Стихотворения, Навроцкий Александр Александрович, Год: 1885

 
 А. А. Навроцкий Стихотворения ---------------------------------------------------------------------------- Поэты 1860-х годов Библиотека поэта. Малая серия. Издание третье Л., 'Советский писатель', 1968 Вступительная статья, подготовка текста и примечания И. Г. Ямпольского. ---------------------------------------------------------------------------- СОДЕРЖАНИЕ Биографическая справка Утес Стеньки Разина 'Было времечко, время давнее...' Ермак Александр Александрович Навроцкий родился 1 марта 1839 года в Петербурге. Он учился во 2-м кадетском корпусе, откуда был выпущен офицером в 1857 году. Через десять лет, вследствие тяжелой раны в голову, Навроцкий оставил строевую службу и поступил в Военно-юридическую академию, по окончании которой служил по военно-судебному ведомству, последовательно занимая должности помощника московского и петербургского военного прокурора, виленского военного прокурора, военного судьи петербургского военного округа, председателя виленского военного окружного суда. Вышел в отставку в 1891 году с чином генерал-лейтенанта. В начале своей литературной деятельности (конец 60-х - начало 70-х годов) Навроцкий сотрудничал в либеральном журнале 'Вестник Европы', затем резко поправел. В 1879-1882 годах он редактировал консервативный журнал 'Русская речь', где напечатал ряд статей на общественные темы. В 1903 году был одним из активных деятелей черносотенной организации 'Русское собрание'. Стихотворения и многочисленные драмы Навроцкого ('Царевна Софья', 'Последняя Русь', 'Крещение Литвы', 'Государь царь Иоанн III Васильевич', 'Марфа Посадница', 'Лихолетье' и др.) написаны на сюжеты из древнерусской истории и в основном проникнуты консервативными, а иногда и откровенно реакционными тенденциями. Среди них выделяются стихотворение 'Утес Стеньки Разина' и первая пьеса 'Стенька Разин', навеянные народными преданиями и песнями о Разине, а также книгой Н. И. Костомарова 'Бунт Стеньки Разина', недаром Костомарову посвящена пьеса. Стихотворение и пьеса Навроцкого о Разине использовались народниками для революционной пропаганды. 'Утес Стеньки Разина' прочно вошел в песенный репертуар. Его очень любил А. И. Ульянов. Навроцкий умер 28 мая 1914 года. Издания стихотворений Картины минувшего. Стихотворения и драматические отрывки. СПб., 1881. Сказания минувшего. Русские былины и предания в стихах. Кн. 1-3. СПб., 1897, 1899, 1902. Сказания минувшего. Полное собрание русских былин и преданий в стихах. СПб., 1906. УТЕС СТЕНЬКИ РАЗИНА Есть на Волге утес, диким мохом оброс Он с боков от подножья до края, И стоит сотни лет, только мохом одет, Ни нужды, ни заботы не зная. На вершине его не растет ничего, Там лишь ветер свободный гуляет, Да могучий орел свои притон там завел И на нем свои жертвы терзает. Из людей лишь один на утесе том был, Лишь один до вершины добрался, И утес человека того не забыл И с тех пор его именем звался. И хотя каждый год по церквам на Руси Человека того проклинают, Но приволжский народ о нем песни поет И с почетом его вспоминает. Раз ночною порой, возвращаясь домой. Он один на утес тот взобрался И в полуночной мгле на высокой скале Там всю ночь до зари оставался. Много дум в голове родилось у него, Много дум он в ту ночь передумал, И под говор волны, средь ночной тишины, Он великое дело задумал. И, задумчив, угрюм от надуманных дум, Он наутро с утеса спустился И задумал идти по другому пути - И идти на Москву он решился. Но свершить не успел он того, что хотел, И не то ему пало на долю, И расправой крутой да кровавой рекой Не помог он народному горю. Не владыкою был он в Москву привезен, Не почетным пожаловал гостем, И не ратным вождем, на коне и с мечом, А в постыдном бою с мужиком-палачом Он сложил свои буйные кости. Но прошла старина, и что в те времена Лишь мятежною вспышкой казалось, То теперь решено, но не всё, а одно И надолго вопросом осталось. И Степан будто знал - никому не сказал. Никому своих дум не поведал, Лишь утесу тому, где он был, одному Он те думы хранить заповедал. И поныне стоит тот утес, и хранит Он заветные думы Степана, И лишь с Волгой одной вспоминает порой Удалое житье атамана. Но зато, если есть на Руси хоть один, Кто с корыстью житейской не знался, Кто неправдой не жил, бедняка не давил, Кто свободу, как мать дорогую, любил И во имя ее подвизался, - Пусть тот смело идет, на утес тот взойдет И к нему чутким ухом приляжет, И утес-великан всё, что думал Степан, Всё тому смельчаку перескажет. 1864 * * * Было времечко, время давнее, Время давнее, время славное: На Руси жила воля-матушка, Никого она не боялася, И никто не смел обижать ее. Как по селам, по богатым городам Без боязни все расхаживали, Перед Юрьевым, пред славным вольным днем, От лихих бояр да перехаживали, Выбирали кто кого хотел И служили кому вздумалось. Не понравится - и не нудятся. Год промаются, год потрудятся, А придет пора - не останутся: Воле-матушке всяк поклонится И пойдет туда, куда хочется. Было времечко, время вольное, Время вольное, переходное. Но пришла на волюшку невзгодушка. Юрьев день у бедной воли отняли И детей ее, людей свободныих, В кабалу по смерть боярам отдали. С той поры лихой воля-матушка От бояр ушла во дремучий лес, Во сыром бору схоронилася, С темной ноченькой породнилася. Ходит п_о_ лесу, по глухим местам, С бурей грозною потешается, С частым дождичком по корням стучит, А в осенний день, в непогодушку, Тянет песенку про невзгодушку Или по полю с вихрем кружится, Или по небу, с ветром буйныим, Тучи черные разгонять учнет - Не мешали бы, непроглядные, Красну солнышку светить на землю. А иной порой залетит в село, Зашумит в трубе, застучит в окно И шепнет тому, кому надобно, Кто на барщине от работы мрет: 'Аль забыл меня, крепостной народ! Позови, смотри, коль понадоблюсь, Коль пора придет старый счет свести!' Ходит много лет, не стареется, И давно уж ждет, не пришла ль пора, Не отыщется ль богатырь какой, И забытую, и заглохшую, Пустит волюшку на крещеный свет. И дождалася! С Дону тихого Атаман Степан Тимофеевич Крикнул грозный клич! гаркнул с посвистом! И сошлись к нему добры молодцы, Слуги верные воли-матушки! А за ними вслед и сама она Долго ждать себя не заставила! Лишь заслышала - встрепенулася! Птицей вольною обернулася! Прилетела к нам, поселилася, Добрым молодцам полюбилася! Атаман ее принял с почестью, Погулял он с ней, понатешился! Перемолвился да условился С того времени вместе путь держать. Где пройдет атаман, там и воле быть! ----- Мы не воры, не разбойнички, Атамановы работнички, Атамановы работнички, Есауловы помощнички. Мы веслом махнем - корабли возьмем! Жги! Кистенем махнем - караван собьем! Жги! А ножом махнем - всех бояр побьем! Жги! <1871> ЕРМАК Он был казак. Брега родного Дона Его взрастили в зелени полей, Как верный сын свободного притона, Не признавал он ставленых властей. Гулял свободно, грабил караваны И ужас наводил он на купцов, Не страшны были царские охраны Отборной шайке вольных удальцов. Но надоело для корысти чуждой Свой хоровод разбойничий водить - И захотелось честной, верной службой Свои грехи былые искупить. Прослышал он, что кличут клич с Урала, Зовут на помощь с камских берегов, Где храбрых горсть победно охраняла Обширный край от натиска врагов. И он пошел туда с своей ватагой, Вступил на службу к воинам-купцам, Там вдоволь было тешиться отвагой И разгуляться волжским молодцам. Но не могли потехи обороны Его души отважной утолить, Проведал он, что есть в Сибири троны, Которых мощь возможно сокрушить. Хоть много их, язычников безбожных, - Разбойник волжский, чудо-богатырь, Он, во главе товарищей надежных, Низринулся в далекую Сибирь. Среди лесов и тундры многоводной Он смело шел, встречался с врагом. Непобедим порыв души свободной, Когда она сражается с рабом. Для них война считалася забавой, Противостать враги им не могли, И шли они с победоносной славой Всё дальше в глубь неведомой земли. Там Ермаку никто не прекословит, Числу врагов он не подводит счет. Кто льва рукой в пустыне остановит? Кто, дерзкий, путь ему пересечет? Настиг царя на воинской ловитве, Повел своих, отвагою дыша, И доконал врагов в кровавой битве, Смешав их кровь с водою Иртыша. И снарядил он к Грозному посольство, Чтоб рассказать, как справился с врагом, Просил забыть былое своевольство И царством бил державному челом. И царь послов с приветом ясным встретил, И принял дар донского казака, На подчиненье милостью ответил, Не вспомянул былое Ермака. Он одарил отважных добровольцев И шубу выслал с царского плеча Тому, кто был, как вождь тех своевольцев, Давно намечен жертвой палача. Но час настал... Его из сотворенных Не избежит никто и никогда! На горсть бойцов, в сон крепкий погруженных, Набросилась свирепая орда. Для Ермака не страшны нападенья. Он бил ее, как бьют врагов орлы, Но, ослабев, в реке искал спасенья И в волны прыгнул с каменной скалы. Он утонул, подавленный убранством, И прах его восприняла река, Но. подарил он Русь обширным царством, И чтит она тот подвиг Ермака. 1885 ПРИМЕЧАНИЯ В сборник включены произведения двадцати пяти второстепенных поэтов середины XIX века, в той или иной степени дополняющих общую картину развития русской поэзии этого времени. Тексты, как правило, печатаются по последним прижизненным изданиям (сведения о них приведены в биографических справках), а когда произведения поэта отдельными сборниками не выходили - по журнальным публикациям. Произведения поэтов, издававшихся в Большой серии 'Библиотеки поэта', воспроизводятся по этим сборникам. При подготовке книги использованы материалы, хранящиеся в рукописном отделе Института русской литературы (Пушкинского дома) Академии наук СССР. Впервые печатаются несколько стихотворений В. Щиглева, П. Кускова и В. Крестовского, а также отрывки из некоторых писем и документов, приведенные в биографических справках. Произведения каждого поэта расположены в хронологической последовательности. В конце помещены не поддающиеся датировке стихотворения и переводы. Даты, не позже которых написаны стихотворения (большей частью это даты первой публикации), заключены в угловые скобки, даты предположительные сопровождаются вопросительным знаком. А. А. НАВРОЦКИЙ Утес Стеньки Разина. То теперь решено. По-видимому, речь идет об отмене крепостного права. Эта строфа впервые появилась в изд. 1906 г. 'Было времечко, время давнее...'. Песня из пятой картины драматической хроники 'Стенька Разин'. Ее поет казак Кирилка, он 'берет несколько аккордов на торбане, затем начинает говорком'. Три раза повторяющееся 'Жги!' подхватывают все. Юрьев день - 26 ноября. В XIV-XVI вв. за неделю до Юрьева дня или в течение недели после него крестьяне могли перейти от одного помещика к другому. В конце XVI в. это право было отменено. Есаул - помощник атамана, адъютант. Ермак. Ловитва - лов, охота.