Стихотворения, Сатин Николай Михайлович, Год: 1841
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Николай Сатин
Стихотворения
Оригинал здесь — http://www.poesis.ru/poeti-poezia/satin/frm_vers.htm
Содержание
A Nastasie
Дух сомнения
De profundis
Христианин
Поэту-судие
A Nastasie*)
* К Анастасии (франц.)
Из тесной кельи заключенья
Зачем ты требуешь стихов?
Там тухнут искры вдохновенья,
Где нет поэзии цветов!
А здесь их нет: больных стенанья,
Оружья стук да шум солдат
Души высокой излиянья
Хоть в ком внезапно прекратят.
Но, может быть, мечта святая
И здесь зажжёт восторга пыл
И я, как феникс воскресая,
Ещё исполнюсь новых сил!
Быть может… сладко упованье,
Но нет, боюсь встревожить я
На миг замолкшее призванье
К иному миру бытия…
Боюсь души здесь пробужденья, —
Как знать — могучее вспорхнёт,
А где предел её стремленья,
Как укротить её полёт?
Так замолчи, мечта святая
В груди огня не раздувай,
Дай срок расти и, созревая,
Пока души не обнажай.
А ты, сестра, возьми терпенья
И не ищи восторга след
В моём отрывке вдохновенья:
Я узник здесь, а не поэт!
1 января 1835
Дух сомнения
Мне тяжело, я весь в огне,
В огне мучительном сомненья,
И страшно что-то шепчет мне
Могильный глас разуверенья.
О, замолчи, не умерщвляй
Моих надежд, моих мечтаний,
В моей душе не заглушай
Последний отзвук упований.
Умолкни, сжалься надо мной,
Сомненья пагубного гений!
И к дружбе пламенной, святой
Не прибавляй яд подозрений.
Как больно ты мне сердце сжал,
Оставь меня, прими моленья!
Я в жизни слишком мало знал
Минут волшебных наслажденья.
Пусть в мир мечтательный я впал,
Пусть заблужденья в нём хранятся,
Но для души родным он стал,
И с ним ей тяжко разлучаться.
Помедли ж, гений, наносить
Удар последний разрушенья,
Из чаши дружбы дай испить
Всю беспредельность упоенья!
Пусть это сладкий, дивный сон,
Отсрочь минуту пробужденья!
Тем сном я к небу вознесён…
И как страшна мне мысль паденья…
Не увлекай же, гений злой,
Меня из стран очарованья,
С моей растерзанной душой
Не снесть мне ужас испытанья.
Вторая половина 1830-х годов (?)
De profundis*)
* Из глубины (лат.)
Что день, то в жизни похороны,
Над нами смерть — как божий гнев,
И верьте: нам приличней стоны,
Чем песен радостных напев.
Не раз под звук весёлых песен
Я плакал скорбною душой!
Нет, здешний мир веселью тесен,
Здесь лучше петь ‘за упокой!’.
Бывают чудные мгновенья:
Мысль рвётся к небу, кровь кипит, —
То светлый гений откровенья
С душой поэта говорит!..
Но жизнь своим прикосновеньем
Сроднит поэта вновь с землёй,
И он, расставшись с вдохновеньем,
Ему поёт ‘за упокой!’.
Когда мы юны, в нас свободно
Роятся светлые мечты,
Но скоро все поочерёдно
Они, как осенью листы,
Падут, умчатся вихрем жизни,
И мы, печальные, порой
С улыбкой горькой укоризны
Мечтам поём ‘за упокой!’.
Когда мы любим, в нас блаженство,
Мы создаём волшебный мир,
И с чистой верой в совершенство
В него вселяем наш кумир!
Но жизнь на чудное виденье
Набросит занавес густой,
И мы в тоске разуверенья
Любви поём ‘за упокой!’.
Так гибнет всё, так всё стремится
Исчезнуть в жизни, как в гробу,
Чему же здесь нам веселиться,
Кто изменит свою судьбу?..
Мы все рабы единой воли,
К могиле мы одной стезёй
Пройдём по жизненной юдоли,
И нам споют ‘за упокой!’.
Не позднее 1840
Христианин
Есть в мире чувство неземное:
Его божественный Христос,
Как достояние святое,
На землю с неба перенёс.
Запечатлев своею кровью,
Его он миру завещал,
И мир искупленный любовью
То чувство дивное назвал.
И счастлив тот, кто, как святыню,
В душе сберёг завет Христа,
Кто в прах склонил свою гордыню
Пред чудным символом креста.
Среди житейского волненья
Тот станет крепок как гранит,
Дух отрицанья, дух сомненья
Его в борьбе не сокрушит,
И не скуёт земное горе
Его души могучих крил, —
Неисчерпаем в ней, как море,
Источник вечно юных сил!
В дни скорби демон испытанья
Его с пути не совратит,
И, как Христос, свои страданья
Он палачам своим простит!
Поэту-судие
Когда поэт, сознав своё призванье,
Свой приговор народу возвестит,
Как мощно он стихом негодованья
Народ бичует и клеймит!
Кто б ни был тот народ, что нужды для поэта!
Поэт в сей миг не франк, не славянин, —
Одною истиной душа его согрета:
Он человек, он мира гражданин.
Но горе, если он в сужденьи увлечётся
Народною иль личною враждой, —
На грозный суд его народ лишь улыбнётся,
И грозный стих над целью пронесётся
Хоть звучною, но слабою струёй.
Не позднее 1841
Поэты 1820-1830-х годов. Том 2. Советский писатель. Ленинградское отделение, 1972.