Ив. Рукавишниковъ.
Стихотвореніе.
Сборникъ Товарищества ‘Знаніе’ за 1905 годъ. Книга седьмая
Сборникъ Товарищества ‘Знаніе’ за 1906 годъ. Книга восьмая
Стихотворения, Рукавишников Иван Сергеевич, Год: 1906
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Кто за насъ — иди за нами!
И сомкнутыми рядами
Мы пройдемъ надъ головами
Проклинающихъ враговъ…
Кто за насъ — иди за нами,
Чтобы не было рабовъ!
Кто мы? Насъ много. Мы — люди великой свободы.
Мы за страданья доступнаго счастья хотимъ.
Родина! Родина! Даромъ пропавшіе годы,
Даромъ пропавшую мощь мы теб возвратимъ.
Кто за насъ — иди за нами!
Мы возможнаго хотимъ.
Мы беремъ свой хлбъ горбами.
Русь вка питалась нами.
Мы на Волг — бурлаками,
Подъ камнями съ фонарями
Мы за тачками бжимъ,
По желзу молотками
Мы стучимъ, стучимъ, стучимъ…
Кровью горячей мы рабство вками поили.
 , Рабство падетъ отъ ударовъ житейскихъ наукъ.
Все впереди! Не напрасно вка проходили:
Праддъ не зналъ, до чего дострадается внукъ.
Кто за насъ — иди за нами!
Жизнь и правда насъ зовутъ!
Будутъ дни: блестя штыками,
На своихъ свои пойдутъ…
Но не разъ враги предъ нами
Жерла пушекъ повернутъ…
Вчная память погибшимъ за дло святое!
Вчная память замученнымъ въ тюрьмахъ гнилыхъ!
Вчная память сказавшимъ намъ слово живое!
Вчная память!..
И месть за нихъ!
ТРИ ЗНАМЕНИ.
Надъ землею вьется знамя, знамя черное.
Знамя черное, громадное, какъ туча.
Стонетъ, плачетъ чья-то грудь подъ пыткою.
Долго стонетъ… Какъ она могуча!
Въ грудь могучую,
Въ грудь живучую,
Злымъ судьей на смерть осужденную,
Кто-то сталь вонзилъ раскаленную,
Кто?
Кто этотъ великанъ, свалившій великана?
Какъ шла борьба? Великая борьба?
Судьба-ли это? Или не судьба?
И не было-ли здсь обмана?
Не видно ничего. Откуда тьма кругомъ?
А! Знамя черное родило эту тьму.
Чуть слышно борется замученный съ врагомъ.
Куда вошелъ я? А! Въ тюрьму.
Вотъ знамя черное замкнулось аркой свода.
Какъ душно здсь! И хочется кричать.
И я рванулся. Закричалъ:— Свобода!—
A эхо мн отвтило:— Молчать!— .
Тюрьма. Мы вс живемъ въ тюрьм,
Подъ чернымъ знаменемъ окаменлымъ.
Въ тюрьм, гд можно лишь страдать душой и тломъ,
Иль ползать гадами во тьм.
Во тьм! Во тьм!
Вы, что родились
Подъ чернымъ знаменемъ,
Подъ страшнымъ символомъ бича и тьмы,
Давайте грезить
О свтломъ времени,
О дняхъ паденія твердынь тюрьмы.
Давайте грезить.
Вотъ знамя черное
Въ клочки разорвано. Горитъ въ кострахъ.
Тюрьма упала.
Бгутъ тюремщики,
Въ преступныхъ душахъ ихъ и злость, и страхъ.
Ужъ мы свободны.
Воть символъ новаго —
Мы знамя блое несемъ впередъ.
Ужъ мы не стадо
Рабовъ закованныхъ.
Ужъ мы — стихія. Ужъ мы — народъ.
Проходятъ годы.
И трудъ свободнаго,
И генія смлаго творятъ, творятъ.
Надъ нами знамя
Святое, блое,
И нтъ возврата намъ въ тюрьму, назадъ,
Но кто это? Кто тамъ? Подходятъ сюда…
Ихъ много. Какъ много… Все страшныя лица.
Эй! Кто вы, бродяги? Вонъ наша граница!
Здсь строится мирное царство труда.
Эй! Кто вы, бродяги? Откуда? Куда?
— Не бродяги мы. Не люди мы.
Мы — лишь призраки людей.
Стоны, слезы — мы. Мы вырвались
Изъ раздавленныхъ грудей.
Наше небо — пропасть черная,
Каждый день нашъ — черный день.
Мы изъ тюрьмъ идемъ, изъ каторги,
Изъ голодныхъ деревень.
Тамъ религія — безправіе,
Тамъ пророки — палачи.
Тамъ земля и стны шепчутъ:
— Эй! Молчи!—
А! Страшно мн. Сквозь тьму, сквозь стны
Я вижу все. Я вижу все.
Вонъ ночью вшаютъ кого-то,
Вонъ бьютъ кого-то… по лицу…
А! Страшно. Гд мой сонъ прекрасный?
Гд знамя блое мое?
Въ моей душ нтъ ликованія,
Но гнвъ растетъ въ моей душ.
И вижу я теперь не знамя блое —
Вонъ знамя красное, какъ зарево, горитъ.
Я слышу дикій крикъ: ‘О! будьте прокляты!’
И знаю я, кому и кто кричитъ.
И хочется и мн кричать: ‘О! Будьте прокляты!’
Бжать и оставлять кровавый слдъ.
И хочется поднять стаканъ вина безумнаго,
Вина кроваваго,
И пить, и пить за красный цвтъ…