 |
Сергей Клычков |
|
|
|
|
Золотятся ковровые нивы
И чернеют на пашнях комли...
Отчего же задумались ивы,
Словно жаль им родимой земли?..
Как и встарь, месяц облаки водит,
Словно древнюю рать богатырь,
И за годами годы проходят,
Пропадая в безвестную ширь.
Та же Русь без конца и без края,
И над нею дымок голубой -
Что ж и я не пою, а рыдаю
Над людьми, над собой, над судьбой?
И мне мнится: в предутрии пламя
Пред бедою затеплила даль
И сгустила туман над полями
Небывалая в мире печаль...
<,1917>, Русская поэзия серебряного века.
1890-1917. Антология.
Ред. М.Гаспаров, И.Корецкая и др.
Москва: Наука, 1993.Должно быть, я калека,
Наверно, я урод:
Меня за человека
Не признает народ!
Хотя на месте нос мой
И уши как у всех...
Вот только разве космы
Злой вызывают смех!
Но это ж не причина,
И это не беда,
Что на лице - личина
Усы и борода!..
...Что провели морщины
Тяжелые года!
...И полон я любовью
К рассветному лучу,
Когда висит над новью
Полоска кумачу...
...Но я ведь по-коровьи
На праздник не мычу?!
Я с даром ясной речи,
И чту я наш язык,
Я не блеюн овечий
И не коровий мык!
Скажу я без досады,
Что, доживя свой век
Средь человечья стада,
Умру, как человек!
<,1929>, Строфы века. Антология русской поэзии.
Сост. Е.Евтушенко.
Минск, Москва: Полифакт, 1995.Любовь - неразумный ребенок -
За нею ухаживать надо
И лет до восьми от пеленок
Оставить нельзя без пригляда.
От ссоры пасти и от брани
И няню брать с толком, без спешки.
А чтоб не украли цыгане,
Возить за собою в тележке!
Выкармливать грудью с рожденья,
А спать класть у самого сердца,
На стол без предупрежденья
Не ставить горчицы и перца!
А то может так получиться,
Что вымажет ручки и платье
И жизнь вся пропахнет горчицей,
А с горечью что ж за объятья!
И вот за хорошим уходом
Поднимется дочь иль сынишка -
И брови крутые с разводом,
И щеки как свежие пышки!
Но так, знать, положено нам уж,
Что счастью не вечно же длиться:
И дочь может выскочить замуж,
И может сынок отделиться!
Ребенок же слабый и хилый,
Во всем обойденный судьбою,
С тобой доживет до могилы
И ляжет в могилу с тобою!
С ним только вот, кроме пеленок,
Другой не увидишь отрады:
Любовь - неразумный ребенок,
Смотреть да смотреть за ней надо!Строфы века. Антология русской поэзии.
Сост. Е.Евтушенко.
Минск, Москва: Полифакт, 1995.За ясную улыбку,
За звонкий смех врассыпку
Назначил бы я плату,
Я б основал палату,
Где чистою монетой
Платили бы за это...
...Но мы не так богаты:
Такой палаты нету!
<,1929>, Строфы века. Антология русской поэзии.
Сост. Е.Евтушенко.
Минск, Москва: Полифакт, 1995.Года мои, под вечер на закате
Вздымаясь в грузной памяти со дна,
Стоят теперь, как межевые знаки,
И жизнь, как чаща с просека, видна.
Мне сорок лет, а я живу на средства,
Что не всегда приносят мне стихи,
А ведь мои товарищи по детству -
Сапожники, торговцы, пастухи!
У них прошла по строгому укладу,
В трудах, всё та же вереница лет:
Им даром счастья моего не надо,
А горя моего у них же нет?!
Для них во всем иные смысл и сроки
И уж куда нужней, важней дратва,
Чем рифмами украшенные строки,
Расшитые узорами слова...
А я за полное обмана слово,
За слово, всё ж кидающее в дрожь,
Всё б начал вновь и отдал бы всё снова
За светлую и радостную ложь...
<,1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Меня раздели донага
И достоверной были
На лбу приделали рога
И хвост гвоздем прибили...
Пух из подушки растрясли
И вываляли в дегте,
И у меня вдруг отросли
И в самом деле когти...
И вот я с парою клешней
Теперь в чертей не верю,
Узнав, что человек страшней
И злей любого зверя...
<,1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Ко мне мертвец приходит
В глазах с немой тоской,
Хотя и нет в природе
Обычности такой...
Он - гость иного царства
И ходит много лет...
Нет от него лекарства
И заговора нет...
Нет от него молитвы,
Да я и сам отвык
Молиться, в память битвы
Повеся в угол штык...
Мне штык был другом добрым.
Защитник мой и страж,
Не раз, прижатый к ребрам,
Он отбивал палаш...
Но раз безвестный ворог,
Припертый им врасплох,
Скатился под огорок,
Отдав последний вздох...
С тех пор ко мне он ходит
В глазах с немой тоской
И по подушке водит
Холодною рукой...
И вот теперь покаюсь,
Что, затаивши крик,
Спросонья я хватаюсь
За мой бывалый штык...
И часто вместе с гостем
Мы слушаем вдвоём,
Как, разбирая кости,
Хрустит он лезвием...
<,1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Черныш - чудная птица,
Он любит глушь и тишь,
И как не покреститься,
Когда слетит черныш?..
По крайности в рубаху
Мужик сует кресты,
Когда, черней монаха,
Он сядет на кусты...
С такой он бровью пылкой,
И две его ноги
По самые развилки
Обуты в сапоги.
И стоит, если близко,
Вглянуться в кулачок:
Он в траурную ризку
Завернут, как дьячок!..
И слышал я поверье,
Что у него с хвоста
Торчат такие перья,
Быть может, неспроста...
Что этот хвост на лиру
Походит всем на вид,
С какой ходил по миру
Блаженный царь - Давыд!..
И что в исходе ночи
Теперь в лесную сырь
Черныш весной бормочет
За мужика псалтырь...
Что раннюю достойну
Он правит у реки,
И могут спать спокойно
На печках мужики.
<,1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Бежит из глубины волна,
И, круто выгнув спину,
О берег плещется она,
Мешая ил и тину...
Она и бьется, и ревет,
И в грохоте и вое
То вдруг раскинет, то сорвет
Роскошье кружевное...
И каждый камушек в ладонь
Подбросит и оближет
И, словно высекши огонь,
Сияньем сквозь пронижет!..
Так часто тусклые слова
Нежданный свет источат,
Когда стоустая молва
Над ними заклокочет!..
Но не найти потом строки
С безжизненною речью,
Как от замолкнувшей реки
Заросшего поречья!..
Нет прихотливее волны,
И нет молвы капризней:
Недаром глуби их полны
И кораблей, и жизней!..
И только плоть сердечных дум
Не остывает кровью,
Хоть мимо них несется шум
И славы, и злословья!..
<,1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Крикливы и прожорливы вороны,
И по-лесному вежливы дрозды,
И шагу без глубокого поклона
Не сделают грачи у борозды...
Нет ничего красивее оборок
И подвенечных платьев голубей,
Сова сонлива, ястреб быстр и зорок,
Пуглив, как мелкий жулик, воробей...
Имеет признак каждое творенье:
Заливист соловей, и робок чиж...
Откуда же такое удивленье,
С каким ты на меня всегда глядишь?.
<,1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Плывет луна, и воют волки,
В безумии ощерив рот,
И ель со снежною кошелкой
Стоит, поникнув, у ворот!..
Закрыл метельный саван всполье,
И дальний лес, и пустоша...
И где с такой тоской и болью
Укроется теперь душа?..
Всё слилось в этом древнем мире,
И стало всё теперь сродни:
И звезд мерцание в эфире,
И волчьи на снегу огни!..
<,1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Когда вглядишься в эти зданья
И вслушаешься в гул борьбы,
Поймешь бессмыслицу страданья
И предвозвестия судьбы...
Здесь каждый знает себе цену
И слит с бушующей толпой,
И головой колотит в стену
Лишь разве глупый да слепой...
Здесь люди, как по уговору,
Давно враги или друзья,
Здесь даже жулику и вору
Есть к человечеству лазья!
А я... кабы не грохот гулкий
Безлунной полночью и днем,
Я в незнакомом переулке
Сказал бы речь пред фонарем...
Я высыпал бы сотню жалоб,
Быть может, зря... быть может, зря.
Но так, что крыша задрожала б,
Потек бы глаз у фонаря!..
Я плел бы долго и несвязно,
Но главное - сказать бы мог,
Что в этой мути несуразной
Несправедливо одинок!..
Что даже и в родной деревне
Я чувствую, как слаб и сир
Пред непостижностию древней,
В которой пребывает мир.
<,1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Рыбак, не езди в бурю,
Когда со дна на берег
Бегут в лохматой шкуре
Чудовища и звери...
Пусть сеть другой закинет,
От месяца улыбку
Приняв в седой пучине
За золотую рыбку...
Челнок его потонет,
Не выйдет он на сушу...
Себя он похоронит,
Погубит свою душу!..
К утру уймется качка
И стихнет ветер крепкий,
И вдовая рыбачка
Сберет на память щепки...
А ты восславишь солнца
Ликующую славу
И парус с плоскодонца
Прибережешь на саван!..
Рыбак, не езди в бурю,
Когда со дна на берег
Бегут в лохматой шкуре
Чудовища и звери...
<,1928>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Всегда найдется место
Для всех нас на погосте,
И до венца невесту
Нехорошо звать в гости...
У червяка и слизня
И то всё по укладу,
И погонять ни жизни,
Ни смерти нам не надо!
Всему пора и сроки,
И каждому страданью
У матери жестокой -
У жизни оправданье!
И радость и кручина,
Что горько и что сладко,
Пусть всё идет по чину,
Проходит по порядку!..
И потому страшнее
Нет ничего уловки,
Когда себе на шею
Кладут петлю веревки...
Страшны пред ликом смерти
В отчаяньи и скуке
С запискою в конверте
Опущенные руки!..
Пусть к близким и далеким
Написанные кровью
Коротенькие строки
Исполнены любовью -
Всё ж в роковой записке
Меж кротких слов прощенья
Для дальних и для близких
Таится злое мщенье.
Для всех одна награда,
И лучше знают кости,
Когда самим им надо
Улечься на погосте!
<,1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Пригрезился, быть может, водяной,
Приснился взгляд - под осень омут синий!
Но, словно я по матери родной,
Теперь горюю над лесной пустыней...
И что с того, что зайца из куста
Простой ошибкой принял я за беса,
Зато, как явь, певучие уста
Прослышал я в немолчном шуме леса!
Мне люди говорят, что ширь и даль
За лесом сердцу и глазам открылась,
А мне до слез лесной опушки жаль,
Куда ходил я, как дьячок на клирос!
Жаль беличью под елью шелуху
И заячьи по мелколесью смашки...
Как на мальчишнике засевшую ольху,
Одетую в широкие рубашки!
Жаль стежки лис, наброшенные в снег,
Как поднизи, забытые франтихой,
И жаль пеньки и груды тонких слег,
Накрытых синевою тихой...
Вздохнуть на них присядет зимний день
И смотрит вниз, не подымая взгляда...
И тень от облака да я, как тень,
Бредем вдвоем по дровяному складу...
А мужикам, не глядя на мороз
Приехавшим за бревнами на ригу,
Я покажусь с копной моих волос
Издалека похожим на расстригу!
<,1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.День и ночь златой печатью
Навсегда закреплены,
Знаком роста и зачатья,
Кругом солнца и луны!..
День смешал цветок с мозолью,
Тень морщин с улыбкой губ,
И, смешавши радость с болью,
Он и радостен и груб!..
Одинаково на солнце
Зреют нивы у реки
И на пальцах заусенцы
От лопаты и кирки!..
Расточивши к каждой хате
Жар и трепет трудовой,
Грузно солнце на закате
Поникает головой!..
Счастлив я, в труде, в терпеньи
Провожая каждый день,
Возвестить неслышным пеньем
Прародительницы тень!..
К свежесмётанному стогу
Прислонившися спиной,
Задремать с улыбкой строгой
Под высокою луной...
Под ее склоненной тенью,
В свете чуть открытых глаз,
Встретить праздник сокровенья
И зачатья тихий час!..
Чтоб наутро встать и снова
Выйти в лоно целины,
Помешав зерно и слово -
Славу солнца и луны!
<,1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Пока не прояснится
И мысль моя, и речь,
Суровой власяницы
Я не снимаю с плеч!
Увы!- за миг отрады,
Благословенный миг,
Пройти мне много надо
Под тяжестью вериг!
Но, поборов усилья
И сбросив тяжкий спуд,
Я вижу вдруг, как крылья
Растут, растут, растут!
И чую я, покорным
И сладким сном заснув,
Как бьет по крупным зернам
Простертый жадно клюв!
<,1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Под кровлей шаткою моею
Дрожит и приседает дом...
...И сам сказать я не умею,
И голос заглушает гром!
Сверчком сижу я за трубою,
Свернувшись в неживой комок...
...И говорю я сам с собою,
Но и другим сказать бы мог,
Сказать, что в продублённой шкуре,
Распертой ребрами с боков,
Живет и клекот грозной бури,
И мудрость тихая веков!
<,1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Упрятана душа под перехват ребра...
Душа - как торба, снаряженная в дорогу,
И разной всячинки в ней понемногу -
И медной мелочи, и серебра...
Один пешком, другой трясется на возу,
Всю жизнь, как по столбам, отсчитывая по дням.
И золото любви у всех в исподнем,
На самом дне завернуто внизу!
Равно мы все плохи... равно все хороши!
И часто человек лишь потому хороший,
Что за душою у него ни гроша,
А может, даже нет совсем души?
И потому есть люди, добрые со зла,
В себе того не замечающие даже:
У сердца нашего, как у поклажи,
Есть два конца от одного узла!
Упрятано оно под перехват ребра,
Как торба, взятая в безвестную дорогу.
И разной всячинки в нем понемногу:
И зла про всех, и про себя добра!..
<,1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Хорошо, когда у крова
Сад цветет в полдесятины...
Хорошо иметь корову,
Добрую жену и сына...
Вдосталь - силы, в меру - жира,
В жилах - тихое тепло...
Словом - жизнью жить здоровой,
Не мотаяся по миру,
Как по осени трепло.
Нет судьбы бездомной лише,
Мало радости хоть на день
Под чужой остаться крышей,
Где и темным ликом складень,
И ухват, расставив ноги,
Смотрят: что за человек?!
Сразу в доме станет тише,
Если ты, свернув с дороги,
Постучишься на ночлег!
Из закуты иль приделка
Строго выглянет хозяин...
Изойдешь тут дрожью мелкой,
Истрясешься тут, как Каин!..
Даже будь сто раз знакомый,
Так и то стрельнет в костях
И метнется сердце белкой,
Дай Бог каждому жить дома
И поменьше быть в гостях!
<,1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Стучит мороз в обочья
Натопленной избы...
Не лечь мне этой ночью
Перед лицом судьбы!
В луче луны высокой
Торчок карандаша...
...Легко ложится в строку
Раскрытая душа...
И радостно мне внове
Перебирать года...
...И буковками в слове
Горит с звездой звезда...
И слова молвить не с кем,
И молвить было б грех...
...И тонет в лунном блеске
Собачий глупый брех...
<,1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Помолюсь заревому туману,
Поклонюсь до земли землякам,
По пути к плотогонам пристану,
К понизовым лихим рыбакам...
Проходя голубое поречье,
На песках с заревым пояском,
Я окрепну и духом, и речью
За трудом и за черным куском.
Повстречаясь с весенней грозою,
Я заслушаюсь и загляжусь,
Как скликаются вешние зои,
Как почиет под сумраком Русь...
И когда будут спать еще в хатах
И бродить по болотам туман,
Запою я о звездах мохнатых,
О пригоршне тяжелых семян...
Не ходи ж ты за мной, мое горе,
Не цвети ж ты на тропке, плакун,
Ой, волшебницы - ярые зори!..
Шум лесной - стоголосый баюн!..
<,1913, 1918>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Свет вечерний мерцает вдоль улиц,
Словно призрак, в тумане плетень,
Над дорогою ивы согнулись,
И крадется от облака тень.
Уж померкли за сумраком хвои,
И сижу я у крайней избы,
Где на зори окно локовое
И крылечко из тонкой резьбы.
А в окно, может, горе глядится
И хозяйка тут - злая судьба,
Уж слетают узорные птицы,
Уж спадает с застрехи резьба.
Может быть, здесь в последней надежде
Все ж, трудясь и страдая, живут,
И лампада пылает, как прежде,
И все гостя чудесного ждут.
Вон сбежали с огорка овины,
Вон согнулся над речкою мост -
И так сказочен свист соловьиный!
И так тих деревенский погост!
Все он видится старой старухе
За туманом нельющихся слез,
Ждет и ждет, хоть недобрые слухи
Ветер к окнам с чужбины принес.
Будто вот полосой некошеной
Он идет с золотою косой,
И пред ним рожь, и жито, и пшёны
Серебристою брызжут росой.
И, как сторож, всю ночь стороною
Ходит месяц и смотрит во мглу,
И в закуте соха с бороною
Тоже грезят - сияют в углу.
<,1914, 1918>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Прощай, родимая сторонка,
Родная матушка, прости,
Благослови меня иконкой
И на дорогу покрести.
Жаль разлучаться с милой волей,
Да не идти я не могу:
Ведь никого уж нету боле
На недокошенном лугу.
Ведь выпал всем тяжелый жребий
С родной расстаться стороной,
С зарей, сиюящею в небе,
И тихой радостью земной.
Прощайте, травка-говорунья
И сиротина-борозда,-
Прощайте, ночи-полнолунья
И ты, далекая звезда,
Звезда, горящая, как свечка,
Пред светлым праздником зари!
Прощай, родимое крылечко
И ты, колечко на двери!-
И брови, дрогнувшие мукой,
И очи, скрывшие печаль,-
Растай, душа, перед разлукой
В родную ширь, в родную даль!..
<,1917-1918>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.В нашей роще есть хоромы,
А кругом хором - туман...
Там на тропках вьются дремы
И цветет трава-дурман...
Там в лесу, на косогоре,
У крыльца и у окон.
Тихий свет - лесные зори,
Как оклады у икон...
Скучно ль, весело ль Дубравне
Жить в светлице над рекой -
К ней никто в резные ставни
В ночь не стукнется клюкой.
Стережет ее хоромы
Голубой речной туман,
И в тумане вьются дремы
И цветет трава-дурман...
Ах, в весенний срок с опушки
По утрам и вечерам
Строгий счет ведут кукушки
Буйной юности кудрям,-
В ночь выходит месяц плавать,
Метит звездами года.
Кто ж дойдет и глянет в заводь,
Юн останется всегда...
Скучно ль, весело ль Дубравне:
Все одна она, одна -
Только смотрят звезды в ставни
Да сквозь сон журчит Дубна.
<,1914, 1918>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Душа моя, как птица,
Живет в лесной глуши,
И больше не родится
На свет такой души.
По лесу треск и скрежет:
У нашего села
Под ноги ели режет
Железный змей-пила.
Сожгут их в тяжких горнах,
Как грешных, сунут в ад,
А сколько бы просторных
Настроить можно хат!
Прости меня, сквозная
Лесная моя весь,
И сам-то я не знаю,
Как очутился здесь,
Гляжу в безумный пламень
И твой целую прах
За то, что греешь камень,
За то, что гонишь страх!
И здесь мне часто снится
Один и тот же сон:
Густая ель-светлица,
В светлице хвойный звон,
Светлы в светлице сени,
И тепел дух от смол,
Прилесный скат - ступени,
Крыльцо - приречный дол,
Разостлан мох дерюгой,
И слились ночь и день,
И сели в красный угол
За стол трапезный - пень...
Гадает ночь-цыганка,
На звезды хмуря бровь:
Где ж скатерть-самобранка,
Удача и любовь?
Но и она не знает,
Что скрыто в строках звезд!..
И лишь с холма кивает
Сухой рукой погост...
<,1924>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Я закрываю на ночь ставни
И крепко запираю дверь -
Откуда ж по привычке давней
Приходишь ты ко мне теперь?
Ты далеко,- чего же ради
Садишься ночью в головах:
'- Не передать всего во взгляде,
Не рассказать всего в словах!'
И гладишь волосы, и в шутку
Ладонью зажимаешь рот.
Ты шутишь - мне же душно, жутко
'Во всем, всегда - наоборот!' -
Тебя вот нет, а я не верю,
Что не рука у губ, а - луч:
Уйди ж опять и хлопни дверью
И поверни два раза ключ.
Быть может, я проснусь: тут рядом -
Лежал листок и карандаш.
Да много ли расскажешь взглядом
И много ль словом передашь?
<,1922>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Ступает тишь, как сторож у ворот,
Не шелохнет ни листика, ни ветки,
Лишь дочка чернокосая соседки,
Как птица полуночная, поет.
О чем, Айше, так грустно ты поешь?
Мне чуждо дикое твое наречье.
Ты с моря, я с далекого поречья.
Тебя - волна, меня вскормила рожь.
Но не забыть, пока поет в душе,
Во мне самом баюн сладкоголосый,
Чужой весны камнистого откоса
И песенки тоскующей Айше.Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Стал голос хриплый, волос грубый
И грузны руки, как кряжи,
А у тебя все те же губы
И за ресницей - как во ржи.
От этой непосильной лямки
Уж еле переводишь дух,
А тут в глазах играют ямки,
И в ямках золотится пух.
И так завидно, что улыбка
Не сходит с твоего лица.
Когда ты клонишься над зыбкой,
Поешь в полутени светца.
И будешь петь ты так же нежно,
Какая б ни прошла гроза:
За пологом пророс подснежник,
Цветут душистые глаза!..Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Сегодня день морозно-синий
С румянцем был во все лицо,
И ели, убранные в иней,
Обстали к вечеру крыльцо.
Вздыхая грузно на полатях,
До света грежу я всю ночь,
Что эти девки в белых платьях
И между ними моя дочь...
Глаза у них круглы и сини
Под нежной тенью поволок,
И наверху, посередине,
Луны отбитый уголок...
Глаза их радостны и чисты,
А щёки мягче калачей...
...И звезды снизаны в мониста
На нити тонкие лучей!
И дух такой морозно-синий,
Что даже распирает грудь...
И я отряхиваю иней
С висков, но не могу стряхнуть!
1929 Советская поэзия. В 2-х томах.
Библиотека всемирной литературы. Серия третья.
Редакторы А.Краковская, Ю.Розенблюм.
Москва: Художественная литература, 1977.Уставши от дневных хлопот,
Как хорошо полой рубашки
Смахнуть трудолюбивый пот,
Подвинуться поближе к чашке...
...Жевать с серьезностью кусок,
Тянуть большою ложкой тюрю,
Спокойно слушая басок
Сбирающейся за ночь бури...
Как хорошо, когда в семье,
Где сын - жених, а дочь - невеста,
Уж не хватает на скамье
Под старою божницей места...
...Тогда, избыв судьбу, как все,
Не в диво встретить смерть под вечер,
Как жницу в молодом овсе
С серпом, закинутым на плечи.
<,1928>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Я тешу и лелею грусть,
Один брожу по дому
И не дивлюсь, и не дивлюсь
На ясном небе грому...
У всех у нас бывает гром
В безоблачной лазури,
И сердце ходит ходуном
От беспричинной дури.
От вздорных мимолетных слез
Никто, никто не слепнет,
И жизнь, как с дождика овес,
Корнями только крепнет.
И после нехороших слов,
С которых враг зачахнет,
За тыном луговой покров
И роща гуще пахнет.
Но вот когда без глупых бурь
Неведомо откуда
Вдруг с сердца опадет лазурь,
Как старая полуда,
Когда на миг застынет кровь,
С лица сойдет улыбка,-
Без слов поймешь, что не любовь,
А велика ошибка.
Что по ошибке роковой,
Все проворонив сроки,
Безумный год сороковой
Встречаешь одинокий.
Что за такую уйму лет,
Лишь вынутый из рамки,
И схожесть сохранил портрет,
И две счастливых ямки,-
И глаз поддельную эмаль
Из-под узорной шали...
Но мне не жаль теперь, не жаль
Ни счастья, ни печали.
Всему пора, всему свой час -
И. доброму, и злому...
И пусть луны лукавый глаз
Кривится из-за дома!
<,1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Лежит заря, как опоясок,
И эту реку, лес и тишь
С их расточительностью красок
Ни с чем на свете не сравнишь!
Нельзя сказать об них словами,
И нету человечьих слов
Про чащуру с тетеревами,
Про синеву со стаей сов...
Но, вставши утром спозаранья,
Так хорошо склониться ниц
Пред ликом вечного сиянья,
Пред хором бессловесных птиц...
<,1928-1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Словно друг, сверчок за печью
Тянет разговор,
И глядит по-человечьи
Маятник в упор.
От тревог и неудач уж
Желоба на лбу...
Что ты плачешь, что ты плачешь
На свою судьбу?
От окна ложится тенью
С неба синий свет,
След далекого виденья,
Память прежних лет.
От твоих слез сердце сжалось
И стучит в крови,
Значит, мне еще осталась
Жалость от любви...
<,1928>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Страданья много в жизни,
Но больше лжи и чуши:
Узнай ее да вызнай
Чудную штуку - душу!
В ней, как в бездонной торбе,
За каждыми плечами
Набиты туго скорби,
Удачи и печали.
Душа - лихая штука,
А вызнать душу - жутко:
Живет в ней часто мука,
Похожая на шутку!
<,1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.В свой черед идет год за год,
И захочешь сам ты, нет ли:
В верный срок морщины лягут,
Словно после зайца петли.
И прикроют их седины,
Словно белою порошей,
И кому-то всё едино,
Что плохой ты, что хороший!
<,1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Ушла любовь с лицом пригожим,
С потупленной улыбкой глаз,-
Ты прожила, и я жизнь прожил,
И не для нас вверху луна зажглась.
Красуяся венцом в тумане,
На облаке луна лежит,
Но ни тебя она не манит,
Ни больше мне она не ворожит...
Прошли веселые отжинки,
На стражу встал к воротам сноп,
И тихо падают снежинки
Тебе в виски, а мне на хмурый лоб.
Теперь пойдут крепчать морозы,
И надо нам, тебе и мне,
Спешить, обмахивая слезы,
На ворох умолота на гумне.
И не понять нам вести черной,
Под вечер огребая ток,
Когда метла схоронит в зерна
С безжизненной головкою цветок.
<,1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Слова жестоки, мысли зыбки,
И призрачны узоры снов...
Хочу, и вот - не получается улыбки,
Раскрою рот - и нету нежных слов...
Верней всего - забыто слово,
Откуда льются все слова...
Но чуда прежнего всё ожидаешь снова,
Не глядя, что седеет голова.
Безмолвна ночь и безответна...
Какой же это злой колдун
Провел меня и обморочил незаметно
И вместо кос подсунул мне колтун?!
Вот так бы лечь навеки лежнем,
Любуясь в прорезь полотна,
Где взглядом ласковым, таким твоим и прежним,
Глядит в окно лукавая луна...
<,1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Доколе
Любовь без лукавства
И в скрытости
Нашей
Без боли,
Мы словно у чаши,
Где яства
Без сытости,
Перца и соли...
Пока же для соли
И перца
Найдем мы и долю,
И меру,
И наша одежда
От моли
И в боли
Источится сердце,
Любовь же, попавши в неволю,
Утратит надежду
И веру...
<,1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Всего непосильнее злоба
И глаз уголки в черноте...
Быть может, и так пронесло бы,
Да радость и годы не те...
Земной я, как все, и не спорю,
Что в сердце - как в курной избе.
Но нет для меня больше горя
Принесть это горе тебе...
Неплохо б узнать, хорошо бы
Размекать пораньше в тиши,
Что вот облака да сугробы,
Да дали одни хороши.
А тут всё так грустно и грубо,
И мне самому невдомек,
С чего я в пушистые губы
Целую в опушке пенек!..
И дрожь, и тепло на утробе,
Хоть губы твоим не чета...
И в облаке или сугробе
Земли пропадает черта.
И так хорошо мне в узоре
Дремотных прозрачных лесов
В недолгие зимние зори
Вглядеться без дум и без слов!..
И сердцем одним до озноба
Изведать предвечный покой,
К груди лебединой сугроба
Прильнув воспаленной щекой...
<,1928-1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Какие хитроумные узоры
Поутру наведет мороз...
Проснувшись, разберешь не скоро:
Что это - в шутку иль всерьез?
Во сне еще иль это в самом деле
Деревья и цветы в саду?
И не захочется вставать с постели
В настывшем за ночь холоду.
Какая нехорошая насмешка
Над человеком в сорок лет:
Что за сады, когда за этой спешкой
Опомниться минуты нет!
И, первым взглядом встретившись с сугробом,
Подумается вдруг невпопад:
Что, если смерть, и нет ли там за гробом
Похожего на этот сад?!
<,1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Моя душа дошла до исступленья
У жизни в яростном плену,
И мне не до заливистого пенья
Про соловья и про луну!
Легла покойницей луна за тучу,
Давно умолкнул соловей,
И сам себя пугаю я и жучу
Остатком радости своей...
И сам не знаю я, горит ли это
Любви обугленный пенек,
Иль бродит неприкаянный по свету
Зеленый волчий огонек!..
Ни выдумка веселая, ни шалость,
Ни смех не прозвенит в избе -
Всё отошло и всё смешалось
В глухой и призрачной судьбе...
Так осенью в ночи над волчьим лазом
На ветке хохлится сова,
Пред зимней спячкою едва
Водя одним полуоткрытым глазом...
<,1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Я устал от хулы и коварства
Головой колотиться в бреду,
Скоро я в заплотинное царство,
Никому не сказавшись, уйду...
Мне уж снится в ночи безголосой,
В одинокой бессонной тиши,
Что спускаюсь я с берега плеса,
Раздвигаю рукой камыши...
Не беда, что без пролаза тина
И Дубна обмелела теперь:
Знаю я, что у старой плотины,
У плотины есть тайная дверь!
Как под осень, опушка сквозная,
И взглянуть в нее всякий бы мог,
Но и то непреложно я знаю,
Что в пробоях тяжелый замок!
Что положены сроки судьбою,
Вдруг не хлынули б хляби и синь,
Где из синих глубин в голубое
Полумесяц плывет, словно линь...
Вот оно, что так долго в печали
Всё бросало и в жар и озноб:
То ль рыбачий челнок на причале,
То ль камкой околоченный гроб!
Вот и звезды, как окуни в стае,
Вот и лилия, словно свеча...
Но добротны плотинные сваи,
И в песке не нашел я ключа...
Знать, до срока мне снова и снова
Звать, и плакать, и ждать у реки:
Еще мной не промолвлено слово,
Что, как молот, сбивает оковы
И, как ключ, отпирает замки.
<,1928-1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Мне не уйти из круга,
В котором мне дана
Бессменная подруга,
Полночная луна...
Я вижу блеск и славу,
Сияние лучей
И взгляд ее лукавый,
Призывный и ничей...
И чую я коварство,
Безумье и обман,
Когда из царства в царство
Плывет ее туман...
И знаю, как убога
Своею простотой
Души моей берлога
Пред этой высотой!..
Не потому ль недуги
И беспокойный жар
Таинственной подруги
Единственный мне дар...
Но, со звериной дрожью
Весь погружаясь в мир,
Как я душой берложьей
В нем одинок и сир!
И верю вот, что в некий,
В последний смертный час
Она закроет веки
Моих потухших глаз...
И сладко мне подумать
Без друга и жены,
Что в этот час угрюмый
Последней глубины
Она, склонясь на плечи
И выпив жадно кровь,
В углу затеплит свечи
За верность и любовь.
<,1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Душа - как тесное ущелье,
Где страстный возгорелся бой,
А жизнь в безумьи и весельи
Стремглав несется пред тобой.
И мир, теряясь далью в небе,
Цвета и запахи струит,
Но в ярком свете черный жребий
Для всех и каждого таит...
Страшись в минуту умиленья
Меч опустить и взять цветок,
Тебя сомнет без сожаленья
Людской стремительный поток!
Доверчиво вдыхая запах,
Впивая жадно аромат,
Погибнешь ты в косматых лапах,
Остановившись невпопад!
Под этой высью голубою,
Где столько звезд горит в тиши,
Увы!- нам достаются с бою
Все наши радости души.
Но вот... когда б мы не страдали,
Не проклинали, не клялись,
Померкли б розовые дали,
Упала бы бессильно высь...
И кто бы захотел, с рожденья
Избегнув страшного кольца,
Прозреть до срока наважденье
В чертах любимого лица?
Кто согласился бы до срока
Сменить на бездыханный труп
И глаз обманных поволоку,
И ямки лживые у губ?
И потому так горек опыт,
И каждый невозвратен шаг,
И тщетен гнев, и жалок ропот,
Что вместе жертва ты и враг,-
Что на исход борьбы напрасной
Падут в неведомый тайник
И образ юности прекрасный,
И оскорбительный двойник.
<,1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.О чем в ночи шепочут ивы,
Поникши у дорог?
Но разум мой кичливый
Их разгадать не мог...
Куда плывет простор бескрайный,
Откуда льется свет?
Вот это тайна... тайна,
И ей разгадки нет!
Весна, берез зеленокудрость
И свежесть их лица...
Вот только это мудрость,
Которой нет конца!
<,1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.Душа покоя лишена!
Какая вышина и тишина...
Из облака плывет луна,
Среди прозрачности такой
Лаская белоснежною рукой
Туман над сонною рекой!
Какая тишина!
В душе тревога и обман,
И скачущий из лучезарных стран
Конь без удила и стремян,
И светлый всадник над лукой...
...Прекрасен ты, небесный дар - покой,
И все же мне с моей тоской
Желаннее обман!
<,1929>, Сергей Клычков. Собрание сочинений в 2-х т.
Москва: Эллис Лак, 2000.
|
|
СТИХИЯ: Лучшая поэзия љ 1996-2006