазнокрылый,
Юный возрастъ бытія,
Пылкой молодости годы,
Идеалъ любви, свободы,
Я привтствую тебя!
Рано гибнешь міръ мечтаній!
Чудной сил волхвованій,
Этой сил неземной
Я ужъ врите не намренъ,
Я не простъ, не суевренъ,
И Зорины вщъ со мной.
Нтъ, не тотъ я былъ съ Зориной.
О! тогда моей судьбиной
Было чудомъ видть все,
Суеврный прошивъ води
Я любилъ — то мудрено ли,
Что и вровалъ въ нее!
Кто бъ бжалъ ея объятій?..
Ахъ! исполненъ былъ заклятій
Чародйки разговоръ.
Весела, рзва, живая,
Какъ Русалка молодая,
Что за щеки, что за взоръ!
Эт жаркія ланиты
Пухомъ персика покрыты,
Эти дивные глаза
Какъ дв звздочки прекрасны,
Такъ черны какъ ночь, и ясны
Какъ жемчужная роса.
‘— Бойся!’ — мн она твердила:
‘Мн таинственная сила
И могущество даны.
Мать Зорину научала,
Въ молок меня купала
При рожденіи луны.
Семь звздъ въ неб загорятся,
Трижды мсяцъ отразится
На волнуемомъ Днпр,
Стоитъ мн махнуть рукою,
И я сдлаю съ тобою
Что угодно будетъ мн.
Ты едва моргнешь ресницей,—
Будешь рыбой, будешь птицей,
Будешь всмъ, чмъ захочу.’ —
И въ душ моей пугливой
Мн казалось: вотъ я рыбой,
Вотъ ужь птицей я лечу.
Боязливый и унылой
Я, лобзая руки милой
И припавъ къ ея плечу,
Молвилъ: ‘Сжалься надо мною!’
— ‘Нтъ! я сдлаю съ тобою
Все, что только захочу! ‘—
Ну, твори жъ свою ты волю.
Я люблю пернатныхъ долю,
Пусть же въ птицу превращусь.
И тогда, какъ соколъ сильный,
Какъ орелъ ширококрыльный,
Въ поднебесную взовьюсь.
Все летть, но что жь со мною,
Если встрчу предъ собою
Скалъ высокое чело,
Непролетный лсъ дремучій,
Или низко будутъ тучи,
Иль не выслужитъ крыло?
Все летть,… но кто жь мн скажетъ,
Что еще она прикажетъ?
Можетъ быть велитъ принесть
Пурпуровый лучъ денницы…
Вс зати прихотницы
Кто же можетъ перечесть?
И невольно я смутился,
Хладный потъ съ меня катился
Но — есть въ жизни нашей мигъ,
Въ это чудное мгновенье,
Мощной воли вдохновенье
Побждаетъ насъ самихъ.
Я ль, какъ юноша безславной,
Передъ двой своенравной
Стану голову склонять!
И питомцу ли природы,
Сыну гордому свободы,
Цпи рабства лобызать!..
Не со мной ли конь мой бодрый
Средь развалинъ Каффы гордой
Въ васъ полуночный леталъ,
И не я ли, въ новь, безъ страха.
Катай-узы и Будзяха
Степь и дебри посщалъ?
Сыну ль смлому Украйны
Бури вой и стонъ печальный
Могутъ въ сердце робость влить?..
Нтъ!.. не я ль чрезъ Днпръ широкой,
Чрезъ пороги,— одинокой
Въ челнок дерзнулъ проплыть?
Мн ли, славному въ отчизн,
Тайной сердца укоризн
Въ малодушіи внимать?
Предъ опасностью грозящей,
Какъ осины листъ дрожащій
Я ли стану трепетать!
Здсь же, кстати, не далеко
Гай (*) Русалки черноокой,
Этотъ гай заповдной.
Наши дды не слыхали,
Чтобы выходцы бывали
Изъ страны чудесной той.
Знаю, знаю: мн понятно,
Отъ чего на путь обратной
Не выходятъ смльчаки:
Тамъ любовь имъ измняетъ,—
Малодушный погибаетъ
Отъ печали и тоски.
Нтъ!… я голосъ сердца внемлю,
Я шагну за эту землю
Твердой, смлою стопой,
Какъ отважный сынъ Украйны,
И покровы съ дивной тайны
Я сорву моей рукой.
Т. Волковъ.
(*) Роща.