Стихотворения Николая Молчанова. Том первый, Белинский Виссарион Григорьевич, Год: 1843
Время на прочтение: 4 минут(ы)
В. Г. Белинский. Полное собрание сочинений.
Том 6. Статьи и рецензии (1842-1843).
М., Издательство Академии Наук СССР, 1955
115. Стихотворения Николая Молчанова. Том первый. Санкт-Петербург. 1842. В тип. Санкт-Петербургского губернского правления. В 8-ю д. л. 270 стр.1
Много еще диких аномалий является в русской литературе, но стихотворения г. Молчанова превосходят в этом отношении всякое вероятие: это просто — гениальность бездарности, если можно так выразиться. Возьмите самого плохого стихокропателя в современной литературе и закажите ему написать книжку самых нелепых стихов, с обещанием по пуду золота за каждый стих: бедный рифмач изломает себе голову, выжимая из нее нелепости и дикости, но далеко, далеко не сравнится о г. Молчановым. Рассуждать о стихотворениях г. Молчанова нечего, осуждать их тоже — они не заслуживают даже и насмешки, но выписать из них кое-что необходимо: пусть все, подобно нам, будут знать об этом неслыханном чуде бездарности.
Вот начало поэмы ‘Надежда Львовна Лунная’:
‘Для вас, красавицы-девицы,
Для вас, и франты и мужья,
Порой ученая семья
И торг наш скачет за границы,
Привозят рой нам наслаждений:
Цветы, духи, модель, алмаз
И нежный вкус, и меткий глаз
С волшебной силой впечатлений,
Но вы не цените услуг,
Ни ваших прелестей заветных, —
Вам вовсе холоден досуг,
В уборах пышпых, разноцветных
Вс ваше чванство, ваш наряд,
Я опишу вас наразлад’.
Так говорил корнет Безрогов,
Летя от Лунных в Петербург,
Не обивал он там порогов,
Где был капризен сельский круг,
Не конь игрений и воззванье,
Не сабля, ус и епанча
Дорогой заняли вниманье
Корнета Павла Ильича:
Дом Лунных, Наденька (в)острушка,
Его невеста, молвить в час,
И та, чей был сухой отказ,
Фиена Саввишна, старушка
И бригадирша и вдова,
Пред кем кивала голова.2
Что — хорошо? Но уж мы познакомим вас с музою г. Молчанова покороче, выписав вполне одно из его лучших стихотворений — ‘Поэт и критик’:
Критик.
Ты пишешъ(ь) право — че(о)рт что знает!
(Поэту критик говорил)
И всяк писал и всяк творил,
Но пред тобой сам черт истаит!
Чтоб отгадать твой мудрый троп,
Постичь фигур твоих значенье,
Да право лопнет вдохновенье,
Сойдешъ(ь) невольно тут во гроб!
То пишешь муз, то их кладбищи,
То ананасы, то очки,
Вставные зубы, парики —
И критики — совсем без пищи!..
Ну отгадал
Мой мадригал?
На вс твое творенье
Тут беспристрастно мненье,
Сухи стихи!
Стихи грехи!
Поэт.
Не оттого ль уже это(,) милый!
(Сказал поэт) что век унылый,
Что я тебя опередил,
Журнал другой пощекотил
И в честь прапрадеду Гомеру
Промчался к музам через сферу,
Вмиг обнял критиков умы,
И цель и бред их от чумы?
Да что же критик-то в век сделал?
Ну чем его тут помянуть?
Не честь и слава развернуть,
Но честь, когда б он переделал!
А я б взглянул,
Как он шагнул
Для критики с капризом,
И было бы сюрпризом,
Когда б он знал
Да написал!
Критик.
Да тут с тебя же и начнется,
И будет жаркая розня!
Не устоишь против огня,
Когда речь пламенно зальется!
Давно все бросили стихи,
Стихи лишь вздоры! идеалы!
И посмотри(,) как их журналы
Ругают прозой за грехи.
Альбом лишь пишется строфами,
Ну загляни в любой журнал —
Везде стихам есть мадригал!
Какой журнал набит стихами?
Ну кто читал?
Какой журнал?
Стихи хоть есть в журнале,
И то — о мгле, о бале,
И то смотри —
Страницы три!
Поэт.
И точно (,) нет стихов в журналах,
Да это вс не потому,
Что стих не годен ни к чему,
Но истощились в идеалах!
Ты хорошенько посмотри —
Что там напачкано3 внутри?
А брань за то, за то их мненье,
Что горько им стихотворенье
И недоступен им Парнас!
Бровь никогда не колит глаз —
Они Минервой не владеют,
Короче — дара не имеют!
Какой журнал
Стихом не лгал?
Журналы вс что знали —
Дочиста исписали,
И брань за стих,
Что стих не их!
Критик.
Да рифмой все пренебрегают!
(Вспыливши, критик побледнел),
Уж и Гомер всем надоел,
Стихов уж вовсе не читают!
Уж минул весь тот гнусный век,4
В который рифмами писали,
В беседах бредили стихами,
Уж разлюбил их человек!
Уж ныне прозою лепечут.
Хоть будь в ней дурь и сущий бред,
И чтоб узнать короче свет —
Уж прозой прозу в прозу лечут!
Притом же ми(і)р
Бежит сатир,
И вымерли поэты,
И тризны им пропеты —
За их стихи!
За их грехи!
Поэт.
Так стой же критик — ты попался?
Ты точно вымер, ты скончался!
Не даром пел свои стихи,
Уж спой же тризну за грехи!
Какой юмор, сколько злости у этого г. Молчанова! Как лихо он отделал критиков, как блистательно защитил поэтов! Умен его критик, но еще умнее его поэт…
Перед 241-й страницей дивных стихотворений г. Молчанова есть особый заглавный листок с надписью: ‘Вечерние погудки’ и с эпиграфом:
Кода прочтете вы погудки —
Так заиграют сами дудки…
Надо признаться, что г. Молчанов отлично играет на дудках — гораздо лучше, чем на лире…5
1 ‘Отеч. записки’ 1843, т. XXVI, No 1 (ценз. разр. 31/XII 1842), отд. VI, стр. 18—19. Без подписи.
Принадлежность рецензии Белинскому установлена В. С. Спиридо-новым (см. ПссБ, т. XII, стр. 372—375, примеч. 39).
2. В цитируемом тексте в пятом стихе вместо ‘нам’ — ‘вам’, в один-надцатом вместо ‘Вам’ — ‘Ваш’, в двенадцатом вместо ‘В уборах’ — ‘В уборных’. Курсив Белинского.
3. В цитируемом тексте: ‘напичкано’.
4. В цитируемом тексте: ‘глупый век’.
5. Никаких биографических сведений о Николае Молчанове найти не удалось. Очевидно, он скоро сошел с литературной сцены. Из его лите-ратурных произведений известны ‘Повесть Ангелина’, в трех частях (СПб., 1837, 1841), и ‘Стихотворения’ (СПб., 1842). ‘Повесть Анге-лина’, как и ‘Стихотворения’, Белинский подверг суровой критике (ИАН, т. V, No 65). После этих отзывов имя Николая Молчанова стало в 1840-х годах синонимом бездарности.