Стихотворения Николая Воронова за 1841 год, Белинский Виссарион Григорьевич, Год: 1842
Время на прочтение: 3 минут(ы)
В. Г. Белинский. Полное собрание сочинений.
Том 6. Статьи и рецензии (1842-1843).
М., Издательство Академии Наук СССР, 1955
44. Стихотворения Николая Воронова за 1841 год. Санкт-Петербург. В тип. императорской Академии Наук. 1842. В 12-ю д. л. 46 стр.1
Г-н Воронов, как видно, пишет погодно и думает, что обязан отдавать публике ежегодный отчет в своих стихотворных упражнениях. Из этого следует, что, по его мнению, публике очень интересно видеть плоды его ежегодных трудов по части наводнения русской литературы посредственными стихами. Убеждение, конечно, невинное и безвредное, тем более, что публика и не узнает о существовании стихотворений г. Воронова: стало быть, публике не за что и сердиться, но рецензент — другое дело: он прочел стихотворения г. Воронова за 1841 год и сильно опасается прочесть когда-нибудь стихотворения г. Воронова за 1842, 43 и т. д. годы. Стало быть, рецензенту есть за что сердиться на г. Воронова. Конечно, стихи г. Воронова не то, чтоб были уж очень плохи, но они не очень хороши, а потому и хуже, чем просто худы, ибо с удовольствием можно читать только такие стихи, которые или очень плохи, или очень хороши: всякая средина между этими крайностями никуда не годится в деле стихов. Может быть, стихотворения вроде следующего кому-нибудь понравятся не меньше, чем и самому автору:
Локон черный, локон длинный,
Я любил тебя, ласкал.
Прежде в залах так эфирно
Ты под музыку летал:
А в гостиных, после вальсу.
Чуть колеблемый в тиши (?),
Ты по дымке по отласу,
Рисовался на груди.
Но теперь тебя не видно
На балах и вечерах:
Не блистая смолью дивной
Так роскошно при огнях,
Ты у девы-чародейки
Не бежишь уж за ушком,
По лилейной чудной шейке
Ароматным завитком.
Ручка нежная, лаская,
Отстригнула шалуна,
Крепко сжатая, пылая,
С ним рассталася она!
С тех пор юноша владеет
И любуется тобой,
Он хранит тебя, лелеет
И кропит любви слезой! —
Может быть, говорим мы, подобные стихи кому-нибудь и покажутся звучными, гладкими и поэтическими, несмотря на их полубогатые рифмы, ароматные завитки и остригнутые локоны, но нам-то какое до этого дело, и мы-то за какое преступление осуждены не только читать их, но еще и писать о них?..
Может быть, кому-нибудь не меньше, чем самому сочинителю, покажется много души и чувства в следующем стихотворении:
Ах, зачем ее(я) не зная,
Простодушно верил ей!
Сколько даром я, страдая,
Погубил безумных дней!
Сколько пламенных мечтаний,
И тоски, и горьких слез,
Сердца лучших упований,
В дар любви я ей принес!
Сердце жадно к ней стремилось
В дни обманчивой любви,
Для нее одной лишь билось
В этой пламенной груди.
Но я вижу, вс напрасно,
Что прошло, не возвратить!
Так доверчиво и страстно
Дважды сердцу не любить!
Может быть, припоминая
Вс прошедшее подчас,
Я вздохну по ней, мечтая,
И теперь еще не раз.
Может быть, говорим мы, какой-нибудь юноша, читая в классе, украдкою от учителя, стихотворения г. Воронова, или какая-нибудь двенадцатилетняя дева-чародейка, тихонько от матери, или взрослая швея — пожалеют искренно о несчастном авторе, несмотря на его сентиментальность, и посердятся на вероломную, которой он простодушно верил, не зная ее, но кому какое дело до всех этих ребяческих вздоров? Никто не хочет знать их, и всякий имеет право повторить г. Воронову стихи Лермонтова:
Какое дело нам, страдал ты, или нет?
На что нам знать твои волненья,
Надежды глупые первоначальных лет,
Рассудка злые сожаленья?
Взгляни: перед тобой играючи идет
Толпа дорогою привычной,
На лицах праздничных чуть виден след забот,
Слезы не встретишь неприличной.
А между тем из них едва ли есть один,
Тяжелой пыткой неизмятый,
До преждевременных добравшийся морщин
Без преступленья иль утраты!..
Поверь: для них смешон твой плач и твой укор
С своим напевом заученным,
Как разрумяненный трагический актер,
Махающий мечом картонным.2
1. ‘Отеч. записки’ 1842, т. XXIII, No 7 (неиз. разр. 30/VI), отд. VI, стр. 14—15. Без подписи.
2. Отрывок из стихотворения Лермонтова ‘Не верь, не верь себе, мечтатель молодой’.