АНГЛІЙСКІЕ ПОЭТЫ
ВЪ БІОГРАФІЯХЪ И ОБРАЗЦАХЪ
Составилъ Ник. Вас. Гербель
САНКТПЕТЕРБУРГЪ
Типографія А. М. Потомина. У Обуховскаго моста, д. No 93
1875
ТОМАСЪ МУРЪ.
Стихотворения, Мур Томас, Год: 1875
Время на прочтение: 9 минут(ы)
Изъ ‘Ирландскихъ мелодій’:
1. Рожденіе арфы.— И. Крешева
2. Въ долинъ Гингеса…— И. Крешева.
3. Вечерній звонъ.— И. Козлова
4. Когда пробьетъ печальный часъ… — И. Козлова
5. Лучъ ясный играетъ…— И. Козлова
6. Молодой пвецъ. — И. Козлова
7. Миръ вамъ. — М. Михайлова
8. Мелодія. — Н. Грекова
9. Къ Ирландіи. — Ю. Доппельмайеръ
10. Просьба.— Д. Минаева
11. Мелодія. — А. Б.
Изъ поэмы ‘Лалла Рукъ’:
Изъ сказки ‘Свтило гарема’.— Б.
Томасъ Муръ, авторъ ‘Лалла-Рукъ’ и ‘Ирландскихъ Мелодій’, произведенія котораго представляютъ рдкое сочетаніе ума, чувства, воображенія и учоности, родился 28-го мая 1779 года въ Дублин. Отецъ его былъ небогатый винный торговецъ, который женился уже подъ старость и увеличилъ своё заведеніе скромнымъ приданымъ жены. Томъ былъ ихъ первымъ ребёнкомъ. Онъ рано началъ писать стихи — и написанный имъ на четырнадцатомъ году сонетъ былъ напечатанъ въ ‘Dublin Magazine’, въ которомъ онъ, впослдствіи, помстилъ ещё нсколько другихъ мелкихъ своихъ стихотвореній. Въ 1793 году, когда парламентъ открылъ католикамъ двери Дублинскаго университета, молодой Муръ поступилъ въ число его слушателей и вскор обратилъ на себя вниманіе тамошнихъ профессоровъ, благодаря своимъ классическимъ познаніямъ. Впрочемъ, занятія Мура въ университет не были увнчаны тни успхами, какіе, казалось, общали его школьническіе опыты. Сухія упражненія, которыми пріобртаются университетскія отличія, скоро ему надоли — и онъ посвятилъ себя исключительно одному изученію литературы.
Окончивъ, въ 1799 году, курсъ со степенью бакалавра, Муръ, девятнадцати лтъ отъ роду, отправился въ Лондонъ съ тмъ, чтобы внести своё имя въ списки Тампля и заняться изученіемъ законовъ. Спустя годъ по прізд въ столицу, онъ издалъ, по подписк, свой переводъ Анакреона, сдланный имъ ещё въ университет, и посвятилъ его принцу Валлійскому. Впослдствіи Муръ написалъ нсколько весьма дкихъ сатиръ на этого принца и его упрекали по этому случаю въ неблагодарности, по, по свидтельству самого Мура, всё чмъ онъ обязанъ принцу, заключалась въ томъ, что онъ имлъ честь обдать два раза бъ Карлтонъ-Гауз и присутствовать на празднеств, данномъ его высочествомъ въ 1811 году, по случаю назначенія его регентомъ.
Въ 1801 году Муръ ршился выступить въ свтъ съ небольшой книжкой своихъ собственныхъ стихотвореній, что онъ и исполнилъ, издавъ ихъ въ томъ же году, подъ именемъ Литля. Это — была поэзія, дышавшая здоровьемъ и любовью и весьма сильно напоминавшая пламенную смлость первыхъ произведеній Альфреда де-Мюссе. Въ 1803 году Муръ получилъ выгодную должность контролера морскихъ призовъ на Бермудскихъ островахъ, исправлять которую поручилъ другому лицу, не оправдавшему его доврія и вовлёкшему его, впослдствіи, въ большіе денежныя затрудненія. Ближайшимъ результатомъ его поздки на Бермудскіе острова были два тома стихотвореній, напечатанныхъ въ 1806 году и представляющихъ рядъ одъ и посланій, написанныхъ въ теченіе четырнадцати мсяцевъ его отсутствія изъ Европы. Стиль во всхъ этихъ произведеніяхъ можно назвать вполн установившимся, что-же касается описаній, то он отличаются врностью и, вмст съ тмъ, полны поэзіи. Вслдъ за выходомъ въ свтъ названныхъ произведеній, Муръ перешолъ къ сатир. Испробовавъ свои силы сначала въ серіозномъ род и потерпвъ въ нёмъ неудачу, онъ перешолъ къ боле лёгкой, весёлой и остроумной сатир, въ которой усплъ боле, чмъ какой-либо другой поэтъ. И дйствительно, многое, написанное имъ въ этомъ род, но иметъ себ равнаго въ англійской литератур.
Въ 1806 году онъ предпринялъ благородный и патріотическій трудъ — написать стихотворенія къ стариннымъ мелодіямъ своей родной страны. Мы говоримъ о ‘Ирландскихъ мелодіяхъ’ Мура, въ которыхъ боле вдохновенія и страсти, чмъ во всхъ предшествовавшихъ его произведеніяхъ, а стихъ представляетъ верхъ гармоніи и изящества.
‘Эти псни — говоритъ Шерръ — справедливо называютъ прекраснйшимъ памятникомъ, какой только поставилъ себ Муръ въ исторіи поэзіи. Глубоко чувствуя страданія смарагдоваго острова, своей несчастной родины, съ пламеннымъ одушевленіемъ къ красотамъ ея природы и историческимъ воспоминаніямъ, поэтъ изливаетъ всю свою полную и богатую душу въ этихъ великолпныхъ псняхъ, въ которыхъ веселость и скорбь, гордость и печаль попеременно радуются и рыдаютъ, грозятъ и тоскуютъ въ формахъ увлекающей сердне мелодіи. Истинно трогательная привязанность къ бдному зелёному Эрину заставляетъ его извлекать изъ дорогой арфы своего отечества самые нжные, задушевные звуки, онъ гордо и съ полнымъ правомъ говоритъ, что онъ пробудилъ её отъ продолжительнаго сна и отдалъ ея струны служенію свта, свободы и псни, и когда затмъ поэтъ заставляетъ струны инструмента слиться въ горькіе и могучіе звуки, он брызжутъ огненными стрлами на тирановъ и предателей или, переходя изъ дурнаго въ мольный топъ, разршаются тоскливыми звуками жалобы надъ моги лами бойцовъ за отечество и свободу.’
Въ 1817 году появилось самое законченное произведеніе Мура: ‘Лалла-Рукъ’, восточная повсть, точность которой въ топографическомъ и этнографическомъ отношеніи и бытовыхъ подробностяхъ была удостоврена компетентными судьями. Что же касается поэтическихъ ея достоинствъ, то поэма полна красотъ, стихъ ея блестящъ и читатель поражается богатствомъ фантазіи и великолпными картинами, врно и ярко написанными, Терпливыя изыскнія и долгое чтеніе, необходимое при собираніи матеріаловъ, охладило бы воображеніе всякаго другого поэта, но Муръ, но его собственнымъ словамъ, въ теченіи двухъ или трёхъ снжныхъ зимъ въ Дербишейр, живя въ котэдж посреди полей, былъ въ состояніи — благодаря той сосредоточенности мысли, которую даётъ одно уединеніе — окружить себя въ своёмъ воображеніи картинами Востока. Посл изданія ‘Лалла Рукъ’, Муръ отправился съ Роджерсомъ въ Парижъ — и ‘группы смшныхъ англичанъ’, которыми въ то время была наводнена Франція, дали ему матеріалъ для его сатиры: ‘Письма семейства Вралей изъ Парижа’. Сатира имла громадный успхъ. Въ 1819 году Муръ снова постилъ Парижъ, откуда отправился, черезъ Симплонъ, въ Италію, гд, между прочимъ, постилъ Байрона въ Венеціи, посл чего возвратился въ Парижъ, въ которомъ пробылъ до конца 1822 года. Около этого времени онъ былъ вовлечёнъ въ денежныя затрудненія лицомъ, исправлявшимъ его должность на Бермудскихъ островахъ. Многіе изъ друзей поэта предлагали ему уплатить за него необходимую сумму, но онъ не согласился, надясь сдлать это самъ. И дйствительно, поэтъ вскор получилъ извстіе, что дло его улажено и что онъ можетъ безъ опасенія возвратиться въ Англію, такъ-какъ американскіе торговцы согласились ограничить свои требованія тысячью фунтами стерлинговъ. Часть этой суммы была выплачена дядей его замстителя, остальную же внёсъ лордъ Лансдоунъ. Но и этотъ долгъ, въ слдующемъ же іюл мсяц, Муръ выплатилъ изъ денегъ, полученныхъ имъ за свою новую, только что имъ написанную поэму ‘Любовь ангеловъ’ и за ‘Басни о священномъ союз’, написанныя по большей части въ Венеціи, во время посщенія имъ лорда Байрона.
Кром того Муръ постоянно снабжалъ газету ‘Times’ множествомъ мелкихъ сатирическихъ статей, за что получалъ по 400 фунтовъ въ годъ. Онъ также писалъ и прозой. Изъ этого рода сочиненій Мура замчательны: романъ ‘Эпикуреецъ’, ‘Исторія Ирландіи’ и біографіи Шеридана и Байрона. Рдкій поэтъ пользовался такой популярностью и былъ такъ высоко цнимъ людьми, извстными въ обществ и литератур, какъ Муръ. Политическіе друзья его, въ періодъ своей силы, доставили ему пенсію въ 300 фунтовъ стерлинговъ. Что же касается его произведеній, то они были не только популярны, но и доставляли ему порядочный доход. Оба эти обстоятельства, взятыя вмст, дали ему возможность провести остальные дни своей жизни въ полномъ довольств, но насилуя своего таланта. Въ 1841—42 годахъ онъ издалъ полное собраніе своихъ поэтическихъ произведеній въ десяти томахъ.- Поздне его умственныя способности стали мало-по-малу ослабвать, я вскор и совсмъ померкли — и уже не возвращались къ нему до самой кончины, послдовавшей 26-го февраля 1852 года.
Муръ былъ женатъ (съ 1811 года) на Елизавет Дикъ. Всё, что объ ней извстно, это то, что она была хороша собой и готовилась, до вступленія въ бракъ съ Муромъ, вступить на сцену. Судя по письмамъ и дневнику поэта, онъ былъ искренно къ ней привязанъ.
ИЗЪ ‘ИРЛАНДСКИХЪ МЕЛОДІЙ’.
1.
РОЖДЕНІЕ АРФЫ,
Подъ ясною влагой морского залива —
Я слышалъ преданье — сирена жила.
И часто на берегъ, гд зыблется ива,
Она выходила и друга ждала.
И слёзы напрасно у бдной лилися
На тёмныя пряди струистыхъ кудрей,
И грустныя вопли по втру неслися,
Тревожа пловцовъ и ночныхъ рыбарей.
Но сжалилось небо: изъ тла сирены
Явилася арфа, бла какъ нарцисъ,
А кудри скатились на гибкіе члены
И, слёзы роняя, струнами свились.
Года пролетли, но струны всё т же,
Все дышутъ любовью и нжной тоской,
И говоръ весёлый становится рже,
Когда я дотронусь до арфы рукой.
И. Крешевъ.
2.
ВЪ ДОЛИНЪ ГАНГЕСА…
Въ долин Гангеса, въ эдем пышныхъ розъ,
Норой, какъ втерокъ въ часъ яркаго заката,
Скользя между цвтовъ, ихъ внчики разнёсъ,
Сады ещё хранятъ дыханье аромата:
Такъ псня о быломъ хранитъ и прелесть грёзъ,
И призракъ радостей, мелькнувшихъ ей когда-то,
И въ памяти встаютъ виднья прежнихъ дней,
И тни грустныя отходятъ передъ ней.
И. Крешевъ.
3.
ВЕЧЕРНІЙ ЗВОНЪ.
Вечерній звонъ, вечерній звонъ!
Какъ много думъ наводить онъ
О юныхъ дняхъ въ краю родномъ,
Гд я любилъ, гд отчій домъ,
И какъ я, съ нимъ навкъ простясь.
Тамъ слушалъ звонъ въ послдній разъ!
Уже не зрть мн свтлыхъ дней
Весны обманчивой моей!
И сколько нтъ теперь въ живыхъ
Тогда весёлыхъ, молодыхъ,
И крпокъ ихъ могильный сонъ:
Не слышенъ имъ вечерній звонъ.
Лежать и мн въ земл сырой!
Напвъ унывный надо мной
Въ долин втеръ разнесётъ,
Другой пвецъ но ней пройдётъ —
И ужь не я, а будетъ онъ
Въ раздумья пть вечерній звонъ.
И. Козловъ.
4.
КОГДА ПРОБЬЕТЪ ПЕЧАЛЬНЫЙ ЧАСЪ…
Когда пробьётъ печальный часъ
Полночной тишины,
И звзды трепетно горятъ,
Туманъ кругомъ луны:
Тогда, задумчивъ и одинъ,
Спшу я къ рощ той,
Гд, милый другъ, бывало, мы
Бродили въ тьм ночной.
О, если въ тайной дол ихъ
Возможность есть душамъ
Слетать изъ-за далёкихъ звздъ
Къ тоскующимъ друзьямъ —
Къ знакомой рощ ты слетишь
Въ полночной тишин
И дашь мн всть, что въ небесахъ
Ты помнишь обо мн!
И, думой сердца увлечёнъ,
Ту псню я пою,
Которой, другъ, плняла ты
Мечтательность мою.
Унылый голосъ втерокъ
Разноситъ въ чуткой тьм,
Въ полян ветъ и назадъ
Несётъ его ко мн.
А я?— я врю… томный звукъ
Отъ родины святой
На пснь любимую отвтъ
Души твоей младой.
И. Козловъ.
5.
ЛУЧЪ ЯСНЫЙ ИГРАЕТЪ…
Лучъ ясный играетъ на свтлыхъ водахъ,
Но тьма подъ сіяньемъ и холодъ въ волнахъ.
Младыя лапины румянцемъ горятъ,
Но чорныя думы духъ юный мрачатъ.
Есть думы о прежнемъ: ихъ ядъ роковой
Всю жизнь отравляетъ мертвящей тоской,
Ничто не утшитъ, ничто не страшитъ,
Не радуетъ радость, печаль не крушитъ.
На срубленной втк такъ вянетъ листокъ!
Напрасно въ дубрав шумитъ втерокъ
И красное солнце льётъ радостный свтъ:
Листокъ зеленетъ, а жизни въ нёмъ нтъ!
И. Козловъ.
6.
МОЛОДОЙ ПВЕЦЪ.
На брань летитъ младой пвецъ,
Дней мирныхъ бросилъ сладость,
Съ нимъ мечъ отцовскій — кладенецъ,
Съ нимъ арфа — жизни радость:
‘О, псней звонкихъ край родной,
‘Отцовъ земля святая,
‘Вотъ въ дань теб мечъ острый мой,
‘Вотъ арфа золотая!’
Пвецъ палъ жертвой грозныхъ счъ,
Но, вкъ кончая юный,
Бросаетъ въ полны острый мечъ,
И звонкія рвётъ струны:
‘Любовь, свободу, край родной,
‘О, струны, плъ я съ вами!
‘Теперь какъ пть въ стран вамъ той,
‘Гд рабъ звучитъ цпями?’
И. Козловъ.
7.
МИРЪ ВАМЪ!
Миръ вамъ, почившіе братья!
Честно на пол сраженья легли вы,
Саваномъ былъ вамъ вашъ бранный нарядъ.
Тихо несясь на кровавыя нивы,
Васъ только тучи слезами кропятъ.
Миръ вамъ, почившіе братья!
Смерть приняла васъ въ объятья.
Дубъ, опалённый грозой, опушился
Новою зеленью съ новой весной,
Васъ же, сердца, переставшія биться,
Кто возвратитъ сторон вамъ родной?
Смерть приняла васъ въ объятья.
На побдившемъ проклятье!
Вчная месть намъ завщана вами.
Прежде-чмъ робко измнимъ мы ей,
Ляжемъ холодными трупами сами
Здсь же. средь этихъ кровавыхъ полей.
На побдившемъ проклятье!
М. Михайловъ.
8.
МЕЛОДІЯ.
Нтъ, успокоиться дай сердцу моему,
Коль можетъ быть покой, когда уже увяла
Надежда свтлая, а юность миновала,
Когда уже любовь давно чужда ему!
Скажи, когда прошло живительное лто,
Какъ оживить листокъ? какъ снова дать ему
И ароматъ его, и блескъ, и яркость цвта?
Нтъ, успокоиться дай сердцу моему!
О, если прежде бы я встртился съ тобою,
Когда горла жизнь во всей своей крас,
Тогда могла бы ты улыбкою одною,
Какъ солнце, озарить мои надежды ле.
Теперь ты для меня блестишь, какъ свтъ лазури
Для взора кормчаго, когда, убитъ тоской,
Онъ смотритъ на ладью, разрушенную бурей,
Гд всё погребено, что онъ любилъ душой.
Н. Грековъ.
9.
ВЪ ИРЛАНДІИ.
Тебя забыть? Нтъ, нтъ, покуда сердце бьётся
Еще въ груди моей, покуда жизни нить
Во мн съ дыханіемъ послднимъ не порвётся,
Отчизна бдная, тебя мн не забыть!
Ты мн, родная, въ мрак непогоды,
Съ отчаяньемъ въ душ, съ слезами на глазахъ,
Милй всхъ мирныхъ странъ, гд солнышко свободы
Горитъ въ безоблачныхъ, лазурныхъ небесахъ.
Когда бы ты была могучей, величавой,
Свободною страной, какой мечта моя
Тебя рисуетъ — о, тогда твоею славой
Съ какою бъ гордостью сталъ любоваться я!
Но радуясь твоей счастливой, славной дол,
Я и тогда любить н могъ бы горячй
Чмъ ныньче — въ дни тоски, уныпія и боли —
Тебя, безцнная жемчужина морей!
Пускай ликуетъ врагъ, повравъ твою свободу,
Склонивъ тебя во прахъ подъ тяжестью цпей,
Но чмъ печальнй ты, тмъ твоему народу,
Страдалица, ты всё мучительно-милй.
О, какъ не пламенть ему къ теб любовью,
Когда, какъ пеликанъ дтёнышей своихъ,
Его поишь своей ты непорочной кровью,
Что съ болью жгучею течётъ изъ ранъ твоихъ?
Ю. Доппельмайеръ.